Человек перед лицом смерти. Похоронные обряды разных культур. Эволюция надгробия

Начиная с VI-VII вв. на всей территории расселения описываемой славянской группировки на смену грунтовым захоронениям приходят курганные. Этот процесс протекал постепенно, явно эволюционно. Однако пока исследователи не могут сказать, какими причинами вызвано возникновение обычая сооружать для погребений земляные курганные насыпи. Сам обряд остается прежним. Умерших сжигали так же на погребальных кострах, а остатки кремации стали помещать в искусственно сооруженные округлые в плане курганы. В VI-VII вв., а в некоторых местах еще и в VIII-IX вв. курганные захоронения существовали вместе с грунтовыми, но постепенно новый обычай вытесняет бескурганный ритуал. Все курганные насыпи до IX в. были коллективными усыпальницами и содержат по несколько индивидуальных погребений.

Курганные могильники обычно состоят из нескольких насыпе высотой 0,3-1 м и диаметрами от 5 до 12 м. Остатки трупосожжений помещались в ямках, вырытых в материке, на небольших ритуальных кострищах в основаниях курганов, а также в насыпях на самой различной высоте. Целый ряд захоронений принадлежит к урновым. Наиболее ранние из них относятся к сосудам пражско-корчакского типа, но, поскольку курганы использовались продолжи» тельное время, встречаются также и лепные сосуды VIII-IX вв.

Наиболее полное представление о курганных погребениях VI VII вв. дают насыпи, раскопанные в Климентовичах на Волыни Тжебиславицах в Малополыие. На территории Чехословакии и Австрии курганные захоронения появляются несколько позже.

В VIII-IX вв. сооружение курганных насыпей для погребения умерших было весьма характерной особенностью славянского населения вышедшего из описываемой раннесредневековой группировки. Пост пенное исчезновение курганного обряда захоронений является результатом воздействия христианской религии.

В северо-западной окраинной части обширного раннесредневекового славянского мира, в землях, лежащих к югу от Балтийского моря между Эльбой и Вислой, включая и отдаленные от моря облает (Бранденбург и часть Великопольши) в рассматриваемое время бытовал иной погребальный обряд, свидетельствуя о культурной сам стоятельности славянских племен этого региона. Этот регион раннесредневекового славянства характеризуется своеобразной глиняной посудой - лепной керамикой суковско-дзедзицкого типа". Жилищами были наземные бревенчатые постройки с неправильными по форме углублениями внутри.

Погребальные памятники до конца VIII в. в северо-западном регионе почти неизвестны, хотя эта территория принадлежит к числу относительно хорошо исследованных в ареологическом отношении. X. Золь-Адамикова выделяет этот регион в зону А, где существовали погребальные обычаи, которые не фиксируются археологическими методами.

Имеются основания полагать, что в северо-западном регионе бытовал ритуал кремации умерших, а остатки трупосожжений, собранные с погребального костра (кальцинированные кости и, вероятно, скудный вещевой инвентарь), разбрасывались в определенных местах прямо на дневной поверхности. Следы такого погребального места со слоем остатков трупосожжений зафиксированы были в Ябеле (округ Нейбранденбург).

Появление курганных и бескурганных захоронений в северо-западном регионе датируется концом VIII-X вв. и обусловлено глубокими культурными связями славянского населения с жителями других областей, примыкающих к Балтийскому морю. Самым ранним могильником в рассматриваемом регионе является Менвдшнский, который относится к крупному торговому поселению VIII-IX вв., носившему полиэтнический характер. В погребальном обряде отчетливо заметно скандинавское влияние, почему нужно полагать, что здесь имеются захоронения выходцев из Скандинавии. Такая же картина наблюдается в Швилубие и других местах. Таким образом, распространение курганных и грунтовых захоронений в северо-западном регионе является результатом внешнего импульса.

Третья группировка славян начала средневековья локализуется в бассейнах озер Ильменя и Псковского. Погребальные памятники V-VII вв. - длинные курганы являются наиболее яркими атрибутами культуры этой славянской группировки. Длинные курганы - невысокие валообразные насыпи длиной от 10-12 до 100 и более метров, расположенные обычно в могильниках вместе с круглыми (полусферическими) курганами. Каждый длинный курган содержит по несколько захоронений по обряду кремации. Трупосожжения совершались на стороне, в курганных насыпях помещались остатки сожжения умерших, собранные с погребальных костров. Захоронения как правило, безынвентарные или чрезвычайно редко сопровождаются единичными вещами, иногда поврежденными на погребальном костре. Каждая длинная насыпь использовалась для захоронений длительное время. Наиболее ранние из погребений помещались в небольшие ямки в основании курганов. Более распространенными были захоронения в ямках, сделанных в самих насыпях. Зафиксированы случаи помещения кальцинированных костей на поверхности курганов.

Во всех деталях погребальной обрядности длинные курганы сопоставимы с курганами VI-VII вв. славянского населения Волыни, Прикарпатья и Повисленья, описанными выше. Различия - лишь в форме насыпей. Однако в могильниках с длинными курганами встречаются и синхронные с ними круглые в плане насыпи.

Зарождение курганного обряда в древней Новгородской земле независимое явление. Представляется несомненным, что обычай сооружать валообразные насыпи появился уже тогда, когда славяне расселились в бассейнах оз. Псковского и Ильменя. Сооружение длинных курганов, по всей видимости, явилось продолжением обряда захоронений остатков трупосожжения в неглубоких ямках или прямо) на поверхности невысоких природных всхолмлений. На Псковщине в двух пунктах (у дер. Городище и Замошье) открыты захоронения в естественных валообразных насыпях. Раскопки последних лет показали, что длинным курганам в Новгородско-Псковском крае предшествовали искусственно насыпанные погребальные площадки. Какая-то часть последних послужила основой длинных курганов. Так,; при раскопках кургана 13 в Линдора (юго-восточная Эстония) выявлена предшествующая насыпи погребальная площадка прямоугольной формы длиной около 15 м, обнесенная ровиком шириной до 3,5 м и глубиной около 50 см. В средней части площадки исследовано 3 безынвентарных погребения по обряду трупосожжения на стороне.

Подобные погребальные площадки с грунтовыми захоронениями выявлены и в других местах, в том числе и на восточной окраине ареала длинных курганов - на территории Вологодской обл.

На юго-востоке раннесредневекового славянского ареала отчетливо выделяется еще один культурно-племенной регион. Славянские древности его характеризуются прежде всего лепной керамикойй пражско-пеньковских типов и полуземляночными жилищами. Основной территорией расселения характеризуемой славянской группировки в начале средневековья были земли Северного Причерноморья между нижним Дунаем и Северским Донцом. При этом в западной части этого региона, в междуречье Дуная и Прута имело место территориальное смешение славянского населения, представленного пражско-пеньковской керамикой, со славянами, расселившимися из ареала пражско-корчакской керамики, а также с местным романоязычным населением, характеризуемым древностями Ипотешти-Киндешти. Датируются славянские памятники пражско-пеньковского лика V-VII вв.

Имеются все основания утверждать, что этнонимом юго-восточной группировки раннесредневекового славянства являются анты, хорошо известные по письменным источникам VI-VII вв. (Иордан, Прокопий Кесарийский, Менандр и др.). Как отдельная праславянская группировка анты сформировались в условиях славяно-иранского взаимодействия. Это - потомки той части славян, которая в первой половине I тысячелетия н.э. расселилась среди ираноязычного населения Северного Причерноморья, смешалась с ним и ассимилировала его. Антской территорией в первой половине I тысячелетия н.э. были плодородные земли между Днестром и Днепром (подольско-днепровский регион черняховской культуры), где их локализует Иордан ("от Данастра до Данапра").

Одним из характерных этнографических элементов раннесредневековой культуры антов и их потомков являются пальчатые фибулы днепровских типов. Славянская принадлежность их была аргументирована Б.А. Рыбаковым. Позднее И. Вернер показал, что и в западноевропейских землях одиночные пальчатые фибулы с маскообразными основаниями или их дериваты были частью славянской женской одежды. Новые находки таких украшений в достоверно славянских жилищах и погребениях VI-VII вв. не оставляют сомнений в их этнической атрибуции. Картография пальчатых фибул днепровских типов определенно свидетельствует, что они были характерны не для всего раннесредневекового славянства, а только для антов.

В VI-VII вв. анты из северопричерноморских земель широко расселились в юго-западном направлении, заселив области Нижнего и Среднего Подунавья, где в значительной степени территориально перемешались со склавинами, освоили Балканский полуостров, достигнув Адриатики, а также проникли на Пелопоннес.

     Наряду с погребениями по обряду  кремации умерших в антском  регионе начала средневековой  поры встречаются и трупоположения. Одно такое погребение исследовано  в Данченском бескурганном могильнике  в 15 км юго-западнее Кишинева. Могильник  в основно принадлежит к черняховской  культуре. Раннесредневековое эахоронение  находилось в окружении Черняховских. Его прямоугольная мс гильная  яма имела размеры 200 X 80 см и глубину 135 см (от нынешней поверхности). На дне ямы расчищен скелет женщины. Умерша была погребена на спине, в вытянутом положении, головой на северо-запад, руки уложены вдоль туловища. На плечевых костях найдены две бронзовые пальчатые фибулы, на правой руке - дротовый браслет со слегка расширяющимися концами, в области шеи - остатки ожерелья из мелкого стеклянного бисера и двух синих граненых бусинок. Справа от черепа был установлен лепной горшок. Кроме того, на площади могильника встречены украшения VI-VII вв. предположительно из разрушенных захоронений. Автор раскопов И.А. Рафалович предполагает, что могильник VI-VII вв. был биритуальным, поскольку вещи из разрушенных погребений носят следы пребывания в огне.

Остатки биритуального могильника VI-VII вв. раскопаны и около с. Селиште в Молдавии. Среди погребений есть трупосожжения, помещенные в грунтовых ямках, в том числе два в урнах - глиняных сосудах пражско-пеньковского типа, и трупоположения, в одном из которых найдена пальчатая бронзовая фибула.

К антским трупоположениям скорей всего относятся также погребения с пальчатыми и зооморфными фибулами. Таковы, в частности, захоронение по обряду ингумации, обнаруженное при с. Балаклея в Чигиринском р-не, трупоположение при с. Поставмуки на Полтавщине и погребение у с. Буда в Ахтырском р-не Сумской обл. Думается, что число погребений по обряду ингумации, относящихся к пражско-пеньковской культуре, более значительно. Однако выявить таковые в большинстве случаев не представляется возможным, поскольку для антов (и вообще для славян) были характерны безынвентарные захоронения.

О том, что обряд трупоположения бытовал в антской среде относительно широко, косвенно свидетельствует следующее. Как уже отмечалось, потомки антов из северопричерноморских земель расселились далеко на юго-запад вплоть до Адриатики. И оказывается что на территории Югославии уже самые ранние славянские погребения совершались по обряду ингумации. Таковы грунтовые могильники Сербии (VII-VIII вв.), Словении (вторая половина VI-VII вв.), Истрии (VII-VIII вв.), Македонии (VII в.) Биритуальные могильники VII-VIII вв., в какой-то мере связанные со славянским населением, есть на территории Болгарии и Румынии. Славянами оставлена и какая-то часть захоронений по обряду трупоположения на славяно-аварских могильниках Среднего Подунавья.

Славянские трупосожжения в балкано-дунайском регионе были быстро вытеснены обрядом трупоположения. Этот процесс был обусловлен в различных частях этого обширного ареала разными причинами - взаимодействием славян с иными этносами, распространением христианской религии и изменениями собственно славянских представлений о загробном мире.

Из-за недостаточности археологических фактов в древней антской земле (между Днестром и Днепром) дальнейшая эволюция погребальной обрядности не может быть прослежена в деталях. В IX-X вв. здесь господствует обряд трупоположения. Распространение последнего в южных районах восточнославянской территории уже по хронологическим мотивам невозможно связывать с христианством. Да и в северной части восточного славянства распространение обряда ингумации осуществлялось ранее христианизации сельского населения. Ныне вполне определенно можно утверждать, что начальная история обряда трупоположения среди восточного славянства не связана с христианским мировоззрением. Допустимо предположение, что эта обрядность среди восточного славянства является непосредственным продолжением погребального ритуала антов V-VII вв.

  Как  уже отмечалось, анты сформировались  в условиях взаимодействия части  славян с ираноязычным населением  Северного Причерноморья. В подольско-днепровском  регионе черняховской культуры, отождествляемом с актами III-IV вв., обряд трупосожжения является собственно славянским, а обряд трупоположения принадлежит к скифо-сарматскому наследию.

Нужно полагать, что в процессе славяно-иранского внутрирегионального взаимодействия и славянизации скифо-сарматского населения в антской среде и распространился обряд трупоположения. Новая обрядность, по всей вероятнсти, распространялась в славянской среде параллельно с проникновением элементов иранских религиозных представлений. Со славяно-иранским симбиозом связано заимствование славянами от ираноязычного населения Северного Причерноморья языческих божеств Хорса и Симаргла. Украинский Вий, как утверждает В.И. Абаев, этимологически и семантически восходит к иранскому богу ветра, войны и смерти. Скифо-сарматское воздействие на духовную культуру славян еще не исследовано в полной мере, поэтому пока невозможно сказать, с какими конкретными религиозными представлениями был связан обряд трупоположения.

Символика

Использование Символа при создании надгробных монументов позволяет передать широкий пласт значений, так или иначе ассоциируемых с умершим человеком. Следует отметить, что использование символики отличается от простой передачи сведений в форме текста несравненно большей смысловой насыщенностью. Восприятие того или иного символа является процессом сугубо индивидуальным, даже не смотря на устоявшиеся правила их трактовки. Человек по средствам расшифровки символа надгробия самостоятельно формирует представление об умершем человеке.