Аграрный вопрос и временное правительство в апреле – июле 1917 года

Из всего блока проектов Чернова Временное правительство 16-го июня приняло постановление о "сохранении племенного скота, а также молочного скота, снабжающего молоком города и промышленные центры" (44), а 28-го июня – проект "о приостановлении производства дел по законам от 14 июня 1910г. и 29 мая 1914г. и об устранении землеустроительных комиссий" (45). По этому постановлению было приостановлено производство дел по выходу из общин, упразднялись губернские и уездные землеустроительные комиссии, а дела и штаты данных комиссий передавались соответствующим земельным комитетам.

В. деле управления казенными землями министр вынес на совещание товарищей министров предложение разрешить министру земледелия своею властью "сдачу в аренду без торговi участков казенных оброчных статей общественным учреждениям, организациям и частным лицам для культурных, опытно-научных показательно-хозяйственных и промышленных целей". 31-го мая совещание вынесло положительное заключение и передало дело на утверждение правительства (46). Но там это постановление "зависло". Проще было с вопросами, которые мог решать своей властью министр. 8-го июня губернским и уездным комиссарам Временного правительства была разослана циркулярная телеграмма за № 55, согласно которой, "принимая во внимание, что в тесной... связи с вопросом о заведывании казенными землями стоят вопросы об установлении порядка сдачи в аренду казенных земель, выбор самих арендаторов и предоставление арендующим казенные земли лицам тех или иных льгот по аренде (см. ст.75–101 Наказа 19 мая 1912 года об использовании казенных земель)", все эти вопросы находились подлежащими компетенции земельных комитетов. Права, предоставленные ранее в этих вопросах Комитету по землеустроительным делам и губернским землеустроительным комиссиям передавались в губернские земельные комитеты, а права уездных землеустроительных комиссий – в уездные земельные комитеты. Для решения данных вопросов в земельные комитеты с правом совещательного голоса входили местные заведующие государственными имуществами (47).

Положение, сложившееся в с/х к концу июня, хорошо характеризует записка комиссии законодательных предположений совету Главного земельного комитета. В ней, в частности, указывалось, что разруха в с/х "неизбежна вследствие медленности осуществления Временным правительством по независящим от него обстоятельствам мероприятий в области урегулирования земельных отношений". Далее указывалось, что воззвание 23-го апреля к населению с призывом спокойно ждать нового земельного устройства некоторое время действовало, но далее аграрное движение все растет и крепнет и проявляется в еще более грозных формах. "Правительство, находящееся в тяжелом положении наследника обанкротившегося режима, стоя перед жесточайшим финансовым и хозяйственным кризисом, напрягая все силы для государственного строительства, не могло с одинаковой полнотой обслуживать все стороны жизни огромной страны, требовавшие регулировки, и земельные отношения были представлены лишь воздействию воззваний и призывов к ожиданию". Далее комиссией высказывалась озабоченность, что правительство, не принимая разрабатываемые проекты, "систематически отстает от революционного правотворчества на местах, что это положение, в силу которого центр остается в хвосте, невозможно и недопустимо. Это соображение, как и нарастающее движение на местах, приводят комиссию законодательных предположений к полному убеждению в совершенной необходимости перейти на путь решительных мер". Такими решительными мерами, по мнению комиссии, должны были стать не штыки, а скорейшее проведение в жизнь закона о передаче до Учредительного собрания всех земель в ведение земельных комитетов (48).

Записка глубоко анализирует возможное развитие событий: или Правительство принимает проекты Чернова и пытается успокоить деревню мирными средствами, или оно будет вынуждено перейти на путь силового давления, учитывая, что МВД в записке Правительству от 3-го июня предлагало перейти к таким мерам.

К началу июля в Министерстве земледелия и Главном земельном комитете был разработан ряд проектов, охватывающий почти все стороны с/х жизни. Но, как замечал в докладе ИК ВСКД 29 июня Н.Я.Быховский, "вопрос только в том, что эти законопроекты не превращаются немедленно в закон" (49).

Превращению проектов в закон мешала расстановка сил в правительстве. Как уже говорилось выше, Чернов со своими проектами находился почти в полной изоляции. Кадеты были явно против, а, по словам Чернова, "не-социалистические министры, в принципе., как будто согласны на многое, а как доходит до дела, то вырастают разные затруднения, то формальные, то технические" (50). Кроме того, у Чернова сильно испортились отношения с Керенским после того, как на третьем съезде П.С-Р последнего "прокатили" на выборах ЦК.

Из всех предложенных проектов были приняты лишь те, по которым не возникало противоречий с кадетами (ликвидация последствий столыпинской реформы, снабжение городов молоком и сохранение скота.)

Однако дальнейшее развитие событий дало Чернову шанс попытаться провести проекты в жизнь.

Правительство, скроенное рукой Керенского, трещало по швам. Началось это еще в мае, когда, после постановки вопроса о введении 8-часового рабочего дня, подавал в отставку Коновалов. Обострились отношения Керенского с Советами. После проведения всероссийских съездов Советов (Рабочих и солдатских, и крестьянских депутатов) перед Керенским, как министром, ответственным перед Советом, появилась альтернатива: либо выполнять решения, а, значит, – неизбежно крушение коалиции, либо рвать с социалистами.

В начале июля во Временном правительстве произошел ряд серьезных изменений. 1-го июля, ввиду разногласий в украинском вопросе, в отставку подали министры-кадеты. Вслед за этим 3-4-го июля в Петрограде произошли так называемые "июльские беспорядки", основным лозунгом которых был тезис о передаче власти Советам.

7-го июля с открытым письмом выступил глава правительства князь Львов. Он заявил о своей отставке. Главной причиной, побудившей его сделать этот шаг, явилось недовольство политикой министров-социалистов "в виду явного уклонения от внепартийного характера ... в сторону осуществления чисто партийных социалистических идей...", вторжение их в права Учредительного собрания.

Одним из важнейших пунктов разногласий Львова и социалистов стали земельные проекты В.М.Чернова. Князь писал: "Земельные законы, вынесенные Министром земледелия на утверждение Временным правительством, неприемлемы для меня не только по содержанию, но и по существу всей заключающейся в них политики. Декларацией преобразованного в мае Временного правительства было установлено землепользование в интересах народного хозяйства и трудящегося населения, но, по-моему, министр земледелия, отступая от ее смысла, проводит законы, подрывающие народное правосознание. Они не только не борются с захватными стремлениями, не только не нормируют и не вводят в русло земельных отношений, но как бы оправдывают гибельные, происходящие по всей России самочинные захваты, закрепляют совершившиеся уже захваты и, в сущности, стремятся поставить Учредительное собрание перед фактом уже разрешенного вопроса" (51) . Князь видел в программе министерства программу прежде всего партийную, гибельную, по его мнению, для России.

Для воплощения в жизнь аграрной программы не оставалось препятствий. На декларативном уровне все также складывалось удачно. В опубликованной 8-го июля декларации "Правительства спасения революции" о текущих мероприятиях в земельном вопросе говорилось следующее: "1) Полная ликвидация разрушительной и дезорганизующей деревню прежней землеустроительной политики, 2) Меры, обеспечивающие полную свободу Учредительному собранию в деле распоряжения земельным фондом страны, 3) Упорядочение земельных отношений в интересах государственной обороны и продовольствия страны путем расширения сети организуемых государством земельных комитетов с точно определенными законом полномочиями в области решения текущих вопросов с/х политики, не предрешающих основного вопроса о праве собственности на землю, как входящего лишь в компетенцию Учредительного собрания, 4) Устранение путем закономерного регулирования поземельных отношений той серьезной опасности, которую представляют для государства и будущей аграрной реформы земельные захваты и т.п. самочинные способы разрешения земельных нужд, противоречащие принципу общегосударственного плана будущей земельной реформы" (52).

Как видно из текста, данный раздел декларации отражает майско-июньские направления деятельности Министерства земледелия.

Вставал вопрос об их практической реализации, т.е. о принятии Временным правительством проектов, разработанных в мае и июне. Образование 10-го июля "паритетного" правительства – 5 социалистов, 5 – капиталистов (Керенский, Чернов, Церетели, Скобелев, Пешехонов и Некрасов, Терещенко, В.Львов, Годнев, Ефремов) , дававшее абсолютное большинство группе Керенского, поставило судьбу проектов в прямую зависимость от его решений.

12-го июля правительство приняло проект об ограничении земельных сделок. Данное постановление было издано "в целях предотвращения земельной спекуляции, предотвращения фиктивных сделок на земли, отягощения их закладными, продажи их иностранцам и т.п. сделок, могущих затруднить распоряжение наличным земельным фондом Учредительного собрания". (54)

Согласно этому постановлению, совершение крепостных актов по сделкам об установлении или переходе вещного права на с/х земли должно был разрешаться губернским земельным комитетом и утверждаться министром земледелия. Данное постановление отвечало п.2 декларации 8 июля. Днем раньше было утверждено постановление совещания товарищей министров от 31 мая.

Однако 12-го июля начинает изменяться курс группы Керенского. В этот период проходили многочисленные совещания, выдвигалось множество проектов состава кабинета. Керенский, который 8-го июля отвергал блоки, предлагая по два портфеля Чернову и Некрасову (55), 12-го начинает переговоры с кадетами Набоковым, Астровым и Кишкиным, правда, как с частными лицами (56).

Объяснить такой поворот в позиции Керенского можно тем, что СРиСД настаивал на подчинении министров-социалистов Совету, на что Керенский при возросшем влиянии был не согласен. Однако выступать он мог только как представитель Совета, лидер революционной демократии. В то же время, кадеты были согласны поддержать его в борьбе с Советом, но при соответствующих уступках. В переговорах кадетов и социалистов Керенский выступал в роли "уравновешивателя".

Главным пунктом разногласий стал вопрос земельный. Кадеты настаивали на отмене мероприятий Чернова и отставке его самого. Это требование было выставлено 14-го июля и стало камнем преткновения в вопросе создания коалиционного правительства (57).

Позиция кадетов вызвала "резкую оппозицию со стороны министров-социалистов". (58) Керенский также выступил за то, чтобы все министры-социалисты сохранили свои посты. К 17-18-му июля кадеты согласились пойти на уступки в земельном вопросе, в частности примириться с постановлением об ограничении земельных сделок, но продолжали требовать отставки Чернова (59).

В качестве нового министра земледелия называли Н.Д.Авксентьева, однако он в интервью газете "Вечернее время" не только поддержал линию Чернова в аграрном вопросе, но и открыто обвинил кадетов в несправедливых нападках на позицию, поддержанную Временным правительством (60).

Сложившаяся ситуация была патовой не только для кабинета, но и для воплощения в жизнь аграрной политики.

Чувствуя неразрешимость ситуации, Чернов 16-го июля издает ведомственную инструкцию, в которую были включены основные положения проектов по текущим вопросам. В ней регулировались взаимоотношения не только между крестьянами и помещиками, но и между продовольственными и земельными комитетами по вопросам аренды, использования сенокосов и лесов, работ команд военнопленных, использования инвентаря (61).

Такой ход сам по себе не мог вызвать восторга у оппонентов Чернова. Проведенное же им через правительство 19-го июля постановление "о реорганизации учреждений Министерства земледелия, ведающих делами земельного устройства" (62), согласно которому на месте упраздненных Департамента Государственных земельных имуществ и Комитета по землеустроительным делам создавались Управление делами Главного земельного комитета и Управление Государственным земельным фондом с единой должностью управляющего, прямо подводило правительство к принятию проекта об упорядочении земельных отношений. Ведь, если государственные земли находились под контролем земельных комитетов, задачи и чины упраздненных землеустроительных комиссий тоже, надельная земля де-факто тоже, дело оставалось лишь за частновледельческими землями. Такое положение не устраивало ни кадетов (по их мнению, это было вторжением в права Учредительного собрания), ни Керенского, который не смог бы создать коалицию. Для решения проблемы необходимо было убрать Чернова, и в дело пошли интриги.

Как писала 21-го июля газета "Новое время", по городу вчера ночью распространились чудовищные слухи об участии В.М.Чернова до его приезда в Россию в газете "Мысль", издававшейся в Швейцарии для русских военнопленных в Германии (63).

"Мысль" – пацифистская газета, издававшаяся в Швейцарии в 1915 году Черновым и Натансоном – стала "затравкой" в кампании, направленной на дискредитацию Чернова в качестве немецкого агента и провокатора. Чернов был вынужден направить Керенскому 20 июля следующее письмо. "Подвергаясь в течение слишком долгого времени ожесточенной травле со стороны политических противников, за последнее время не брезгующих распространением против меня невозможных клеветнических слухов и использованием самых грязных и не менее клеветнических полицейско-жандармских источников, я считаю для себя необходимым обладать в данный момент полной свободой действий, в качестве защищающего свою политическую честь и преследующего клеветников частного лица, и поэтому прошу принять мою отставку" (64).

Временное правительство признало желание Чернова вполне законным и удовлетворило отставку. Во главе министерства до выяснения обстоятельств дела, встал товарищ министра – управляющий министерством П.А.Вихляев (65).

Было бы странно, если бы отставку Чернова не удовлетворили. Ведь все эти обвинения выдвигались лишь для того, чтобы расчистить дорогу коалиции. Операция эта, по заявлению Некрасова, была проведена, и, надо думать, спланирована "керенцами". Недаром на вопрос комитета журналистов, верны ли слухи, что на отставке Чернова настаивали Терещенко и Некрасов, последний ответил: "Слухи о В.М.Чернове все время не были для нас тайной, но два дня назад, когда эти слухи стали особенно интенсивными, действительно, я и М.И.Терещенко ребром поставили вопрос о невозможности оставления В.М.Чернова в правительстве впредь до разъяснения всех обстоятельств" (66).