Государственный строй и право Новгорода и Пскова в XII – XV вв.

4.2. Псков.

Псковская судебная система  несколько отличалась от новгородской. В Пскове суд разделялся на две  части: церковный и мирской. Церковный  суд находился в ведении наместника новгородского архиепископа. Мирские дела решались специальной судебной коллегией, состоявшей из князя или его наместника, двух степенных посадников, старых посадников и сотских. Эта коллегия заседала в судебне “у князя на сенех”. Псковская судебная система описана в Псковской Судной Грамоте, составленной в 1467 г. Псковская Судная Грамота составлена в основном из “псковских пошлин” — юридических обычаев. Псковская Судная Грамота трудна для объяснения: в списке немало древнерусских терминов, не встречающихся в других правовых актах того времени, многие предусматриваемые законом случаи рассматриваются очень кратко, намеками. Вместе с Новгородской Судной Грамотой, Псковская Судная Грамота очень много места уделяет судоустройству и судопроизводству, но при этом дает обильный запас норм и материального права, особенно гражданского. В Псковской Судной Грамоте встречаются обстоятельные постановления о договорах купли-продажи, найма и займа, о торговых и землевладельческих товариществах, о семейных отношениях по имуществу. Псковская Судная Грамота различает юридические понятия, требовавшие развитого правосознания, предусматривает юридические случаи, какие могли возникнуть в живом и сложном гражданском обороте торгового города. “В ее определениях имущественных и обязательственных отношений сказывается чутье Правды, стремившееся установить равновесие борющихся частных интересов и на нем построить порядок, ограждаемый не только законами, но и нравами. Поэтому в ряду судебных доказательств она дает предпочтительное значение присяги, отдавая обыкновенно на волю истца решить тяжбу этим способом: “хочет, сам поцелует или у креста положит”, то есть предоставит целовать крест ответчику, положив у креста спорную вещь или ее цену”.

Часть III. Право Новгорода и Пскова.

1. Источники  права.

1.1. Судные грамоты Новгорода и Пскова.

Судные грамоты Новгорода  и Пскова были приняты вечевыми собраниями городов в середине XV в. Они являлись основным источником права для этих городов до их присоединения к  Москве. Новгородская Судная Грамота  дошла до нас в виде отрывка в московской редакции конца 70-х гг. XV в., содержащем только нормы процессуального права. Псковская Судная Грамота также известна в единственном списке из сборника, составленного в 1638 г. Находящаяся там копия Псковской Судной Грамоты была сделана, по всей видимости, с очень древней рукописи, так как уже переписчик XVII в. не мог воспроизвести некоторые места оригинала. Этим объясняется неясность многих статей Грамоты. Грамота была составлена в 1467 г. “по благословению отец своих попов всех 5 съборов”. Грамота состоит из 120 статей, 108 из которых были приняты в 1467 г., а остальные были дописаны позже по решению веча. Некоторые из этих статей были приняты и выполнялись еще задолго до появления Судной Грамоты: “Ся грамота выписана из великаго князя Александровы грамоты и из княж Костянтиновы грамоты”. Князь Александр — это князь Александр Михайлович Тверской, изгнанный из Твери и княживший в Пскове с 1327 по 1337 г., а “Костянтин” — Константин Дмитриевич, брат великого князя московского Василия I Дмитриевича, княживший в Пскове в 1407 и 1412 гг. Кроме грамот этих князей, Псковская Судная Грамота основывалась на судебной практике и вечевых документах, принятых ранее: “ и изо всех приписков псковъских пошлин”. Псковская Судная Грамота возможно вобрала в себя еще один памятник права — Псковскую Правду. Об этом памятнике упоминается в договорной грамоте 1440 г. Казимира Польского с Псковом: “аже вчыниться пеня нашым кончати по Псковъской Правде и по целованию”.

2. Возникновение Псковской Судной Грамоты.

      Основным источником права в  Новгороде и Пскове первое  время  являлась Русская Правда, данная Новгороду Ярославом Мудрым и  дополненная  позже  его потомками. Но Русская Правда, написанная еще в первой  половине  XI  в.,  не могла удовлетворить  всем  требованиям  новгородцев,  живших  уже  в  другом столетии. Поэтому Русская Правда постепенно подменялась  судебной  практикой новгородцев. Кроме  судебной  практики  источниками  права  служили  решения веча,  договора  с  князьями,  международные  договоры.  Все   это   рождало неразбериху в различных судебных делах, так как договор с князем мог  прийти в противоречие с международным договором или  с  практикой  суда.   Это  все

требовало кодификации, которая и была проведена в  XV  в.  Результатом  этой кодификации явились Новгородская и Псковская  Судные  Грамоты,  утвержденные "всем Государем Великим Новгородом  на  вече"  и "всем  Псковом на  вече".

Псковская Судная Грамота дошла до нас  полностью.  Она  была  утверждена  на вече в 1467 г. в Пскове и первоначально состояла  из  108  статей,  а позже была дополнена еще 12 статьями.

1.3. Судная грамота Пскова.

      Псковская Судная Грамота составлена  в основном из "псковских пошлин" - юридических обычаев.  Псковская Судная Грамота   трудна  для  объяснения:  в списке немало древнерусских терминов, не  встречающихся  в  других  правовых актах того времени, многие предусматриваемые законом случаи  рассматриваются очень кратко, намеками. Вместе с  Новгородской  Судной  Грамотой,  Псковская Судная Грамота очень много места уделяет судоустройству и  судопроизводству, но при этом  дает  обильный  запас  норм  и  материального  права,  особенно гражданского.  В  Псковской   Судной   Грамоте   встречаются   обстоятельные постановления о  договорах  купли-продажи,  найма  и  займа,  о  торговых  и землевладельческих  товариществах,  о  семейных  отношениях  по   имуществу. Псковская  Судная  Грамота  различает   юридические   понятия,   требовавшие развитого правосознания,  предусматривает юридические  случаи,  какие  могли возникнуть в живом и сложном гражданском обороте  торгового  города.  "В  ее определениях имущественных и обязательственных отношений  сказывается  чутье Правды, стремившееся установить равновесие  борющихся  частных  интересов  и на нем построить порядок, ограждаемый не  только  законами,  но  и  нравами. Поэтому в ряду судебных доказательств  она  дает  предпочтительное  значение присяги, отдавая обыкновенно на  волю  истца  решить  тяжбу  этим  способом: "хочет, сам поцелует или у креста положит",  то  есть  предоставит  целовать крест ответчику, положив у креста спорную вещь или ее цену”.

1.4. Источники  Псковской Судной грамоты.

Один из источников Псковской  судной грамоты - княжеские уставы. Псковские уставы охватывают значительную массу узаконений. По-видимому, это была попытка кодифицирования.

Основными законодателями Псковской республики являлись: Александр  Невский (около 1242), или Александр  Тверской (княживший в Пскове в 1327-1337). По-видимому, это все же был Александр Невский, поскольку Московское княжество относится к грамоте с уважением. (Тверь же была основным соперником Москвы в XIV веке, поэтому отношение ко всему тверскому, а значит, и к грамоте, могло быть только враждебным.)

Грамота Александра дополнена  архиепископом Дионисием (1382). Но это вызвало протест со стороны московского митрополита Киприана, который отменил его грамоту.

Дмитриевич (1407, 1414), брат Московского князя Василия, дал  свою грамоту. По просьбе Псковичей  она была вскоре отменена митрополитом Фотием. Он освободил псковчан от клятвы признавать эту грамоту в качестве закона. Но все же некоторые постановления вошли во 2 редакцию. К сожалению, в редакции, дошедшей до нас нельзя установить или отделить эти источники.[5]

Другой источник Псковской  судной грамоты - псковские пошлины. Псковский закон черпает все свое содержание из обычного права. Псковский закон был принудителен и в письменном виде в отличие от обычного закона. Инициатива закона принадлежит посаднику, принятие и отмена его - вече вместе с князем. Публикация при составлении его на вече не нужна.

 1.5. Правовой статус населения.

      Крестьяне-общинники - упоминаются  под именем  сябров  (ст.  106).  Эта

статья свидетельствует  о  проникновении  имущественных  отношений  в  среду общины (появление грамотчика)

      Половник (исполовники) -  люди,  отдающие  своему  господину  половину  урожая (ст. 43).  По  профессиональному   признаку  делились  на   изорников (пахарей), кочетников (рыболовов) и огородников (ст. 42). Все они занимали одинаковое положение относительно феодала. Государь имел право отпускать их только в Филипов день (14 ноября). В случае отказа государь  лишался  части продукта (ст. 42).

      Изорник - скорее всего, безземельный  крестьянин, работающий  на  земле феодала и  получающий от него  подмогу.  От  аренадатора  изорника отличает покрута, которая  делает  его  зависимым  от  господина  (сильно  затрудняет уход). Закуп в Русской Правде  работает только на феодала, а изорник - и  на себя (отдает лишь часть урожая). Закуп отвечает и личностью (в холопы),  а изорник - только имуществом. Изорник зависел от господина, поскольку получал от него подмогу (покруту), которую феодал мог потребовал вернуть. Для  взыскания  покруты  государь  не должен был представлять  письменный договор,  а  прибегал  к  закличу   (ст. 44). Если изорник отрицал покруту,  господин  должен  был предъявить  4-5 свидетелей (ст. 51). Претензии же  изорника  к  господину,  основанные  на  доске  -  письменном документе - без  специального  оформления  были  недействительны (ст.  75). Господин не мог распоряжаться личностью и имуществом изорника. Государь мог получить покруту,  обратив  взыскание  на  имущество  изорника, (ст.  76).  То  же  происходило в случае  смерти  изорника  и   отсутствии наследников (ст. 84).  К жене  и  детям  переходили  долговые  обязательства умершего изорника, даже если это специально не  оговаривается  в  письменном документе (ст. 85). Однако за изорником оставалось право ухода от господина (ст. 63) - за половину урожая. Нельзя назвать изорника  нищим -  он  имеет свое имущество, о чем свидетельствует ст. 86. Изорничество  -  это  новый  этап  закрепощения  крестьян  (но  нельзя однозначно говорить об ухудшении  или  улучшении  положения).  Впервые  былаограничена свобода передвижения - закуп может уйти  в  любой  момент,  отдав купу, а изорник - только в Филипов день.

      Наймиты (ст. 39-41) - свободный человек,  пользующийся гражданскими и политическими правами члена городской общины, но находящийся в социально - экономической зависимости от государя. Договор заключался устно на время или для выполнения определенной работы (ст. 39). Наймит мог расторгнуть договор, однако в то же время наймит - дворной годами живет у хозяина.

Договор с наймитом плотником должен был быть оформлен путем записи.

В ПСГ отсутствуют положения о смердах, закупах или холопах. В ст. 103 упоминается  подсуседник,  имеющий  долговое  обязательство, обеспеченное залогом, по  отношению  к  государю.  Мог  предъявлять  иск  на основе досок.

2. Гражданское право по Псковской Судной Грамоте.

Гражданское право занимает важное место в нормах Псковской  Судной Грамоты. Право собственности  знает деление вещей на недвижимые (“отчина”) и движимые (“живот”). К  недвижимым относились земли, рыболовные участки, пчельники (“борти”). Защита земельной собственности — одна из важнейших частей Псковской Судной Грамоты. В статье 9 ПСГ говорится: “А коли будет с кем суд о земли о полнеи, или о воде, а будет на той земли двор, или ниви розстрадни, а стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, ино тому исцю съслатся на сосед человек 4 или на 5. А суседи став, на коих шлются, да скажут как прав пред Богом, что чист, и той человек который послался стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, а супротивень в те лета, ни его судил ни на землю наступался, или на воду, ино земля его чиста или вода, и целованиа ему нет, а тако не доискался кто не судил, ни наступался в ты лета.” То есть земля принадлежала тому, кто ей владел не менее 4 лет, и при этом не было никаких попыток эту землю у него отобрать. Статья 10 ПСГ говорит о разборе дел о непригодной для обработки земли: “О лешеи земли будет суд, а положат грамоты и двои на одну землю, а зайдут грамоты за грамоты, а исца оба возмут межников, да оба изведутца по своим грамотам, да пред господою ставши межником межничество сьимут ино им присужати поле.” Применение этой статьи показано в акте 1483 г. об иске Снетогорского монастыря к компании сябров, совладельцев-товарищей, которые сообща владели землей по реке Перерве. Эти сябры были прихожане св. Егория и еще целого монастыря Гремячинского на Гремячей горе. Снетогорскому монастырю принадлежала шестая часть реки Перервы, приобретенная им для проезда. Суд происходил на сенях перед князем Пскова Ярославом, двумя степенными посадниками и перед сотскими. У Снетогорского монастыря сябры отняли эту шестую часть. Истцы, старцы Снетогорского монастыря, положили перед судом “грамоты купчие” на принадлежавшую им полосу в реке Перерве. Судьи спросили сябров, зачем они отняли землю у старцев. Сябры отвечали: “То … у нас не Перерва-река, а в той реке у нас вода копаная, а вся вода наша: а игумену Тарасью и старцем снетогорским в той воде у нас шестой части нет, и мы им потому проезда не дадим”. “Да положили и свои грамоты перед соподою”. Значит, юридический казус состоял в том, что сябры оспаривали у Снетогорского монастыря 1/6 часть канала, проведенного ими по земле, 1/6 часть которой до прорытия канала принадлежала Снетогорскому монастырю. Сябры, вероятно, думали, что улучшая землю каналом, они тем самым приобретали право на всю землю. Прочитав грамоты, судьи дали их сотскому Клименту и послали его с княжим боярином Четом “воды в Перерве реке досмотрети”. То есть досмотрели, “да и на луб выписали и перед осподою положили, да и велись по лубу.” Суд спросил обе стороны: “Снимаете ль с межников межничьства?” — “Снимаем, господине.” На этом закончилось следствие. После этого начался сам судебный процесс. Суд спросил старцев снетогорских: “есть ли у вас, стариков, кто, кому то ведомо, что вам в Перерве реке шестая часть проезда деля?” Старцы указали старика Терентия Кудатова, на него сослались и сябры; таким образом, это была ссылка общая ссылка обоих истцов на одного старожила. После допроса последнего кончилось дело. Старцев снетогорских “оправихом”, сябров “повинихом и дахом” Снетогорскому монастырю правую грамоту (“судницу”). После этого были посланы межники выделить шестую часть реки Перервы на проезд Снетогорскому монастырю. Статья 10 ПСГ в данном случае обязывает закончить дело судебным поединком. Подобной же является статья 106 ПСГ: “106. А кто с ким ростяжутся о земли или о борти, да положат грамоты старые и купленную свою грамоту, и его грамоты заидут многых бо сябров земли и борти и сябры вси станут на суд в одном месте, отвечаючи кто ж за свою землю, или за борть, да и грамоты пред господою покладут, да и межников возмут, и тои отведут у стариков по своей купной грамоте свою часть, ино ему правда дати на своей части. А целованью быть одному, а поцелует во всех сябров, ино ему и судница дать на часть, на которой поцелует”. Статьи 11-12 рассматривают, что делать после судебного поединка: “11. А которои своего истца перемож(ет) . 12. А которои истець. там. Ино того человека повинити, и грамоты его посудить, а правому человеку на ту землю и судница дати; а подсудничье князю и посадником и сь сотскими взяти 10 денег”.

Кроме наследственной вотчины, Псковская Судная Грамота регулирует и владение “кормлями” — землями, полученными от республики или от частных лиц в пожизненное (но не наследственное) владение. Кормли запрещалось продавать (статья 72 ПСГ): “72. А которому человеку будет кормля написанна в рукописании, и да грамотами владеть землеными учнет или исадскими, а продаст тую землю или (и)сад, или иное что, а доличат того человека, ино ему земля та, или исад, или иное выкупить, а свою кръмлю покрал.”[41] Как видно из статьи, в случае продажи кормли, ее необходимо было выкупить и вернуть владельцу, а бывший владелей кормли лишался на нее права.

3. Обязательственное  право.

      В   Псковской   Судной   Грамоте    разработана    развитая    системаобязательственного права.  Ему посвящено около трети статей  памятника.  ПСГ были  известны  договоры  купли-продажи,  дарения,  залога,   займа,   мены, поклажи, найма помещений, личного найма и изорничества.

3.1. Договор  купли-продажи.

      Договор  купли-продажи  недвижимого   имущества  заключался  только   в письменной форме (статьи 10 - 13). Купля - продажа, заключенная в  нетрезвом состоянии могла  быть  признана  недействительной  по  требованию  одной  из сторон: "114. А кто с ким на пьяни менится  чим,  или  что  купит,  а  потом проспятся и одному исцу не любо будет, ино им разменится, а в том  целованианет,  не  присужати."  Как  видно  из  данной  статьи,  такое   же   правило действовало и во время обмена. В  статье  101  утверждалось,  что  купленное нельзя вернуть продавцу и нельзя обращаться в суд по этому поводу:  "101.  О торговле и о поруке. А кто имет на ком  торговли  искать,  или  порукы,  или именного чего, ино того судить  на того волю, на ком сочат,  хочет на  поле лезеть, или у креста положит."  Но  в  статье  118  делалось  исключение  из общего правила - нельзя было продавать больной крупный рогатый  скот:  "118. А корову купить за слюблено, а по торговли телят не сочить, а  толка  корова кровью помачивается имет ино  тая  корова  назад  воротить,  чтобы  и  денги заплачены были."

3.2. Договор  дарения.

      О договоре дарения говорит  только одна статья Псковской  Судной Грамоты - статья 100. В ней говорится: "100. А которой человек при своем животе, или пред смертию а что дасть своею рукою племяннику своему платно  или  иное животное, или отчину, да и грамоты даст  пред  попом,  или  пред  сторонными людми, ино тому тем даньем владеть, чтобы и рукописаниа не было." То  есть дарения признавалось только в том случае, если оно  было  произведено  перед священником или перед другими людьми.  Договор  дарения  мог  заключаться  в письменной или устной форме.