История Флоренции

Начиная с Джованни Медичи (1360 - 1421), основавшего семейный банковский дом, Медичи удалось прорваться в самые верха республики; в 1433 году рост популярности сына Джованни, Козимо, заставил Альбицци устроить изгнание Медичи из города. Но вскоре те, пользуясь поддержкой простых флорентинцев и своих сторонников в синьории, недовольных олигархической властью Альбицци, сумели вернуться. После этого Альбицци были изгнаны из города, а Козимо стал фактическим правителем Флоренции.

Козимо не приобрел в городе никакого специального статуса – но, благодаря виртуозно сплетенной сети неформальных связей, которую он наладил, охотно помогая просящим и не скупясь на услуги тем, кто к нему обращался, стал самым влиятельным в городе человеком, контролирующим всю политику республики. Народная поддержка и признательность тем или иным обязанных Медичи нужных людей, а также огромное состояние, накопленное за годы процветания банковского дома, принесли Козимо статус отца отечества - фактически, его «теневого синьора».

Пользуясь этой своей  властью, Козимо сумел скоро ликвидировать основных политических противников и обеспечить власть в городе своей династии. При этом некоронованный правитель Флоренции изрядно упрочил свой статус щедрым покровительством наукам и искусствам: благодаря нему была основана знаменитая Академия Кареджи, ставшая центром европейского неоплатонизма, и возрожден пришедший в упадок после захвата Пизы ее знаменитый университет. Благоволение Козимо к ученым, живописцам и архитекторам не только создало ему репутацию мецената, но и пошло на пользу городу, который стал мыслиться как значимый культурный центра тогдашней Италии, во многом даже опережающий Рим.

Сын Козимо, Пьеро Подагрик, оказался не столь ярким правителем, но у власти он простоял недолго – с 1464 по 1469 годы. А вот внук, Лоренцо, упрочил созданное дедом – неслучайно в истории он остался как «Великолепный». Лоренцо продолжил заложенную Козимо традицию меценатства: неоднократно он помогал знаменитым гуманистам Пико делла Мирандола и Марсилио Фичино, а среди художников, подвизавшихся при дворе Лоренцо, оказались и Сандро Боттичелли, и молодой Микеланджело Буонарроти. Искусный политик, Лоренцо смог победить внутренние усобицы семей – и годы его правления в республике многими стали ощущаться как «золотой век».

За годы правления  Медичи Флоренция сильно преобразилась  – в городе были возведены десятки  великолепных дворцов; к 1470-м годам  в ней было, по свидетельству историка и поэта Бенедетто Деи, полторы сотни церквей и пятьдесят площадей с храмами и дворцами - как это и подобает городу с претензиями на мировое значение, а таковым Флоренция в те годы, несомненно, стала.

Но уже сын  Лоренцо, Пьеро Медичи, исчерпал кредит народного доверия, выданный флорентинцами  семейству. Два года прошло после  смерти Лоренцо Великолепного в 1492 году – и запутавшийся в геополитических  хитросплетениях Пьеро ополчил  на себя могучего французского короля Карла VIII. Мало того, когда французские  войска подошли к городу, Пьеро, подготовил, не спросясь у города, акт позорной капитуляции, которая позволила бы французам безраздельно хозяйничать во флорентийских землях. После того как горожане узнали о переговорах, Пьеро и его сподручные были с позором изгнаны из города, а флорентийское ополчение встретило Карла во всеоружии – и тому пришлось договариваться с новой властью на новых, куда менее унизительных условиях. В самой же Флоренции отныне была восстановлена республиканская власть.

Не сказать, чтоб эти годы стали для города легкими  – почти сразу за теми событиями, воспользовавшись приходом Карла, откололась Пиза, важнейший город в нижнем течении Арно. Да и французы, хотя и объявлялись номинально «союзниками», все равно, по сути, стали оккупантами – Тоскана для них была удобным плацдармом для борьбы, которую Карл VIII развернул за неаполитанское наследство с итальянскими государствами, императором и испанцами.

В возрожденной республике с новой силой разгорелась  борьба сторонников народовластия  и патрицианской олигархической верхушки; демократический лагерь возглавил  харизматичный монах-бенедиктинец Джироламо Савонарола – и на волне популярности он, подобно Медичи до него, фактически оказался первым человеком государства.

О личности Савонаролы до сих пор не утихают споры. В  обыденном сознании за ним закрепилась  репутация обскуранта и церковного реакционера, палача достиженийренессанса, но это мало имеет общего с действительностью. Человек высочайшей образованности, имевший связи с ведущими авторами-гуманистами своей эпохи, Савонарола был ярым сторонником глубинного очищения церкви и общества от пороков, в которых те, по его мнению, погрязли. Но его активное противостояние секуляризации общества не было охранительством католического «мракобеса», как порою пытались представить ситуацию иные историки и публицисты. Пафос Савонаролы скорее отвечает идеям Реформации, которые к тому времени уже витали в Европе, с той лишь разницей, что бенедиктинец не думал покидать лоно римской церкви - и тот порядок, который он учредил во Флоренции, вызывает невольные ассоциации с деятельностью в Женеве через полвека знаменитого реформатора Жана Кальвина.

Идея нравственного  очищения вкупе с мыслью о возвращении  древних свобод, попранных Медичи, оказалась весьма популярной среди  флорентийских горожан: широкая  народная поддержка позволила Савонароле построить во Флоренции настоящую  «теократическую демократию». После  введения нового органа управления, Большого Совета, власть снова, как встарь, стала  принадлежать не кучке патрициев-олигархов, а по-настоящему широким слоям  граждан был сильно затруднен  механизм изменения основополагающих законов – чтобы не позволить  новым синьорам, буде такие появятся, перекраивать городское законодательство по своему усмотрению. Собственно, единственным синьором республики с подачи Савонаролы граждане провозгласили самого Христа. А сама Флоренция, обновившись духовно, должна, по замыслу бенедиктинца, превратиться в земное отражение Божьего Града, в идеальное христианское государство. Светским развлечениям в обновленной Флоренции не должно было найтись места – карнавалы, к которым флорентинцы успели привыкнуть за годы пышного правления Лоренцо, сменились церковными процессиями, светское искусство, которое доселе всячески поощрялось, было объявлено соблазнительным и развратным – и на городских площадях запылали костры из картин и книг. Пороки Савонарола стал выжигать железной рукой: пойманным за азартной игрой грозило суровое денежное наказания, а попавшимся на блуде и содомии наказание было одно – смерть.

Не щадил Савонарола и Рим, который в своих проповедях называл «Вавилоном», погрязшим  в разврате и светской суетности. Папа Александр VI (Родриго Борджиа) – впрочем, и без флорентинца его репутация развратника и отравителя была широко известна современникам – объявил проповедника злейшим врагом; в 1497 году Савонарола был отлучен от церкви как еретик, а годом позже усилиями папы и флорентинцев - противников режима был схвачен, осужден и казнен при большом скоплении народа.

Но воссозданная им республика – правда, уже вернувшись в «светское» русло - продолжила свое существование, хотя положение ее дел  продолжало оставаться тяжелым. После  того как вслед за Пизой в 1502 году попытался отделиться Ареццо, государство стало трещать по швам. Но вновь сформированному правительству Пьеро Содерини, при котором в качестве секретаря дипломатической службы состоял знаменитый политик и мыслитель Никколо Макиавелли, постепенно удалось вернуть республике прежнюю мощь и взбодрить экономику страны - да и пизанских «сепаратистов» в 1509 году удалось поставить на место.

Казалось, флорентийская  демократия готова вступить во второй золотой век - но в развитие города и государства вновь вмешались  внешние силы. Недовольный профранцузской ориентацией республиканского правительства, император Карл V стал оказывать всемерную поддержку Медичи – и в 1512 году ему удалось на пиках своей армии вернуть сыновей Пьеро, Джованни и Джулиано, к власти во Флоренции.

Медичи продолжили править в стиле своих предшественников, прикрывая самовластье видимостью республиканских институтов. Номинально высшая власть в городе закреплялась за синьорией и возрожденным органом  времен Лоренцо, Советом Семидесяти – но на деле все рычаги оказались  в руках совета-бальи, подконтрольной семейству. Джулиано остался у власти в городе, Джованни же в 1513 году стал папой Римским под именем Льва X – поэтому неудивительно, что власть в стране оказалась крепко завязана на Рим. Поскольку вскоре после умершего в 1522 году Льва – с перерывом на год правления Адриана VI - на папский престол другой Медичи, Джулио (ставший Климентом VII) , то такое положение вещей продлится до самого 1527 гола.

Этот год в  истории Италии был отмечен знаменитым разграблением Рима (Sacco di Roma). Императорские войска взяли и разорили папскую столицу, а сам папа Климент оказался осажден в замке Святого Ангела на Тибре. И как раз во время этих событий, воспользовавшись случаем, флорентинцы – противники Медичи вновь смогли изгнать семью из города. Правда, на сей раз ненадолго: в 1531 году испанцы вновь вернут клан к власти, и на сей раз флорентийская республика уже будет окончательно похоронена: сделавшийся правителем города Алессандро Медичи получит от императора герцогский титул, и укрываться за синьорией и Советами ему уже не потребуется.

Вскоре новообразованное герцогство Флорентийское сможет с  полным правом назвать себя Тосканским: в 1555 году будет присоединен последний  крупный город – конкурент  Флоренции в регионе, Сиена (Лукку к тому времени можно будет с чистой совестью сбросить со счетов). И следующий флорентийский правитель. Козимо I, станет в 1569 году Великим Герцогом.

Но пусть Флоренция  расширила тогда свои владения и  утвердила себя в сонме европейских  монархий – как раз с этого  времени она начала приходить  в упадок. Экономическая инициатива в Европе перешла к северным соседям, английское сукно стало теснить  флорентийское на европейских рынках. С начала 17 века наметившийся застой станет уже очевидным: из мощного  политического и экономического центра Флоренция превратится в  заповедник для ценителей искусства, впрочем, находящийся в довольно захудалом состоянии.

Лишь к середине 18 века ситуация переломилась - род  Медичи пресекся, и во Флоренции  воцарились герцоги из Габсбургского дома – вернее, лотарингской (лорранской) его ветви. Лорраны стали по мере сил оживлять находящуюся в упадке страну, а при втором Великом герцоге из этой династии, Леопольде, Флоренция превратилась в одну из столиц итальянского «просвещенного абсолютизма».

Здесь – чуть ли не впервые в Европе – будет  отменена смертная казнь, приняты законы о правах умалишенных. Благодаря  экономическим реформам Леопольда  и столица, и другие города, столетиями прозябавшие в забытьи и разрухе, существенно смогут поправить свое состояние.

Но пусть век 18 во Флоренции закончился почти благостно, на рубеже нового, 19 столетия, городу придется пережить суровое испытание –  французскую интервенцию. Герцог Фердинанд III, после того, как французы в  1796 году вторглись в Италию, пытаясь отвратить захват страны, уплатил Наполеону солидную контрибуцию – но та уберегла Тоскану и Флоренцию лишь до 1799 года – «Великая армия» все же оккупировала и страну, и столицу. Жители Тосканы не стерпели обиды – в том же году под натиском повстанцев движения «Вива Мария» французы оставили город, но ненадолго: восстание было вскоре разгромлено.

Лорраны вернулись во Флоренцию в 1814 году, когда наполеоновской империи пришел конец. Флоренция тех лет продолжала оставаться центром итальянского «либерализма сверху» - и конституция будет принята, и парламент сформирован. Но слишком велики в Италии стали тенденции к объединению, и слишком сильна была неприязнь к австрийцам, с которыми Лорраны – сами Габсбурги – имели тесную династическую связь и на которых были вынуждены ориентироваться. В 1848 году здесь, как и во всей Европе, грянет революция, которая закончится временным изгнанием монарха, а двенадцатью годами позже флорентинцы проголосуют за вхождение в состав единой Италии.

В течение шести  лет – с 1865 до 1871 года, то есть пока объединение Италии не завершится присоединением Рима, Флоренция будет столицей нового государства. Этот период хотя и изрядно  прибавит городу престижа, но оставит  шрамы на его архитектурном лице: чтобы освободить место под помпезную  застройку, которая соответствовала  бы столичному статусу города, будет  снесена немалая часть ценных исторических построек. Немало пострадает Флоренция и в 1944 году, когда во время бомбардировок и боев немцев с союзными войсками множество исторических зданий окажется либо вовсе утрачено, либо серьезно повреждено. Не пощадит  город и знаменитое наводнение 1966 года, которое нанесет его художественному  наследию невосполнимый урон. Но как  бы то ни было, все эти катаклизмы Флоренция переживет и станет тем, чем он есть сейчас – одним  из культурных центров Европы и музеем под открытым небом, который едва ли кто, задавшись целью осмотреть  Италию, позволит себе не посетить.