Экономическая реформа Косыгина

Выбывших заменяли люди, лично близкие генсеку со времен работы на Украине, в Молдавии и Казахстане, — А. П. Кириленко (секретарь ЦК с 1966), К. У. Черненко (секретарь ЦК с 1976), Д. А. Кунаев (первый секретарь ЦК Компартии Казахстана с 1964). Верными соратниками Брежнева оставались М. А. Суслов (партийный идеолог),   A. А. Громыко (министр иностранных дел), А. А. Гречко и сменивший его в 1976 г. Д. Ф. Устинов (министры обороны), Н. А. Щелоков (министр охраны общественного порядка в 1966—1968, затем министр внутренних дел), Н. А. Тихонов, ставший в 1965 заместителем, а в 1976 — первым заместителем Председателя Совета Министров СССР с явным прицелом на замену А. Н. Косыгина на этом посту.⁷

 

 

 

Экономическое положение  страны в начале 60 - х.

 

Н.С. Хрущев имел собственное  представление о государственном  устройстве. В 1962 г. претерпела изменение  система управления хозяйством. В  большинстве областей и краев  появились два органа управления – сельский и промышленный Советы депутатов трудящихся, благодаря  чему нарушалось единство системы Советов. Перемены затронули и партийную  систему. Были созданы промышленные и сельские обкомы (областные комитеты). Очевидно, такой поворот связан с  представлением о государстве как  о неком механизме, который можно произвольно перестраивать в соответствии с собственными суждениями.

С 1962 г. в СССР произошло  укрупнение совнархозов, которых теперь стало 43 вместо бывших 105 единиц. В том  же году учредили Совнархоз СССР общесоюзного значения. В 1963 г. появился Высший совет  народного хозяйства СССР, в подчинении которого находились Госстрой, Госплан  и некоторые хозяйственные государственные комитеты.

На производстве отмечалось некоторое оживление, связанное  с всплеском местной инициативы на фоне общей децентрализации управления. Но наряду с этим положительным фактором соседствовал и другой – снижение технического уровня производства. В связи с упразднением министерств советская система лишилась своего главного преимущества – способности контролировать средства в важных для государства направлениях, а именно в области развития науки и техники, в проведении общей для всей страны технологической политики, в распространении передовых достижений на всех производствах по министерским каналам. Нетоварный характер научно-технической информации в Советском Союзе давал такую возможность. Ее бесплатное тиражирование было очень выгодно для страны.⁸

В 1951-1963гг. на долю экстенсивных факторов приходилось 68,2% прироста конечного  продукта. Ухудшилось использование  основных фондов. Если 1955г принять  за 100% , то выпуск продукции на 1 руб. их в промышленности в 1965г. Снизился до 86,3%. Уменьшилась роль производительности труда в увеличении объемов производства. В 1961-1965гг. за счет её роста было получено лишь 62% прироста промышленной продукции, а 38% - за счет быстро возраставшей численности  рабочих.  Пятилетка 1961-1965 годов дала среднегодовой прирост национального дохода, использованного на потребности и накопление, 5,7%. Это было намного меньше, чем в предыдущие пятилетки, и недостаточно для решения основных социально-экономических задач. Увеличился разрыв между темпами роста I и II подразделений общественного производства. Всё свидетельствовало об отсутствии заинтересованности предприятий в улучшении использования основных и оборотных фондов, внедрении достижений НТП.

Практика хозрасчета, сохранившаяся  с начала 30-х годов консервировала старые методы учета затрат амортизации  основных фондов, нормирования запасов, товарно-материальных ценностей и  оборотных средств и т.д. Так  результаты выбытия основных фондов не отражались на себестоимости и  прибыли предприятий, а влияли только на уставной фонд, который периодически уменьшался на величину недоамортизации. Часто восстанавливаемая стоимость списывалась с него за счет государства.⁹

Источником проблем экономики СССР (как в прочем  и успехов) являлась её идеалогизированность. Фундаментальным постулатом всего марксистско-ленинского учения являлась идея, что социализм — это общество, свободное от кризисов. Считалось, что достичь стабильного поступательного развития можно только за счет введения государственной монополии на все производственные ресурсы (мобилизация ресурсов), сведя к минимуму, а в идеале полностью ликвидировав любые проявления рыночной стихии, например товарно-денежные отношения. Социалистическая экономика позволяла сосредоточивать огромные инвестиции на стратегических направлениях экономического развития, причем делать это, не заботясь, как правило, о краткосрочном экономическом эффекте. Наиболее отчетливо это проявлялось в экстремальных ситуациях, когда возникали угрозы государственным интересам. Система контроля, созданная в сталинские времена, продемонстрировала свою эффективность и обеспечила бесспорные успехи в ходе индустриализации, в годы войны, в период послевоенного возрождения. Это оказалось возможным, во первых, потому, что сам объект контроля был относительно простым — почти все экономические задачи так или иначе сводились к главной — проблеме обороноспособности страны. Во вторых, выбор средств контроля практически не знал границ — его осуществляли все государственные органы, включая правоохранительные и госбезопасности, причем всеми свойственными этим органам методами. В третьих, вся эта система была сверхцентрализованной, т. е. сама контролировалась лично Сталиным.

Однако в условиях появившейся после Победы в отечественной войне перспективы длительного мирного периода - задачи экономического развития стали более разнообразными. Они были сформулированы в виде «основного экономического закона социализма». Этот «закон» гласил, что целью производства при социализме является удовлетворение постоянно возрастающих потребностей трудящихся.

Таким образом, был утвержден главный критерий оценки эффективности социалистического строя — его способность удовлетворить личные потребности каждого человека. Но нельзя не заметить, что учет этих потребностей попросту противоречит логике мобилизационных усилий.

В то же время с уходом в историческое небытие сталинизма вся система контроля постепенно утрачивает всепроникающую централизованность, в том числе и благодаря хрущевской политике борьбы с ведомствами и органами госбезопасности. И наконец, сами методы контроля стали гораздо мягче и не способны уже были держать людей в прежнем страхе и напряжении. Главной мотивацией трудовых успехов оставались, следовательно, лишь, во первых, «идейность» и сознательность трудящихся, во вторых, растущее материальное стимулирование работников.

Коммунисты представляли социалистическую экономику в виде гигантской централизованно управляемой «фабрики», которая работает на плановой основе и находится в общественной собственности.

Фундаментом советской экономики были предприятия, находящиеся в государственной собственности — главной форме общественной социалистической собственности, как гласила Конституция СССР. Другую форму социалистической собственности составляли коллективные хозяйства. Колхозы являлись основным видом предприятий в советском сельском хозяйстве. Частная собственность на средства производства в СССР не допускалась.

Коллективная и государственная собственность различались между собой только формально. Имущество колхоза, за исключением земли, которая была собственностью государства, принадлежало коллективу крестьян. А имущество государственных предприятий принадлежало «всему народу». Отсюда различия в порядке управления. Руководителей госпредприятий назначали органы государственного управления (министерства и ведомства), а председателей колхозов выбирал коллектив.

Но на самом деле никаких принципиальных отличий ни в собственности, ни в порядке управления не существовало. Выборы председателя колхоза, как и все выборы в СССР, были пустой формальностью. Его кандидатуру представлял райком КПСС, а колхозники утверждали ее на своем собрании. Утверждали практически всегда.

И председатели колхозов, и директора промышленных предприятий входили в номенклатуру соответствующих комитетов КПСС и полностью зависели от партии. Советская экономика управлялась на основе процесса директивного планирования. Один раз в 5 лет сначала очередной съезд КПСС, а затем сессия Верховного Совета утверждали план пятилетнего экономического развития страны. План определял те показатели, которых союзные и республиканские министерства и ведомства, государственные предприятия и колхозы должны добиться в течение предстоящей пятилетки.

Подготовкой пятилетнего плана и разработкой на его основе годовых планов для предприятий занимался особый орган управления — Госплан. Предприятия обязаны были достичь запланированных показателей. Их снабжение всеми необходимыми ресурсами также осуществлялось централизованно через другой орган управления — Госснаб.

Предприятия СССР торговали друг с другом и продавали свои товары населению. Но это не было рыночной торговлей. Цены на продукцию устанавливало государство, оно же определяло объемы производства и направление товарных потоков. Проще говоря, оно решало, в каком объеме и кому будет продана продукция того или иного назначения.

В отличие от стран с рыночной экономикой в СССР извлечение прибыли не было главным мотивом хозяйственной деятельности предприятий. Они управлялись и стимулировались к выполнению планов исключительно административными методами. И хотя невыполнение плана могло сказаться на размерах получаемых сотрудниками премий, главным его последствием руководитель считал угрозу своей карьере.

За ходом выполнения планов следили не только министерства и ведомства СССР, но и их дублирующие комитеты КПСС. В каждом территориальном партийном комитете обязательно имелись промышленный и сельскохозяйственный отделы, которые отвечали за выполнение планов. Поскольку руководители абсолютного большинства предприятий и организаций были членами КПСС, выполнение планов считалось не только административной, но и партийной обязанностью. К числу крайне неблагоприятных последствий для командной экономики следует отнести замедление научно технической революции (НТР) — нацеленности производства на внедрение научных достижений. За два послевоенных десятилетия во всех без исключения хозяйственных отраслях развитых стран мира произошел стремительный скачок роста производительности труда. Интенсификация проявлялась не только в более совершенном оснащении производства, применении новых материалов и в улучшении качества продукции. Полностью изменялся весь производственный процесс, он становился более гибким, способным к постоянному обновлению.

В Советском Союзе подобное проявлялось очень слабо и лишь в малой степени. Причина заключалась отнюдь не в отсутствии научно-технических достижений. Напротив, советская фундаментальная наука в те времена буквально ошеломила весь мир своими успехами. Но для внедрения этих достижений в массовое производство требовалась соответствующая мотивация — личная заинтересованность работника. Страх перед наказанием, характерный для сталинской эпохи, стал уходить в прошлое, а надежды на то, что сознательность станет массовым явлением, связывались с будущим. Следовательно, личный интерес, основывающийся на принципах мобилизационной системы, не мог стать фактором качественного изменения советской экономики.

Плановая экономика практически не стимулировала к эффективной работе ни отдельных работников, ни предприятия в целом. Несмотря на то что в ходу был такой экономический рычаг, как премирование за успехи в работе, советская система в большей мере ориентировалась на ограничение уровня экономического неравенства. Стремление не дать заработать больше, чем положено, вполне соответствовало принципам коммунистической идеологии. Но это приводило к тому, что советский гражданин легально почти никак не мог значительно повысить уровень своих доходов. Размеры его зарплаты и возможных премий были четко определены.

И каких бы успехов он ни достигал, это мало сказывалось на его доходах.¹⁰

Таким образом, новые политические цели, экономические ориентиры и задачи, основанные на материальных стимулах; проблемы управления громоздкой хозяйственной машиной государства; недостаточная эффективность прежних трудовых мотиваций; и наконец, наметившиеся негативные тенденции развития общества, «лишившегося кнута и не получившего пряника» — в целом все это побуждало новое советское руководство к проведению масштабных реформ, затрагивающих самые основы командной экономики. Альтернативой такому пути было отставание в мировом соревновании.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава II. Экономическая реформа 1965 года.

 

Реформа Косыгина или Либермана?

 

Личность любого человека, а тем более лидера государства, раскрывается в главном деле его  жизни. Для А.Н.Косыгина, занимавшего на протяжении почти полстолетия самые высокие посты в государстве – от наркома и министра до председателя Совета Министров СССР, – таким главным делом жизни была экономическая реформа середины 60-х годов XX века. В сентябре 1965 г. состоялся Пленум ЦК КПСС, на котором А.Н.Косыгин выступил с докладом, раскрывавшим основные положения реформы. Она предполагала административные и экономические преобразования. Экономическая реформа 60-х годов давала значительную самостоятельность предприятиям, а также возможность хозяйственного маневра. В то же время возрастала ответственность коллективов за результаты работы, более рациональное использование материальных ресурсов и средств. Повышение эффективности производства, достижение максимальных результатов с минимальными затратами – такими были установки экономической реформы.

Много усилий потребовалось  со стороны А.Н.Косыгина при проведении в жизнь мероприятий по повышению самостоятельности предприятий в использовании прибыли, заинтересованности трудящихся в результатах своего труда, в развитии его коллективных форм, совершенствовании системы материально-технического снабжения. Самые серьезные изменения произошли в планировании. Наконец был подвергнут сомнению всесильный показатель валовой продукции. Тот пресловутый «вал», что запутал учет в народном хозяйстве, изуродовал сущность планирования. Исходя из этого показателя, «досрочно и сверх плана» были завершены по «валу» все наши знаменитые пятилетки.

Реформа предусматривала  создание трех специальных фондов: фонда материального поощрения; фонда социально-культурных мероприятий  и жилищного строительства; фонда развития производства. Хозяйственники и экономисты назвали эти фонды «пусковым импульсом реформ»¹¹ Вот вкратце описание реформ Косыгина профессором  Л.Н. Антипиным, но если смотреть подробнее, то возникает ряд вопросов по реформе. Кто был истинным идеологом, когда стали задумываться над экономическими проблемами и т.д.