Экономическая реформа Косыгина

Поиски новой хозяйственной  модели велись советскими экономистами уже с конца 1950-х гг. Суть намерений состояла в том, чтобы жесткую систему единого государственного планирования сделать более гибкой посредством включения в нее элементов рыночного стимулирования. При этом главной задачей становилось повышение материальной заинтересованности производителей результатами своего труда. Решающим показателем эффективности работы рассматривался уже не традиционный объем валового производства, а полученная в результате сбыта произведенных товаров прибыль.

Советские люди были уверены  в том, что экономика страны успешно  развивается, поскольку все пятилетние планы, утверждённые Верховным Советом  СССР, успешно (и даже досрочно) выполнялись. Однако они не знали, что планы  выполнялись лишь по «валу», но ни один из них и близко не был к выполнению в натуральном выражении.

Если по сути то «вал» - это «валовая продукция» народного хозяйства, исчисляемая по так называемому «заводскому принципу». Чтобы сделать понятным различие между «валом» и подлинной картиной состояния производства, поясню его упрощённым примером.

Допустим, швейная фабрика  выпускает костюмы стоимостью 100 рублей, из которых 5 рублей – это  стоимость пуговиц. Пока весь костюм изготавливается на одной фабрике, он учитывается органами статистики как продукция на 100 рублей.

Если же мы разделим это  производство между двумя предприятиями, из которых первое шьёт костюм-заготовку, а второе пришивает к этой заготовке  пуговицы, то с точки зрения статистики картина изменится, словно по волшебству. Первое предприятие, выпустившее костюм-заготовку, создало продукции на 95 рублей. А второе, пришившее пуговицы, выпустило полноценный костюм, создало продукцию на 100 рублей. Суммарный «вал» двух предприятий составит теперь 195 рублей, тогда как в натуральном выражении их совместная продукция по-прежнему выражается в одном костюме.

Значит, органический порок  исчисления продукции по «валу» заключается  в повторном счёте элементов  стоимости одной и той же продукции. В нашем примере стоимость  костюма-заготовки была учтена дважды, а в реальной действительности бывали случаи, когда одна и та же промежуточная  продукция учитывалась и три, и четыре, и пять раз. Поэтому по мере специализации производства и  усложнения хозяйственных связей между  предприятиями разрыв между «валом»  и реальным состоянием экономики  становился всё более глубоким. Предприятия, отчитывавшиеся в выполнении планов производства по «валу», находили всевозможные способы его увеличить. Например, на хороший дешёвенький детский  костюмчик навешивался бархатный  галстук, вследствие чего цена увеличивалась чуть ли не вдвое. Семьям со средним достатком такие вещи становились не по карману, они оставались непроданными, и вся система вырождалась в напрасную растрату труда, денег и материальных ресурсов. «Валовая продукция» в народном хозяйстве быстро росла, а в реальности почти все товары становились дефицитом.¹²

Таким образом, реформаторы хотели, чтобы предприятие и каждый его отдельный работник нацеливались на изготовление только той продукции, которая удовлетворяла бы потребителей, а не на производство нередко не востребованных на рынке товаров. Главное преимущество социалистического хозяйства усматривалось в создании системы единого государственного планирования всех сфер производства и распределения, которое не должно было допустить присущих капитализму кризисов перепроизводства, скачкообразности и вытекающих из этого социальных потрясений.¹³

Но из выше изложенного  вытекает, что единого народнохозяйственного организма в стране фактически не существовало, он был разорван на замкнутые хозяйства монополий - министерств и ведомств, каждое из которых радело исключительно о своих групповых интересах. Поэтому одно министерство везло кирпич со «своих» заводов из Керчи в Вологду, а другое – из Вологды в Керчь, что порождало встречные и излишне дальние перевозки, обостряя и без того острый дефицит транспортных мощностей.

В погоне за улучшением своих  ведомственных показателей производители  продукции нередко пренебрегали интересами потребителей.

При равнении на «вал» задача предприятия заключалась лишь в  производстве продукции, а будет  она куплена потребителем или  нет, его мало интересовало, для этого  существовала система органов снабжения  и сбыта. Поэтому в стране угрожающими  темпами росли запасы произведённой, но не реализованной продукции.

С точки зрения «вала» одни работы были более, а другие менее  выгодными. В строительстве, например, выгодно было копать котлованы и  закладывать фундаменты зданий: затраты  труда здесь минимальны, а «вал»  большой. А отделочные работы были крайне невыгодными: труда много, а стоимость  их копеечная. Поэтому строительные организации всеми правдами и  неправдами стремились получить деньги на новое строительство и неохотно занимались доведением строек до завершения. По всей стране можно было видеть вырытые  котлованы и заложенные фундаменты, «незавершёнка» росла, а реальные производственные мощности и жильё прирастали медленно. ¹⁴

Косыгин как председатель Совета Министров СССР должен был решить эти проблемы, он понимал, что необходимо коренное совершенствование хозяйственного механизма, в первую очередь избавление от диктата «вала». Нельзя сказать, что советские экономисты не осознавали возникшие проблемы - поиском оптимальной модели планирования занимались экономисты - Е. Г. Либермана, А. В. Канторович, В. С. Немчинов, В. В. Новожилов,  С.Г. Струмилин и др.

И из множества предложений, нацеленных на решение этой задачи, он в конце концов выбрал концепцию Либермана.

В статье харьковского ученого-экономиста Евсейя Григорьевича Либермана «План, прибыль, премия», опубликованной в «Правде» (сентябрь 1962 г.), доказывалось, что прибыль и рентабельность (отношение прибыли к основным и нормируемым оборотным фондам) надо рассматривать как один из важнейших критериев успешной работы предприятия. В дискуссии по статье высказывались различные соображения о необходимости перехода к экономическим методам управления, оживлению товарно-денежных отношений. Предложенная Либерманом система внедрена на двух фабриках (в Москве и Горьком), в Западном угольном бассейне на Украине, а также в ряде транспортных предприятий еще до отставки Хрущева. Отставка ускорила реализацию выработанных в ходе дискуссии и эксперимента предложений.¹⁵ Таким образом, уже за три года до начала «Косыгинской реформы» были сделаны первые шаги по этому направлению.

В чем же заключалась либеральная  концепция Либермана? В уже упоминавшийся статье «План, прибыль, премия» предлагалось отказаться от показателя валовой продукции как главного критерия оценки работы предприятия и установить как важнейшие показатели прибыли и рентабельности производства, но при обязательном выполнении плановых договорных поставок в натуральном выражении, а значит, и по качеству продукции и по срокам.

Через два года появилась  статья Либермана «Ещё раз о плане, прибыли, премии», в которой вносил уточнения в свою концепцию, которые должны были стимулировать увеличение объёма выпускаемой продукции. В итоге вместо «вала» рекомендовалось оценивать работу предприятия по объёму реализации продукции, что должно было обеспечить соблюдение интересов потребителя, и уже упомянутые прибыль и рентабельность.

В начале 1965 года было решено создать комиссию по подготовке проекта  хозяйственной реформы, который  должен был быть вынесен на рассмотрение Пленума ЦК в сентябре.

В своей книге «Экономические методы повышения эффективности общественного производства», вышедшей в Москве в 1970 году (когда реформа была уже при последнем издыхании, и можно было подводить её итоги), Либерман сам признавал: «Западные критики утверждали (чуть ли не с лёгкой руки автора этой работы), что якобы СССР принимает капиталистический мотив развития производства - прибыль». И профессор тут же открещивался от этой чести обычным для того времени способом: дескать, прибыль при социализме только по форме совпадает с тем же показателем при капитализме. Но по существу она коренным образом отличается от него, потому что в СССР принадлежит не частнику-капиталисту, а всему обществу. Цель народного хозяйства в целом при социализме – не максимальная прибыль, а всё более полное удовлетворение растущих материальных и духовных потребностей общества.

По мысли Либермана, предлагаемая им реформа была воплощением ленинского принципа материальной заинтересованности трудящихся в успехах социалистического строительства. Система хозяйствования в СССР и до реформы в целом была эффективной и обеспечивала достаточные темпы развития экономики. Однако преимущества социализма использовались при этом не в полной мере. Реформа была призвана создать целостную систему хозяйствования.

Либерман не отрицал плана производства, но предлагал отказаться от регламентации сверху методов его выполнения. Пусть предприятия сами определяют численность своих работников, среднюю зарплату, производительность труда. Сам Либерман даже полагал, что не следует планировать показатель себестоимости продукции, потому что нередко ради достижения этой цели предприятия преднамеренно шли на ухудшение качества продукции, выпускали товары, ненужные потребителю. Премии выплачивались, а продукция не реализовывалась. Выходит, мы премировали за нанесение убытка. Однако показатель себестоимости сохранили, и мы увидим в дальнейшем, какую роль сыграло его неадекватное использование в развале экономики.

Конечно, писал Либерман, предприятия обязаны выполнять планы платежей в бюджет и ассигнований из него. Но в то же время пусть они шире привлекают для развития производства собственные средства и банковские кредиты.

Один из главных моментов реформы заключался в том, что  фонд материального поощрения работников должен был образовываться только за счёт прибыли. Никаких пределов поощрения  не устанавливалось. Предприятиям предоставлялось  право самим решать, какую часть  фонда материального поощрения  направлять на премии, а какую –  на социально-культурное и жилищное строительство.

Все эти в принципе простые  предложения Либерман облёк в сложные (лучше сказать – громоздкие) математические формулы, чем придал им вид учёности. Вообще коньком наших учёных-экономистов стали тогда экономико-математические методы и вычислительная техника. Экономисты в Госплане и на предприятиях не хотели отставать от своих более продвинутых коллег, мода на математику в экономике быстро распространялась, и многие оборотистые люди, о которых математики думали, что они экономисты, а экономисты – что они математики, сделали на этом головокружительную карьеру.¹⁶

Новый экономический курс был обозначен решениями двух пленумов ЦК КПСС 1965 г. — мартовского (по сельскому хозяйству) и сентябрьского (по промышленности). Решения положили начало перестройке, вошедшей в историю как экономическая, или Косыгинская реформа. Ее образцом, по сути дела, была система, существовавшая при НЭПе, но при отсутствии частных предприятий.¹⁷  Исходя из выше изложенного, можно сказать что настоящим «идеологом» реформ был Евсей Григорьевич Либерман, но он был теоретиком, а практически внедрял его идеи в жизнь Алексей Николаевич Косыгин.

Ход реформы и её достижения.

Основные мероприятия  реформы были введены в действие на протяжении 8-й пятилетки 1965—1970 гг. Реформа представляла собой комплекс из пяти групп мероприятий:

1. Ликвидировались органы территориального хозяйственного управления и планирования — советы народного хозяйства, созданные в 1957 г.
2. Сокращалось количество директивных плановых показателей (почти в три раза).
3. Расширялась хозяйственная самостоятельность предприятий. Предприятия могли использовать фонды по своему усмотрению (разумеется, в рамках существующего законодательства).
4. Ценовая политика: оптовая цена реализации должна была обеспечивать предприятию заданную рентабельность производства.

Мартовский пленум ЦК КПСС 1965 г. (по сельскому хозяйству) - наметил ряд мер, призванных реформировать сельское хозяйство на основе сочетания общественных и личных интересов, усиления материальной заинтересованности работников в росте производства. Закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию повышались в 1,5—2 раза. План обязательных закупок зерна был снижен и объявлен неизменным на предстоящие 10 лет. Сверхплановые закупки должны были осуществляться по повышенным ценам (надбавки составляли 50% к основной цене). Снижались цены на технику и запчасти. С колхозов и совхозов были списаны долги государству. Уменьшались ставки подоходного налога на крестьян. Количество отчетных показателей, устанавливаемых для хозяйств сверху, резко ограничивалось. В пределах государственных заданий хозяйствам предоставлялась полная самостоятельность планирования производства. В то же время в решениях пленума особый акцент делался на повышение роли Министерства сельского хозяйства в планировании и руководстве производством и на увеличение капиталовложений. Мероприятия принесли выгоду колхозам и совхозам. За сданную в 1965 г. продукцию они выручили почти на 15% больше, чем в 1964 г. Выгода увеличивалась за счет снижения цен на машины, электроэнергию и списания с колхозов задолженностей по ссудам.

Нововведения в промышленности провозглашены на сентябрьском (1965) пленуме ЦК в докладе А. Н. Косыгина «Об улучшении управления промышленностью, совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленных предприятий». Призывая к отказу от совнархозов и восстановлению отраслевого принципа управления, председатель правительства подчеркивал, что речь идет не о простом восстановлении досовнархозовской системы министерств, а о сочетании централизации руководства с расширением оперативно-хозяйственной самостоятельности предприятий.