Эволюция понимания коммунистической идеи в СССР: послесталинское десятилетие

XX съезд КПСС придал официальный характер процессу десталинизации во многих областях государственной политики и общественной жизни СССР. Он представил новую основу для формирования политических мифов советского общества. Это процесс осуществлялся на идейной основе "возвращение к ленинским принципам". Именем В.И. Ленина оправдывали все новации XX съезда. Его мифологический образ все в большей степени приобретал черты мудрого и гениального праотца -"великого основателя и вождя Коммунистической партии и Советского государства". Обладание знанием строительства нового общества, нашедшего свое воплощение в "заветах великого Ленина", являлось непременным условием успеха. Н.С. Хрущев говорил: "Будущее за нами, ибо мы идем по единственно правильному пути, указанному нашим учителем великим Лениным".

В практике партийной жизни XX съезд провозгласил "восстановление выработанных Лениным норм партийной  жизни", наиболее значимым из которых  признавался принцип коллективности руководства. В отечественной историографии  вопрос о принципе коллективного  руководства тесно связывается  с критикой культа личности И.В. Сталина. Тем не менее, следует обратить внимание на его связь с мифом о роли народных масс как подлинных творцов  истории. Это был первый шаг в  сторону разрушения мифа - теории "двух вождей".

Миф о роли народных масс как подлинных творцов истории, озвученный в докладе Н.С. Хрущева, вносил немаловажный вклад в легитимацию  нового лидера и формы организации  правящей элиты по причине отсутствия легитимного механизма передачи власти. Его теоретическую основу можно выразить следующими словами: "Марксизм признает, что выдающиеся личности могут достичь успеха в  своей деятельности, если эта деятельность соответствует потребностям материальной жизни общества, выражает интересы его передовых сил". Здесь содержится момент апелляции к народу, объяснение государственной политики как формы  выражения его интересов. Истоки этого мифа лежат в марксистской теории, согласно которой в процессе строительства коммунизма государство  должно превратиться "из органа, стоящего над обществом, в орган, этому  обществу всецело подчиненный". Таким  образом, основная задача мифа "народ - творец истории" - обеспечить преемственность  власти, исходя из социалистической идеологии. Кроме того, он несет в себе контр-мифологическую нагрузку в отношении предыдущего периода. Миф заложил предпосылки представления о гомогенной социальной структуре советского общества, и, как следствие, наличие общих целей и потребностей у советских граждан. Фактически это был отказ от тезиса И.В. Сталина об усилении классовой борьбы по мере развития социализма.

На фоне процессов реабилитации миф "народ - творец истории" демонстрировал потребность власти в общественной инициативе, главным образом, в поддержке  со стороны общественного мнения. И общество это почувствовало  и откликнулось. Вот как пишет  киевский коммунист Н. Руденко в  письме к Н.С. Хрущеву: "Во времена  Сталина в психологии наших граждан  было немало слепой веры, я бы сказал - фанатизма. Существовала какая-то необъяснимая пленка на мозгах, которую человеку трудно было пробить изнутри. Вы смело  и решительно сорвали эту пленку -и вдруг люди почувствовали, что они в состоянии мыслить и каждому явлению давать собственную оценку". Почти такой же взгляд на общественную атмосферу описывает И. Эренбург: "Ко мне пришел молодой студент Шура Анисимов, приглашал меня выступить перед его товарищами. Вдруг он сказал фразу, которую я записал: "Знаете, сейчас происходит удивительное - все спорят, скажу больше - решительно все начали думать...".

Обращаясь к вопросам идеологической работы партии, Н.С. Хрущев отмечал, что "главный ее недостаток в настоящее  время состоит в том, что она  в значительной мере оторвана от практики коммунистического строительства". В выступлениях М.А. Суслова и Д.Т. Шепилова достаточно определенно и четко проводилась зависимость между успешной хозяйственно-экономической деятельностью и идеологической работой партии. По мнению М.А. Суслова, одна из главных задач идеологической работы заключается в оказании "практической помощи делу строительства коммунизма, подъема производительности труда". Наравне с утверждением о предопределенности экономических успехов правильно выбранной политической линией возникает миф о зависимости хозяйственной деятельности от идеологической работы. Слово, вербальная магия становились основой формирующейся мифологической композиции. В результате вербальная магия приобретала новые свойства. Она стала подменять не только реальность, как существующий факт, но и политическое действие, как способ изменения реальности.

Воздействие политической мифологии  нашло свое отражение в решениях партии и правительства. С 1956 по 1964 год  было издано одиннадцать постановлений  ЦК КПСС, в которых вопросам идеологической работы в производственной сфере  уделялось значительное внимание. По мнению О.Л. Лейбовича, "приоритет  идейного воздействия над экономическим в процессе управления - это не продукт личного творчества Н.С. Хрущева, вернее, не только продукт. В нем проявляется реакция бюрократического класса, точнее, его правящей верхушки, на новые социальные тенденции, угрожающие ее всевластию". Следует заметить, что большую роль сыграло и мифологическое воздействие, на подсознательном уровне закрепившее подобные приоритеты.

Одной из важнейших составляющих Отчетного доклада ЦК КПСС на XX съезде, посвященных политической ситуации в стране, стало раскрытие современного понимания национального вопроса. Обращение к этой теме имело большое  пропагандистское значение для расширения мировой системы социализма за счет молодых развивающихся стран, оно  также означало отход от сталинских норм национальной политики в СССР. Диалектика национального вопроса  при социализме должна была представлять оптимальное сочетание расширения прав союзных республик и централизованного  планового хозяйства, социалистического  патриотизма и интернационализма. На практике дифференцированный подход к развитию экономики союзных  республик был выгоден и в  экономическом плане, и как пример пролетарского интернационализма  в идеологической пропаганде.

В докладе подчеркивалось, что социализм "обеспечивает всестороннее развитие и расцвет экономики  и культуры всех наций и народностей". Миф о расцвете всех наций и  народностей связан с историческим противопоставлением социалистического  и капиталистического общества, которому присуща политика национального  угнетения и национального гнета. Рассматривая национальный вопрос в  России, В.И. Ленин пришел к необходимости  выделения в одной нации двух: нацию буржуазии и нацию трудящихся. Исходя из этого, национальная программа  большевиков "состоит в неуклонном фактическом проведении в жизнь  сближения и слияния рабочих  и крестьян всех наций". Таким  образом, нации в лице их угнетенной части, представленной пролетариатом, трудящимися, получают все права  и возможности для развития при  социализме. Однако вторая часть ленинской  формулы решения национального  вопроса в коммунистическом обществе в мифе о расцвете всех наций и  народностей не была представлена, основное содержание решений XX съезда заключалось в преодолении последствий  культа личности, а не построении коммунизма.

Рассматривая актуальные проблемы партийной жизни, некоторые  делегаты XX съезда затронули вопрос о культе личности. По мнению члена  ЦК КПСС М.А. Суслова, "теория и практика культа личности, получившие распространение  до XIX съезда, наносили значительный ущерб  партийной работе как организационной, так и идеологической". Складывается такой подход к культу личности, который акцентирует внимание на влиянии его на партию. Таким образом, партия как передовой отряд советского общества приняла на себя основной удар, нанесенный культом личности советским людям, что значительно  укрепило миф о руководящей и  направляющей роли КПСС.

В итоге мероприятия по его преодолению были связаны, главным  образом, с изменениями в партийной  жизни и, прежде всего, с восстановлением  принципа коллективного руководства. Предложенные хронологические рамки  свидетельствуют о стремлении отодвинуть культ личности как можно дальше от настоящего времени, чтобы дистанцировать от него партию и ее сегодняшних лидеров. В какой-то мере это снимало с них ответственность за распространение культа личности, реабилитировало в глазах общества.

В отношении КПСС в целом  такая позиция позволяла лидерам  партии говорить, что партийный коллектив, "руководствуясь ленинскими идеями, ленинскими принципами строительства  партии, партийного руководства, за короткий срок добился восстановления ленинских  норм партийной жизни сверху донизу". Таким образом, признавая пагубность последствий культа личности, отрицалось, что он оказал существенное влияние  на все советское общество. Ликвидация последствий культа личности виделась быстрой, и касалась она преимущественно  восстановления ленинских принципов  партийной жизни, которое предусматривало  закрепление за Коммунистической партией  ведущей роли в политическом процессе.

В СССР партия осуществляла управленческую, идеологическую и представительную функции. В условиях тоталитарного  государства экономика и социальная политика занимали подчиненное положение  по отношению к идеологии. Решение  важнейших идеологических вопросов было прерогативой И.В. Сталина, занявшего  место единственного интеллектуального  лидера партии и монополизирующего  выдвижение новых идей. Идеологическая деятельность партийных организаций  сводилась к проведению в массы  строго выверенной политической линии, контролю над степенью актуализации государственной идеологии.

Предпочтение в период культа личности при выборе и продвижении  по партийной лестнице лиц, обладающих психологическим складом исполнителя, привело к снижению общего интеллектуального  уровня партии. Развившаяся после  смерти И.В. Сталина бюрократизация партийного аппарата способствовала складыванию  внутрипартийных группировок, преследующих корпоративные или местнические интересы, тогда как идейные разногласия  утратили принципиальный характер. Предпочтение аппаратных игр во внутрипартийной  борьбе в условиях идеологической монополии  привело к утрате партией способности  к генерированию новых идей, которые  могли бы стать концептуальной основой  государственной идеологии. Обоснование  политического курса страны, стратегии  государственного развития ввиду отсутствия фракций и идеологических течений  партия связывала с новым лидером, который должен был являться также  главным теоретиком партии.

На данном этапе борьбы за власть большую роль сыграл доклад Н.С. Хрущева "О культе личности и  его последствиях". Он был зачитан  на закрытом заседании 25 февраля 1956 года. Основное содержание доклада составили  следующие положения: осуждение  культа личности И.В. Сталина как  отступления от ленинских норм партийной  жизни, необходимость соблюдения принципа коллективного руководства, восстановление принципа социалистического демократизма. Н.С. Хрущев раскрыл многие негативные явления, присущие советской политической системе, однако причины формирования и характерные черты культа личности объяснял индивидуальными качествами И.В. Сталина. Эту позицию особенно ярко характеризуют следующие высказывания Н.С. Хрущева: "Те отрицательные черты  Сталина, которые при Ленине проступали только в зародышевом виде, развились  в последующие годы в тяжкие злоупотребления  властью со стороны Сталина...", или "Культ личности приобрел такие  чудовищные размеры главным образом  потому, что сам Сталин всячески поощрял и поддерживал возвеличивание своей персоны". Из контекста секретного доклада следует, что вместо приписываемой  ему ранее борьбы во благо социума, И.В. Сталин преследовал личные, властолюбивые  цели. А это, согласно А. Кольеву, "наиболее эффективная стратегия против "чужого" мифа - его десакрализация, обнаружение эгоистических интересов, скрываемых под мишурой фальшивых идеалов".

По мнению В.А. Сахарова, в  основе секретного доклада Н.С. Хрущева  лежала "антисталинская" концепция Л.Д. Троцкого, представленная более полно в его последних работах. Несмотря на кажущуюся парадоксальность подобного сравнения, их сходство объяснялось ученым общностью целей Л.Д. Троцкого и Н.С. Хрущева - дискредитацией образа И.В. Сталина как героя революции, достойного продолжателя дела Ленина. Трудно привести реальные доказательства использования Б.Н. Поспеловым работ Л.Д. Троцкого при составлении доклада, тем не менее, концепция В.А. Сахарова подтверждает мифические истоки концепции критики И.В. Сталина, прозвучавшей на закрытом заседании. В целом, историки обращают внимание, что критика И.В. Сталина шла по двум направлениям: как личности и как государственного деятеля. Тем самым образ И.В. Сталина терял мифические черты героя. Центральным символом тоталитарной мифологической системы был вождь. Разрушение мифа о И.В. Сталине при отсутствии общепризнанного вождя способствовало десакрализации самой власти.

Пересмотр оценки деятельности И.В. Сталина за счет оглашения ранее  засекреченных для большинства  населения страны фактов требовал "поправить  ошибочные взгляды в области  истории, философии, экономики и  других наук". Несомненно, что исторической науке в данном случае отводилась важная роль в "искоренении культа личности". Перед ней ставились  задачи создания учебника по истории  партии, советского общества, гражданской  и Великой Отечественной войн с учетом новых данных. Выдвижение перед наукой задачи "написания  новой, правдивой истории" означало, что наука вновь была "призвана подтвердить на конкретном материале  справедливость данной идеологии и  ложный характер иного взгляда на вещи".