Коллективизация в СССР и раскулачивание крестьянства

 

На органы ОГПУ была возложена задача по организации переселения раскулаченных и их трудового использования по месту нового жительства, подавления волнений раскулаченных в спецпоселениях, розыск бежавших из мест высылки. 

 

Непосредственно руководством массовым переселением занималась специальная  оперативная группа под руководством начальника Секретно-оперативного управления Е.Г. Евдокимова. Стихийные волнения крестьян на местах подавлялись мгновенно. Лишь летом 1931 года потребовалось привлечение  армейских частей для усиления войск  ОГПУ при подавлении крупных волнений спецпереселенцев на Урале и в  Западной Сибири.

 

       Но в начале 1931 года была проведена кампания по раскулачиванию, охватившая практически все районы страны. Способность крестьян к открытому сопротивлению была сломлена. Недавно опубликованная повесть И. Т. Твардовского «Страницы пережитого» («Юность», № 3, 1988) красноречиво описывает, как проводилась ликвидация хозяйств, зачисленных в категорию кулацких и какие мытарства и страдания выпали на долю их бывших владельцев. Павел Нилин записал в своем дневнике рассказ очевидца раскулачивания на Украине в 1931 году: «Как будто у меня земля здесь горит под ногами. Страшно, душно, мучительно. Думалось, никогда этого не забуду, этой матерщины, детского плача, старушечьего отчаяния и летящего пуха из перин». 

 

Всего за 1930—1931 годы, как  указано в справке Отдела по спецпереселенцам ГУЛАГа ОГПУ, было отправлено на спецпоселение 381 026 семей общей численностью 1 803 392 человека. За 1932—1940 гг. в спецпоселения прибыло еще 489 822 раскулаченных.

 

 

 

 

3.Сплошная коллективизация.

 

       Переход к сплошной коллективизации осуществлялся в неспокойное время, в мире разразился экономический кризис, а партийное руководство опасалось  интервенции.

 

          До сплошной коллективизации Коммунистическая партия и Советское государство проводили политику ограничения и вытеснения капиталистических элементов деревни. Налоговая политика, политика цен, ограничение аренды земли и наёмного труда — всё это вело к вытеснению отдельных групп кулачества. Но эта политика не уничтожала хозяйственных основ кулачества, не влекла за собой его ликвидации как класса.

          Такая политика была необходима до тех пор, пока не были созданы условия для сплошной коллективизации, пока в деревне не было широкой сети колхозов и совхозов, которые могли бы заменить капиталистическое производство хлеба социалистическим производством.

         

3.1. Репрессии  руководителей колхозов и статья  Сталина “Головокружение от успехов”.

 

            Во  время “спущенной на места коллективизации” чиновники, которым была доверена коллективизация, активно соревновались между собой в том, кто быстрее получит больший процент коллективизации и т.д. Широко применялись различные репрессивные меры, что вызвало волну крестьянских бунтов (Согласно данным из различных источников, приводимым О. В. Хлевнюком, в январе 1930 года было зарегистрировано 346 массовых выступлений, в феврале — 736, на Украине в это время волнениями было охвачено уже более тысячи населённых пунктов) .

           Перед лицом фактически развертывающейся гражданской войны сталинское руководство решило сманеврировать: были осуждены так называемые "перегибы" в коллективизации и раскулачивании, предлагалось, в частности, пересмотреть отношение к середняку, допускалось в отдельных областях как временная мера прекращение на время сева расселения кулаков, запрещалось без санкции ОГПУ (центра) посылать войска в районы крестьянских выступлений. 

          2 марта 1930 в советской печати было опубликовано письмо Сталина «Головокружение от успехов», в котором вина за «перегибы» при проведении коллективизации была возложена на местных руководителей.

         В статье шла речь о коллективизации сельского хозяйства в СССР, предлагалось устранить «перегибы на местах», которые объявлялись плодом самодеятельности излишне ретивых исполнителей, трактовавших таким образом «генеральную линию партии» на сплошную коллективизацию.

      Сталин делает вывод: «Коренной поворот деревни к социализму можно считать уже обеспеченным». Тут же, на примере того, как проводилась коллективизация сельского хозяйства в северных районах СССР, он признаёт нарушение на местах принципа добровольности, допущенное при организации колхозов и игнорирование «разнообразия условий в различных районах СССР».

   Сталин осудил действия властей на местах, которые не были предусмотрены планами ускоренной коллективизации, в частности, преждевременное насаждение сельскохозяйственных коммун: «Не коммуна, а сельскохозяйственная артель является основным звеном колхозного движения, но в артели не обобществляются: приусадебные земли (мелкие огороды, садики), жилые постройки, известная часть молочного скота, мелкий скот, домашняя птица и т. д.». Сталин обвинил «ретивых обобществителей» в «разложении и дискредитации» колхозного движения и осуждал их действия, «льющие воду на мельницу наших классовых врагов».

      Исторический контекст появления статьи разъясняется: осуществляя политику коллективизации, партия провела большую работу по преодолению «левацких» загибов, заключавшихся в нарушении установленных темпов коллективизации, принципа добровольности в колхозном строительстве, в перескакивании через артель к коммуне и т.д.

Проводимая по принуждению коллективизация  вызывала возмущение крестьян и совсем не означала качественного изменения  в сельском хозяйстве. Любопытно  в этой связи замечание Л.Троцкого:

      "Из крестьянских сох и крестьянских кляч, хотя бы и объединенных, нельзя создать крупного сельского хозяйства, как из суммы рыбачьих лодок нельзя сделать пароход. Если крестьянство валит сейчас сплошь в колхозы, то не потому, что колхозы успели обнаружить перед крестьянством свою выгодность на деле и не потому, что государство доказало крестьянину (или хотя бы самому себе), что оно имеет возможность перестроить уже в ближайшее время крестьянское хозяйство на коллективных началах, а потому что... крестьяне, т.е. прежде всего их верхние слои, настроившиеся на фермерско-капиталистический лад, внезапно уперлись в тупик. Ворота рынка оказались на замке. Потоптавшись перед ними в испуге, крестьянство шарахнулось в единственно открытые ворота - коллективизацию". 
 
       Таким образом, предпринятые меры позволили сбить остроту накала, несколько успокоить деревню. Но действительного изменения политики не произошло, менялись только формы принуждения. В феврале – марте 1931 г. началась новая волна раскулачивания и коллективизации. Нажим сверху усиливался, беззаконие, насилие и репрессии продолжались.

 

 

2. Голод 1932-1933 годов.

 

К началу весенней посевной 1932 года деревня подошла с серьезным недостатком тягловой силы и резко ухудшившимся качеством трудовых ресурсов. В итоге поля, засеянные хлебами в 1932 году на Украине, на Северном Кавказе и в других районах, зарастали сорняками.  При урожае 1931/32 года, достаточном, чтобы не допустить массового голода, потери зерна при его уборке выросли до беспрецедентных размеров.   

   

           В 1931 году, по данным Народного комиссариата Рабоче-крестьянской инспекции, при уборке было потеряно более 15 млн. тонн зерна (примерно 20%). На Украине на корню осталось до 40% урожая, на Нижней и Средней Волге потери достигли 35,6% от всего валового сбора зерновых. Данные зерновых балансов СССР в начале 1930-х годов, реконструированных Робертом Дэвисом и Стивеном Уиткрофтом по архивным источникам, свидетельствуют о том, что наблюдалось резкое падение сбора зерновых на протяжении двух лет подряд — в 1931-м и особенно в 1932 году, когда урожай был в лучшем случае на четверть меньше урожая 1930 года и на 19% меньше официальной цифры.

 

На Украине, Северном Кавказе, Нижней и Средней Волге колхозы не смогли выполнить задания по сдаче хлеба. В октябре — ноябре Сталин командировал в эти районы чрезвычайные комиссии, которые провели не только принудительное изъятие хлеба в не выполнивших планы заготовок колхозах, но и массовые репрессии против местных партийных, советских, колхозных работников, рядовых колхозников (роспуск партийных организаций и массовые исключения из партии, широкие аресты, вывоз всех продуктов из селений, занесенных на «черную доску» как «злостных саботажников» хлебозаготовок, и т. д.).   

 

 На Украину была послана комиссия во главе с Молотовым, на Северный Кавказ — во главе с Кагановичем и др. На Кубани (она оказалась в самом центре событий) дело дошло до выселения в северные районы населения станиц Полтавской, Медведовской, Уманской, Урупской и ряда других.

  

 В результате насильственной перекачки средств из деревни в 1932-1933 гг. (наиболее работоспособная масса здоровых и молодых крестьян бежала в города, изъятие зерна, выселение 2млн. крестьян, попавших под раскулачивание) разразилась трагедия – голод, охвативший сельские местности зерновых районов страны, то есть на Украине, Дону и Северном Кавказе, Нижнем и Среднем Поволжье, Южном Урале и в Казахстане, разразился массовый голод; имелись случаи вымирания целых селений. Размеры продовольственных ссуд были ничтожны. Попытки голодающих найти спасение в более благополучных районах и в городах, как предыдущей зимой, были безуспешны. Они либо натыкались на кордоны, либо безжалостно вылавливались и возвращались туда, где царил голод. Есть даже странная «статистика»: весной 1933 года было задержано и возвращено почти 220 тысяч голодавших, отправившихся за хлебом в другие места. Неясно, включены ли в число «возвращенных» умершие там, где они надеялись найти спасение. Голод унес огромное число жизней (называют цифры от 3-5 до 8 и более млн. человек).

     Следует отметить, что план хлебозаготовок на 1932 год и объём реально собранного государством зерна были значительно меньше, чем в предыдущие и последующие годы десятилетия. Но С.Журавлев делает вывод, что голод был вызван не уровнем хлебозаготовок, а резким падением сбора зерна в результате коллективизации. Голод еще более подорвал сопротивление крестьянства политике коллективизации.

 

        Серьезнейшие трудности возникали из-за того, что при создании колхозов крупное социалистическое производство в сельском хозяйстве моделировалось по типу крупнопромышленного, а использование в рамках колхозов малых экономических форм, прежде всего личных подсобных хозяйств колхозников, предельно суживалось. Отчасти поэтому не сразу нашли правильное решение вопросы, связанные с обобществлением скота и птицы. Немало проблем имелось и в организации внутриколхозной жизни. Поиск и проверку форм и способов рациональной организации, учета и оплаты труда приходилось вести в процессе массовой коллективизации. С 1931—1932 годов стали вводиться постоянные бригады и сдельщина с определением трудовых затрат и размера оплаты в форме трудодня. Принятый на II съезде колхозников-ударников в феврале 1935 года Примерный устав сельскохозяйственной артели обобщил и оформил новые отношения в колхозной деревне, определил главные принципы организации производства и распределения в колхозах, гарантировал существование личного подсобного хозяйства у колхозников.

 

 

3. Итоги коллективизации, выводы.

 

• Коллективизация нанесла тяжелейший удар сельскохозяйственному производству в первые года проведения (валовое производство зерна снизилось в 1932 г. до 69,9 млн. т. против 78,3 млн. т. в 1928 г., количество лошадей уменьшилось с 36 млн. до 20 млн., коров — с 68 млн. до 30 млн.).

 

• Осуществление коллективизации стало важнейшим этапом в окончательном утверждении тоталитарного режима. 

 

 

• Однако некоторая часть сельского населения выиграла от проведения коллективизации. Это касалось наиболее неимущих ("бедняков", "батраков"): им кое-что досталось из "кулацкого" имущества, их в первую очередь принимали в партию, готовили из них комбайнеров и трактористов.

 

•  В годы второй пятилетки государство усиливает финансирование сельского хозяйства, в результате чего происходит некоторая стабилизация, намечается рост производства и улучшение положения крестьян. 

 

 

• Переход к крупному общественному сельскохозяйственному производству означал революцию во всём укладе жизни крестьянства. В короткие сроки в деревне была в основном ликвидирована неграмотность, проведена работа по подготовке сельскохозяйственных кадров (агрономов, зоотехников, трактористов, шофёров и других специалистов). Для крупного сельскохозяйственного производства была подготовлена новая техническая база; развернулось строительство тракторных заводов и сельскохозяйственного машиностроения, что позволило наладить массовое производство тракторов и сельскохозяйственных машин. В целом всё это позволило создать управляемую, в ряде областей прогрессивную систему сельского хозяйства, обеспечившую сырьевую базу промышленности, снизившую до минимума влияние природных факторов (засухи и т. п.) и позволившую создать необходимый стратегический зерновой запас для страны до начала Великой Отечественной войны.

 

• Но в значительной части колхозов в силу отсутствия у крестьян заинтересованности в труде царили бесхозяйственность, низкая дисциплина.

 

А вот теперь я  хочу сделать выводы: за последующий подъем страны была заплачена, безусловно, большая цена – коллективизация. Проводилась она очень жестко, кроваво, местами очень не справедливо. Коллективизация 30 - 40-х годов не подняла сельское хозяйство и не привела крестьянство к зажиточной жизни. С экономической точки зрения всё, чего она достигла, - это возможность кормить народ: чаще - впроголодь, реже сытно, но всё-таки кормить и одновременно изымать на нужды индустриализации, а потом войны и послевоенного восстановления огромную часть людских и материальных ресурсов деревни. Не больше. Но и не меньше.