Крах СССР и различные социальные и национальные группы советского общества

   А то или иное устройство государства, отражающее способы решения национального  вопроса, оказывало и оказывает  важное воздействие и на политический режим, так как именно режим призван  обеспечивать территориальное устройство государства.

   Россия  поистине «обречена» на постоянное решение  национального вопроса в своей  государственности в силу объективных  причин: прежде всего, ее расположения на огромном пространстве, включающем европейские и азиатские ареалы, условия, особенности существования этносов.

   Немаловажное  значение имеет и другая причина  – постоянная динамика в жизни  этносов, их эволюция. Рост национального  самосознания, появление у этнических групп собственных управленческих работников, правящих элит, языковые требования, новые правовые требования национальных движений, следование примерам удачных новых форм национально-государственных образований и т. д. – эти этнические изменения побуждают искать и новые, адекватные формы территориальной организации российской государственности.

   Формой  территориального устройства Российского  государства стали федеративные СССР, и РСФСР, входившая в состав СССР как самостоятельная республика наряду с другими республиками. В  этом случае принцип устройства государства  на основе территориального деления, что было характерно для Российской империи, был заменен на принцип этнической федерации. В основу решения национального вопроса было положено право наций на самоопределение, вплоть до образования самостоятельного государства.

   В этой связи надо отметить несколько обстоятельств. Прежде всего, право наций на самоопределение было идеологически и политически использовано большевиками для привлечения на свою сторону в борьбе за захват и удержание власти национально-демократических движений, возникших в России после крушения империи в годы гражданской войны.

   Далее это право в интерпретации  В. Ленина и его сторонников имело  временную, и в этом смысле весьма демагогическую окраску. Действительно, в соответствии с марксистско-ленинской  концепцией общественного развития предполагалось, что с постепенным по строением бесклассового общества будут отмирать и национальные различия.

   Национальная  доктрина Ленина и его сторонников  предполагала, что в коммунистическом будущем человечества национальные различия будут стираться, произойдет ассимиляция многих этносов, формирование одного-двух мировых языков для общения, все нации сольются в одну, мировая революция приведет к появлению единой мировой социалистической республики, интернационализм утвердится как окончательный итог развития национальной культуры, быта, отношений между народами [1]. Такие упрощенные идеологические представления рисовались в концепции, которая была положена в основу этнической организации федеративного государственного устройства России в 20-х годах XX века. Предполагалось, что национально-федеративное устройство России, а затем и СССР, будет преобразовываться одновременно с эволюцией социалистической государственности. И поэтому этническая основа федеративного устройства имеет временной, политико-конъюнктурный характер.

   Однако  это была одна из крупнейших ошибок Ленина и его единомышленников. По сути, была заложена государственно-правовая «мина замедленного действия» под  основание российской государственности. Введенный в ход всероссийской переписи 1920 года признак «национальность», который использовался для «национального размежевания» – весьма произвольного определения государственности и границ (особенно в Средней Азии) вновь образованных республик, входящих в состав СССР, – не только не стал отмирать, но, напротив, к 50-м годам стал тормозом общественного развития, приобрел весьма грозное политическое, идеологическое и даже государственное значение. Он учитывался при приеме и назначении на работу, при поступлении в высшие учебные заведения, при формировании руководства республик, создавал национальное напряжение в бытовых отношениях и т. п.

   В 70-80-х годах была сделана попытка  при обосновании так называемого  «зрелого социализма» ввести понятие  «новой исторической общности – советского народа», которое должно было демонстрировать осуществление на деле ленинской национальной доктрины, постепенного перехода от этнической к иной социальной общности, которая лежит в основе государственности. Но ничего позитивного это понятие в решение национального вопроса не внесло. По существу, оно легло в идеологическую основу фактического унитаризма, к которому двигалось все государственное устройство СССР в начале 80-х годов XX века. Опираясь на утопическую ленинскую идею «слияния наций в одну», «сохранения одного-двух мировых языков», вся национальная доктрина предполагала ассимиляцию тюрко-язычных и иных народов в славянской среде, русификацию всех иных народностей на огромных просторах советской империи. Ведь не случайно, что сейчас, после распада СССР, 25 млн. русских живут за пределами России. Это типичные последствия известного из истории процесса воздействия наиболее многочисленного этноса на малые нации и народности. В России этот процесс русификации набирал силу до 80-х годов XX столетия, пока не поставил под угрозу само существование иных этносов, прибалтийских в первую очередь, и не вызвал в виде ответной социальной реакции национально-освободительные движения по всему периметру СССР.

   Разумеется, концепция единого советского народа как нельзя лучше отвечала огромным территориальным просторам СССР, она имела интернационалистическое содержание. Но при этом работала на постепенное удушение национальной психологии, образа жизни, способов воспроизводства и существования, языков других этносов, в том числе, как ни парадоксально, и самого русского этноса. Вместе с тем она, конечно же, была мощным средством против сепаратизма и националистических идей разобщения народов, противопоставления их по искусственному признаку юридической принадлежности к тому или иному этносу, т. е. национальности.

   Разрыв  между формальным провозглашением  и фактическим положением дел  в национально-федеративном устройстве СССР и РСФСР заводил решение  национального вопроса в тупик, оставил современному Российскому  государству множество национальных «мин замедленного действия». Для распада СССР сыграло решающую роль то, что не все республики добровольно в свое время вошли в его состав, и в 80-х годах начался процесс их выхода из состава СССР. Управление республиками фактически осуществлялось из центра путем установившегося обычая направлять в состав руководства республики представителя центра, как правило, русской национальности, что вызывало противодействие у местных политических элит. Иллюзия «единого советского народа» скрывала фактическое проявление националистических тенденций, которые вели к центростремительным, сепаратистским движениям в республиках и т. д.

   Многие  национальные конфликты подавлялись  насильственными, подчас геноцидными  методами, репрессии направлялись против целых народов, в некоторых регионах протекали процессы русификации, что ставило немногочисленные народы на грань исчезновения. С другой стороны, установки на приоритетное экономическое, политическое, культурное развитие национальных окраин вело к умалению интересов русского этноса, приводило к резкому ухудшению природных условий его существования, вело к экономическому и духовному упадку.

   Словом, решение национального вопроса, осуществленное в российской государственности  в 20-80-х годах XX века, не было эффективным, обанкротилась концепция постепенного исчезновения национальных различий, национально-федеративное устройство не оказалось стабильным, поддерживалось главным образом тоталитарным политическим режимом.

   А в некоторые времена этот политический режим и вообще нес на себе печать преемственности с политикой царской России в отдельных регионах, только был более кровавым, подчас геноцидным.

   Та  же геноцидная политика осуществлялась в сталинском тоталитарном государстве  и в отношении других народов  под предлогом все того же сотрудничества с немцами.

   Словом, под демагогическим прикрытием лозунгов об интернационализме, дружбе народов  в определенные периоды российская государственность получила в форме  Советского Союза своеобразный инвариант  Российской империи, отличающийся еще более насильственными, свирепыми способами попыток решить национальный вопрос.

   Рост  национального самосознания и национализм  в республиках СССР так же во многом обусловил распад СССР.

   Причины этих двух феноменов уходят своими корнями за хребты веков. Немаловажную роль в этом всплеске сыграла и  неразумная, иррациональная политика руководства бывшего СССР, примат жестких, силовых методов управления над политическими.

   Вообще-то, сам по себе рост национального самосознания вполне может сочетаться как с дружественными, благоприятными установками по отношению к людям других национальностей, так и, наоборот, с проявлением враждебности к ним. Последнее возможно, если не обеспечено решение национального вопроса в его принципиальных чертах, а также, если отсутствует высокая культура межнационального общения – уважение к культуре, языкам, традициям других народов, соблюдение гуманных норм поведения.

   Вот с этими самыми гуманными нормами  поведения у нас в стране имели место явные сбои.

   В 1936-1938 годы проведена большая чистка во всех национальных республиках.

   В эти годы национализм получает колоссальный импульс, охватывает широкие слои населения, приобретает крайние, опасные формы  проявления. Происходит переключение его из чисто идеологической сферы в область политики и практики. Начинается массовое выдавливание русских из тех местностей, где они испокон веков проживали и которые благодаря «ленинской национальной политике» превратились в инонациональные государственные образования. Начались расправы с национальными меньшинствами.

   Так выглядел на практике «культ борьбы»  в СССР, используемый в качестве универсального метода решения созидательных («Битва за урожай») и разрушительных («Если враг не сдается, его уничтожают») задач. Отсюда – ориентация на конфронтацию, на решение сложных проблем с помощью силы, нетерпимость к инакомыслию и агрессивная непримиримость.

   Апогеем такой политики стала высылка  восьми народов страны (чеченцев, ингушей, калмыков, карачаевцев, балкарцев и др.) в Среднюю Азию и Казахстан в 1943-1944 годах. Выселение проводилось варварскими методами. Во время этой акции многие народы потеряли половину своего состава: умирали от болезней, голода и холода. Непокорные расстреливались без суда и следствия во время самого выселения.

   В 80-х годах вышло несколько романов, повестей и поэтических произведений русских и местных национальных авторов, посвященных тем грозным. Завеса молчания, длившаяся почти  полвека, была прорвана, и мощнейший  поток информации о злодеяниях спецслужб страны выплеснулся наружу. Читающая русскоязычная публика была повержена в шок. Среди студенчества и интеллигенции коренных национальностей засверкали яркие сполохи надвигающейся грозы. Наиболее горячие и смелые представители ее стали поговаривать о возмездии.

   В конце восьмидесятых, в связи  со «смягчением» цензуры и введением  гласности, начался мощный рост национального  самосознания народов. Старый «сюртук» национально-государственного устройства оказался тесным для него, мешал ему. И народы, испытывавшие это, стали предпринимать попытки сбросить или разорвать его. Возникло и разворачивало свою работу более 200 националистических организаций и движений. Появляется великое множество больших и малых газет, в которых лидеры этих движений печатают страстные статьи и очерки, где пытаются переосмыслить историческое прошлое своих народов, дать новую оценку событиям и фактам прошлого и настоящего. Началась яростная, маскированная атака на марксистские идеологические догмы. Все эти публикации носили ярко выраженный антирусский характер, что вело к «национальному возбуждению» в республиках. Центр же выпустил ситуацию из-под контроля. Возникающие проблемы оперативно не решал, а «забалтывал» их. Кстати, это была типичная форма поведения тогдашних лидеров. Система пошла вразнос, страна захлебнулась в выплеснутых наружу проблемах и противоречиях.

   Особенно  бурно эти процессы протекали  на Северном Кавказе. Именно здесь разгорелись  конфликты, которые стали самыми масштабными по числу жертв, разрушений, экономическому и моральному ущербу из всех межнациональных столкновений, происходящих на территории бывшего СССР в последние годы.

   Таким образом, горбачевская гласность, ослабив  цензурную удавку, привела к переосмыслению исторического прошлого народов СССР. В ряду других была подвержена критической переоценке и история возникновения на огромном геополитическом пространстве единого централизованного государства – России.

   Причины обострения межнациональных отношений  в нашей стране западные исследователи склонны видеть в насильственном, тоталитарном характере «советской империи», создавшей особый тип колониализма, основанный на худших традициях Российской империи – «тюрьмы народов». По мнению же большинства отечественных политологов, такой подход является упрощенным толкованием происходящих в нашей стране событий. Он не дает ответа на многие вопросы, в частности: каким образом «тюрьма народов», «лоскутная империя» смогла выиграть величайшую войну в истории человечества, добиться в рекордные сроки колоссального прорыва в науке, культуре, образовании, в том числе и на национальных языках?

   Россия  никогда не была империей в западноевропейском смысле слова. Она не эксплуатировала  население национальных окраин, а, напротив, сама поставляла туда квалифицированные кадры. Этнические русские не обладали повышенным благосостоянием в сравнении с национальными меньшинствами.