Автор работы: Пользователь скрыл имя, 11 Апреля 2014 в 17:54, реферат
Актуальность, выбранной мною темы доказывает то, что данная концепция многими историками, культурологами и политическими деятелями считается одной из самых знаковых и определяющих в истории российского государства. Идея «Москва- третий Рим» является смысловой основой мессианской концепции образования русского централизованного государства, в значительной степени определившей мессианское направление данного процесса и проблематику его развития.
Министерство образования и науки Российской Федерации
Сибирский государственный аэрокосмический университет
имени академика М.Ф. Решетнёва
Кафедра истории и гуманитарных наук
РЕФЕРАТ
УТВЕРЖДЕНИЕ ИДЕИ «МОСКВА – ТРЕТИЙ РИМ»: ЕЕ ИСТОРИЧЕСКИЙ СМЫСЛ И ЗНАЧЕНИЕ.
Выполнила: ст-ка гр.БИС-01
Щеголькова Д.В.
Проверил: Шушканова Е.А.
Красноярск 2011
ОГЛАВЛЕНИЕ
Концепция «Москва - третий Рим» и ее конкретно-историческое воплощение - популярная тема новейших исторических и культурологических работ.
Актуальность, выбранной мною темы доказывает то, что данная концепция многими историками, культурологами и политическими деятелями считается одной из самых знаковых и определяющих в истории российского государства. Идея «Москва- третий Рим» является смысловой основой мессианской концепции образования русского централизованного государства, в значительной степени определившей мессианское направление данного процесса и проблематику его развития.
Значимость разработки данной темы видится мною в том, что текущие процессы глобализации и интеграции во всем мире выдвигают на передний план страны, имеющие культурологическое «превосходство» и традиции преемственности с другими странами, сохраняемых, развиваемых в политике и культуре своего народа. Следует также отметить, что эта концепция направила и поддержала интеграционные процессы становления русской государственности и помогла сохранить Россию как единую суверенную страну. Также на многие годы была сформирована концепция внешней политики русского государства как гордой и сильной державы, противостоящей угрозам внешнего мира в попытке сохранить и преумножить материальные и духовные богатства страны.
Не стоит забывать и о культурологическом эффекте принятия и популяризации концепции «Москва - третий Рим»: с ее помощью был создан образ духовной державы, последнего оплота христианского мира, что возвысило Россию и поставило ее в один ряд с такими европейскими культурами и странами, как античная Греция, Италия.
Таким образом, целью данного исследования становится выявление влияния концепции «Москва - третий Рим» на формирование внешней политики России в историческом контексте.
Для этого необходимо выполнить ряд задач:
Возвышение московской Руси произошло слишком стремительно и неожиданно для самих русских людей, чтобы не отразиться в несколько горделивых и надменных формулировках национальной мысли и не вскружить голову интеллектуальной элите позднего русского средневековья. В действительности во второй половине пятнадцатого века события стали развиваться в восточной Европе так торопливо и бурно, что в течение всего лишь нескольких десятилетий вся политическая карта этой бесконечной равнины была совершенно перекроена. Еще в самом начале этого века московское княжество было всего лишь одним из небольших, хотя и динамичных государственных образований, затерявшихся в лесах и болотах верхней волги и средней Оки. На картах, изображающих Русь того времени, владения московского князя кажутся совсем незаметными рядом с такими территориальными гигантами, как великое княжество литовское, золотая орда или новгородская республика.
Правда, Москва уже давно добивалась руководства над всей северо-восточной Русью. Но в те времена всем казалось гораздо более вероятным, что не она, а ее соперница Литва объединит все земли, заселенные русскими племенами. Западная Русь уже целиком вошла в государство литовских владык, и в пятнадцатом веке даже Рязань и Новгород неоднократно входили в союзные или даже вассальные отношения с этим гибридным русско-литовским государственным образованием. На европейском западе самое слово Русь было почти совсем забыто, и вряд ли даже самые сведущие дипломаты западной Европы что-либо знали о Москве и ее князьях.
Но не прошло и полвека после пленения Василия темного его родственниками и татарами, как его сын стал одним из наиболее могущественных владетелей восточной Европы, главой объединенного русского государства. Он уже называл себя, хотя и полуофициально, – царем-цесарем, т. е. Императором, и стал мужем Софии Палеолог, наследницы византийской империи. Его посольства теперь посещали самые важные столицы Европы, а глава священной римской империи германской нации искал его помощи и союза. Но самое удивительное было то, что все успехи Ивана третьего, которого современники называли великим и грозным, были достигнуты без больших потерь и расходов, без значительных походов и кровопролитных битв. Даже великий Новгород, земли которого по своим размерам во много раз превосходили территории княжества московского, почти без сопротивления окончательно покорился Москве. В какие-нибудь пятнадцать-двадцать лет этот первый Иван грозный стал самодержцем всея Руси, выросшей в решающую силу востока Европы. Земли его государства простирались от черноморских степей до северного океана и от Днепра до западной Сибири. Теперь Россия, а не Литва и татары, стала главным государством европейского востока, и ее геополитическое положение на границах Европы и Азии радикально переменилось.
Перемены в геополитическом положении Москвы не ограничились молниеносным расширением территории и укреплением власти монарха. В 1480 году, почти что одновременно с подчинением богатой новгородской республики, московскому государю Ивану III удалось добиться полной независимости от золотой орды. Еще через несколько лет это государство монгол и татар совершенно распалось. Внезапное исчезновение грозной татарской империи поразило русских людей, привыкших со страхом взирать на эту страшную угрозу с востока. Но еще большее впечатление произвело на них то странное совпадение, что Русь выросла в могучую и свободную от азиатских завоеваний страну как раз в то же время, когда Византия, бывшая в течение столетий главным источником культуры, веры и государственных норм для русских, пала под ударами более южных тюрков, создавших оттоманскую империю. Исторические события определенно противопоставляли исторические судьбы двух великих православных держав: в то время как в Византии мусульманство торжествует над православием, на Руси православие одерживает долгожданную победу над мусульманством. Именно тогда-то была трансплантирована из Византии и нашла у нас почву богословская мысль о "третьем Риме".
Идея, что Русь была поставлена богом выше других государств, и что поэтому господь требует от русского народа больше, чем от других народов, ясно видна во всей интеллектуальной истории, как киевской, так и московской эпохи. Учение о том, что господь укрепил Русь как раз после падения Византии и сделал ее единственным и последним защитником православия, способствовало росту престижа московского государя, льстило самолюбию русских образованных современников Ивана III.
Во второй половине пятнадцатого века этот русский церковный патриотизм постепенно развивается в учение об особом мессианском пути русского народа. Возникновение концепции «Москва - третий Рим» обычно связывают с именем старца псковского Елизарова монастыря Филофея.
Свою теорию Филофей строил на монархических принципах – царство и царь. Центральные элементы его учения и его посланий, в большинстве, обращены к великому князю московскому, «сердце которого в руцех божиих»; а одно из посланий носит название – «в царствующий град», т. е., в Москву, чем он подчеркивает центральное, имперское положение этого города в подлинно-христианском мире, как преемника Византии.
Развитие историко-философской концепции относительно особой миссии России в вопросе укрепления православия временно приостановилось после Филофея. Его послания, как указывалось выше, имели только религиозное и, отчасти, внутреннеполитическое значение, поскольку они призывали к объединению Руси вокруг Москвы. Но никогда эти гордые притязания на наследственную роль русских царей, как преемников владык Византии, не были использованы для обоснования дипломатических претензий или даже престижа московского государя. Даже в титуле русского царя и в официальной государственной идеологии русской монархии, учение о третьем Риме никогда не упоминалось. Поэтому и учение Филофея рассматривалось только как религиозно-философская теория, игравшая роль в прославлении русской церкви и русского православия. Постепенно в глазах русских людей их страна становилась святой Русью, избранным народом, новым Израилем.
Основная мысль доктрины — преемство наследования московскими государями христианско-православной империи от византийских императоров, в свою очередь наследовавших её от римских. Ход развития этой идеи можно представить в следующем виде. Величие древнего Рима, мощный рост и обширные размеры его территории, вместившей почти все известные тогдашнему миру страны и народы, высокая степень культуры и успехи романизации породили в современниках убеждение в совершенстве и незыблемости созданного порядка (Рим — вечный город, urbs aeterna). Христианство, восприняв от языческого Рима идею единой вечной империи, дало ей дальнейшее развитие: кроме задач политических, новая христианская империя, как отражение царства небесного на земле, поставила себе задачи религиозные; вместо одного государя явились два — светский и духовный. Тот и другой связаны органически неразрывными узами; они не исключают, но взаимно дополняют один другого, будучи оба двумя половинами одного неделимого целого. Так, в обновленной форме священной римской империи возродилась в средние века идея древнего мира; языческий orbis terrarum превратился в tota christianitas. По вопросу о том, кому принадлежит право быть носителем светской и духовной власти, возникло разногласие: в Зап. Европе признавали таковыми римского (немецкого) императора и папу; на греческом востоке — византийского императора и патриарха (точнее: собор духовных лиц). Названия западной и восточной империи — лишь обозначение реальных фактов, но не идейных, ибо и та, и другая империя считала только себя единою, всемирною, исключая возможность существования другой. Отсюда раскол политический и церковный, противопоставление православного востока латинскому западу. Императоры византийские видели в карле великом бунтовщика, дерзкого узурпатора; ни за оттонами, ни за гогенштауфенами они не признавали прав на императорскую корону; германо-романский мир платил им тою же монетою; параллельно этому, представители церквей слали проклятия один другому. Обе стороны были искренно убеждены в собственной справедливости и в этом смысле воспитывали людей своего круга. Таким образом, католические народы восприняли мысль, что «священная римская империя германской нации», с папой и императором во главе, есть настоящая законная представительница истинного царствия на земле; народы православные, наоборот, видели в византийском императоре своего верховного главу, а в патриархе константинопольском, совместно с другими — истинного представителя вселенской церкви.
Под углом этих последних воззрений воспитывалась и Россия. До XV века она считала себя покорною дочерью константинопольского (вселенского) патриарха, а в византийском императоре видела верховного блюстителя общественной правды. Константинополь стал в глазах русских как бы вторым Римом. Со второй половины XV века во взглядах русского общества произошла значительная перемена. Флорентийская уния (1439) пошатнула в самом корне авторитет греческой церкви; обаяние Византии как хранительницы заветов православия исчезло, а с ним и право на главенство политическое…
Последующее падение Константинополя (1453), понятое как божия кара за отпадение от веры, ещё более укрепило новый взгляд. Но если «второй Рим» погиб, подобно первому, то с ним ещё не погибло православное царство, потому что оно никогда не может погибнуть. Из того, что сосуд разбит, ещё не следует, чтобы иссякло и его содержание: истина, хранимая в сосуде, бессмертна;— если конечно в такую истину верить. Бог мог попустить неверных покорить греков, но он никогда не допустит стереть с лица земли истинную веру и дать над ней торжествовать латинянам или израильтянам. Правая вера;— вечная, неумирающая; иссякнет она;— тогда и миру конец по христианскому мировоззрению. Но мир пока ещё существует, и потому разбитый сосуд должен быть заменён новым, чтобы воплотить вечную истину и снова дать ей внешние формы существования.
Таким новым сосудом, новым третьим Римом и является Москва. — Освобождение от монгольского ига, объединение разрозненных мелких уделов в большое московское государство; женитьба царя Иоанна III на Софии Палеолог, племяннице (и как бы наследнице) последнего византийского императора; успехи на востоке (завоевание ханств казанского и астраханского) — всё это оправдывало в глазах современников представление о праве Москвы на такую роль. На этой почве сложился обычай коронования московских государей, принятие царского титула и византийского герба, учреждение патриаршества, возникновение трёх легенд:
а) о бармах и царском венце, полученных Владимиром Мономахом от византийского императора Константина Мономаха (офиц. Ссылка — в 1547 г.);
б) о происхождении Рюрика от прусса, брата римского кесаря августа, и
в) о белом клобуке: клобук
этот, как символ церковной