Национальный вопрос в царской России

1.Введение.

        Территория Российской империи в ХIХ в. Продолжало расти. Основные территориальные приобретения первой половины ХIХ в. – Восточная Грузия (1801), Финляндия (1809). Во второй половине столетия Россия утвердилась на Северном Кавказе, в Казахстане, Средней Азии (Кокандское, Бухарское и Хивинское ханства, Закаспийская область). На Дальнем Востоке Россия получила от Китая Амурскую область ( договор 1858 г.) и Уссурийский край (договор 1860 г. ), от Японии-остров Сахалин ( договор 1875 г.).

         Российская империя была многонациональной  и многоконфессиональной державой. Ее  исторической и этнической  основой являлся русский народ.  Россия, согласно  «Основным законам  империи», была православной монархией,  в которой Русская Православная церковь занимала ведущие позиции. Показательно, что в документе, удостоверяющем личность человека, указывалась не его национальность, а вероисповедание.

         Крупнейшими наряду с русскими  этносами были во второй половине  ХIХ в. Украинцы, белорусы, поляки, татары, немцы, башкиры, финны, евреи и др.; миллионы последователей имели православие, ислам, католицизм, протестантизм, буддизм, иудаизм.

          Успешная национальная политика являлась непременным условием стабильности и единства страны. Она не была целостной и имела существенные особенности по регионам. Кроме того, относительно либеральная политика Александра I и Александра II существенно отличалась от национальной политики взявшего курс на русификацию Александра III  или довольно жесткой линии Николая I.

          Максимальной автономией в развитии  национальной культуры, языка, обычаев пользовалась Финляндия ; в Средней Азии на русском языке велось лишь официальное делопроизводство, во всем остальном местное население придерживалось национальных традиций, обрядов, верований, языка. Либеральной в целом была национальная политика в Прибалтике. На смену насильственной христианизации народов Поволжья, Закавказья, Алтая, Якутии и др. , проводившейся в 30-е гг. ХIХ в., в 60-70-е гг.  пришла относительно гибкая политика: приобщая эти народы к русской культуре, центральная власть вместе с тем вносила существенную лепту в формирование национальной интеллигенции, развитие письменности и языка, создание системы образования.

             На Украине и в Белоруссии национальная политика имела более жесткий характер. Принимались распоряжения, запрещавшие печатать на украинском и белорусском языках учебную литературу, гонениями подвергались представители национальной интеллигенции, нередко обвинявшийся в сепаратизме и национальном эгоизме.

         Похожей была ситуация в Польше, где русификация признавалась одной из целей национальной политики. Восстание 1830-1831 гг., вызванное , в частности, невыполнением норм конституции, дарованной Александром I в 1815 г., проходило под лозунгами отделения от России. Оно было подавлено . Конституцию заменили Органическим статусом, лишившим Польшу автономии. Последние ее следы исчезли после подавления восстания 1863 г. Русификаторская политика не решала проблемы, а лишь обостряла ее, унижая и оскорбляя чувства польского населения.

        Что  касается положения евреев, то  в 20-40-е гг. власти пытались  решить еврейский вопрос путем христианизации  иудеев, запретом традиционных для их образа жизни, обычаев. После некоторых послаблений 60-70 –х гг. разрешение для отдельных категорий жить вне так называемой черты оседлости и др.; меры против них были в 80-90-е гг. вновь ужесточены, в частности, действовали запреты на занятие государственных должностей, ограничивалась свобода передвижения : жить разрешалось лишь в тех местностях, которые входили в черту оседлости. Впрочем, национальная политика Александра III в целом была нацелена на принудительную русификацию национальных окраин ( исключением была недавно присоединенная Средняя Азия ).

          России  в ХIХ в. приходилась решать сложные национальные проблемы, преодолевать острые противоречия между центром и окраинами, народами, ее населявшими. Но в целом страна жила в условиях межнационального мира.

 2.Характер поздней многонациональной царской империи.

         Российская империя и в конце ХIХ в. отличалась  большой гетерогенностью в хозяйственных системах, социальных структурах и культурах. После того как в конце ХVIII- начале ХIХ вв. она продвинулась в Европу столь далеко , как никогда прежде, в итоге восточной экспансии ХIХ в. ее центр тяжести снова значительно сместился в азиатскую сторону. Доля русских в общем населении сократилась, а доля мусульман и кочевников - выросла. Хотя отдельные мыслители, такие, как, например, панславист Н. Я. Данилевский, подчеркивали и поднимали на щит особое евразийское положение Российской империи, она оставалась в сознании правящих кругов и элиты европейским государством. Преодоление относительного отставания России от остальной Европы и тем самым, по крайней мере, частичное выравнивание ее положения с положением прогрессивных стран Запада, то есть дальнейший виток европеизации, - таковы были предпосылки инициированного государством модернизационного сдвига во второй половине ХIХ в.

Освобождение крестьян, индустриализация, урбанизация, коммерциализация сельского  хозяйства и развитие системы  образования придавали новую  динамику процессам развития Российской многонациональной империи и  изменяли ее характер. Социальная мобилизация охватывала новые слои населения, модернизация способствовала хозяйственной интеграции окраин и унификации административных и социальных структур. Миграция русского населения повышала его удельный вес прежде всего в степных регионах, которые прежде служили пастбищами кочевникам- скотоводам, а также в некоторых индустриальных центрах периферии. Русская администрация и русская армейская элита занимали теперь ведущие позиции во всех окраинных регионах , за исключением Финляндии.

          Русский язык, русская культура  и православие усиленно использовались  как инструмент гомогенизации  империи. Однако социальная и  национальная мобилизация охватывала не только русских, но одновременно и многочисленные нерусские народы, которые постепенно превращались в современные нации с их новыми элитами, со своими литературными языками и высоко развитыми  профессиональными культурами. Эти встречные, противоположно направленные тенденции гомогенизации и диверсификации , укрепления единства и усиления различий усиливали политическое и социальное напряжение многонациональной империи позднессамодержавного периода.

             При этом модернизация охватывала  российскую империю в совершенно  различной мере по отношению  к различным ее регионам и  секторам. Не только ее политическая система , но и ее социально-экономический базис оставались в глубинной своей сути неизменными: Российская империя продолжала быть преимущественно аграрной державой , подавляющее большинство ее населения по-прежнему проживало в сельской местности и твердо придерживалось своего традиционного экономического уклада , оставаясь в значительной своей части неграмотным.

           Динамическое легитимное самодержавие  с его системой престолонаследия  и традиционный сословный порядок  были важнейшими рамками общественного  устройства, религия, несмотря на  прогрессирующие процессы секуляризации,  сохраняла свое значение для культуры и этнической идентичности.

          Структура многонациональной Российской  империи позднесамодержавного периода  определялось смесью новых и  традиционных  элементов. Это  появлялось в положении нерусских  элит, которые в процессе имперской  экспансии были кооптированы в ряды российского дворянства. Польские, грузинские, азербайджанские и немецко-балтийские дворяне теряли свое особое политическое положение (исключение составляла только  Финляндия), а многие после освобождения крестьян переживали и социальный упадок. И все же численно сократившиеся элиты в некоторых регионах могли сохранить за собой и в дальнейшем свое ведущее социальное и экономическое положение. И хотя в результате укрепления и роста русской образованной верхушки российского государства  уже не было в той мере, как в прошлые века, зависимо от кооперации с нерусскими элитами, оно все еще не могло отказаться от сотрудничества с ними. Таким образом, немцы, балтийские немцы, выходцы из Финляндии, поляки и кавказцы и дальше исполняли важнейшие функции не только в системе местного самоуправления, но также и в центральных армейских и административных высших кругах. Особенно многочисленное деклассированное польское дворянство приняло на себя выполнение новых задач в области развития науки, техники и культуры.

3.Национальный  вопрос во внутренней политики  самодержавия.

         В силу многонациональности страны и жесткости государственной политики национальный вопрос становится наиболее острым. Проведение жесткой государственной политики входило в противоречие с ростом национального самосознания народа, вызывало массовую эмиграцию и способствовало возникновению радикальных и национальных движений. Таким образом, в начале XX в. Россия находилась в условиях острейших политических, социально-экономических, национальных и психологических противоречий, создавших в стране особую напряженность.

        Проживание евреев иудаистского вероисповедания было ограничено «чертой оседлости» (15 российских и 10 польских губерний), образование — процентом при поступлении на учебу. С крещеных, богатых купцов 1-й гильдии, их приказчиков, а также с имеющих высшее образование, медицинских работников, мастеров, квалифицированных ремесленников ограничения снимались.

В России существовали националистические, сепаратистские движения, легальные и нелегальные (в мусульманских районах, в Прибалтике, Финляндии, на Украине и даже среди части казачества). Идеолог отделения Украины от России профессор Львовского университета М.С. Грушевский доказывал, что Киевская           Русь была только украинским государственным образованием (Львов тогда находился в составе Австро-Венгрии).

                Тем не менее, бытовавший в советской историографии ленинский тезис о России как «тюрьме народов», будучи политико-пропагандистским по природе, не отвечает действительности. При всех негативных проявлениях в национальной и религиозной сферах, российское законодательство декларировало всем народам равноправие, стремилось учесть их бытовые особенности.

                С конца 90-х годов началось наступление на автономию Финляндии. Ограничивались права финляндского сейма, в делопроизводство вводился русский язык, административные должности стали замещаться выходцами из России, ликвидировалась самостоятельность финской армии. В Финляндии начались демонстрации протеста и сбор подписей под петицией царю с просьбой отменить законы, урезающие автономию Великого княжества. Собрано было 500 тыс. подписей. Петицию повезла в столицу на нескольких подводах депутация из 500 человек, в основном стариков — пасторов и крестьян. Возмутившись поведением финнов и оценив их "как недобрые поползновения" финляндских правящих лиц "между добрым народом моим и мною", Николай II делегацию не принял. Рассчитывая прочнее закрепить Финляндию за Россией, царизм добился обратного результата. В Финляндии усилились сепаратистские настроения, из мирной российской провинции она все более превращалась в один из очагов приближавшейся революции. Покушения царизма на финляндскую автономию способствовали также росту оппозиционного движения в самой России и падению престижа царского правительства в мировом общественном мнении1.

               Обострение армянского вопроса было связано с изданием в июле 1903 г. царского указа о секвестре имуществ армянской церкви и передаче под контроль государства церковных расходов. Поводом для указа явились агентурные сведения, согласно которым значительная часть этих средств уходила на финансирование национально-революционных организаций. Ответом на эту карательную меру правительства явились массовые акции протеста. В некоторых местах они вылились в кровавые столкновения между властями и народом. В итоге правительство получило обратный результат. Не нанеся серьезного вреда национально-революционным организациям, оно восстановило против себя весь армянский народ.

                В отношении евреев правительство Николая II продолжало политику предшествовавших романовских правительств: сохранялись черта оседлости, запреты заниматься сельским хозяйством, трехпроцентная квота для студентов высших учебных заведений и ряд других ограничений. Антисемитизмом отличались взгляды Николая II. Евреи считались главными виновниками и участниками революционного и оппозиционного движений. Антиеврейский настрой властей в условиях роста социальной напряженности в стране и особенно в черте еврейской оседлости являлся одной из причин возродившихся в начале 900-х годов еврейских погромов, самыми трагическими из которых были Кишиневский и Гомельский (1903). Их последствиями стали еще больший рост антиправительственных настроений в еврейском народе и массовый уход его молодежи в революционное движение.

В 1917 г. кризис проявился  в спаде фабрично-заводского производства, локаутах промышленников, росте стачечного движения, погромах в деревне, волнениях  в армии, усилении национального  и регионального сепаратизма2.

           Значительный рост экономики страны в пореформенный период вызвал большие демографические перемены. Население России только с 1897 по 1914 г. возросло с 116 млн до 163 млн человек (без Польши и Финляндии). Это превышало численность населения Англии, Франции и Германии, вместе взятых, и в полтора раза — США. Это было достигнуто за счет естественного прироста населения: по 48 душ на каждую тысячу душ ежегодно.

           Около 20% населения России в 1914 г. проживало почти в 950 городах и 1600 поселках городского типа, остальные — в деревне. В Петербурге проживало 2,3 млн человек, в Москве — 1,6 млн. Значительно возросло население окраин страны. При материальной поддержке государства туда переехали из перенаселенного и малоземельного центра миллионы крестьян. В Предкавказье, на Дону и Северном Кавказе население возросло на 700%, в Средней Азии — на 420, в Новороссии — на 340, в Сибири и Бессарабии — более чем на 300, в Нижнем Поволжье — на 250%. Быстро развивались промышленные центры страны — Петербургский, Московский, Донбасский, Бакинский3.