Народы Северного Кавказа

Свадьба начиналась с того, что в дом невесты вместе с женихом отправлялся свадебный поезд. Процессия верхом на конях и повозках с песнями и музыкой подъезжала к дому невесты. Жених не имел права заезжать в дом, он останавливался у одного из своих знакомых. Собравшиеся в доме невесты гости торжественно встречали свадебную свиту. Невеста и жених в празднестве, сопровождавшемся обильным угощением, не принимали участия. Если молодые жили в одном селе, то свадьба в доме невесты длилась только один день, а затем гости перебирались в дом жениха.

Отъезд невесты из родного дома сопровождался обрядом «прощания с очагом», тесно связанным с почитанием духа домашнего очага и символизировавшим уход девушки в семью мужа. Шафер (распорядитель на свадьбе) вводил невесту в главную комнату дома и подводил к очагу. Старший в доме произносил молитву, а шафер с невестой три раза обходили вокруг очага. После этого шафер, обнаженной шашкой прикоснувшись к надочажной цепи, еще раз произносил молитву. Невеста прощалась с очагом молча. Затем молодую с пением и бурными пожеланиями счастья выводили из дома. Невесту увозил шафер, а дружки жениха должны были при отъезде выкупить «похищенные» у них шапки и седла, а также отблагодарить хозяек и пивоваров. Все это сопровождалось ружейной пальбой и громкими свадебными песнями. В доме жениха шафер вводил невесту в специально приготовленную для молодоженов комнату, где она находилась до конца свадебных торжеств. Жених все это время «скрывался» в доме шафера, и лишь поздно вечером, когда гости расходились, шафер приводил его к невесте и оставлял молодых наедине. Однако рано утром новобрачный незаметно вновь возвращался в дом шафера.

Вечером вторых суток свадьбы устраивалась так называемая «невестина ночь». Шафер вводил невесту в главную комнату дома, где она впервые должна была встретиться со своей свекровью и приобщиться к очагу новой семьи. Еще через несколько дней молодая супруга включалась в домашнюю работу. При этом в первые годы поведение молодой жены в семье мужа строго регламентировалось. Она не могла громко разговаривать в доме, называть по имени мужа и его старших родственников, сидеть в присутствии старших.

Родильный обряд у осетин также имел свои особенности. Например, в Южной Осетии роды нередко происходили в хлеве. В равнинной Осетии женщина рожала в комнате брачной пары. Роды принимала повитуха. На них присутствовало много женщин, но свекровь – никогда. Мужу полагалось на несколько дней уехать из дома. Молодая мать после рождения первого сына получала право говорить со старшими и уже могла не избегать с ними встреч. Рождение мальчика встречалось радостно, рождение девочки – более спокойно. Первому вестнику о рождении мальчика полагался ценный подарок. Отец новорожденного дарил ему верховую лошадь или ружье, шашку, кинжал, пояс. До сих пор еще существует обычай, по которому мальчики дежурят у помещения, где происходят роды, для того чтобы первыми сообщить отцу и всем остальным радостную весть о рождении сына и получить за это подарки.

Сразу же после рождения малютку купали в теплой воде с мылом, при этом клали в таз ножницы, что должно было предохранить ребенка от «сглаза». Новорожденного продевали через отверстие чесалки для шерсти, чтобы обезопасить его от козней чертей. Также был распространен обычай класть под голову ребенка железные предметы (ножницы, нож), «чтобы дьяволы не задушили и не похитили его». Первые три дня малыш лежал в материнской постели. На третий день его пеленали и укладывали в люльку. По случаю этого события накрывали стол и приглашали соседей и близких. Люльку со всеми принадлежностями дарили молодой матери ее родители. День первого пеленания, когда нарекали первенца, считался в семье праздником. Приглашенные на это торжество гости составляли список имен и отдавали его матери новорожденного, которой предоставлялось право выбора. До сих пор осетины придерживаются правила не давать имени, которое уже есть в семье, а также имени умершего члена семьи.

Праздник, посвященный рождению сына, назывался «кахцганан». Кахцганан праздновался каждой семьей, в которой в текущем году родился первенец. Мать первенца обходила перед этим праздником своих родственников с большой деревянной чашей (кахц) и собирала различные припасы и подарки. В доме отца ребенка устраивали пир, на который собирались родня и знакомые. В некоторых местах горной Осетии в этом празднике участвовали все мужчины села. Для пиршества специально выкармливали бычка или барана. В праздничных ритуалах большое значение играло приготовление древнейшего напитка осетин – пива. Его варили к большим семейным и общественным торжествам в огромных медных котлах.

В сельских местностях до наших дней сохранился обычай праздновать годовщину со дня рождения ребенка. Когда ребенку исполнялся год, перед ним клали, если это мальчик – молоток, пирог и другие вещи, а если девочка – иголку с ниткой, куклу и лепешку. Затем малыша подводили к предметам и то, что он брал, должно было определить его будущую специальность. Отношение родителей к детям было сдержанным, особенно на людях. Отец не должен был брать своего ребенка на руки, ласкать его, называть по имени в присутствии старших.

С традиционными древними верованиями осетин были тесно связаны погребальные обряды. На похороны сходились и съезжались со всех окрестных сел. Похороны сопровождались оплакиванием, а в прошлом и конными скачками, стрельбой в цель, посвящением коня покойнику, обрезанием косы вдовы и укладкой волос в могилу. Хоронить было принято обязательно до захода солнца, так как, по существовавшим поверьям, с заходом дневного светила «затворялись ворота царства мертвых». Когда умирал мужчина, ему посвящали коня. В древние времена коня приносили в жертву, в XIX в. посвящение коня ограничивалось надрезанием у него уха. Обряд происходил у могилы. Коня в полной сбруе обводили трижды вокруг могилы, затем клали покойнику в руки уздечку. Проводивший обряд старик произносил длинную речь, в которой вспоминались добродетели умершего, давалось напутствие ему в загробный мир. Здесь же покойнику посвящали принесенные к могиле пищу и напитки. В могилу опускали различные вещи: бытовые предметы, украшения, оружие. В горных районах, чтобы снабдить покойника огнем, на могиле в течение трех дней разводили костер.

Отсутствие поминок якобы обрекало покойников на вечный голод и считалось самым тяжким преступлением. Начинались они со дня похорон, когда устраивали большие поминки. Затем в течение года справляли еще до двенадцати различных поминок. Кроме того, еженедельно по пятницам на кладбище устраивался поминальный вечер.

Еще в начале ХХ века у осетин сохранялся обычай кровной мести, особенно в глухих горных районах. Со временем получила распространение замена кровной мести выкупом, размеры которого были иные для разных сословий.

Широко распространен был культ Уациллы – божества плодородия и земли. В честь Уациллы совершались жертвоприношения, исполнялся ритуальный танец «цоппай», который сопровождался песней.

Во время продолжительной засухи старались вызвать дождь, обливая друг друга водой. Пахарь не брился со дня вспашки до появления всходов, чтобы поля были такие же густые, как и его борода.

Основное место в фольклоре осетин занимают предания. В них повествуется о героях, многие из которых состоят с богами в родстве. Боги выступают как друзья и соратники в борьбе с врагами. Среди разнообразных жанров фольклора выделяются также героические песни, предания и плачи. Богат музыкальный фольклор. Разнообразны народные осетинские песни, связанные с земледелием, скотоводством и охотой, – героические, исторические, бытовые, обрядовые, лирические. Сказания, песни и танцы исполняют в сопровождении музыки. Традиционные музыкальные инструменты – дуада-станон (струнно-щипковый), уадындз (флейта), фидиуаг (рог). В конце XIX в. в Осетию проникли гармонь, балалайка и гитара. Наиболее распространенным инструментом стала гармонь, на которой играют преимущественно женщины. Из массовых танцев особенно популярен хороводный – симд. Он исполняется вначале парой – мужчиной и женщиной, затем к ним присоединяются другие танцующие. Пары смыкаются и длинным рядом или полукругом танцуют вместе, а потом вновь разбиваются по парам.