Автор работы: Пользователь скрыл имя, 12 Мая 2013 в 14:13, реферат
Одним из главных камней преткновения современной истории России является норманская теория - направление в историографии, сторонники которого считают норманнов (варягов) основателями государства в Древней Руси. Данная научная концепция отрицает происхождение древнерусского государства как результат внутреннего общественно-экономического развития. Норманисты связывают начало государственности на Руси с моментом призвания варягов на княжение в Новгород и завоевания ими славянских племен в бассейне Днепра.
Политический смысл этой научной концепции заключался в том, чтобы представить Древнюю Русь отсталой страной, неспособной к самостоятельному государственному творчеству, а норманнов — силой, которая с самого начала русской истории влияла на развитие России, ее экономику и культуру.
Введение 3
Формирование теории 4
Викинги или «норманны» 6
Норманисты 10
Антинорманисты 12
Политическое значение 15
Заключение 20
Список литературы 21
Однако в
тот период классовые противоречия,
раздиравшие древнерусское
Позиция М. В. Ломоносова по поводу норманской теории кажется мне самой адекватной: он основывается на анализе исторических документов, не отрицает присутствия варягов в Древней Руси в качестве воинов и приглашенных правителей и не противоречит современной действительности.
Одним из самых ярких и эмоциональных антинорманистов XIX века был Ю.И. Венелин, карпатский русин, переехавший в Россию в 1823 году. В 1836 году вышла его статья «Скандинавомания и ее поклонники», в которой он разбивал аргументы и доводы норманистов. Статья переиздавалась уже после безвременной кончины автора в 1842 году. В 1848 году была опубликована статья Венелина «О нашествии завислянских славян на Русь до Рюриковых времен», написанная еще в 1829 году. И лишь в 1870 году будет издана его статья о варягах, которой явно не хватало в кипевших в 40 – 50 годах спорах, причем издатель О. Бодянский предупредил, что окончания статьи ему найти не удалось. Ю.И. Венелина отличало тонкое понимание летописного текста, в чем он заметно превосходил не только современников, но и тех, кто писал в 50 – 60-е годы XIX века, включая М.П. Погодина и С.М. Соловьева.
Обширную подборку сведений о разных «Русиях» в Европе опубликовал в 1842 году Ф.Л. Морошкин. Он напомнил о важном (и доныне неосознанном) заключении Г. Розенкампфа о том, что попытка связать финское слово «руотси» со шведской провинцией Рослаген в применении к IX – X вв. ничего не дает, поскольку возникновение Рослагена относится только к XIII веку. Указал Морошкин и на то, что «варяги» в узком и первоначальном значении этнонима – это варины. Позднее английский ученый Томас Шор в книге «О происхождении англо-саксонского народа» на основании местных архивов и книгохранилищ будет употреблять формулу «варины или вэринги».
К 30–50-м XIX в. борьба между «норманистами» и «антинорманистами» была одновременно борьбой «западников» и «славянофилов». Она особенно обострилась в связи с празднованием в 1862 году тысячелетия России. Противниками теории тогда выступили Д.И.Иловайский, Н.И.Костомаров, С.А.Гедеонов (который первым попытался доказать западнославянское происхождение варягов) и В.Г.Васильевский. Они обращали внимание на то, что тезис о призвании варягов впервые был превращен в теорию именно во времена «бироновщины» (когда многие высшие должности при дворе были заняты немецкими дворянами, стремившимися обосновать культуртрегерскую роль Запада для «отсталой» России). В то же время на протяжении шести предшествующих веков легенда о призвании Рюрика включалась во все сочинения по истории России, но никогда не была основанием для признания отсталости Руси и высокоразвитости ее соседей. И все же аргументация антинорманистов была слаба и к началу XX в. победа норманизма в русской историографии казалась очевидной. Даже выдающий русский специалист по древнерусской летописной текстологии и археографии А.А.Шахматов, установив поздний и недостоверный характер рассказа о призвании варяжских князей, все же склонялся к идее «решающего значения» скандинавских племен в процессе государственного строительства на Руси.
Политическое значение
Случайно или нет, но 1914 г. стал не только годом начала Германией войны против России, вылившейся в кровопролитную Первую мировую, но и годом развязывания со стороны германских ученых мощного и довольно успешного наступления на русскую историю. И толчком тому явилось создание очередной норманистской фикции, вызвавшей, в силу тотального господства соответствующих настроений в зарубежной и российской науке, массу подражаний и вместе с тем спровоцировавшей многих исследователей на разработку новых и равно таких же тупиковых тем в варяго-русском вопросе.
В советской исторической науке вопрос о том, как было создано древнерусское государство, о верности или ложности норманнской теории приобрел, очевидно, политическое значение. Историки, изучавшие древнейший период русской государственности (Б. Д. Греков, Б. А. Рыбаков, М. Н. Тихомиров, В. В. Мавродин) были поставлены перед необходимостью дать «ожесточенный отпор реакционной буржуазии, пытающейся очернить далекое прошлое русского народа, подорвать чувство глубокого уважения к нему со стороны всего прогрессивного человечества». Вместе с коллегами-археологами, они стремились найти обоснования высокой степени разложения у славян общинного строя к началу IX века, поскольку только это могло подтвердить наличие внутренних предпосылок возникновения государства.
Тем не менее, норманисты, особенно те, что работали над изучением истории древнерусского государства в зарубежных университетах, не сдавали позиций. Находя норманнские элементы в организации административно-политического управления, социальной жизни, культуры, они старались подчеркнуть, что они были решающими в определении характера того или иного социального явления. К началу 1960-х норманисты превратились в защитников, по крайней мере, одного из четырех концептов:
1. «Концепта
завоевания», склонявшиеся к
2. «Концепта
колонизации» – захвата
3. «Концепта политического сотрудничества» между шведским королевством и Русью. Вначале роль варягов на Руси была ролью купцов, хорошо знавших чужие страны, позже – воинов, навигаторов, мореходов.
4.«Концепта
иностранной элиты» – создания
высшего класса на Руси
Их оппоненты-антинорманисты в своей аргументации обращали внимание на следующие положения:
1. Представители южнобалтийского поморского славянства, входившие в большие племенные конфедерации племен, в VIII-X веках доминировали на южных берегах Балтики и определили многое в истории, религии, культуре этого региона, оказав влияние на судьбы и на развитие восточного славянства, особенно на его северо-западный регион, где возникли первые центры русской государственности – Старая Ладога и Новгород. Но это были не варяги, а именно поморские славяне.
2. Древние связи поморского славянства с восточнославянскими землями нашли отражение в языковой общности южнобалтийских и новгородских (ильменских) славян. В Повести временных лет также сказано, что славянский язык и варяго-русский язык «суть един». В летописи найдено подтверждение того, что – по мнению ее автора – были норвежцы, шведы, датчане, а были «варяги – Русь», причем летописец выделял отдельно скандинавскую, а отдельно – варяго-русскую этническую общность.
3. Существование некоторых древнерусских князей варяжского происхождения (Олега, Игоря и др.) и норманнов-варягов в княжеских дружинах не противоречит тому, что государство в Древней Руси сформировалось на внутренней общественно-экономической основе. Варяги почти не оставили следов в богатой материальной и духовной культуре Древней Руси, потому что те из них, что жили на Руси, ассимилировались.
4. Сами норманны (варяги) признавали высокий уровень развития Гардарики – «страны городов», как они именовали Русь.
5. Иноземное происхождение правящей династии типично для средневековья; легенда о призвании варягов на Русь не исключение (немецкие династии берут начало от римских, британские – от англо-саксонских).
Есть еще одна причина, которая заставляет считать норманскую теорию опасной - это ее антирусская направленность, порожденная русофобскими настроениями части шведского общества начала XVII века. И эта направленность норманской теории с особенной силой была явлена всему миру сверхизвестными норманистами - вождями Третьего рейха, стремившимися посредством ее идеологически обосновать агрессию против СССР, чуть не обернувшейся для нас катастрофой. Как втолковывал немцам в «Mein Kampf» Гитлер, «организация русского государственного образования не была результатом государственно-политических способностей славянства в России; напротив, это дивный пример того, как германский элемент проявляет в низшей расе свое умение создавать государство». Поэтому, вещал он, «сама судьба как бы хочет указать нам путь своим перстом: вручив участь России большевикам, она лишила русский народ того разума, который породил и до сих пор поддерживал его государственное существование». Фюреру в унисон вторил Гиммлер: «Этот низкопробный людской сброд, славяне, сегодня столь же не способны поддерживать порядок, как не были способны много столетий назад, когда эти люди призывали варягов, когда они приглашали Рюриков».
Норманизмом, подчеркивал в 1961 г. немецкий историк А. Андерле, руководствовались официальные учреждения фашистской Германии. Так, напомнил он, в инструкции «12 заповедей поведения немцев на Востоке и обращения их с русскими», врученной в секретном порядке «сельским управляющим» и предназначавшейся в качестве руководства к действию при ограблении советского населения, настойчиво повторялась перифраза из русской летописи: «...Наша страна велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите и владейте нами!». Этим же «сельским управляющим» за три недели до нападения на СССР внушалось, что «русские всегда хотят оставаться массой, которой управляют. В этом смысле они воспримут и немецкое вторжение. Ибо это будет осуществлением их желания: «Приходите и владейте нами». Поэтому у русских не должно создаваться впечатления, что вы в чем-то колеблетесь. Вы должны быть людьми дела, которые без лишних слов, без долгих разговоров и без философствования четко и твердо выполняют то, что необходимо. Тогда русские будут вам услужливо подчиняться».
Надлежит напомнить горькое признание известного писателя-историка Русского Зарубежья М. Д. Каратеева, жизнь которого заставила увидеть в норманской теории, привитой ему в детские годы, истинную подоплеку. В 1968 г. он констатировал от имени своих собратьев, вынужденных после революции покинуть Россию, что «сколько непоправимого вреда принес норманизм престижу нашей страны и нам самим, начали понимать за границей, очутившись в «норманском» мире и поневоле сделав кое-какие наблюдения, сравнения и выводы». Ибо за ним, справедливо заострял Каратеев внимание, «кроется не одно лишь тщеславное желание Запада отстоять видимость своего превосходства над русским народом. Дело обстоит гораздо серьезней: норманская доктрина пошла на вооружение тех русофобских сил западного мира, которые принципиально враждебны всякой сильной и единой России, - вне зависимости от правящей там власти, - и служит сейчас чисто политическим целям: с одной стороны как средство антирусской обработки мирового общественного мнения, а с другой - как оправдание тех действий, которые за этой обработкой должны последовать. Так ошибка историческая... опоганила и русское самосознание и отношение к нам других народов, обернувшись ошибкой политической огромного масштаба. За неуважение к своему прошлому приходится платить дорогой ценой».
На сегодня вопрос о происхождении русского государства окончательно так и не прояснен. Полемика норманистов и антинорманистов временами возобновляется, но из-за нехватки данных многие современные исследователи стали склоняться к компромиссному варианту, возникла умеренно-норманистская теория. Согласно ей, варяги оказали серьезное влияние на древних славян, но будучи малочисленными, быстро усвоили славянский язык и культуру своих соседей.
Заключение
В ходе написания этой работы и изучения различных научных трудов и исторических документов, я пришла к выводу, что норманская теория носит скорее не историческое, а политическое значение для России и ее народа. Я, в свою очередь, полностью согласна с рассуждениями М. В. Ломоносова и Ю. И. Венелина насчёт русско-норманского вопроса. Их позиция кажется мне самой адекватной и обоснованной. Отрицать то, что норманны жили на Руси в качестве воинов и купцов, нельзя. Но гипотеза об их существенном влиянии на образование государства, русской культуры и языка беспочвенна. Государство может быть образовано лишь в результате социально-политических преобразований, развития общества, но не деятельности одной или нескольких исторических личностей.
Актуальность проблемы норманской теории переоценить трудно: она была заложена в основу множества межличностных, общественных и межнациональных конфликтов, всех русофобских нападок со стороны запада на наше государство; некоторые её выдержки позиционировались Гитлером как непоколебимая истина. В результате этого погибли и пострадали миллионы людей. Это является главным, неопровержимым доказательством того, что и сейчас теория Байера, Миллера и Шлецера представляет опасность для общества и даёт повод говорить о её серьёзном политическом и пропагандистском значении.
И пока не найдены весомые доказательства правильности этой теории или ее несостоятельности, каждый, кто касается ее, должен проявлять определенную осторожность. Ведь уважать свое прошлое - это означает вести вдумчивый и серьезный разговор, где есть источники, и где нет места никаким спекуляциям и передергиваниям. Тогда все встает на свои места, а мифы и мистификации исчезают.
Список литературы