Партизанское движение в годы ВОВ

Правда, и до создания ЦШПД командование некоторых фронтов умело организовывало партизанское движение в тылу противостоявших фронту соединений вермахта. Так, Южный фронт к ноябрю 1941 года создал на левом берегу Днепра около 100 партизанских отрядов9. Орловский обком партии с по­мощью военных органов переправил в конце 1941 года за линию фрон­та 246 организаторских групп10.

Образование ЦШПД и местных ШПД придало партизанскому дви­жению необходимую военную организованность и дисциплину, повы­сило его эффективность и размах. Была создана и система подготовки квалифицированных кадров для организации и ведения партизанской войны. При ЦШПД действовали четыре школы. Первая готовила комисса­ров партизанских отрядов и их помощников по работе с комсомолом. Вторая — командиров и начальников штабов партизанских отрядов, инструкторов минно-подрывного дела, руководителей диверсионных групп. Третья занималась обучением радистов-операторов. Кроме то­го, существовала Высшая оперативная школа особого назначения, го­товившая специалистов для выполнения наиболее важных задач — в ос­новном крупных диверсий. Существовали также школы в тылу врага при местных ШПД, где обучали различным партизанским специальностям и тактике борьбы. Всего в течении лета и осени 1942 этими школами было подготовлено 13 тыс. различных специалистов. Помимо школ, кадры диверсантов и разведчиков поставляла отдель­ная мотострелковая бригада особого назначения НКВД СССР. Ее ко­стяк составляли оперативные работники НКГБ и НКВД, сержанты и бойцы пограничных и внутренних войск. ОМСБОН (отдельная мотострелковая бригада особого назначения направила во вра­жеский тыл более 200 организаторских групп (свыше 7 тысяч человек).

По мере развертывания партизанского движения создавались резер­вы формирований в тылу врага. Они сосредоточивались при крупных партизанских базах. Резервом служили команды самообороны, в ко­торые входили люди, совмещающие подпольную работу со службой в различных организациях оккупационных властей, на предприятиях, в учреждениях и т.п.

Боевую деятельность партизан возглавляли, как правило, военно­служащие, которые разными путями оказывались в партизанских фор­мированиях. Среди них были и вышедшие из окружения, и бежавшие из плена, но, главным образом, переброшенные с «Большой земли» в состав организаторских групп. В течение войны в партизанских форми­рованиях находилось около 56 тысяч военнослужащих, в том числе бо­лее 10 тысяч офицеров11.

Создание достаточно стройной системы управления партизанским движением резко повысило его эффективность. Если в течение первого года войны взаимодействие партизанских формирований с Действую­щей армией имело ограниченный размах и носило эпизодический характер, то с лета 1942 года, когда стало налаживаться материально-тех­ническое снабжение партизан, сложилась система подготовки кадров и заброски их в тыл врага. В результате партизанские силы оказались в состоянии решать достаточно крупные задачи вплоть до оперативно-стратегических. Четко выявились и основные направления деятельно­сти партизанских формирований: разрушение коммуникаций против­ника, глубокие рейды по тылам вражеских групп армий для дезоргани­зации работы тыловых служб, создание на оккупированной территории обширных районов, контролируемых партизанами, ведение разведки и передача разведданных армии.

Главным объектом нападения при действиях по нарушению комму­никаций стали железные дороги. Уже со второй половины 1942 года ди­версии на дорогах заняли ведущее место в деятельности партизан. На­чальник полиции безопасности и СД в оккупированных восточных об­ластях докладывал в вышестоящие инстанции: «...В июне 1942 года в расположении группы армий «Центр» партизанами произведено 206 нападений на железные дороги»12. Во вто­рой половине 1943 года были проведены операции еще большего разма­ха — «Рельсовая война» и «Концерт», в которых участвовали значитель­ные партизанские силы различных областей. В итоге этих двух парти­занских операций было выведено из строя 363,2 тысячи рельсов, что со­ставляло 2270 километров пути в одну колею13.

Нарушение работы вражеских коммуникаций на огромном прост­ранстве (1000 километров по фронту, 750 километров в глубину) в раз­гар советского наступления на Курской дуге и к Днепру, безусловно, в значительной степени дестабилизировало работу тыловых органов вер­махта. Этот способ действий партизан широко применялся и в даль­нейшем. Однако избранная вначале тактика не была наиболее опти­мальной. Упор делался (по указанию ЦШПД) на подрыв рельсов, тог­да как наибольший эффект давали крушения поездов, подрыв мостов и других сооружений на железных дорогах. Изменение тактики принесло успех. В 1943 — 1944 годах 65 процентов усилий направлялось на кру­шение поездов, 18 процентов — на подрыв мостов и только 10 процен­тов — на разрушение рельсового пути.

Особое место в боевых действиях партизан занимали рейды по ты­лам противника, которые представляли собой совокупность боев, ди­версионно-разведывательной и массово-политической деятельности, про­водимых партизанскими формированиями в ходе операции, длившейся порой неделями, в течение которых покрывались большие расстояния (3 — 11 тысяч километров). Широко известны рейды соединений С. Ков­пака, М.Наумова, А.Сабурова. Они дезорганизовывали тыл противни­ка, активизировали деятельность советского подполья. Отряды попол­нялись за счет местного населения.

Во многих оккупированных районах РСФСР, Бело­руссии, Украины образовывались так называемые партизанские края, то есть территории, либо не занятые врагом, либо в силу малочислен­ности немецких войск длительное время находившиеся под контролем партизан. Они служили базой для развертывания партизанских дейст­вий, создания резервов, в них восстанавливались органы советской вла­сти, налаживалось медицинское, культурно-бытовое обслуживание на­селения. Уже в апреле 1942 года в Белоруссии возник Суражский пар­тизанский край, объединивший территорию трех районов Витебской области. Через разрыв в линии фронта («Суражские ворота») партиза­ны выходили на коммуникации Красной Армии, получая оружие, боеприпасы, медикаменты и т. д. К лету 1942 года существовало уже 11 пар­тизанских краев, а в 1943 году партизаны контролировали свыше 200 ты­сяч квадратных километров на оккупированной территории. В дни Кур­ской битвы войска Брянского фронта через партизанские края продви­нулись за 2 — 3 дня на 60—100 километров14. Представитель германского МИДа при рейхскомиссаре Украины отмечал 9 августа 1943 года, что «партизанское движение ста­ло представлять серьезную угрозу не только для снабжения армии и транспортировки украинской сельскохозяйственной продукции, но и для авторитета немецкой администрации»15

В 1944 году наступление советских войск проводилось в тесном взаимодействии с партизанами, которые принимали участие почти во всех стратегических операциях. Исследователь деятельности советских партизан Д. Каров отмечал: «В 1944 г. улучшилось и руководство в ча­сти разработки широких планов не только тактического, но и страте­гического характера, рассчитанных на многие месяцы вперед»16.

Важное направление в деятельности партизан представляла раз­ведка. Правда, в первый период войны партизанские разведчики мало, что давали регулярным войскам: в основном они работали «на себя». Длительное время партизанским отрядам не удавалось создать успешно функционирующую разветвленную агентурную сеть. В приказе НКО № 00189 от 5 сентября 1942 года подчеркивалась необходимость развернуть сеть агентурной разведки, а для этого «внедрять их на службу в местные управления и учреждения, созданные нем­цами, на заводы, депо, станции, пристани, телеграф, телефон, аэрод­ромы, базы и склады, в охрану немецких должностных лиц, в гестапо и его школы, а также во все другие учреждения и органы»17.В работе с агентурой из-за неопытности нередко допускались круп­ные ошибки и просчеты, проявлялось неумение грамотно использовать местное население как источник информации. Отрывочные данные, по­ступавшие на «Большую землю», далеко не всегда отличались досто­верностью.

С образованием ЦШПД в нем был создан информационно-разведы­вательный отдел. Он сумел наладить довольно четко действующую си­стему добывания и передачи разведсведений от партизанских развед­чиков в заинтересованные инстанции. В самих партизанских формиро­ваниях структура разведывательных подразделений была разнообразной в зависимости от обстановки и решаемых задач. Но имелось и много не­достатков. ШПД в силу малочисленности не успевали своевременно обрабатывать разведданные, слабо была поставлена работа по обеспе­чению агентуры документами прикрытия, необходимым оборудованием и вооружением, в партизанских отрядах имелось мало квалифицирован­ных разведчиков, частыми были провалы. С учетом этих обстоятельств 19 апреля 1943 года НКО издал приказ № 0073 "об улучшении разве­дывательной работы в партизанских отрядах». Его реализация позво­лила ЦШПД улучшить подготовку разведывательных кадров, коорди­нацию деятельности партизан с соответствующими органами Красной Армии и госбезопасности. С помощью партизанской разведки была, например, установлена дислокация дивизий и организация тылов про­тивника на рубеже реки Сож при его отходе из района Брянска. Бело­русские партизаны захватили документы, раскрывавшие дислокацию частей тыла группы армий «Центр». Но недостаточное внимание разведорганов Красной Армии к сред­ствам технической разведки не позволяло полностью использовать воз­можности партизан для получения разведсведений (перехват телефон­ных переговоров велся эпизодически, радиоразведка вообще не приме­нялась, не было необходимой аппаратуры для ведения технической раз­ведки).

Немало недочетов было присуще и деятельности ЦШПД и подчи­ненных ему штабов. На начальном этапе его работы существовала тен­денция приблизить органы руководства партизанским движением к во­енному командованию. При штабах фронтов и армий были образованы представительства и оперативные группы ШПД, укомплектованные военными специалистами. Деятельность партизанских формирований все в большей степени согласовывалась с фронтовым командованием. С одной стороны, это приносило пользу, поскольку боевые действия партизан велись в интересах Действующей армии. Но, с другой — это привязывало деятельность партизан к полосам фронтовых объединений, которые не были постоянными величинами. Фронты продвигались в другие районы, тогда как партизанские отряды по самой своей сути бы­ли привязаны к местности, где они сформировались, знали условия, имели базы, поддерживали связи с местным населением. В связи с тако­го рода недочетами в дальнейшем эта система была усовершенствована. Республиканские и областные ШПД (территориальный принцип) име­ли представительства и оперативные группы при военных советах фрон­тов и армий, укомплектованные представителями партизанских фор­мирований и военными специалистами.

Крупные недостатки имелись и в работе ЦШПД по снабжению партизанских формирований необходимым вооружением и снаряже­нием. Отдел материально-технического обеспечения за полтора года существования ЦШПД претерпел 4 реорганизации. Не оправдали себя надежды на вооружение партизан трофейным оружием. Вряд ли целе­сообразными были расформирование осенью 1942 года отдела дивер­сионной техники, да и само упразднение ЦШПД в январе 1944 года, то есть в момент, когда штаб приобрел достаточный опыт и создал опти­мальную систему управления партизанскими формированиями.

В то время активно действовали партизанские отряды в Ленин­градской и Калининской областях, Белоруссии, на Украине, в Крыму, и их действия требовали координации. Однако в силу ряда объектив­ных и субъективных причин (которые еще требуют исследования) Центральный штаб партизанского движения был расформирован, а его функции стали выполнять республиканские штабы — Украинский, Бе­лорусский и т. п.

Глава II

Направления деятельности партизанского движения.

2.1 Диверсионная деятельность.

Главным объектом боевой деятельности партизан на враже­ских путях сообщения был железнодорожный транспорт — основной вид транспорта гитлеровцев. Именно на железнодо­рожных коммуникациях партизаны добились наиболее высоких результатов. Это вынужден признать и противник. Один из руководителей железнодорожной службы фашистской Герма­нии, Г. Потгиссер, после войны писал, что деятельность совет­ских партизан «оказала весьма существенное влияние на желез­нодорожный транспорт и временами и местами имела решаю­щее влияние на его эксплуатацию»17.

Одним из наиболее важных результатов борьбы было со­кращение и срыв железнодорожных перевозок противника. Перерывы в движении вражеских поездов на перегонах между промежуточными станциями вследствие диверсий партизан на основе имеющихся данных поддаются довольно точному под­счету. Фактическая длительность этих перерывов в движении на эксплуатировавшихся в разное время оккупантами 12—18 направлениях железных дорог на территории Советского Союза, Польши и Чехословакии в течение всей войны составила в об­щей сумме около 5900 суток 18.

К сокращению вражеских железнодорожных перевозок при­водили главным образом крушения поездов, разрушения мостов и вывод из строя подвижного состава — паровозов, вагонов, платформ, цистерн. Всего за время войны партизанские форми­рования и подпольные группы повредили полностью и вывели из строя на разные сроки более 19200 паровозов. Причем про­тивник безвозвратно потерял в результате действий партизан около 2400 паровозов.

Огромный ущерб вражескому железнодорожному транспорту наносили простои паровозов из-за ремонта, вызванного дивер­сиями. Они составили более 24810 месяцев.

Если принять, что каждый паровоз на оккупированной со­ветской территории проходил примерно по 3 тысячи километ­ров в месяц с полезным грузом в 400 тонн и что средняя даль­ность пробега поездов от государственной  границы  СССР  до линии фронта и обратно составляла 1500 километров, то ока­жется, что только в результате простоев выведенных партиза­нами из строя паровозов противник не смог переправить на фронт и обратно 74 тысячи эшелонов. Таким количеством эше­лонов можно было доставить на фронт около 30 миллионов тони грузов и такое же количество грузов вывезти в Германию.