Русская православная церковь в период татаро-монгольского ига

1. Русская православная церковь в период татаро-монгольского ига

Период Монголо-татарского ига - целая  эпоха взаимоотношений и постоянного  культурного обмена -между русскими и монголами. Если посмотреть на те изменения, которые произошли под влиянием монгольских порядков на Руси, то можно вполне смело сказать, что Русь выросла и окрепла под влиянием Золотой Орды. Своим величием русские цари обязаны именно золотоордынским ханам. В русской речи именно в этот период появилось много монгольских и тюркских слов.

Церковь на Руси менее всего пострадала и успела восстановить разрушенное. Во многом именно благодаря русской церкви удалось собрать силы и средства на борьбу с монгольскими нашествиями, удалось поднять сломленный дух русских людей.

Среди источников по истории взаимоотношения  русских княжеств и Золотой Орды выделяются ханские ярлыки, данные русским митрополитам в XIV-XV вв. До нас  дошли два сборника ханских ярлыков, которые были переведены на русский  язык с подлинников, сохранившихся  в митрополичьей казне. Происхождение  этих сборников следующее. Когда  в конце XV - начале XVI вв. возникли споры  по поводу церковных земельных владений, при митрополичьей кафедре в  Москве были составлены сборники ярлыков. Краткая редакция состоит из шести  ярлыков. Она содержит:

1) Ярлык хана Тюляка (Тулунбека), данный митрополиту Михаилу около 1378 года.

2) Письмо царицы Тайдулы к русским князьям во главе с Симеоном Гордым 1347 года.

3) Ярлык хана Менгу-Темира митрополиту Петру 1308 года.

4) Ярлык Тайдулы митрополиту Феогносту 1343 года.

5) Ярлык Тайдулы митрополиту Алексею.

Еще одним важным документом по истории  отношении между Золотоордынскими ханами и русской православной церковью является Великая Яса Чингисхана.

В ней так же подробным образом  описаны причины религиозной  терпимости: "Поскольку Чингисхан  не принадлежал к какой-либо религии  и не следовал какой-либо вере, он избегал  фанатизма и не предпочитал одну веру другой и не превозносил одних  над другими. Напротив, он поддерживал престиж любимых и уважаемых мудрецов и отшельников любого племени, рассматривая это, как акт любви к Богу." (Джувейни. Раздел 2. Общие предписания.)

"Он (Чингисхан) приказал уважать  все религии и не выказывать  предпочтения какой-либо из них." (Макризи. Раздел 3.)4

Эта часть и стала основанием монгольской религиозной терпимости.

Следуя заповедям Ясы Чингисхана предшественники Менгу-Темира не включали русских настоятелей, монахов, священников и пономарей в число "сосчитанных" во время переписи. Теперь же были утверждены привилегии духовенства как социальной группы, включая и членов их семей.

Монгольским чиновникам под страхом  смерти запрещалось отбирать что-либо и требовать от духовенства выполнения какой-либо службы. К смерти приговаривался так же любой, кто был виновен  в клевете и поношении греко-православной религии. Чтобы усилить действие хартии, в ней было помещено имя  Чингисхана.5

В качестве благодарности за дарованные привилегии от русских священников  и монахов ожидали, что они  будут молить Бога за Менгу-Темира и его семью, за его наследников. Особо подчеркивалось, что их молитвы и благословения должны быть ревностными и искренними. Таким образом, была заложена основа церковного богатства, и с этой точки зрения, ярлык явился удачным внешнеполитическим шагом, поскольку обеспечивал, по крайней мере, до определенной степени, лояльность к монгольским ханам наиболее образованной социальной группы на Руси, которая пользовалась большим авторитетом среди народа.6

К 1380 году ситуация круто изменилась не в пользу церквей. Большинство  духовенства стало поддерживать русского князя Дмитрия Ивановича и когда скончался митрополит Алексей, духовный лидер преподобный Сергий Радонежский отказался стать митрополитом и его авторитет среди князей и бояр, среди простолюдинов мгновенно возрос. Многие люди в то время считали его святым. Новый митрополит Киприан также стал поддерживать Дмитрия Ивановича. Двое монахов, с благословения преподобного Сергия Радонежского, отправились вместе с великим князем на поле Куликово. Причем, один из них даже принял вызов от монгольского богатыря Темир-мурзы и сразился с ним, - оба они проткнули друг друга копьями. Теперь уже церковь не призывала к смирению и терпимости по отношению к монгольским завоевателям, а чуть ли не объявляет священную войну им, благословляя князей на дела ратные во имя отечества.

Но и у монголов изменилось отношение  к русским священникам. В это  время "призрак Чингисхана", - его  Великая Яса уже не играла большой роли для монгольских ханов. И когда Тохтамыш пришел вслед за Мамаем на Москву, он не воздерживался от грабежей монастырей, от убийства священнослужителей.

В средневековой Руси главную роль в жизни нации играла церковь. Таким образом, после победы ислама в Золотой Орде, оставалось немного  возможностей для прямого монгольского влияния на Русь в религиозной  сфере. Косвенно, однако, монгольское  завоевание влияло на развитие русской  церкви и духовную культуру самыми разными путями. Первый удар монгольского нашествия был для церкви таким  же болезненным, как и для других сторон русской жизни и культуры. Многие выдающиеся священники, включая  самого митрополита, погибли в разрушенных  городах; многие соборы, монастыри и  церкви были сожжены или разграблены; множество прихожан было убито или  уведено в рабство. Город  Киев, митрополия русской церкви, был так опустошен, что многие годы не мог служить церковной администрации. Из епархий больше всех пострадал Переяславль, и епархию там закрыли. Только после того, как Менгу-Темир выдал русским церковным властям охранную грамоту, церковь еще раз оказалась на твердой земле и могла постепенно реорганизовываться; по прошествии времени в некоторых отношениях она стала даже сильнее, чем до монгольского вторжения.

И правда, руководимая греческими митрополитами, посвященными в сан  в Византии, защищенная ханской грамотой, церковь на Руси тогда меньше зависела от княжеской власти, чем в какой-либо период русской истории. Фактически, митрополит не раз служил арбитром в разногласиях между князьями.

Это время было также периодом, когда русская церковь имела  возможность создать большую  материальную базу для своей деятельности. Поскольку церковные земли были ограждены от вмешательства государственных  властей, как монгольских, так и  русских, они привлекали все больше крестьян и доля их производства в  общем сельскохозяйственном продукте постоянно росла. Это особенно справедливо  в отношении монастырских владений.

Уровень процветания, достигнутый  русской православной церковью к  концу первого века монгольского владычества, чрезвычайно помог  ее в духовной деятельности. Среди  задач, стоявших перед церковью в  монгольский период, первой была задача оказания моральной поддержки ожесточенным людям - от князей до простолюдинов. Связанной  с первой была и более общая  миссия - завершить христианизацию русского народа. В киевский период христианство утвердилось среди  высших классов и горожан. Большая  часть монастырей, основанных в то время, находилось в городах. В сельских районах христианский слой был довольно тонким, и пережитки язычества  еще не были побеждены. Только в монгольский  период сельское население Восточной  Руси было еще более основательно христианизировано. Это было достигнуто как энергичными усилиями духовенства, так и ростом религиозного чувства  среди духовной элиты самого народа.

Большая часть митрополитов того периода проводило много времени путешествуя по всей Руси в попытках исправить пороки церковной администрации, и направить деятельность епископов и священников.

Было организовано несколько новых  епархий: четыре в Восточной Руси, две в Западной Руси и одна в  Сарае.

Количество монастырей и церквей  постоянно увеличивалось, особенно после 1350 года, и в городах, и в  селах.

Согласно Ключевскому, в первое столетие периода монгольского нашествия  было основано тридцать монастырей, и  примерно в пять раз больше - во второе столетие.

Характерной чертой нового монастырского  движения явилась инициатива молодых  людей с горячим религиозным  чувством, которые приняли монашеский сан, чтобы удалиться в пустынь - глубоко в леса для тяжелой  работы в простых условиях, для  молитв и размышлений. Несчастья  монгольского нашествия и княжеских  усобиц, а также суровые условия  жизни в целом способствовали распространению подобных умонастроений.

Одаренный филолог, Степан Пермский не только овладел языком зырянским, но даже создал специальный алфавит  для него, который он использовал  при распространении религиозной  литературы среди местных жителей.7

Этот период был свидетелем расцвета русской религиозной живописи в  форме фресок и икон. Важную роль в этом художественном возрождении  сыграл великий греческий живописец  Феофан. Который оставался на Руси примерно тридцать лет до конца своей  жизни и карьеры. Феофан сначала  творил в Новгороде, а потом переехал в Москву. Хотя русские люди восхищались  и шедеврами Феофана и его  личностью, его нельзя назвать основателем  ни новгородской, ни московской школ иконописи. Русские иконописцы применяли его  технику свободного мазка, но они  не старались подражать его индивидуальному  и драматическому стилю.

Самым великим русским иконописцем  периода монгольского нашествия  является Андрей Рублев, который провел свою юность в Троицком монастыре  и позже написал свою знаменитую икону "Троица" для него. Очарование творений Андрея Рублева кроется  в чистом спокойствии композиций и гармонии нежных красок. Просматривается  так же определенной сходство между произведениями Андрея Рублева и произведениями его современника, итальянского художника Фра Анжелико.

В литературе церковный дух нашел  выражение прежде всего в поучениях епископов и житиях святых, а также в биографиях некоторых русских князей, которые - это чувствовалось, - настолько заслуживали канонизации, что их биографии писались в житийном стиле. Основная идея большинства этих произведений заключалось в том, что монгольское нашествие - это кара Божья за грехи русского народа, и что только истинная вера может вывести русских из этого тяжелого положения.

Поучение епископа Сепариона Владимирского (1274 - 1275гг.) типично для этого подхода. Винил за страдания, преимущественно, русских князей, которые истощили силы нации своими междоусобными войнами, допустили распад Киевской Руси и вследствие чего не смогли дать ордынским полчищам отпор. Но Сепарион Владимирский не останавливался на этом. Он упрекал простых людей за приверженность к пережиткам язычества и призывал каждого русского человека покаяться и стать христианином по духу, а не только по званию. Среди жизнеописаний князей первого столетия периода татаро-монгольского нашествия особый интерес представляют жития великого князя Ярослава Всеволодовича и его сына Александра Невского. Биография Ярослава Всеволодовича сохранилась только в отрывках. Она была задумана как первый акт национальной трагедии, в которой главная роль отводилась великому князю Ярославу Всеволодовичу. Во вступлении с восторгом описывается счастливое прошлое русской земли. По всей видимости, за ним должно было следовать описание постигшей Русь катастрофы, но эта часть была утеряна. Вступление же сохранилось под отдельным названием - "Слово о гибели земли русской". Оно, возможно, является высшим достижением русской литературы начала монгольского периода. В житии Александра Невского ударение делается на его ратную доблесть, проявленную при защите греческого православия от римско-католического крестового похода.

Как и в киевский период, духовенство  периода монгольского нашествия  играло важную роль в составлении  русских летописей. После монгольского нашествия вся работа остановилась. Единственной летописью, написанной между 1240 и 1260 годами явилась Ростовская летопись. Ее составителем был епископ Ростовский, - Кирилл. Как убедительно показал Лихачев Д.С., Кириллу помогала дочь Михаила Черниговского и вдова Василько Ростовского, княжна Мария. Ее муж и ее отец погибли от рук монголов, и она посвятила себя благотворительности и литературному труду.

В 1305 году эту летопись полностью  составили в Твери. Она частично была переписана суздальским монахом  Лаврентием, автором так называемого "Лаврентьевского списка".

В пятнадцатом веке, в Москве появилисть исторические труды более широкого обхвата, такие, как Троицкая летопись (начата под руководством митрополита Киприана и завершена в 1409 году.), и даже еще более значительный сборник летописей, собранный под редакцией митрополита Фотия, примерно в 1428 году. Он послужил основой для дальнейшей работы, которая привела к созданию грандиозных сводов 16 века, - Воскресенской и Никоновской летописей. Новгород в течении четырнадцатого века и до своего падения оставался центром ведения собственных исторических анналов. Необходимо отметить, что многие русские летописцы, и особенно составители Никоновской летописи, продемонстрировали великолепное знание не только русских событий, но и татарских дел.

Церковь шла на любые меры для  того, чтобы утвердить свой авторитет  на Руси. Это стремление было следствием зависти православного патриарха  неограниченной власти Римского папы. Имели место даже красивые легенды. Например легенда о видении Тамерлана.

Икона Божьей Матери была перенесена в Москву с согласия Киприана и решения великого князя московского и всея Руси Василия. Без всякого сомнения, это было важное психологическое событие, которое помогло укрепить в русских религиозное чувство и желание дать врагам отпор.

После усиления Москвы и увеличения численности русских войск, после  начала объединения земель русских  борьба с монголами как с носителями ислама, как с "погаными, неверными" стала культовой. На западе уже давно отошла в прошлое эпоха крестовых походов, а на Востоке она только началась. Церковь встала на сторону великого московского князя, а после падения Константинополя в 1453 году и последовавшей гибели Византии, русская православная церковь стала оплотом для борьбы с неверными на Востоке. Священники благословляли, перед боем с монголами, русских воинов. А что же в ответ делали монгольские священнослужители? То же самое. И борьба русских и монголов превратилась из чисто политического дела в религиозную борьбу. После победы Ивана III над ханом Ахматом, разорении столицы Золотой Орды, имели место набеги на Русь татарских ханов Крыма и Казани. Причем теперь конфликт стал многосторонним.