Странная война

"Странная война"  с ее бездействием на суше  подрывала моральный дух личного  состава французских и английских  войск. Солдаты не понимали, что  происходит – есть война или  нет? Для предотвращения морального  разложения войск командование  союзников было вынуждено пойти  на организацию спортивных мероприятий и развлечений в прифронтовой полосе. 21 ноября правительство Франции создало в вооруженных силах "службу развлечений", на которую возлагалась организация досуга военнослужащих на фронте. В парламенте обсуждался вопрос о дополнительной выдаче солдатам спиртных напитков, а премьер Даладье подписал декрет об отмене налогов на игральные карты, "предназначенные для действующей армии". [4]

Положение на фронте оставалось спокойным. Продолжались поиски разведчиков, имевшие задачей захват пленных, командование пополняло свои Сведения о составе и расположении войск противника и о моральном состоянии французских войск. Если англичане и немцы зимой развернули широкую подготовку к предстоящим действиям, то французская армия этим совершенно не занималась. Собственное наступление командование планировало предпринять не раньше осени 1941 г. В наступление противника не особенно верили. Войска вообще не нацеливались на ведение войны. Широко распространенное меткое выражение «drole dе guerre» – «странная война» – было характерным для отношения французов к войне и к родине.

Естественно, во французском  и английском генеральных штабах предавались мыслям, как следует встретить возможное наступление немцев. Было совершенно ясно, что оно могло иметь успех только при использовании бельгийской и, очевидно, голландской территории. Военные переговоры с Бельгией были затруднены тем, что эта страна, которая после первой мировой войны тесно примкнула в военном отношении к западным державам, в 1936 г. снова вернулась к своей традиционной политике нейтралитета. К тому же бельгийское правительство еще 23 июня 1939 г. заявило о своем нежелании вести какие бы то ни было переговоры с западными державами по линии генерального штаба.

17 ноября 1939 г. заседавший  в Париже союзный верховный  военный совет принял следующее решение: «Ввиду необходимости задержать германские вооруженные силы на рубеже, находящемся как можно дальше к востоку, важно направить все силы на то, чтобы в случае нападения немцев на Бельгию удержать линию Маас, Антверпен».  Содержание немецких документов, захваченных в январе 1940 г. в Бельгии, по-видимому, еще больше утвердило западные державы в их решении. Когда в апреле 1940 г. стало ясно, что немецкие войска готовятся к наступлению, французский военный кабинет еще раз принял решение о вступлении войск в Бельгию. Указанное мероприятие, по их мнению, было наиболее быстрым способом ликвидировать превосходство немецких войск и добиться позиционной войны, в которой французы видели спасение своей страны. На заседании союзного верховного военного совета было решено оказывать сильный нажим на бельгийское правительство в том направлении, чтобы оно своевременно потребовало вступления союзных армий.

В конце апреля Гитлер со свойственным ему нетерпением начал  настаивать на начале наступления. Он опасался нежелательных инцидентов и даже измены, в результате которой враг мог узнать о сохранявшемся в глубокой тайне изменении направления главного удара. Если бы тактической внезапности достичь не удалось, то все планируемые Гитлером особые действия, во многом зависящие от ее достижения – захват отдельных объектов, имеющих важное значение для успеха прорыва, – тоже были бы поставлены под угрозу. 27 апреля он решил начать наступление в период между 1 и 7 мая. Окончательное решение зависело от благоприятной летной погоды в день наступления и в последующие дни. В приказе уже была поставлена дата дня наступления – 8 мая, как вдруг 7 мая сообщили, что ожидается неустойчивая погода. Пришлось еще раз перенести срок наступления. 8 мая пришли тревожные вести из Голландии о запрещении отпусков, эвакуации населения, завершении мобилизационных мероприятий и о появлении шпионов на западной границе. Гитлер уже сожалел о том, что постоянно уступал требованиям военно-воздушных сил, перенося день наступления. Он еще раз и очень неохотно уступил 9 мая, но заявил, что после 10 мая больше не будет ждать ни при каких обстоятельствах. 9 мая было принято окончательное решение: начать наступление 10 мая в 5 час. 35 мин.

Оба нейтральные государства, Бельгия и Голландия, были поставлены перед свершившимся фактом: лишь после  того, как немецкие войска перешли  границу, им было в одинаковых по содержанию нотах, между прочим, поставлено в упрек то, что они с самого начала войны якобы все более открыто и широко нарушали нейтралитет. В нотах также говорилось, что в Бельгии и Голландии идет широкая подготовка к наступлению через их территорию английских и французских войск, и в этой связи отмечалась широкая разведывательная деятельность офицеров западных держав в обоих государствах. Правительство Германии не хочет бездеятельно ожидать наступления Англии и Франции и не может допустить перенесения военных действий через Бельгию и Голландию на территорию Германии. Поэтому оно дало приказ германским войскам обеспечить нейтралитет обеих стран. В заключение нота призывала оба государства позаботиться о том, чтобы германским войскам, которые пришли в страну не как враги, не было оказано сопротивления. В противном случае за неизбежное кровопролитие несут ответственность правительства обеих стран. Как и следовало ожидать, оба правительства отвергли предъявленные им вымышленные обвинения и просили западные государства о помощи.

10 мая в 5 час. 30 мин.  немецкие армии в соответствии  с приказом начали наступление  на фронте от Северного моря  до линии Мажино. [5]

Итак, Германия воспользовалась пассивностью Англии и Франции, расширяя агрессию, оккупировав в апреле 1940 г. Данию и Норвегию и перейдя в наступление от берегов Северного моря до "линии Мажино" 10 мая того же года. В течение мая капитулировали правительства Люксембурга, Бельгии, Голландии. А уже 22 июня 1940 г. Франция была вынуждена подписать перемирие с Германией в Компьене. 10 мая произошли изменения и в руководстве Великобритании, главой Военного кабинета страны был назначен Уинстон Черчилль  (1874 – 1965), чьи антигерманские, антифашистские и, конечно, антисоветские настроения были хорошо известны. Период "странной войны" закончился. [7]

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, мы проследили за ходом событий «странной войны». Историки ГДР справедливо отмечают, что "это было редкое искусство ведения войны, которое в литературе стали называть "странной войной", "сидячей", или "призрачной войной", "смешной войной".

В час смертельной опасности  западные союзники бросили Польшу на произвол судьбы. Правящие круги Запада надеялись, что гитлеровские армии, быстро двигавшиеся на Восток, с  ходу вторгнутся в пределы Советского Союза. Поэтому они не только не хотели помогать Польше, но, наоборот, ждали  ее скорейшего поражения. Всем своим  поведением правители западных держав давали понять Гитлеру, что он может  напасть на СССР, не опасаясь за свои тылы. Предательство Англии и Франции, стоившее польскому народу огромных жертв, было, как и в случае с Чехословакией, страшной данью Гитлеру за их неоднократно декларировавшиеся намерения сокрушить Советский Союз.

СПИСОК  ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Кимхе, Д. Несостоявшаяся битва – М.: Воениздат, 1971. – 166 с.

2. Ширер, Уильям. Взлет и падение Третьего рейха. – М., 1991.

3. Всемирная история [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://historic.ru/

4. Война и мир [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.warandpeace.ru/ru/

5. Лиддел Гарт Б.Г. Вторая мировая война – М.: АСТ, СПб.: Terra Fantastica, 1999.