Судьба Учредительного собрания в России

В конце  ноября 1917 г. правые эсеры создали "Союз защиты Учредительного собрания", который стал оказывать постоянное идеологическое и политическое давление на исполнительные и законодательные органы Советской власти. Не очень благоприятным для новой власти являлся общероссийский политический фон  -  именно в это время в ряде регионов страны контрреволюционные силы инициировали серию антисоветских восстаний, к организации которых оказались причастны, в частности, представители кадетской партии. Весьма показательным является то обстоятельство, что организаторы контрреволюционных акций нередко декларировали свою приверженность Учредительному собранию и требовали передать ему всю верховную власть в России. Но тем не менее советское руководство не ставило под сомнение целесообразность проведения Учредительного собрания. Поэтому не случайно 20 декабря СНК, а 22 декабря 1917 г. ВЦИК приняли решение открыть Учредительное собрание в ближайшее время - 5 января следующего года [24].

Это решение  было выполнено точно в срок. Учредительное  собрание начало свою работу 5 января 1918 г. Единственная небольшая заминка произошла с началом его работы. Планировалось, что Учредительное собрание откроется в 12 часов дня, а депутаты приступили к работе ближе к вечеру - в 16 часов. Это было связано с тем, что "Союз защиты Учредительного собрания" организовал с утра достаточно внушительную демонстрацию своих сторонников с целью оказания давления на советское руководство. Как свидетельствуют исторические документы и воспоминания эсеровских активистов, военная комиссия ЦК ПСР всерьез готовила вооруженный переворот под видом защиты  демонстрации. И только 3 января ЦК ПСР окончательно отказалась от такой силовой акции. Но тем не менее среди демонстрантов оказалось немало эсеровских боевиков с оружием. Поэтому возникла реальная опасность не только политического, но и силового воздействия на политическую ситуацию в Петрограде. К тому же в Петрограде в это время созрел еще один, параллельный контрреволюционный заговор. Его участниками являлись монархически настроенные офицеры, некоторые правые кадеты и такие порвавшие с партией эсеров авантюристы, как М.М.Филоненко. Они вовсе не желали торжества эсеровского большинства Учредительного собрания, их  целью было установление военной диктатуры [25].

 А если  вспомнить, что столичная общественность  была взбудоражена покушением террористов на Ленина  1 января 1918 г., к которому имели отношение, по некоторым данным, экстремистские круги ПСР, то, естественно, что повышенные меры безопасности со стороны советского правительства были вполне оправданы. Дорогу демонстрантам преградили красногвардейцы. Участники демонстрации говорили им: "Ведь не Корнилов с Калединым идут с нами. Их с нами нет". Весьма поразительной с точки зрения политических формулировок представляла реакция красногвардейцев: "С вами нет, да за вашей спиной идут. Им дорогу готовите", - эти ответы свидетельствуют, что не только лидеры высших политических эшелонов, но и простые граждане прекрасно отдавали себе отчет в том, что начинается Гражданская война. Поэтому основные партийные фракции Учредительного собрания с большой заинтересованностью ждали исхода конфронтации, возникшей между красногвардейскими отрядами, охранявшими общественный порядок в столице, и участниками оппозиционной манифестации. Лишь после того, как красногвардейские части нейтрализовали наиболее агрессивные группы демонстрантов и предотвратили их прорыв к Таврическому дворцу,  депутаты приступили к работе [26].

Присутствовало  на заседании до 410 депутатов. Их состав, по приблизительным данным, по основным партиям представлял  следующую  картину: правые эсеры - 237, большевики - 120, левые эсеры - 30, меньшевики - 5 чел. [27]. Правые депутаты, за редким исключением, на открытие Учредительного собрания не явились. К тому же кадеты были объявлены советским руководством врагами народа за участие в контрреволюционных восстаниях. Поэтому подавляющее большинство депутатов, прибывших в Таврический дворец,  являлись формально представителями левых сил страны.

Но весь ход заседания Учредительного собрания не давал особого повода говорить о наличии общей платформы между активными участниками российского освободительного движения. Главная конфронтация  развернулась между правыми эсерами и большевиками с первых же минут работы Учредительного собрания.

4. ОТ ОТКРЫТИЯ ДО ПЕРВОГО СУДЬБОНОСНОГО ПЕРЕРЫВА

 К 16 часам стала ясна расстановка  сил на улицах Петрограда - организаторам  демонстрации не удалось оказать  силовое воздействие на советское  руководство. К тому же к  этому времени закончилися заседания  ведущих партийных фракций и  депутаты собрались в Белом зале Таврического дворца.

Правые эсеры предложили открыть  первое заседание Учредительного собрания старейшему депутату (им являлся представитель  их партии), а большевики и левые  эсеры, согласно рекомендации ВЦИК, считали  целесообразным выступить с этой миссией председателю ВЦИК Я.М.Свердлову. Поскольку последний запаздывал к началу работы Учредительного собрания, то правые эсеры попытались захватить инициативу в свои руки. Их представитель, депутат от Румынского фронта И.Н.Лордкипанидзе  предложил, чтобы старейший депутат, редактор газеты "Голос Донской земли" С.П.Швецов открыл высший законодательный и представительный форум России. На самом деле старейшим депутатом являлся участник "хождения в народ" в 1874 г. Е.Е.Лазарев, но он уступил свое место Швецову, который являлся более сильным оратором. Правая часть и центр Учредительного собрания стали ему ему бурно аплодировать, когда Швецов поднялся на трибуну, а  большевики и левые эсеры устроили ему обструкцию - в зале стоял сильный шум и топот. Швецов пытался председательским звонком навести порядок в аудитории. В это время к нему подошел секретарь ВЦИК В.А.Аванесов и отобрал звонок. Через несколько секунд наконец-то на трибуне появился Свердлов и в свою очередь начал звонить для водворения порядка среди депутатов. И вот в этот момент Швецов, который, как отмечали современники, оказался крепким стариком,  сумел все-таки объявить об открытии Учредительного собрания и покинул трибуну. И только после этого Свердлов повторно,  от имени ВЦИК предложил депутатам начать работу [38].

 В дальнейшем Свердлов на  правах председателя ВЦИК и  председательствующего на  первом  заседании Учредительного собрания  предложил свою повестку его  деятельности - утвердить депутатам  "Декларацию прав трудящегося  и эксплуатируемого народа", принятую  ВЦИК 3 января 1918 г., в качестве главного программного и конституционного документа российской социалистической революции. После выступления Свердлова по предложению большевика И.И.Скворцова-Степанова все депутаты поднялись и запели "Интернационал", хотя, как потом вспоминал один из членов Учредительного собрания, пели нестройно, вразброд и ужасно фальшивили. Эта любопытная деталь еще раз  подтвержает мысль, что в зале собрались бывшие соратники по революционному движению и потенциальные союзники по социалистическому строительству. Но самое главное заключалось в том, что подавляющему большинству Учредительного собрания, состоявшему из эсеров, большевиков и меньшевиков, на знамени которых был начертана задача утверждения в России социализма, предоставлялась реальная возможность принятия программы построения социалистического общества [39].

Но этот исторический шанс, к сожалению, не захотели использовать потенциальные  союзники большевиков и левых  эсеров - правые эсеры и меньшевики. Они продолжили борьбу за власть и первым пунктом в  этой борьбе использовали вопрос о выборе председателя Учредительного собрания. Используя свое арифметическое большинство, правые эсеры сумели провести в председатели одного из своих лидеров В.М.Чернова, за него проголосовало  244 депутата, а за кандидатуру большевиков и левых эсеров было подано только 153 голоса [40].

Затем начались прения по повестке  работы Учредительного собрания. Первым на правах председателя выступил Чернов. Он,  несмотря на определенные обещания бюро фракции ПСР действовать единым фронтом, фактически единственный из выступавших депутатов - известных российских политических деятелей, поломал конфронтационный сценарий заседания Учредительного собрания. Чернов в целом позитивно высказался о тех преобразованиях, которые произошли в стране после 25 октября 1917 г. Он, в частности, говорил о "народной свободной демократической России, шествующей под красным знаменем социализма", "воле к социализму, тяге к социализму широких народных масс". Значительная часть депутатов - правых эсеров реагировала на речь своего лидера сдержанно, если не отрицательно. Были даже крики с мест: "Это большевистская программа!" Правоэсеровский депутат Н.П.Огановский под впечатлением этого выступления даже записал в своем дневнике: "Председатель своей речью посадил нас в такие глубокие калоши, из которых, пожалуй, уже никогда не выбраться" [41].

Но, к сожалению, лидеры РСДРП(б) не внесли коректив в свой сценарий и  не использовали появившиюся возможность  для углубления диалога с  конструктивно настроенной частью правоэсеровских депутатов. Так, один из большевистских лидеров второго эшелона Н.И.Бухарин весьма безапелляционно заявил об ораторских способностях Чернова и своих лично: "Я, товарищи, позволю себе в нескольких словах, потому что сейчас дорого время, и я не буду следовать примеру гражданина Чернова, который говорил о необходимости сокращения времени и болтал здесь очень много…(Голос из зала: "Что за выражение?..)". Что интересно, но выступление Бухарина оказалось (если судить по тексту стенограммы) лишь в два раза короче речи Чернова. Другой член большевистской фракции, председатель Центробалта и нарком по морским делам П.Е.Дыбенко не менее категорически  формулировал свои мысли: "Мы, товарищи, все матросы Балтийского флота, которые первые подняли знамя восстания пролетарской революции, которые погибали на баррикадах, которые погибали в волнах Балтийского моря и призывали к восстанию весь пролетариат в тот момент, когда из другого лагеря с Черновым и подобным им г.Керенским во главе присылали нам проклятия, мы посылаем им вместе с корниловцами, вместе с Керенским, с Савинковым, Филоненко - мы посылаем проклятия и заявляем, что признаем только Советскую власть". Представитель большевистского руководства Скворцов-Степанов выступал не менее эмоционально и запальчиво. "Итак, граждане, - говорил он обращаясь  к правоэсеровским депутатам, - что вы хотите получить в Учредительном собрании, вы, рудневцы, белогвардейцы, юнкера и их союзники? Проведя контрабандным путем представителей господствующих классов старой России, присоедиив сюда еще их пособников и укрывателей, вы выдаете волю этого собрания за общенародную волю. Граждане, к такому обману, такому фетишизму вынуждены прибегать господствующие и эксплуатирующие классы именно потому, что они составляют меньшинство в составе населения" [42].

О том, что эти выступления большевистских ораторов не были чрезмерным нагнетанием классовых страстей и имели рациональное зерно в своей основе свидетельствует состав депутатского корпуса. Среди членов Учредительного собрания оказалось и немало вдохновителей и организаторов Гражданской войны. По списку ПСР в Учредительное собрание  были избраны руководитель Временного правительства А.Ф.Керенский и  глава Московской городской думы В.В.Руднев - организаторы вооруженого сопротивления установлению Советской власти соответственно в Петрограде и Москве. Депутатами стали также инициаторы антисоветских мятежей на Южном Урале и на Дону А.И.Дутов и А.М.Каледин. А если вспомнить, что членом Учредительного собрания был избран ярый националист и вдохновитель Гражданской войны на Украине С.В.Петлюра, то cтановится ясно, что масштабы классового противостояния в стране к началу 1918 г. приобрели угрожающий характер [43].

Большевистские ораторы и представитель  фракции левых эсеров, нарком юстиции  И.З.Штейнберг поддержали предложение  Свердлова сосредоточить внимание Учредительного собрания на обсуждении и утверждении "Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа". Но представители других партийных фракций не соглашались с этой точкой зрения и делали акцент в своих выступлениях на других проблемах. Например, один из лидеров меньшевистской партии А.Г.Церетели предупреждал об опасности "роковых опытов с социализмом", предсказывал, что в случае "разрушения демократического единства" страну ожидает триумф контрреволюции. Правда, это выступление подверглось наибольшой обструкции со стороны леворадикальной части Учредительного собрания и со стороны его гостей. Главная причина этой неприязни  к Церетели  заключалось в том, что он будучи членом Временного правительства нес ответственность за его  реакционную политику (введение смертной казни на фронте, подавление крестьянской инициативы по явочному переделу помещичьих земель, преследование большевиков после расстрела июльской демонстрации). Но в конечном счете правоэсеровское большинство (237 голосов против 146 голосов большевиков и левых эсеров) отказалось обсуждать "Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа" в качестве центрального пункта повестки заседания Учредительного собрания и решило принять порядок дня, предложенный правоэсеровской фракцией: вопрос о мире, о земле, о форме государственного устройства России, о государственом регулировании промышленности, о мерах борьбы с безработицей и решения продовольственной проблемы, об иммунитете Учредительного собрания и его депутатов, обращение к российскому народу [44]. Все перечисленные проблемы не  выделялись особой политической или социальной новизной, часть из них уже была  решена Советской властью, а другие проблемы находились в стадии решения.

После принятия повестки дня в правоэсеровской  редакции в двенадцатом часу ночи  по предложению представителя левоэсеровской  фракции, наркома государственных имуществ В.А.Карелина был объявлен  получасовой перерыв для фракционных консультаций. Поскольку Учредительное собрание  работало до четырех  часов 40 минут утра 6 января, то значительный интерес представляет вопрос - насколько рационально депутаты использовали время, отпущенное им историей для принятия конструктивных решений. Начнем хронометраж заседания Учредительного собрания от момента его открытия до принятия повестки дня. Оказывается депутаты потратили только три часа на процедуру избрания председателя Учредительного собрания, состоявшей из баллотировки белыми и черными шарами, затем  уже на правах председателя Чернов выступил с двухчасовой речью [45]. Получается только на эти два пункта работы Учредительного собрания депутаты потратили пять часов, остальные два часа до первого большого перерыва ушли на ряд внеочередных заявлений депутатов и выступления ораторов, посвященных организационному вопросу и повестке дня.