Внешняя политика Московского государства при Иване IV

ФЕДЕРАЛЬНАЯ ТАМОЖЕННАЯ СЛУЖБА

Государственное казённое образовательное учреждение высшего

профессионального образования

«Российская таможенная академия»

Санкт-Петербургский имени  В. Б. Бобкова филиал Российской таможенной академии

Кафедра гуманитарных дисциплин

 

РЕФЕРАТ

по дисциплине «Россия в мировой политике»

на тему: « Внешняя политика Московского        государства при Иване IV» 

 

 

 

Выполнил: студент 1-го курса заочной формы обучения  факультета таможенного дела

группы № 1111-з

Марьюшкин Владислав Валерьевич

 

 

Проверил: Прокопчук А.В. кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры гуманитарных дисциплин

 

Оценка                                           .

Подпись                                        .

«        »                                 2013 г.

 

 

 

 

 

Санкт-Петербург

2013

СОДЕРЖАНИЕ:

 

 

Введение  ............................................................................................................. 3

Глава 1. Падение Казанского и Астраханского ханств

1. Падение Казанского ханства .................................................................. 5
2. Падение Астраханского ханства .......................................................... 11
3. Итоги завоевания  Казанского и Астраханского ханств ................... 13

Глава 2. Установление дипломатических отношений между Московским государством и Англией ................................................................................. 16

Список используемой литературы ................................................................. 20

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Российская  внешняя политика при Иване IV — это капля дипломатии в океане войн. В годы правления именно этого государя окончательно сложилось первое русское «министерство иностранных дел» — Посольский приказ (хотя и раньше имелась посольская служба); Россия приняла и отправила в другие страны в период его царствования великое множество посольств, но дела большой политики чаще всего решались не искусством дипломатов, а тактикой и стратегией на поле боя.

На протяжении четверти века ведущим дипломатом и главным полководцем Московского государства был сам царь Иван Васильевич. Полководческие таланты Ивана Грозного спорны. Известно, однако, что, когда он лично возглавлял войско, отправляясь в поход, московской армии сопутствовала удача; воеводы проявляли чудеса храбрости и рвения — то ли от страха перед крутым нравом царя, то ли исполнившись уверенности в успехе кампании, если уж сам государь взялся за дело. Особенно удавались Ивану IV осады городов, и немало действительно мощных крепостей с умелыми, многочисленными гарнизонами в конце концов открывали перед ним ворота... Зато в дипломатии царь, производя больше шума, нежели настоящей работы, чаще вредил интересам своей страны, чем добивался положительных результатов. Он прославился своими «широковещательными и многошумящими» посланиями окрестным государям, по очереди высокомерно оскорбив каждого из них. Шведского короля Иоанна III государь московский язвительно укорял в том, что весь род его — мужичий, отец его Густав Ваза был не настоящим королём, а «старостой и волости», да и сама Шведская земля — «честию ниже» иных государств. Английскую королеву Елизавету VI он упрекал в том, что желал видеть в ней истинную государыню в своём королевстве, а выяснилось, что «мимо» неё «люди (т.е. знать) владеют (т.е. властвуют), и не только люди, но и мужики торговые...» Король польский Сигизмунд Август удостоился намёка на свою бездетность; Иван IV писал ему: «Вот умрёшь ты, от тебя и поминка не останется». Другой польский король, бывший семиградский воевода (Семиградье — область, принадлежавшая Венгрии) Стефан Баторий, избранный из числа нескольких претендентов на польский трон, подвергся особенно резким нападкам — не считая Батория себе ровней, Иван IV заявлял польским послам: «Мятежом человеческим хотя бы кого и хуже родом выбрали — то вам государь; а нам с кем пригоже (т.е. достойно) быть в братстве, тот нам и брат, а с кем непригоже, тот нам и не брат». Однако стоило удаче покинуть государя московского, как он терял самоуверенность и сбавлял тон. Не решаясь выйти с войском против того же Стефана Батория в трудных обстоятельствах войны, он торопился с уступками на переговорах.

Для Московского  государства то, что Иван IV руководил всей внешней политикой, было большим несчастьем.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. ПАДЕНИЕ КАЗАНСКОГО И АСТРАХАНСКОГО ХАНСТВ

 

1. Падение казанского ханства

 

В XV в. Русским княжествам противостояла Большая Орда – сильнейший приемник Золотой Орды. В XVI столетии ни того, ни другого государства уже не существовало, и на восточных и южных рубежах соседями государей московских были так называемые осколки Золотой Орды: Крымское, Казанское, Астраханское и Сибирское ханства. Не располагая колоссальной военной мощью своих предшественников, каждое из них тем не менее было весьма серьёзным противником.

При Иване  III отношения со всеми этими государствами были урегулированы наилучшим образом: Крым считался союзником Москвы, Казань была взята, и всё Казанское ханство управлялось из Москвы, сажавшей на казанский трон своих ставленников. Но Василий III не сумел удержать политических завоеваний отца: Крым из союзника превратился в неприятеля, Казань вышла из-под московского контроля. Зато между Крымом и Казанью установились самые дружественные отношения, и казанскими ханами один за другим оказывались крымские царевичи. Эта крымско-казанская коалиция очень дорого стоила Московскому государству, и в первой половине XVI в. между обеими сторонами неоднократно вспыхивали войны.

Московские  войска то и дело вторгались в пределы  Казанского ханства, осаждали и штурмовали саму Казань. В первой половине XVI в. только крупных походов на Казанское ханство было совершено семь: в 1506, 1523, 1524, 1530, 1545, 1548 и 1550 гг. Но каждый раз столица ханства оставалась неприступной твердыней. Особенно тяжело пришлось русским отрядам под её стенами в 1506 г.: московские рати дважды были разбиты наголову и понесли громадные потери.

Впрочем, военная  «игра» между Москвой и Казанью  шла, как говорится, «не в одни ворота». Казанцы также часто нападали на русские земли, но в большинстве случаев неудачно. В 1521 г. казанский хан Сагиб-Гирей с сильным войском неожиданно появился под Москвой. Великий князь Василий III бежал и даже прятался некоторое время в стоге сена. У Сагиб-Гирея не хватило сил для взятия Москвы, но, отходя, он разорил окрестности столицы и увёл с собой великое множество пленников.

Московское  правительство пыталось противопоставить Казани не одну лишь военную силу: у  самих казанцев существовала влиятельная партия, ориентировавшаяся на поддержку Москвы. С её помощью московским государям несколько раз удавалось на короткий срок сажать на ханский престол своих сторонников. Деятельнейшим союзником Москвы был касимовский царевич Шах-Али (Щигалей), женоподобный человек безобразной наружности, с отвислым животом, реденькой бородкой, но, несомненно, умный и чрезвычайно расчётливый политик, умевший находить выход из самых отчаянных ситуаций. Именно его московское правительство упорно старалось утвердить казанским государем, но сами казанцы с не меньшим упорством изгоняли Шах-Али после недолгих периодов его правления. Русские источники сообщают о нём следующее: «И не слушал их (казанцев) царь (Шах-Али) ни в чём, и прогонял с глаз долой, и лишал их титулов, и своею властью производил в князья тех, кто хотел ему служить, как верный раб своему господину. Хотя и мало поцарствовал он в Казани, всего неполный год, но много добра сделал... самодержцу своему (Ивану IV), хотя и не был «поганым» (т.е. нехристианином)». Вполне естественно, что подданные Шах-Али питали к нему искреннюю ненависть.

Условия, в которых действовали наступающие  войска обеих сторон, были далеко не равными. Татары, вторгаясь на московские земли, шли от города к городу, от деревни к деревне, повсюду находя продовольствие и фураж. Продвигаясь  по почти голой степи Казанского ханства, русские войска страдали от голода, жажды и отсутствия корма  для лошадей. Поэтому московское правительство разработало стратегию  строительства опорных пунктов, чтобы закрепить продвижение  своих войск в глубь Казанской земли. После похода 1523 г. на пограничных землях казанской территории был поставлен городок Васильсурск. В 1550 г. началось строительство более глубоко вдававшегося в казанские владения русского форпоста — Свияжска.

Напрасно Казанское ханство считали перезревшим плодом, готовым упасть в ладони русских при незначительных усилиях. На самом деле это было молодое и крепкое государственное образование, богатевшее на волжской торговле. Поэтому борьба между Казанью и Москвой завязалась не менее беспощадная и бескомпромиссная, чем шедшие в то время московско-литовские войны. Московские земли интересовали казанских ханов во многих отношениях: каждый набег на территории, подвластные государям московским, обещал множество пленников-рабов; каждый ограбленный город приносил богатую добычу; ослабление или разгром Московского государства сняли бы угрозу его ответных ударов по Казани. В свою очередь Москва давно засматривалась на тучные земли Казанского ханства. Один из русских публицистов XVI в., Иван Пересветов, называл казанские владения «подрайской землицей», указывая царю Ивану IV, что земля эта, столь «угодная» (т.е. хорошая, богатая), «у такового великого, у сильного царя под пазухою, а в недружбе; хотя бы такая землица и в дружбе была, нельзя её терпети за такое угодие», — необходимо «послать удалых воинников на улусы казанские». Немалые доходы принесла бы московской казне и волжская торговля, контролируемая Казанью. Разгром ханства дал бы освобождение всем находившимся там русским пленникам. Наконец, венчание Ивана IV на царство в 1547 г. получило бы дополнительное обоснование: ведь казанские ханы считались в России особами царского происхождения, и этот титул вместе с самой Казанью перешёл бы к государю московскому. Таким образом, обе стороны имели достаточно причин избегать добрососедских отношений. Победить должен был сильнейший.

В августе 1552 г. московское войско во главе с  Иваном IV выступило из Свияжска на Казань. Численность его достигала 150 тыс. воинов при полутора сотнях пушек. Силы казанцев, предводительствуемых ханом Ядыгаром (Едигером), были в несколько раз меньше, но защитники города проявляли невиданные упорство и отвагу. К тому же в тылу у русских полков, обступивших стены Казани, действовали крупные отряды летучей конницы неприятеля, досаждавшие быстрыми набегами. Поэтому прежде всего московские воеводы разбили «внешние» базы противника, захватив так называемые острожки и городки (небольшие крепости). Обезопасив тылы, русские ратники сделали несколько попыток взять штурмом казанские стены, но тщетно: казанцы каждый раз сбрасывали их.

В осаждённом городе оказались тысячи иноземных  купцов: бухарцев, турок, армян и  др. Казанцы, считая турок и армян искусными артиллеристами, приковывали их к своим пушкам цепями и под страхом смерти вынуждали вести огонь по атакующим московским войскам. Подневольные пушкари умышленно били мимо, не нанося полкам Ивана Грозного большого урона. Тем не менее усилия осаждающих долго не могли увенчаться успехом. В «Казанской истории» — сочинении русского пленника, освобождённого после 20 лет «томления» в неволе, — говорится: «Двенадцать раз подступали к городу все русские воины, конные и пешие, штурмуя его, и в течение сорока дней били по городским стенам день и ночь, ежедневно досаждая казанцам, не давая сил поспать после ратного труда... но ничем не смогли они повредить городу. И стоял он твёрдо и непоколебимо, словно большая каменная гора, ни в каком месте от сильной пушечной стрельбы не шатаясь...» Наконец с помощью иноземных военных инженеров русским удалось сделать подкоп и заложить под стены крепости 48 бочек с порохом. На рассвете 2 октября грянул ужасающей силы взрыв, открывший в стенах огромные проломы. Две трети царского войска ринулись на штурм. Их встретил шквал стрел и камней, защитники города лили им на головы кипящую смолу и сбрасывали тяжёлые брёвна. Некоторым удалось добежать до стены и схватиться с неприятелем, другие вернулись в лагерь; нашлись и такие, которые притворялись убитыми, в то время как в стенных проломах шла отчаянная рубка. Когда казанцев оттеснили в глубь города, трусы предались грабежу за спинами у своих изнемогающих в бою товарищей. Татары с боем уступали улицу за улицей, временами начиная теснить уставших московских ратников. Битва в центре города шла с переменным успехом. Через четыре часа после начала атаки на подмогу русским устремилась половина отборного царского полка, ещё не участвовавшего в деле. Прибытие свежих сил решило исход схватки: дольше и яростнее всех сопротивлялись защитники городских мечетей, покуда и они не пали все до единого. Сдался хан Ядыгар. Небольшая группа казанских воинов попыталась пробиться из города, но была отброшена ударами с флангов — лишь немногие смельчаки сумели ускользнуть.

После окончания  этого чудовищного побоища Казань являла собой зрелище, способное  заставить содрогнуться даже храброе  сердце: «...В городе лежало столько мёртвых, что негде было ступить ноге; за царёвым (ханским) двором, откуда пытались пробиться из городских стен, и по улицам костры (горы) мёртвых лежали вровень с городскими стенами; городские рвы были наполнены мёртвыми; и до реки Казанки, и в реке, и за рекою по всему лугу лежали мёртвые...» Во время казанской осады и в день штурма с обеих сторон погибло более 200 тысяч человек.

Война продолжалась ещё несколько лет: она то затухала, то вспыхивала вновь, нередко разгораясь до пламени больших сражений. В конце концов сопротивление казанских воинов было окончательно сломлено. В качестве крайней меры военного времени казанцев выслали за пределы городской черты. В городе был поставлен крупный гарнизон и учреждена православная архиепископия, все мечети приказано было уничтожить. Для управления присоединённой областью в Москве в конце 50-х — начале 60-х гг. XVI в. был сформирован приказ Казанского дворца, ставший одним из крупнейших государственных учреждений того времени. Казанское ханство — опаснейший противник Московского государства — навсегда прекратило своё существование. Земли его оказались весьма быстро поделёнными между государем московским, архиепископом Казанским, служилыми людьми, участвовавшими в походах, и некоторыми представителями местной знати.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Падение Астраханского ханства

 

К югу  от казанских земель, в низовьях Волги, располагалось Астраханское ханство. Захват его столицы позволил бы московскому государю держать  в своих руках весь богатый  торговый волжский путь, а также  присоединить к своему титулу славное  звание «царя астраханского». Сами астраханцы колебались: они то изъявляли Москве покорность, то грабили московских послов. Наконец при поддержке 30-тысячного русского войска в Астрахани утвердился сторонник Москвы — хан Дервиш-Али (Дербыш-Алей). Однако он оказался в сложной ситуации: слишком много врагов приобретал астраханский хан из-за союза с Москвой, и среди них такие, как крымский хан, турецкий султан и могущественные ногайские князья — соседи Астрахани. Не полагаясь на поддержку Ивана IV, Дервиш-Али очень скоро перешёл в стан недругов Москвы.

Чтобы разобраться  в запутанных астраханских делах, туда в 1556 г. был направлен сравнительно небольшой отряд стрельцов и  казаков, возглавляемый Иваном Черемисиновым. На его долю выпала такая невероятная удача, какой более не случалось за всё время многочисленных войн в период правления Ивана Грозного. Как только под стенами Астрахани появился передовой казачий отряд, Дервиш-Али со всеми воинами и подданными бежал, приняв его за авангард сильной царской рати. Черемисинов со своими людьми вошел в пустой город. Вскоре астраханцы, поняв свою ошибку, попытались организовать сопротивление, но было уже поздно. Русские укрепились в столице ханства, и выбить их оттуда было уже невозможно. Малыми трудами и почти без потерь досталась им Астрахань. Возможно, удержать её было бы непросто, но командиры московских стрельцов сумели договориться о добром союзе с местными ногайскими князьями. Те сами напали на бывшего своего союзника, хана Дервиш-Али, отобрали у него пушки и отправили их к Черемисинову. Дервиш-Али бежал, на астраханской земле воцарился мир. По меткому замечанию историка С.М. Соловьёва, «московскому стрельцу, сидевшему в астраханском кремле, не нужно было заряжать своей пищали...». Астраханское ханство пало, и борьба с ним не стоила Москве и сотой доли той крови, которая несколькими годами ранее обильно пролилась на казанской земле.