Историческое культуроведение, предмет и метод

5. Особенности русской культурологической мысли

Что же такое русская культура — Восток или Запад? Что такое Россия в  культурном плане и в плане характера населяющих ее людей — Европа или Азия? На Западе этот вопрос решается просто. То меньшинство, которое относится к нам хорошо (впрочем, не такое уж маленькое меньшинство — нас многие любят), уже за одно это считает нас европейцами. А то большинство, которое относится к нам плохо, за одно это полагает нас азиатами, тем самым, признаваясь в собственном расизме по отношению к азиатам. Но о точке зрения Запада, не стоило бы и упоминать, если бы мы сами не задавались этим нелепым вопросом, не спорили, Восток мы или Запад, не повторяли ошибку Достоевского, который в своей знаменитой пушкинской речи, блестящей, безупречной нравственно, и совершенно беспомощной исторически, вывел всемирную отзывчивость русской души из того, что Россия принадлежит и Европе, и Азии (иными словами, вот уже второе тысячелетие стоит враскорячку и почему-то имеет при этом значительную культуру).

Чтобы ответить на такой простой и вместе с тем очень вредоносный по последствиям для нашей жизни и политики вопрос, давайте посмотрим на Азию. А разве есть «Восток»? Что такое «азиатская культура»? Что общего в культурном облике турка и вьетнамца (вроде бы они оба — азиаты)? Если сравнить национальный характер (грамотно это называется «этнические стереотипы»; некоторые предпочитают употреблять иностранное слово «менталитет», но оно мне не нравится; мне всегда казалось, что менталитет — это совокупность чинов милиции), если сравнить этнические стереотипы француза, перса и китайца, не окажется ли абсолютно очевидным, что первые двое гораздо больше похожи друг на друга, чем любой из них на третьего? Безусловно, француз и иранец будут больше схожи. Значит, никакого «Востока» нет, и понятие «азиатская культура» бессмысленно. А что же есть?

Есть  великая (или региональная) культура ислама. Есть великая дальневосточная  культура (Китай, Корея, Япония). Есть великая  культура Индостана (Индия и тяготеющие к ней культурные регионы). Есть очень малочисленная и все же самостоятельная великая тибето-монгольская культура (культура северного буддизма, давно ушедшего от своих индийских корней). Наконец, есть великая восточнохристианская культура (азиатская часть России). Таким образом, в Азии насчитывается 5 великих культур.

Но  если мы избавимся от понятия «Восток», мы должны избавиться и от понятия  «Европа», ибо здесь культур две, а не одна, и сложились они окончательно в IX в.: — бывшая западнохристианская, а теперь просто западная культура или «мир цивилизованный» (ее самоназвание); — и восточнохристианская культура, составной частью которой является и наша, и которая объединяет нас не с немцами или турками, а со славянами, греками, грузинами, армянами, даже с коптами Египта и эфиопами, т. е. с кругом восточнохристианских народов.

Культура  всегда существует в национальной форме, и ни в какой другой существовать не умеет. Что же касается современной массовой культуры, давно ушедшей от любых национальных корней, то она — не часть культуры, а часть цивилизации. А на уровне цивилизации заимствования и переходы из одного национального круга в другой совершаются гораздо легче, чем на уровне философии или словесности.

Откуда  возникли представления, что культуры: — во-первых, цикличны (т.е. культуры рождаются и умирают, хотя живут дольше, чем народы); — во-вторых, регионированы (т.е. выше уровня национальных культур существует уровень великих или региональных культур, каждая из которых включает в себя много этносов и, как правило, много государств)?

Насколько можно судить, эти представление  принадлежат к древнейшим представлениям человека — к пластам мифологического сознания. Заметим, что миф — не фантазия, не басня (как говорили в XVIII в.), а метод художественного осмысления мироздания и истории. За каждым мифом стоит факт. Но ученые зачастую просто не в состоянии продраться сквозь все пласты мифа к первоначальному факту, ибо миф не только — его художественное осмысление, но и передавался изустно из поколения в поколение длительное время.

Древнейшая  книга, где дано развернутое осмысление истории мироздания  и истории человека, — Библия. Обратимся к первой книге — Бытию. Читать ее трудно, а без комментариев и невозможно (она написана для людей с иным сознанием, нежели наше), тем не менее, читать ее все же стоит. В Бытии мы отчетливо видим циклы в истории человека: от грехопадения и изгнания из земного рая Адама и Евы до потопа — цикл; от потопа до строительства т. н. Вавилонской башни (в Библии нет в этом месте слова «Вавилон», а написано лишь «башня в долине Сенаар», т.е. в Двуречье) — цикл; от строительства Вавилонской башни (столпа) и смешения языков до праведного Авраама — цикл; и т.д. Еще интереснее в этом отношении значительно более поздняя Книга пророка Даниила, где есть видение Даниила. Он видит четырех зверей, и ему дано знать, что это символы четырех сменяющих друг друга царств (иными словами, четыре лидирующих государства истории представлены как четыре эпохи).

В Библии видны также, хотя и очень  смутно, представления о регионах культур. На первый взгляд, Библия делит  мир на евреев и всех остальных  язычников, противопоставляя единобожников многобожникам. Но при более внимательно чтении становится, очевидно, что авторы Библии к разным языческим культурам относятся по-разному: к вавилонской плохо, к ханаанейской еще хуже, а к египетской почтительно. Таким образом, с точки зрения Библии, языческие культуры были разными и охватывали определенные регионы.

Если  мы сразу обратимся к совершенно противоположному, наиболее удаленному от библейского культурному кругу  — к Китаю, мы увидим, что в  китайской традиции любой историк, начиная с великого Сыма Цяня, автора «Исторических записок», воспринимает цепь исторических событий не как струйку воды, наподобие западного историка XIX в., а скорее как струйку зерен, высыпающихся через небольшое отверстие. При таком подходе можно видеть историческое время, исторический процесс, но можно рассмотреть и каждое зерно, т. е. каждую эпоху, каждый цикл. Именно так — циклично — излагается история китайскими авторами.

Однако  наиболее четкое представление о  циклах и регионах культур имели  практически все потомки арийцев, т. е. народы индоевропейского корня, хотя усмотреть общий корень их мифологических представлений очень трудно. Дело в том, что этническая арийская общность, несомненно, существовала, но было это 4000 лет тому назад, и  с тех пор прошло несколько витков этногенеза, т.е. несколько рождений сменяющих друг друга народов. Древнему эллину история представляется в виде сменяющих друг друга четырех веков — от золотого к железному, причем каждый последующий хуже предыдущего. Для индийца существуют те же самые 4 эпохи (юги), начиная с праведной крита-юги, когда люди жили вместе с богами и богами управлялись, через двапара-югу и трета-югу к последней кали-юге, когда люди уже окончательно испортились, став в большинстве своем безнравственными и грубыми (весьма пессимистический взгляд).

Итак, далекие друг от друга по культурной традиции народы представляли себе историю циклически. Обладали они и представлением о регионах культур.

Например, греки были необычайно бодрыми ребятами и всерьез сочиняли такие стихи, как: «Варвар рожден для рабства, как грек — для свободы…». Однако тот же грек не смел, назвать варваром римлянина не только потому, что  римляне были люди суровые (ты его  «варваром», а он тебе в глаз, и  хорошо, если не мечом!), но и потому, что понимал: римлянин свой, хотя как  бы грек второго сорта. Говоря современным  языком, для грека существовали собственно греческая культура и культура античная (слово нашего времени, тогда общего слова не было), которая объединяла и греков, и римлян, и фракийцев, и этрусков, являясь тем самым культурой региональной.

Феномен русской национальной культуры занимает совершенно определенное место в системе исторической типологии мировой культуры. Её историческим субъектом (творцом и носителем) выступает русский народ – один из наиболее крупных, развитых и богатых в творческом отношении этносов мира, который, по словам Н.Я.Данилевского, "достиг политической самостоятельности и сохранил её - условие, без которого, как свидетельствует история, цивилизация никогда не начиналась и не существовала, а поэтому вероятно, и не может начаться и существовать". Народ как единое целое – основная питательная, животворящая социальная среда и благодатная почва для формирования всех достижений русской национальной культуры: интеллектуальной мысли; художественного творчества; нравственности; этики; народной медицины и педагогики, и, следовательно, почва для рождения и расцвета любых талантов. И чем насыщеннее эта почва духовными богатствами отечественных традиций, проверенных и отобранных временем, тем прекраснее и неповторимее плоды нашей великой культуры.

Русская культура выступает по отношению  к исторической жизни народа как "вторая природа", которую он создает, творит и в которой живет как социализированная совокупность людей, иначе говоря, культура есть величайшая ценность, среда и способ духовной преемственности и тем самым – содержательной деятельности в бесконечном поступательном развитии русского народа.

Русская национальная культура как "вторая природа" это:

• материальные и духовные ценности народа, созданные им в ходе своей длительной истории;
• способ жизнедеятельности и мироустройства русских людей;
• своеобразие жизни русских в конкретных природно-географических, исторических и этносоциальных условиях;
• религия, мифология, наука, искусство, политика в их конкретно-историческом проявлении;
• совокупность русских социальных норм, законов, обычаев, традиций;
• способности, потребности, знания, умения, социальные чувства, мировоззрение русских.

Русская культура, как и всякая другая, существует во времени и пространстве, и тем  самым в развитии, в ходе которого разворачивается, обогащается и  видоизменяется её содержание и облик. Понимая культуру как живую, движущуюся историческую материю, важно подчеркнуть  её ведущую роль в "снятии" противоречий жизни и истории в познании, в духе, слове, наконец, в самой социальной жизни. Осознавая это, можно понять удивительный по смыслу постулат: "Пока жива наша культура, жив и русский народ". Жив, несмотря на всю сложность, а порой и трагичность нашей истории…

Корни русской национальной культуры уходят в толщу славянского этноса. Начало первого тысячелетия до нашей  эры следует считать, по мнению ученых, временем, когда славянские племена  Среднего Поволжья начинают свое "историческое бытие":

• отстаивают свою независимость;
• строят свои первые крепости;
• формируют отрасли хозяйства и на их основе создают систему жизнедеятельности;
• создают первичные формы славянского героического эпоса, дожившего до начала XX века (последние подробные записи были сделаны учеными в 1927-1929.г.г.).

Именно  в те исторические далекие времена  закладывались основы отечественной  материальной и духовной культуры. Постепенно, выделившись из общеславянского этноса, русские, взаимодействуя с другими народами, создали не только великое государство, но и великую культуру, которые в XIX–XXвв. вышли на самые передовые позиции в мире и во многом оказали решающее воздействие на развитие всей человеческой цивилизации.

В каких же исторических условиях протекал этот процесс социокультурного творчества, определивший особенности формирования русской национальной культуры?

Прежде  всего, особенности нашей культуры, как материальной, так и духовной, в огромной мере определяются природно-климатическими условиями жизни народа. К сожалению, значение этого, по сути определяющего фактора, явно недооценивалось не только в прошлом, но и в настоящее время. Между тем воздействие природно-климатического фактора настолько велико, что оно явно прослеживается не только в особенностях производства, способах и приемах труда, техники, но и в организации всей социальной жизни, духовном облике, национальном характере народа. Человека-хозяйственника нельзя отрывать от той физико-географической среды, где он действует (Маркс).

Русский народ  создавал свое хозяйство в неимоверно тяжелых условиях.

Англичанин  Джильс Флетчер, в конце XVI века посетивший Россию, с содроганием писал в 1591г. в работе "О государстве Российском": "Различные времена года здесь все изменяют, и нельзя не удивляться, смотря на Россию зимой и летом… От одного взгляда на зиму в России можно почувствовать холод, в это время морозы бывают так велики, что вода выливается по каплям, … превращается в лед, не достигнув еще земли. В самый большой холод, если возьмете в руки оловянное или другое металлическое блюдо или кувшин (разумеется, не в комнате, где устроены печи) пальцы ваши тотчас примерзнут, и, отнимая их, вы сдерете кожу. Когда вы выходите из теплой комнаты на мороз, дыхание ваше спирается, холодный воздух душит вас. Не одни путешествующие, но и люди на рынках и на улицах, в городах испытывают над собой действие мороза: одни совсем замерзают, другие падают на улицах; многих привозят в города сидящими в санях и замерзшими в таком положении; иные отмораживают седее нос, уши, щеки, пальцы и прочее. Часто случается, что медведи и волки (когда зима очень сурова), побуждаемые голодом, стаями выходят из лесов, нападают на селения и опустошают их: тогда жители принуждены спасаться бегством".

Русский человек, несмотря на упорный труд и  выносливость, не мог обеспечить себе безбедное существование. Даже в 1907 г. И.Н.Божерянов отмечал, что совершенно не во власти людей предотвратить неурожаи. Голодовки - постоянный спутник русского человека. Не случайно, начиная с Ярослава Мудрого, люди научились говорить: "Голод есть Божие наказание"…За десять веков Россия пережила более 350 голодных лет.

М. Боголепов в специальном исследовании "Колебания климата и историческая жизнь (Голод и война)" в 1912г. писал: "Можно было бы привести бесконечное  число примеров, ярко иллюстрирующих все то напряжение, с которым идет борьба за существование в эти эпохи. …Совершенно ясно и неоспоримо, какого рода действия производят такие моменты потрясения всей среды на жизнь человеческих масс. Величайший двигатель жизни борьба за существование приводит эти массы в движение, которые влекут за собою все новые острые формы".