Эстетизация повседневного как характерная черта средневековой культуры Японии (чайная церемония)

Простота и утонченность всегда считались эстетическими качествами, присущими японской культуре, и были важнейшими особенностями жизни японцев с древнейших времен. Качества, которые должны быть, по мнению японца, присущими красивому объекту, выражаются в четырех понятиях, три из которых (саби, ваби, сибуй) уходят корнями в древнюю религию синто, а четвертое (югэн) навеяно буддийской философией.

Понятие «ваби» - это отсутствие чего-либо вычурного, броского, нарочитого, то есть, в представлении японцев, вульгарного. Ваби - это прелесть обыденного, мудрая воздержанность, красота природы. Воспитывая в себе умение довольствоваться малым, японцы находят и ценят прекрасное во всем, что окружает человека в его будничной жизни, в каждом предмете повседневного быта. Не только картина или ваза, а любой предмет домашней утвари, будь то лопаточка для накладывания риса или бамбуковая подставка для чайника, может быть произведением искусства и воплощением красоты. Практичность, утилитарная красота предметов - вот что связано с понятием «ваби».

Саби - красота, которая начинает проявляться в предметах со временем, обнажение сущности стареющей вещи. Японцы видят особое очарование в следах возраста. Их привлекает потемневший цвет старого дерева, замшелый камень в саду или даже обтрепанность предметов интерьера.

Со временем эти два понятия слились в единое: ваби-саби, которое в обиходе заменяется словом «сибуй».

Сибуй - это красота вещи, заключающаяся не столько в ее внешнем виде, сколько в качествах, которые помогают ей быть полезной, выполнять свое предназначение.  Это красота естественности плюс красота простоты. Это красота, присущая назначению данного предмета, а также материалу, из которого он сделан. При минимальной обработке материала - максимальная практичность изделия. Сочетание этих двух качеств японцы считают идеалом.

Югэн - это та красота, которая лежит в глубине вещей, не стремясь на ее поверхность. Она выражается главным образом в изменчивости, текучести. Эту красоту можно увидеть только через недосказанность, отсутствие. Только владея искусством намека, можно создать вещь, обладающую югэн.

С древнейших времен японцы старались следовать этим канонам, причем не только в искусстве, но и в повседневности. Но в наше время, когда стиль жизни японцев изменился, изменились их жизненные приоритеты, традиционные идеалы красоты из идей, которым подчинено каждое действие, которые выражаются в любом предмете, превращаются просто в черты народного искусства.

Конфуцианство, как и буддизм, пришло в Японию из Китая и вскоре стало оказывать значительное влияние на жизнь этой страны. Разумеется, японцы со свойственной им способностью перерабатывать в духе своих традиционных моделей все чужеземные влияния привнесли в понимание культуры свои элементы.5 Под конфуцианством обычно понимается традиционная древнекитайская религиозно-философская доктрина, возводящая  этические принципы в разряд вселенских законов. Однако, будучи широко распространённым в Китае, это учение не получило столь же широкого признания в Японии и, несмотря на усилие правителей из династии Токугава, в течение двух столетий старавшихся насадить конфуцианство с его удобной для правящей верхушки идеологией, не стало определяющим для духовной жизни Японии. К тому же, даже рациональное конфуцианство, делящее мир на культурное и природное и отдающее предпочтение первому, означало не столько переделывание мира на рациональных началах, сколько стремление приспособить, окультурить существующее природное.  В искусстве, в частности, в живописи, выражением конфуцианских эстетических принципов служил идеализированный природный пейзаж, основанный на законах небесной гармонии, вызывающий у зрителя стремление к совершенству и безупречности. В Японии такой идеализированный пейзаж, созданный рукой просвещенного философа, назывался канга – «живопись  в китайском  духе».

Своеобразное соединение двух основных религий Японии и доминирование принципов дзэн оказали огромное влияние на эстетические ценности японской культуры. Дзэн - буддизм оказал глубокое влияние на духовную жизнь японцев, делая акцент не на словесном восприятии высшей истины, а на внутреннем эстетическом переживании действительности. Эстетизация всех сторон жизни, постижение истины через произведение искусства в ряде периодов истории Японии - важная черта японской культуры, основополагающий принцип мировосприятия. Достижение просветления осуществлялось отказом от общепринятых догм, путём мистического созерцания и нахождения прекрасного, эстетического в повседневных обязанностях человека. «Повседневный образец есть правда» - утверждение дзэнских монахов.

Отсюда у японцев утончённое чувство прекрасного, умение видеть в потрескавшейся стенке сосуда причудливый узор, ценить не яркое, блестящее, а то, что имеет налёт времени старины.

«Японцам свойственно умение улавливать движение жизни в самых скрытых ее формах. Эстетические нормы в большей степени определяют жизненную философию японцев, художественный вкус пронизывает весь уклад их жизни.

На протяжении многих веков в Японии культивировалось чувство прекрасного, превращаясь постепенно в своего рода религиозный культ поклонения красоте, который распространялся среди всех слоев населения». 6

Эстетизация всех сторон жизни нашла свое выражение в традиционных искусствах средневековой Японии: создание ландшафтных садов, боевые искусства, искусство чайной церемонии, икэбана и т.д.

Глава 2. Эстетизация повседневности в средневековой Японии на примере чайной церемонии.

Мост между искусством и природой, а также мост между искусством и будничной жизнью - вот ключевые характеристики японской культуры. У западных искусствоведов существует выражение, что японская культура - это «цивилизация пустяков».

От японцев же часто слышишь, что иностранные туристы предпочитают прекрасное в огромных пропорциях, одной капли росы им недостаточно. Поэтому чайная церемония, мастерство икебаны, стихосложение, любование природой - все это объединено у японцев и называется термином, если перевести с японского «изящные досуги».

Буддизм и особенно дзэн оказал огромное влияние на развитие различных сторон японской национальной культуры, и прежде всего на воспитание чувства прекрасного. Это чувство в Японии заметно во всем. И прежде всего в проведении изысканной чайной церемонии, о которой пойдет речь в этой главе. Смысл чайной церемонии, говорят, раскрывается в известном изречении Рикю: «Тяною – это поклонение красоте в сером свете будней».7

2.1. История возникновения Чайной Церемонии.

«Иностранный обыватель в своем самодовольстве видит в чайной церемонии лишь еще один пример тысячи и одной странности, которые составляют непостижимость и ребячливость Востока. Прежде чем смеяться над этим обрядом, стоит подумать, как, в сущности, мала чаша человеческих радостей и сколь мудры те, кто умеют ее заполнить. Чайная церемония для японца - это религия. Это обожествление искусства жить».8

Церемония чаепития зародилась в Китае, позже получила распространение в Японии, где несколько видоизменилась. Все жители Страны восходящего солнца, независимо от социального происхождения, относились к чаепитию, как к неотъемлемой и очень значимой части повседневной жизни. В соответствии с правилами, эта церемония превращается в особый ритуал, так как одновременно сопровождается наблюдением творений природы и искусства, что доставляет истинное наслаждение японцам.

Издревле чайная церемония считалась неизменным атрибутом встреч художников, философов, поэтов и других людей искусства, во время которых произносились мудрые высказывания, декламировались великолепные поэтические произведения и демонстрировались потрясающие воображение изобразительные шедевры.

Постепенно (необходимо сказать, что это происходило достаточно медленно, ведь мы знаем, что Япония — страна вековых традиций, где всевозможные изменения редко приветствуются) такая процедура стала популярной и в других слоях социума. В XVI—XVII вв. она распространилась среди аристократического населения и самураев. Как искусство чайная церемония оформилась в своего рода систему отдыха от будничных забот и хлопот. В наиболее традиционной форме, которую сейчас принято называть классической, чайная церемония стала совершаться в так называемых чайных домиках.

Считается, что сады чайной церемонии появились уже в XII в. Их возникновение связывают с деятельностью священника Эйсая, который привез из Китая молодые чайные кусты и стал выращивать свой чай при дзэн-буддийском монастыре. То место, где росли эти чайные кусты, получило впоследствии название чайных садов. Собранный монахами монастыря чай подвергался специальной обработке и затем использовался для священных церемоний (именно такой первоначально была чайная церемония): пили во время религиозных ритуалов и медитаций, когда происходило общение с богом и имели место размышления о смысле бытия. Кроме того, эти церемонии, совершавшиеся непременно в так называемых чайных садах (чайные сады были изначально расположены на освященной территории монастыря), как нельзя лучше способствовали укреплению духовного и физического здоровья. Японский священник Доген, живший еще в XIII в., обогатил искусство чаепития, которое совершали люди, желавшие приобщиться к духовным таинствам, в садах чайных церемоний. Он основал философско-религиозное направление, получившее название дзэн-буддизма.9

XII—XV вв., когда заметно  усилилось влияние дзэн-буддизма  и, соответственно, значительно возросло  количество монастырей, в которых  исповедовалась эта религия, начали  устраиваться встречи в специально  обустраиваемых для этой цели  садах чайной церемонии. И, надо  сказать, эти встречи отличались  большой скромностью и чрезвычайной  молчаливостью.

Создателем чайной церемонии (он до сих пор признается одним из величайших мастеров восточного чаепития) считается Мурата Дзюко. Он известен тем, что в течение достаточно долгого времени стремился воплотить в эстетике искусства чая внутреннюю духовную сосредоточенность и полное согласие участников подобных встреч. Такая гармония между людьми, собиравшимися в садах чайной церемонии, стала возможной благодаря тому, что она была обогащена великим Муратой искусством тончайшей философии и эстетикой дзэн-буддистского учения.

Мурата Дзюко проповедовал, что истина Будды откроется только тому, кто правильно будет совершать церемонию чаепития в японском саду. Он утверждал, что чайная церемония - это не просто поглощение напитка, обладающего чудесным цветом, вкусом и запахом, а способ приобщиться к философии искусства чаепития. Дело в том, что, согласно дзэн-буддизму, огромное значение имеют даже жесты, поэтому в чайной церемонии важно

даже то, как именно чаша будет наполняться горячей водой.

При дворе японского сегуна Асикаги Мурата приспособил для чайной церемонии крохотную комнатку додзинсай (она стала прототипом чайного домика). Восточный мастер создавал в ней атмосферу натуральности и естественной простоты.

Чайную церемонию, которую первоначально проводил  сам Мурата, а затем его ученики и последователи, можно было назвать своеобразной попыткой отрешиться от повседневных забот и тягот бренного мира, забыть о суровой действительности и плавно погрузиться в обстановку приятнейшей тишины и духовной умиротворенности.

Кроме того, этот философствующий священник впервые сформулировал четыре основных принципа чайной церемонии: гармония («ва»), почтительность («кэй»), чистота («сэй») и тишина, покой («сэки»). Эта тетрада философских понятий символизирует целостность и полноценность состояния человеческой души во время ритуального поглощения чая.

Под чистотой в данном случае подразумевается не столько полная стерильность помещения, сколько кристальность души (человек во время чайной церемонии должен быть освобожден прежде всего внутренне от суетных желаний и стремлений, которые вызывает у него мир земной, очищен от плотских вожделений и настроен на общение с богом).

Загадочная тишина должна окутывать людей, находящихся в специальной комнате, предназначенной для чай ной церемонии, чтобы настроить их на состояние умиротворения и покоя — вот неотъемлемый атрибут философского настроения. Более того, тишина и покой понимались именно как просветленное одиночество, которое располагает человека к спокойному и величественному миросозерцанию.

Почтительность в чайной церемонии должна быть подчеркнутой (чайная церемония в данном случае не является исключением из общего правила поведения японцев во всех жизненных ситуациях, ведь нам прекрасно известно, что этот народ отличается консерватизмом в отношении к традициям и почитанием извечных истин, поэтому подчас поведение японцев может показаться излишне церемониальным).

Чайная церемония символизирует выполнение обычаев предков, уважение друг к другу. Необходимо заметить, что японцы относятся к тем людям, для которых соблюдение субординации является едва ли не священным, однако в саду чайной церемонии почтительное отношение к вышестоящему в социальном плане человеку не должно быть подчеркнутым, так как здесь стираются все отличия.

И, наконец, четвертым элементом, необходимым для создания соответствующей атмосферы в комнате, в которой совершается чайная церемония, является гармония. Она предполагает полное расслабление человека, благодаря которому он способен как бы отключиться от здешнего мира и приобщиться к вечности. Дело в том, что человек в таком состоянии гармонии должен стать простым и естественным, то есть вернуться к первоначальному своему образу чистого и искренне доброго, наивного ребенка, душа которого открыта всей необъятной Вселенной. Символом такого мироощущения Мурата Дзюко считал образ одинокой веточки цветущей сливы в белом заснеженном лесу.

Абсолютно все в процессе чайной церемонии должно было находиться в исключительно совершенной гармонии безыскусности, сдержанности и очаровательной простоты, чтобы помочь человеку как можно естественнее приблизиться к миру окружающей природы и затем раствориться в ней. И всевозможные предметы, при помощи которых приготавливали чай, и комната, предназначенная для проведения самой церемонии, и специальным образом подобранная композиция из двух-трех веток в вазе, и окружающий ландшафт сада, и, наконец, одежда и поведение участников неторопливых философских бесед - все это должно служить созданию особого настроения тихого и неспешного созерцания, которое располагает к мудрым размышлениям.

Мурата, раскрывая философию сада чайной церемонии, следовал принципам искусства ваби. Этот стиль создавал ощущение покоя, тишины, скромности и умиротворенности. Необходимо сказать, что слово «ваби» в японском языке имеет многозначный смысл, который может варьироваться в зависимости от характера ассоциаций.