Контрольная работа по дисциплине Режиссура театрализованных представлений и праздников"

Когда человек в своем воображении выполняет какое-нибудь действие — объясняется в любви, приказывает, просит, отвергает, утешает, — он непременно ощущает себя совершающим ряд движений, необходимых для выполнения данного действия: мысленно подходит к партнеру, берет его за руку, усаживает в кресло или, наоборот, отстраняет партнера, сам от него отходит, произнося при этом мысленно всевозможные речи — нежные, страстные, гневные — и сопровождая эти речи различными жестами.

Мечтающий таким образом человек остается безмолвным и неподвижным. Но это так выглядит только со стороны. На самом деле мышцы человека в это время работают, однако то, что они осуществляют, по своим размерам столь незначительно, что правильнее это называть не движениями, а зародышами движений или мускульными представлениями. Соответственно все, что возникает при этом в психике актера, правильнее назвать не чувствами, а зародышами чувств, или эмоциональными представлениями.

Артист, если можно так выразиться, фантазирует главным образом своими мышцами. Заметим, кстати, что он не только фантазирует, но и "наблюдает" мышцами, — почему так важно для актера развивать свою мускульную память.

Для развития актерской фантазии и воображения существует ряд упражнений. Рассмотрим некоторые из них.

Начните упражнение с простых воспоминаний (предметы, люди, события). Старайтесь восстановить как можно больше деталей. Рассматривайте вызванный в памяти объект, по возможности не отвлекая вашего внимания.

Выберите небольшую законченную сцену из хорошо знакомой вам пьесы. Проиграйте ее несколько раз в вашем воображении поставьте перед действующими лицами ряд задач (вопросов) общего характера, например: ярче выявить ту или иную черту характера; полнее отразить атмосферу сцены; усилить или ослабить то или другое чувство; сыграть сдержанно, сыграть темпераментно; ускорить или замедлить темп сцены и т.п. проследите изменения, которые произойдут в игре актеров под влиянием ваших вопросов.

Возвратитесь к той же сцене на следующий день. Снова просмотрите ее. Изменения в связи с вашими вопросами могут оказаться значительнее, чем накануне. Оцените самостоятельную обработку образами ваших вопросов. Поставьте новые вопросы или повторите прежние и ждите результата на следующий день.

При многократном просмотре сцены не пренебрегайте теми “советами”, которые образы будут давать вам по их собственной инициативе. Меняясь и влияя друг на друга, они могут вдохновить вас на новые идеи, вызвать новые чувства и навести на непредвиденные вами средства выразительности. Принимайте или отвергайте их, но не держитесь деспотически за ваши первоначальные желания.

Затем переходите к упражнениям, развивающим гибкость вашего воображения. Возьмите образ, рассмотрите его в деталях и затем заставьте его превратиться в другой: молодой человек постепенно превращается в старого и наоборот; молодой побег развивается в большое ветвистое дерево; зимний пейзаж превращается в весенний, летний, осенний и снова зимний и т.п. То же с фантастическими превращениями: заколдованный замок постепенно превращается в бедную избу и наоборот; старуха нищенка превращается в красавицу ведьму; волк — в царевича, царевна — в лягушку и т.п. Продолжайте это упражнение с образами, находящимися в движении: рыцарский турнир; пламя лесного пожара; возбужденная толпа; бал; фабрика; железнодорожная станция и т.п.

Следующая стадия упражнения: через внешние проявления образа увидеть его внутреннюю, интимную жизнь. Например: король лир в пустыне; король Клавдий в сцене молитвы; Орлеанская Дева в момент откровения; муки совести Бориса Годунова; восторги и отчаяния Дон Кихота и т.п. Наблюдайте образы, пока они не пробудят ваших творческих чувств. Не торопите результатов.

Теперь вам следует научиться отказываться от первых созданных вами образов, добиваясь все более совершенных. Держась боязливо за уже созданный вами, хотя бы и хороший, образ, вы не найдете лучшего. Лучший образ всегда готов вспыхнуть в воображении, если вы имеете смелость отказаться от предыдущего. Проработайте в деталях образ из пьесы, литературы или истории. Изучите его. Откажитесь от него и начните всю работу сначала. Если вы заметите, что лучшие черты первого образа продолжают жить в вашем воображении, вливаясь во второй образ, примите их, проработав второй образ, откажитесь и от него, сохранив его лучшие черты. Делайте это упражнение все с тем же образом, пока это доставляет вам художественное удовлетворение.

Начните сами создавать и прорабатывать в деталях образы людей и фантастических существ.

4. Сценическая вера.

В самом тесном взаимодействии со сценической свободой находится сценическая вера актера в правду вымысла.

Говоря о сценической (или творческой) вере, мы употребляем это слово не в буквальном его значении, а придаем ему особый, условный смысл, превращая в профессиональный термин.

Разумеется, нельзя, глядя на нарисованные декорации, верить, что это настоящий лес, или, воздавая королевские почести товарищу по труппе, верить, что он сделался настоящим королем. Однако серьезно относиться к декорации как к лесу или к товарищу по труппе как к королю можно. В этом как раз и заключается одна из важнейших профессиональных способностей актера, которую мы называем сценической верой.

Необходимо понять, что суть дела заключается здесь именно в слове серьезно. Актер должен уметь, находясь на сцене, серьезно относиться к вымыслу — так, как если бы это была самая настоящая правда. Серьезно и если бы — в этих двух словах вся магия театрального искусства. Поэтому вместо термина "сценическая вера" иногда употребляют выражение "актерский серьез".

Сценическая вера актера, его "серьез" является следствием его убежденности в правильности того, что он делает на сцене. Эта убежденность — необходимое условие убедительности его игры для зрителей.

Только тогда актерская игра становится убедительной, когда сам актер до конца убежден в необходимости именно этих своих действий и поступков, именно этих слов и движений, именно этих интонаций и жестов. Зритель верит в то, во что верит актер. Засомневался актер — сомневается и зритель.

Актер реалистической школы подчиняет свое поведение на сцене требованию, которое Е. Б. Вахтангов сформулировал так: "Мне нужно". Это означает, что о каждом шаге своего сценического поведения, о каждом слове и движении актер может сказать: "Мне нужно сделать это движение", "Мне нужно произнести это слово", "Мне нужно выполнить это действие".

Вахтангов указывал при этом, что формула "Мне нужно!" живет двумя смыслами, дополняющими друг друга; соединяясь, они образуют третье значение, заключающее в себе всю полноту предъявляемых к актеру требований. Все зависит от того, на каком слове сделать ударение. Можно сказать так: "Мне нужно!" Или: "Мне нужно!" Или, наконец: "Мне нужно!" (ударение и на том, и на другом слове).

Рассмотрим все три варианта в их существенном значении.

"Мне нужно". Это значит, что актер до конца осознал (понял и почувствовал) необходимость именно этого действия, этого поступка, этих слов и т. д., в силу чего это действие, этот поступок, эти слова стали ощущаться им как обязательные для образа, как нужные ему.

"Мне нужно". Это значит, что актер почувствовал необходимость данных слов, действий и поступков не только для действующего лица пьесы, но и для самого себя в качестве действующего лица. Это значит, что артист в какой-то степени себя самого почувствовал этим лицом, внутренне отождествил себя с ним. "Мне нужно" — это значит: нужно моим нервам, моей крови, моему телу, моей душе — словом, всему моему существу.

Благодаря увлекательной для артиста мотивировке ему становится нужно то, что нужно герою. В результате пробуждается темперамент актера, желание действовать, бороться за достижение поставленной цели. Задачи, действия и стремления образа становятся задачами, действиями и стремлениями самого актера. Так реализуется третий, обобщенный смысл вахтанговской формулы: "Мне нужно". На основе этой формулы актер приобретает необходимую убежденность в правильности своих слов и действий на сцене. Вместе с убежденностью приходит и сценическая свобода, а также творческая вера в правду вымысла, которая заставляет и зрителей верить во все, что происходит на сцене.

Из всего сказанного нами о сценической вере можно извлечь следующие выводы:

1. Каждую  секунду своего пребывания на  сцене актер должен верить  в правду всего, что на ней  происходит (воспринимать вымысел  всерьез, относиться к нему как  к правде).

2. При помощи верных для спектакля и увлекательных для самого себя мотивировок (сценических оправданий) актер должен добиться абсолютной внутренней убежденности в необходимости всего, что он делает на сцене (по формуле: "Мне нужно!"). Только тогда он сможет верить в правду вымысла, и только тогда его игра будет убедительной для зрителя.

3. Сценическое  оправдание — путь к вере. Все, что находится и происходит на сцене (включая также и все случайности), должно быть оправдано актером при помощи его фантазии.

4. Фантазия  актера, питающая его сценическую  веру, должна:

а) создавать не голые факты, не анкетные данные и общие места, а яркие живые представления (образы), чувственно-конкретные и увлекательные для самого актера;

б) иметь характер, свойственный именно актерской фантазии, т. е. вынуждать актера внутренне проигрывать все, что он нафантазирует (иначе говоря, вынуждать его действовать в воображении в качестве сценического героя, приводя в деятельное состояние мускульную память).

Воспитание в актере способности верить в правду вымысла достигается в результате длительной и настойчивой тренировки актерской фантазии, тренировки, направленной на разрешение всевозможных задач в области сценического оправдания. Много и часто оправдывать что-либо — значит тренировать свою фантазию и развивать в себе, таким образом, сценическую веру.

Способность оправдывать все, что находится и происходит на сцене, должна быть развита в актере до степени органической потребности. Если ученик помнит о своей обязанности оправдывать и принуждает себя к выполнению этой обязанности, конечная цель еще не достигнута. У актера должна быть выработана привычка оправдывать. Если актер может оправдать то, что происходит и окружает его на сцене, это очень хорошо. Но этого недостаточно. Нужно добиться, чтобы он органически не мог оставить что-либо неоправданным. Необходимо, чтобы его фантазия незаметно для него самого постоянно подогревала, возбуждала, кормила его творческую веру при помощи непрерывно поставляемых творческих оправданий.

В полном объеме задача воспитания сценической веры в актере может быть решена только в результате прохождения всего курса. Однако для успешного ее разрешения нужно с самого начала направить внимание учащихся в эту сторону. Это может быть достигнуто при помощи специальных упражнений.

К элементарным упражнениям на оправдание можно перейти незаметно для учащихся путем постепенного усложнения упражнений на сценическое внимание. Начать можно с того, что преподаватель, предлагая учащимся сосредоточить свое внимание на том или ином объекте, просит их предварительно оправдать этот объект как необходимый. Это означает, что каждый должен ответить самому себе на вопрос: почему и зачем я рассматриваю данный предмет, слушаю те или иные звуки, размышляю на ту или иную тему?

Пока проводились чистые упражнения на внимание, ответы на эти вопросы были для всех очевидными и не выходили за пределы реальной действительности; они могли быть сформулированы примерно так: я рассматриваю этот предмет потому, что мне это задано преподавателем, и делаю это я для того, чтобы развить в себе необходимую для актера способность управлять своим вниманием. Теперь же ответы должны выйти за пределы действительности и перейти в область вымысла, в сферу фантазии и воображения. Теперь ученик должен дать ответы на эти два вопроса в форме вымышленных, но непременно интересных, увлекательных для него самого мотивировок.

Добросовестное, подробное, с увлечением составленное оправдание непременно наложит свой отпечаток на сам процесс сосредоточения своего внимания, сделает его более глубоким, более активным, придаст ему определенную эмоциональную окраску. По этим признакам преподаватель всегда сможет установить, не спрашивая заранее ученика, насколько убедительно для себя ему удалось мотивировать заданный ему объект.

После того как упражнение выполнено, преподаватель может для проверки предложить ученику рассказать о своем оправдании. Это предложение полезно сделать тому, кто лучше других выполнил упражнение на внимание, и тому, кто сделал это хуже остальных. Сравнение рассказов того и другого может оказаться весьма поучительным. Как правило, у того, кто не смог добиться настоящей сосредоточенности, и оправдание оказывается бледным, неинтересным, мало разработанным, формальным. У того же, кто продемонстрировал активную и глубокую сосредоточенность, и оправдание бывает полноценным; оно в этом случае делается в форме яркого, подробного, образного рассказа.

Сопоставив оправдание обоих исполнителей, преподаватель имеет, таким образом, возможность наглядно продемонстрировать взаимозависимость между сосредоточенным вниманием актера и сценическим оправданием этого внимания, иначе говоря, между вниманием и фантазией: чем лучше работает фантазия, тем глубже и активнее внимание и, наоборот, чем активнее и глубже сосредоточенность, тем лучше работает фантазия.

Другой тип упражнений на оправдание заключается в следующем: по сигналу преподавателя все учащиеся мгновенно принимают какую-нибудь неожиданную для самих себя позу (позы могут быть самые эксцентричные). Потом, оставаясь некоторое время в принятой позе, каждый должен найти для нее убедительное оправдание. Искать оправдание в этом случае следует в области физических действий, а не психических состояний.