Культура и цивилизация

Заметим при этом, что специфика культурного развития остается как бы "за рамками" такой типологизации, в лучшем случае, выполняя роль внешнего фактора. Все бесконечное культурное многообразие загоняется на жесткие ступени поступательного прогрессивного развития человечества. И если на Земле еще существуют народы, жизнь и духовная культура которых подчинены законам гармонии и единства с природой, а главный запрет — это запрет на изменения, то такая культура оценивается как примитивная, а следовательно, и малоценная. Такой взгляд приводит к катастрофическим последствиям как для данных народов, зачастую насильственно вовлекаемых в цивилизационные процессы, так и для мировой культуры в целом, так как источник обогащения культур — во взаимодействии и синтезе культур, индивидуально неповторимых.

Н.Я. Данилевский выдвинул идею о существовании множества цивилизаций, являвшихся выражением бесконечно богатого творческого гения человечества. Каждая из них возникает, развивает свои собственные формы жизни (язык, способы общения, труда, формы быта и т.д.), свои моральные и духовные ценности, а затем погибает вместе с ними. Н.Я. Данилевский разделял все народы на три основных класса: 1) позитивных творцов истории, создавших великие цивилизации, или культурно-исторические типы; 2) негативных творцов истории, которые, подобно гуннам, монголам и туркам, не создавали великих цивилизаций; и,- наконец, 3) народов, творческий дух которых по какой-то причине задерживается в своем развитии на ранней стадии и потому они не могут стать ни созидательной, ни разрушительной силой в истории. Они представляют собой «этнографический материал», используемый творческими народами для обогащения своих цивилизаций или придания импульса для их нового развития. Лишь немногие народы смогли создать великие цивилизации и стать культурно-историческими типами.

Всего философ насчитывал десять цивилизаций: египетская, индийская, иранская, еврейская, греческая, римская, новосемитская (аравийская), романо-германская (европейская). К этим несомненным, по Н.Я. Данилевскому, «естественным» группам он причислял два «сомнительных» типа цивилизаций: американскую и перуанскую (индейскую), погибших насильственною смертью и не успевших совершить своего развития. Что касается групп новой Америки (современных США), то их значение еще не было ему ясным. Он колебался, признать ли их особым культурно-историческим типом.

Русский философ отмечал, что начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа. Каждый тип сам вырабатывает ее для себя, при большем или меньшем влиянии чуждых ему предшествовавших или современных цивилизаций. Такое влияние Н.Я. Данилевский допускал лишь в смысле «почвенного удобрения». Всякое же образовательное воздействие чуждых духовных начал он абсолютно отвергал. Все культурно-исторические типы одинаково самобытны и из себя самих черпают содержание своей исторической жизни. Но не все они реализуют свое содержание с одинаковой полнотой и многосторонностью. Интересно, как Н.Я. Данилевский сформулировал основные закономерности (законы) возникновения, роста и заката цивилизаций.

1. Любое племя или народ, говорящие на одном языке или принадлежащие к одной языковой группе, представляют собой культурно-исторический тип, если они духовно способны к историческому развитию и прошли стадию детства.
2. Для подлинного рождения и развития культуры народ должен достичь политической независимости.
3. Основные принципы бытия каждой цивилизации закрыты, т.е. недоступны другим народам. Так, многочисленные попытки распространить греческую цивилизацию среди неарийских или восточных народов потерпели крах... Англичане понесли аналогичное поражение, пытаясь перенести европейскую цивилизацию в Индию. Однако данная закономерность не распространяется на отдельные элементы или черты цивилизаций, которые могут передаваться от одной цивилизации к другой. Простейший способ передачи — колонизация, таким образом, по мнению Н.Я, Данилевского, финикийцы перенесли свою цивилизацию в Карфаген, греки — в Южную Италию и Сицилию, англичане — в Северную Америку и Австралию. Другой способ — прививка черенка на чужое дерево. Черенок остается чужеродным телом на дереве, эксплуатирует его, ничего не давая взамен. Эллинистическая Александрия была таким черенком на египетском дереве. Третий способ — взаимное оплодотворение, при котором ценности одной цивилизации используются другой, если они ей подходят.
4. Цивилизация данного культурно-исторического типа достигает своего полного расцвета, только если ее «этнографический материал» разнообразен и она обладает политической независимостью.
5. Существование культурно-исторических типов напоминает жизнь многолетних растений, период роста которых длится бесконечно, а период цветения и плодоношения относительно короток и вконец истощает их силы. Первая стадия — возникновение великой культуры — может длиться очень долго. Она заканчивается тогда, когда культура переходит от этнографической формы существования к государственной. На этой, второй, стадии оформляется культурная и политическая независимость. Третья стадия — расцвет — представляет собой полное развитие творческого потенциала и реализацию идей справедливости, свободы, мудрости, социального и индивидуального благополучия. Эта стадия завершается с полным исчерпанием творческих сил цивилизации. Тогда нация окаменевает, становится нетворческой и распыляется, раздираемая внутренними противоречиями. Первая и вторая стадии могут длиться очень долго, последняя же — расцвет — обычно коротка и длится в среднем 400—600 лет. Стадия упадка наступает несколько раньше, чем. это можно наблюдать. Так, упадок европейской цивилизации начался, по мысли Н.Я. Данилевского, рке в XVIII в., однако (продолжим мысль философа) явные его признаки проявились лишь в XX в., в зените ее расцвета.

Как считал Н.Я. Данилевский, большинство цивилизаций являются созидательными не во всех, а только в одной или нескольких областях деятельности. Так, греческая цивилизация достигла непревзойденных высот в эстетической области, семитская — в религиозной, римская — в области права и политической организации. Прогресс человечества состоит, по Н.Я. Данилевскому, не в том, чтобы идти в одном направлении, а в том, чтобы все поле, составляющее поприще исторической деятельности, исходить в разных направлениях.

Современный этап междисциплинарных исследований наиболее адекватно выражен в концепции многолинейной эволюции, автором которой является американский ученый Дж. Стюард, эмпирически обобщивший параллелизмы в развитии культур в сходных географических условиях и выдвинувший идею культурной экологии.

Получает распространение, отстаиваемая отечественным философом В. С. Степиным, концепция о двух типах цивилизационного развития в истории человечества: традиционном и техногенном. Так же как и ряд других концепций, эта исходит из признания, что тип цивилизации, их стратегии определяются культурой. Различия в западноевропейской цивилизации (техногенной) и восточной (традиционной) выросли из системы господствующих в них универсалий культуры, из различий в понимании человека, природы, истины, власти, личности и пр.

Заметим, однако, что эти типы цивилизаций существуют одновременно, а картина современного мира будет целостной, если дополнить ее непрогрессивными формами человеческих сообществ.

       3. Специфика техногенной цивилизации. Сущность ее кризиса.

В результате быстро расширяющегося процесса технизации (т. е. постоянного увеличения и совершенствования мира инструментальных средств), с одной стороны, и сопровождающей этот процесс системы ценностей, господствующих в культуре, с другой, европейская цивилизация стала приобретать техногенный характер. Самая существенная ее черта — утрата человеком власти над техническим прогрессом и его следствиями. Как преодолеть этот кризис? Возможна ли такая интеграция ценностей западной и восточной культур, которая позволила бы преодолеть отрицательные последствия всевластия технического феномена, ставшего специфической средой обитания человека?

Справедливо ли утверждение Бертрана Рассела о том, что "наука и техника движутся сейчас вперед, словно танковая армада, лишившаяся водителей, — слепо, безрассудно, без определенной цели".

Чтобы ответить на эти вопросы, выделим те черты в шкале культурных универсалий, которые составляют основу западно-европейской культуры и определяют техногенный характер современной цивилизации.

Во-первых, это особое представление о природе. В западно-европейской культуре Мир, Природа всегда рассматривались как поле для приложения сил человека. Вспомним укоренившуюся в нашем сознании парадигму: "Природа не храм, а мастерская, а человек в ней — работник", "Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее — наша задача" и т. п.

Сравним этот принцип с важнейшей ценностной установкой восточной культуры на невмешательство в природу.

Во-вторых, человек рассматривается как активное существо, призванное преобразовать мир. Эта позиция наиболее ярко выражена в марксистской философии ("Философы лишь различным образом объясняли мир, а дело заключается в том, чтобы преобразовать его"). Проницательный критик марксизма Р.Арон заметил, что "марксизм был не идеологией пролетариата, а доктриной промышленного прогресса". А Жак Эллюль оценивал марксизм как "фазу болезненного брака между человеком и техникой".

Если сравнивать этот принцип европейской культуры с принципом восточной, в соответствии с которой мир надо не преобразовывать, а адаптироваться к нему, не навязывать свою волю, а угадывать ритмы изменения мира (китайский принцип "у- вэй"), то логически неизбежной или, уж по крайней мере, понятной, становится абсолютизация человеческой активности в западно-европейской культуре, приведшая к агрессивности технического вмешательства человека в природу и породившая одну из острейших проблем современной цивилизации — экологическую.

В-третьих. Первые две культурные парадигмы обуславливают и особое понимание человеческой деятельности: с позиций западноевропейской культуры деятельность человека направлена вовне, на преобразование предметов, а не на самого человека. В восточной культуре доминирует стремление к самосовершенствованию человека, что проявлялось и в технических изобретениях.

В-четвертых, установка на технико-экономическую результативность преобразования внешнего мира породила еще одну важнейшую характеристику техногенной цивилизации: акцент на технико-технологическую оптимальность развития техники и технологии вне их человеческого, социокультурного измерения. Заметим, что и сама идея о том, что определяющим фактором общественного развития является материальное производство, не могла в принципе возникнуть в рамках восточной культуры.

Из других социокультурных универсалий западно-европейской культуры, лежащих в основе техногенной цивилизации, отметим быстрое, в геометрической прогрессии изменение предметного мира, влияющего на образ жизни, динамику социальных связей, меняющих соотношение традиционности и новационности в культурном и цивилизационном развитии; доминирование научной рациональности; пуританскую этику; ориентацию на автономию личности, ее прав, свободы; особое понимание власти, силы, их характера и природы.

Происходит глобализация стилей жизни (массовая культура, пища, одежда), которой способствуют средства массовых коммуникаций и современный транспорт: каждый день 3 млн. человек путешествуют из одного конца планеты в другой, более чем 10500 ресторанов "Макдональдс" работают в 50 странах, в любой стране мира можно купить любую газету или журнал, просмотреть с помощью спутникового телевидения множество иностранных телепрограмм. Ныне свыше 1 млрд. людей говорят на английском языке, к 2000 г. это число возрастет до 1,5 млрд. По мере глобализации стилей жизни все более заметны знаки противоположной тенденции — борьбы за сохранение уникальности национальных культур.

Осознание этих характеристик и тенденций современной цивилизации и приводит большинство мыслителей XX века к выводу о том, что на этом пути у общества перспектив нет. Собственно в этом и состоит сущность кризиса техногенной цивилизации. Может ли человечество его избежать, может ли найти пути выхода? При существовании двух ответов на эти вопросы: пессимистического "нет" и оптимистического "да" оставим это на суд истории. Будем исходить все- таки из того, что у человечества есть шанс в преодолении этого кризиса.

Во-первых, через осознанное изменение приоритетов в шкале культурных ценностей, созидание нового отношения к природе, формирование экологической культуры.

До недавнего времени социокультурный смысл техники вскрывался в системе "техника — человек", а экологический — в системе "техника — природа". Подчеркнем, что и экологический и социокультурный смысл техники обнаруживается не в разрозненных частях сложной системы мирового пространства, в которое она вписывается, а лишь в единой системе, где и техника, и сам человек, и природа всегда лишь часть гораздо большего целого — мирового универсума.

Другим важнейшим условием преодоления техногенности является смена принципов измерений техники, ее критериев и оценок, включение в систему этих оценок наряду с технико-технологической оптимальностью и экономической эффективностью и социокультурное, собственно человеческое измерение. Необходимы не фрагментарные критерии, а системные интегративные оценки.

Сложность этой задачи в том, что такие оценки лежат в области междисциплинарных подходов. Но эта сознательность и ответственность в выборе решений дает возможность предотвратить слепые действия людей благодаря информированию о последствиях, позволяет выстраивать альтернативные модели.

Совершенствование оценок техники сегодня сопряжено с переориентацией групповых интересов на общечеловеческие, что позволяет, предвидя социальные и культурные последствия технической деятельности, может быть, ставить определенные пределы в техническом изобретательстве до тех пор, пока не будут найдены способы ликвидации негативных для человечества результатов.