Менталитет

Введение

Слово «менталитет» восходит к латыни «mens», в русский язык пришло либо из французского – «mentalite», либо из немецкого – «mentalität».

Менталитет – это обобщённое социально-психологическое состояние  народа, сложившееся в результате исторически длительного и достаточно устойчивого воздействия естественно-географических, этнических, социально-политических и  культурных условий проживания на народ, возникающее на основе органической связи прошлого с настоящим. Складываясь  и формируясь, вырабатываясь исторически  и генетически, менталитет представляет собой устойчивую совокупность социально-психологических  черт, их органическую целостность, определяющих  многие стороны жизнедеятельности  данной общности людей, проявляясь в  их духовной и материальной жизни, в  специфике их государственности  и различных общественных отношениях.

В ряде работ по менталитету  не проводится различия между менталитетом и ментальностью, хотя это различие существует. В отличие от менталитета  под ментальностью следует понимать частичное, аспектное проявление менталитета  и не столько в умонастроении  народа, сколько в его деятельности, связанной или вытекающей из менталитета. Поэтому в обычной жизни чаще всего приходится иметь дело с  ментальностью, нежели с менталитетом.

Так как русский народ  никогда не был ограничен пространством, он не хочет ограничивать себя и  в социальной и духовной сферах. У русских всегда сильное желание прочувствовать и познать все явления до самой глубины, желание получить всё сразу и  одним махом (исторической иллюстрацией этого может являться желание большевистского движения совершить мировую революцию; также можно отметить, что Россия не раз после окончания каких-либо военных действий направлялась в освободительные походы захваченных государств, чтобы все до единого жителя были свободны). Если же русский человек кается в грехах, то так, что расшибает себе лоб, если пьёт, то до того, что черти ему являться начинают, а если любит, то любит до такого изнеможения души, что любой другой назвал бы это не любовью, а пыткой. Однако такое стремление к размаху давит на душу: «безграничность не освобождает, а порабощает её». Русский человек понимает, что дойти до наивысшей ступени не может, но и остановиться ему очень трудно. Поэтому он по какой-то внутренней инерции он «расплывается в пространстве». Не имеющий контроля и самодисциплины, русский народ бушует в хаосе и «хаос бушует в нём».

Каждая страна имеет свои особенности  развития. Для России важное значение имеет менталитет русского народа. Обращение к особенностям формирования менталитета русской нации дает возможность более глубокого проникновения в смысл отечественной истории, понимания истоков российской государственности, осознания силы и слабости русского народа, что, в свою очередь, должно способствовать формированию нового ценностно-смыслового ядра русского менталитета, определяющего социально-психологические и нравственные установки народа. Поэтому целью моего исследования будет изучение русского менталитета, без учета которого крупные социальные изменения уклада жизни русского народа не могут быть произведены.

В современной культурологической и философской литературе понятие  «менталитет» употребляется в многозначных смыслах и значениях. Многие понимают «менталитет» как национальное своеобразие, но это лишь часть  определения психологического феномена. В своей работе же я хочу выделить наиболее полное и характерное определение этого термина. Итак, «менталитет» - это система своеобразия психической жизни людей, принадлежащих к конкретной культуре, качественная совокупность особенностей восприятия и оценки ими окружающего мира, имеющие надситуативный характер, обусловленные экономическими, политическими, историческими обстоятельствами развития данной конкретной общности и проявляющиеся в своеобычной поведенческой активности. «Менталитет» означает нечто общее, лежащее в основе сознательного и бессознательного, логического и эмоционального, глубинный, трудно рефлексируемый источник мышления, идеологии, веры, чувства и эмоций.

Российский менталитет складывался веками, с давних времен, и каждый период времени оставлял в нем свой, неповторимый след. Знание духовных основ предшествующих поколений, поможет современным россиянам разобраться в новых, резко изменившихся жизненных условиях и сделать осознанный, осмысленный выбор в новой, неведомой предкам исторической ситуации. Менталитет русского народа также играет неоднозначную роль в поиске оптимальных путей развития современной России. Именно это и актуализирует мое исследование.

Так в чем же заключается сама сущность российского менталитета?

Когда мы произносим «советский человек», то подразумеваем под этим «русский человек». Но как только вместо определения  «русский» ставишь другое - скажем, «немецкий», «итальянский» или «американский», то словосочетание как будто теряет всякий смысл. Не звучат и такие словосочетания, как «украинский человек», «таджикский  человек», «казахский человек» или  «латвийский человек». Мы скорее сказали  бы «таджик», «казах», «латыш»  или «прибалт». А «русский человек» - звучит. И не только звучит, но и имеет вполне определенный смысл.

Некоторые черты нашего характера, в которых отражаются установки на определенный тип организации русской жизни, высвечивающие базовые ценности русского сознания.

Что касается русской нации, то можно  сказать, что в Европе нет народа менее избалованного и притязательного, приученного меньше ждать от природы  и судьбы и более выносливого. Своеобразие русской природы, ее капризы и непредсказуемость  отразились на складе ума русских, на манере его мышления. Житейские неровности и случайности приучили его больше обсуждать пройденный путь, чем соображать дальнейший, больше оглядываться назад, чем заглядывать вперед.

Суровость и скупость природы России научили русского человека быть терпеливым и послушным. Но еще большее значение имела упорная, непрерывная борьба с суровой природой. Русским издавна  наряду с земледелием приходилось  заниматься и всякого рода ремеслами. Этим объясняется практическая направленность их ума, ловкость и рациональность.

Жить в непредсказуемых российских условиях можно только с неисчерпаемым  оптимизмом. В рейтинге национальных черт характера, составленном на основе опроса журнала Reader´s Digest, проведенного в 18 европейских странах в феврале 2001 г., это качество у россиян оказалось на первом месте.

Время  выявило еще два фундаментальных качества - чувство мощного единения друг с другом («как мир, так и я») и возникшее из многовекового опыта жизни примирительное отношением к народам-соседям.

Государственное овладение необъятными  пространствами наше родины сопровождалось страшной централизацией, подчинением  всей жизни государственному интересу и подавлением свободных личных и общественных сил, подавлением  любой инициативы, исходившей «снизу». Централизация отразилась на русском  духе двояко: во-первых, великоросс решил, что тот, кто управляет такими обширными пространствами, представляющими  собой Россию, и великим народом - чуть ли не сверхъестественного происхождения. Отсюда - культ личности, чувство  благоговения к «царю-батюшке» в  душе русского народа.

Высказывание Ильина: «От чувства, что наши богатства обильны и щедры, в нас разлита некая душевная доброта, некое органическое, ласковое добродушие, спокойствие, открытость души, общительность... всем хватит, и еще Господь пошлет». В этом, по моему мнению, кроются корни русского великодушия, открытости и искренности.

Православие воспитало в русском  народе духовность, всепрощающую любовь, отзывчивость, жертвенность, душевную доброту.

Русский человек ощущает себя не только подданным страны, но и частицей огромной культурной общности, нации. Это взрастило у россиян необыкновенный патриотизм, доходящий до жертвенного  героизма. А.И. Герцен писал: «Каждый  русский сознает себя частью всей державы, сознает родство свое со всем народонаселением». Особенно ярко это качество проявилось в ходе великой  Отечественной войны, когда миллионы людей жертвовали собой ради спасения Родины.

Инертное углубление в  ту или иную область, желание познать и прочувствовать приводят к тому, что зачастую русский человек уходит в духовный мир, его нет на поверхности жизни, он всё время где-то внутри жизненных явлений.

Поэтому русский народ  даже подвержен некоторой опасности  в связи со своей почти что несостоятельностью в жизни мирской. Русские издавна привыкли возлагать на лидера заботы и ответственность за происходящее, полагаться на мудрого рулевого, с ним связывать надежды и усилия по преодолению трудностей, что в условиях постоянного стресса внутри российского государства особенно повышает спрос на такого лидера. Причём лидер такой – чаще всего чужеземуц. По мнению Гачева, России, такой необъятной и «расползающейся» необходимо завести мужа «заставой богатырской», «железным занавесом», «и этот мужик – чужеземец». Недаром привлекались варяги на Русь править и царствовать. Роль второстепенного ведущего в русском народе всегда играла вера, вера во что бы то ни было – в доброго царя или в судьбу. «Сколько бы не заводили неведомо куда, он всегда верит в то, что придёт тот кто-то, кто проложит новую дорогу из кирпича справедливости, возьмёт за руку и поведёт за собой», - пишет в своих работах А.И. Рёдель. Для русского верить – значит жить, руководствоваться не расчётом, не соображением выгоды, а принципами, убеждениями, эмоциями, душой. Также необходимо отметить, что вера исходит и из того, что у русского народа существует мнение, что жизнь движется отчасти по неизвестным человеку законам, по законам судьбы и из того, что просто нужно на что-то положиться.

Однако наличие лидера влияет на русских довольно неблагоприятно, так как в условиях защищённости рождается пассивность и полное бездействие. Народ опять начинает «углубления» в жизненные явления, в поиск смысла жизни, забывая  жить вообще. Такую пассивность Н.Бердяев  называет «вечно-бабьим» в русской  душе, то есть недостатком мужественного  начала.

«Вечно-бабье» в России всегда больше распространялось на русских  мужчин, нежели на женщин. Русская женщина  есть тот вечный двигатель русской  жизни, который заставляет ещё куда-то идти. Мужчина же – генератор идей. Русская женщина здесь и сейчас; она видит то, что можно взять, мужчина всё видит и ничего брать не собирается, с него достаточно и того, что он указал путь к предметам. Русская женщина умеет быстро распорядиться насчёт того, что сделать и как, где и зачем. Мужчина способен только указать сторону света, а не точную координату по широте и долготе. Он нянчит какие-то неопределённые планы в будущем, лелеет воспоминания прошлого, его никогда нет в действительности, если только его не возвращает в настоящее и не направляет чья-нибудь женская рука. Ярким отражением вышесказанного в российской истории может служить правление последнего императора Николая II. Сам император был погружён в воспоминания того дня, когда было совершено трагически закончившееся покушение на его деда Александра II и он умирал в страшных муках на глазах своего внука. Николай боялся того, что будет совершено покушение и на него. Поэтому у императора была привита с раннего детства паническая боязнь править, сделать что-либо неугодное экстремистским организациям, которая явно не могла благоприятно сказаться на состоянии империи. Фактически власть в свои руки берёт супруга Николая Александра Федоровна, сильная женщина российского государства. Также можно привести пример другой царствующей четы – Екатерины II и Петра III. Екатерина, женщина с хваткой, знающая дело, её все уважают, все готовы ей поклоняться, и её муж Петр, беспрестанно играющий в оловянных солдатиков.

Отношения мужчины и женщины  на Руси довольно своеобразны, поэтому русская любовь тоже имеет свои особенности. Отталкиваясь от устоявшегося у русских выражения – бьёт - значит любит, отметим, что применение силы обозначает сильное чувство. Так как у русских отсутствует самодисциплина и самоограничение, можно считать движением из глубины сердца. Интересно, что со стороны объекта любви это считается абсолютно нормальным. Возможно, что на такой захватнический характер любви оказало влияние то, что женщина на Руси, держащая бразды правления, была зачастую недоступной и неприступной, что сильно задевало мужское самолюбие. А задеть русское мужское самолюбие, что раздразнить зверя… В русской душе осталось ещё что-то инстинктивное, природное, потому что он как никакой другой человек связан с бескрайними полями и лесами России.  Также нельзя забывать тот факт, что Россия была подвержена многочисленным захватам и покушениям чужеземцев – татаро-монгольское нашествие, польская, шведская и немецкая интервенции, война с Наполеоном, которые оставили свой неизгладимый след. Однако проявление силы – проявление любви без требования взаимности. Русский человек не обязывает любить, он требует того, чтобы он мог просто созерцать объект своей любви, чтобы объект воздыхания позволял себя любить. Вообще в этом прослеживается некоторая жертвенности русской любви. В качестве примера приведём следующий случай. Н.Г.Чернышевский решил жениться на некой Ольге Сократовне. Друг писателя стал отговаривать его, так как, по мнению этого друга, девушка очень была чересчур кокетлива и влюбчива. Но сам Чернышевский ответил, что если даже она разлюбит и уйдёт к другому, то он будет счастлив, что она нашла свою истинную любовь. А если она решит вернуться, то он её примет, потому что любит…

Ещё одна черта русского менталитета – преклонение перед  красотой. Вообще русские люди всегда тянутся к чему-то прекрасному  и так тянутся, как позволяет  вся широта русской души. Созерцание великолепных пейзажей рождало прекрасные народные песни. Сколько чудесных картин было создано под впечатлением прекрасного. Так как широка и глубока душа русская, она и чувствует шире и глубже. Красота в России всегда притягивала, изнутри исходил какой-то зов, какая-то потребность красоты. Можно сказать, в истории она была даже определяющим фактором. Выбор веры на Руси, между прочим, был сделан в пользу православия не случайно.  По мнению князя Владимира, в православных византийских храмах песни были красивее, чем в храмах иной веры, поэтому на Руси было принято именно православие.

Обращаясь к Н.А. Бердяеву, отметим, что «русский человек может  быть святым, но не может быть честным». Идеал русского святость, у него недостаточно сильно осознание того, что честность обязательна для  каждого человека. Нравственная самодисциплина у русских людей никогда не считалась самостоятельной и  высшей задачей. Дисциплинированности личности не было положено начала, так  как русское православие, которому русский народ обязан своим воспитанием, не ставило слишком высоких нравственных целей личности среднему русскому человеку, «в нём [православии] была огромная нравственная снисходительность». Главным было не придерживаться высоких нравственных принципов, а быть смиренным; «в награду  за  добродетель смирения ему  всё давалось и разрешалось». В  сознании была установка на смирение, а не на отказ от греха. Искупление грех в будущем смирении и покаянии. Поэтому русский человек решил, что он лучше будет «смиренно  грешить», чем «гордо совершенствоваться», строго соблюдая все нравственные нормы. В страшном преступлении нужно покаяться  в церкви, встать на колени перед  священником и поплакать, а за мелкий грешок можно поставить свечку перед образком, и дело с концом. То есть человек осознаёт своё преступление, что и является основным этапом в  русском православии. Святость Руси – святость особая; она не хочет  воплощать великие христианские идеалы, не задаётся целями праведника, она свята в том смысле, что  считает долгом поклоняться святым и святому и получать прощение, заступничество. В глубине души русский  человек поклоняется не потому, что благоговеет перед святым, а потому, что в тайне ждёт прощения, если ему вдруг случиться согрешить.