Петр Бахлыков

БИОГРАФИЯ.

Родился 10 октября 1932 года в деревне Вахлово Сургутского района. В 1960 году Бахлыков с женой Антонидой Владимировной Бахлыковой и двумя сыновьями Леонидом и Евгением переехали в Угут, где Петр Семенович работал в Тауровском отделении промыслово-охотничьего хозяйства техником-лесоводом, затем егерем, заведующим производством. В конце 1960-х — начале 1970-х годов П. С. Бахлыков увлекся краеведением. Один из первых в Сургутском районе он постарался собрать и сохранить исчезающие элементы хантыйской культуры. Многочисленные экспедиции и дружеские поездки по юртам, в которых у Петра Семёновича было много знакомых, позволили ему собрать богатейшую коллекцию предметов быта и музыкальных инструментов юганских ханты. Собранная им коллекция предметов культуры и быта ханты легла в основу открытого 23 июня 1979 года Угутского краеведческого музея. Живопись всегда привлекала П. С. Бахлыкова. Как он писал в автобиографии: «Ещё в детстве потянулся к рисованию… На чём только не рисовал! На песке, на снегу, на старых книгах…».

В 1973 году, уже сорокалетним, Пётр Семёнович рискнул скопировать маслом картину В. Васнецова «Богатыри». Упоение от цвета, от запаха краски, от сознания того, что «это мои руки творят такое» позволило ему два года «художничать на досуге», для себя, что называется «для души». Всё свободное время он отдавал любимому занятию. Упорно и настойчиво искал свою манеру письма, своё понимание мира и человеческого характера. В 1975 году прошла первая выставка П. С. Бахлыкова — в Угутском клубе, затем были выставки в Сургуте, Ханты-Мансийске, Тюмени и Москве. В 1995 году прошла выставка в Лиссабоне (Португалия).Вдумчивый и наблюдательный, наделённый даром слова Пётр Семёнович часто публикует статьи по истории края. Прежде всего его интересовали проблемы культуры и быта коренного населения. В 1996 году выходит его первая книга «Юганские ханты», где автор знакомит читателей с историей родного края, даёт описание культуры и хозяйства ханты.

В 1997 году вышел роман «Медвежья падь». Это художественное произведение о родной деревне Вахлово в период бурных событий конца XIX — первой половины XX веков. За 26 лет своей художественной деятельности П. С. Бахлыков создал более ста тридцати картин, которые еще при его жизни увидели посетители 19 выставок. Умер 16 мая 1999 года в селе Угут. Его философия жизни основана на принципе: «Человек – часть природы, органично вписывающаяся в ее систему. Всякое вмешательство в вечные, тысячелетиями отрегулированные законы жизнедеятельности всего сущего – недопустимо. И исключений здесь нет!».Эта позиция в полной мере отражает представление художника Бахлыкова об истинном назначении человека. Разрушение природной среды, нынешний крах экологического равновесия между цивилизацией и Природой, так ярко проявившиеся на землях древней Югры, не что иное, как явная неспособность человека пользоваться тем, что дает ему Природа, будь то сырьевые богатства или даже новейшие технологии.

Петр Бахлыков обладал особым даром – чувством глубокого единства с духовной, творческой энергией окружавших его людей, их древней югорской культурой. Именно этот дар позволил ему и, можно даже сказать, вдохновил его создать в своем роде уникальный музей, который фактически начался с одной случайной и, казалось бы, немудрящей находки... Работы Бахлыкова отличает искренность, непосредственность восприятия, все изображенное идет от самого сердца. На полотна он выплескивает размышления о взаимоотношениях человека с природой, о судьбе исчезающей культуры коренного населения Сибири – ханты. По манере, особенностям композиции, звучанию красок, сюжетам творчество Бахлыкова искусствоведы относят к примитиву, наивному искусству.

Прижизненные выставки П. С. Бахлыкова

    1974 — с. Угут

    1975 — г. Тюмень, г. Ханты-Мансийск

    1978 — с. Угут

    1980 — г. Сургут, г. Ханты-Мансийск, г. Москва (ВДНХ)

    1987 — г. Ханты-Мансийск

    1988 — г. Москва

    1989 — г. Сургут

    1990 — г. Сургут, г. Нефтеюганск

    1991 — г. Тюмень

    1993 — с. Угут

    1995 — с. Угут, Португалия  г. Лиссабон (Португалия)

    1996 — г. Сургут

    1999 — с. Угут, п. Белый Яр

Награды П. С. Бахлыкова

    25 мая 1988 г. — Медаль  «За освоение недр и развитие  нефтегазового комплекса Западной  Сибири»

    12 мая 1989 г. — Медаль  «Ветеран труда»

    1 августа 1989 г. —  Значок «За отличную работу»  от Министерства Культуры СССР

    25 апреля 1990 г. —  Присвоено почётное звание «Заслуженный  работник культуры РСФСР»

    22 марта 1995 г. —  Юбилейная медаль « 50 лет Победы  в Великой Отечественной войне 1941 −1945 гг.»

    7 декабря 1995 г. —  Присвоено почётное звание «Заслуженный  деятель культуры» ХМАО

    23 декабря 1998 г. —  Присвоено звание «Почётный гражданин  Сургутского района» с занесением  имени в «Книгу Почёта и  Памяти» Сургутского района

Автобиография глазами С.П.Бахлыкова.

 

 «Я, Бахлыков Петр Семенович, родился в 1932 году в деревне Вахлова Сургутского района Тюменской области, – начал он так, как и положено писать свою автобиографию и сразу сказал о том, о чем болела душа: – Родной деревеньки уже нет. Ее постигла такая же горькая участь, как и большинство малых деревень России. В соседнем селе проучился четыре года в начальной школе, ибо в Вахловой ее уже не было. Больше учиться не довелось. Как и многим ребятам тех трудных лет, с 12 лет пришлось работать в колхозе наравне со взрослыми.

П.С. Бахлыков. Автопортрет. 1990-е годы

 

Происхождение по отцовской линии знаю, к сожалению, плохо. Отец – из тобольских крестьян, родственники утверждают, что они – потомки ермаковых дружинников. По материнской линии: дед Дмитрий Иванович Вахлов – основатель деревни Вахлова. Прежде он был мастером золотых дел. Был он и художником: расписывал церкви и писал иконы. Был родом из купцов. Бабушка талантами особыми не обладала, умела вышивать и вести хозяйство. Рукодельница. Была она из княжеского рода, чем и горжусь...»

Так говорил о своих корнях человек, без которого уже немыслима история Сургутского района, да и, пожалуй, всего Югорского края. К своим двадцати годам Петр Бахлыков уже хорошо знал природу Тюменского Севера, а по сложившейся традиции потомственных сибиряков был страстным поклонником охотничьего дела. Но настоящий охотник в Сибири – не бездумный истребитель дичи. Люди подобного склада – одни из самых тонких и бережных ценителей лесной красоты.

Вахловой суждено было исчезнуть с лица земли в шестидесятые годы, когда советская власть занялась укрупнением сел, определив родную бахлыковскую деревню в малоперспективные. Вахловцы стали разъезжаться по другим местам в поисках лучшей доли.

Семья Бахлыковых выбрала отдаленный хантыйский поселок Угут, где жил тогда Алексей, брат Петра. Там Петр Семенович стал работать в охотничье-промысловом хозяйстве и постепенно познакомился с культурой коренных жителей здешних мест – юганских ханты.

«О, что это за народец! До наивности простодушный и честный, – восхищался он. – В отличие от прочих цивилизованных наций, ханты не умеют обманывать, врать, воровать. В случае необходимости делятся последним, что имеют, не могут отказать в помощи. Никогда не претендуют на лучшую жизнь и блага, довольствуются тем, что имеют.

Эти прекрасные качества ханты так поразили меня, что я уже не разделял их судьбу со своей, старался хоть как-то облегчить их положение. Захотелось сделать все, что могу, для пропаганды их истории и культуры».

Будущий краевед, художник и летописец в буквальном смысле оказался погружен в благодатную атмосферу, сотканную из уникальной самобытной культуры коренного народа и природной красоты юганской тайги.

 

Мадонна. 1994

 

Его философия жизни основана на принципе: «Человек – часть природы, органично вписывающаяся в ее систему. Всякое вмешательство в вечные, тысячелетиями отрегулированные законы жизнедеятельности всего сущего – недопустимо. И исключений здесь нет!». Эта позиция в полной мере отражает представление художника Бахлыкова об истинном назначении человека.

Разрушение природной среды, нынешний крах экологического равновесия между цивилизацией и Природой, так ярко проявившиеся на землях древней Югры, не что иное, как явная неспособность человека пользоваться тем, что дает ему Природа, будь то сырьевые богатства или даже новейшие технологии.

Петр Бахлыков обладал особым даром – чувством глубокого единства с духовной, творческой энергией окружавших его людей, их древней югорской культурой. Именно этот дар позволил ему и, можно даже сказать, вдохновил его создать в своем роде уникальный музей, который фактически начался с одной случайной и, казалось бы, немудрящей находки...

«Стою на крутом берегу маленькой таежной речушки, на еле заметной тропинке, которую лишь мой опыт может угадать. Держу в руках древний хантыйский самолов «черкан», который я узрел среди сучьев многовековой ели. Сколько лет тому назад повесил его на этот сук хозяин? Что произошло после? Почему он не вернулся к своей добыче? То ли недостало сил еще раз пройти по своей извечной охотничьей тропе? Кончилась жизнь? Иссякли силы? Почему-то не продолжили его путь потомки и начала зарастать его тропа... И только этот единственный инструмент, созданный его талантом, напоминает мне о хорошем человеке, некогда пребывавшем на суровой земле Югры и не принесшем ей никаких бед, никаких разрушений. Повесил свое великолепное создание на сук древнего дерева, словно на память, словно в знак хорошего отношения к природе и как символ чистоты дел и помыслов своих.

Разглядываю, этот удивительный предмет и поражаюсь простоте и вместе с тем гениальности мышления неизвестного ханты, создавшего этот уникальный самолов. Мысленно ухожу в те далекие времена, в седую старину, в истоки жизни лесного народа, окунаюсь в его культуру, духовный мир. Но возвращаюсь опять к одному из его представителей, точнее, возвращает меня к нему вещь, которую держу в своих руках, держу трепетно, как великое сокровище, которое наконец-то мне удалось отыскать, за которым я ходил долго и упорно.

И вот она лежит на моих ладонях, ощутимая, осязаемая, пахнет древностью великой. Надо, надо хоть немного поведать о ней людям. Но как? И тут я снова возвращаюсь к мысли, которая посетила меня давно. Если бы удалось сотворить музей. Это единственное место, где можно обо всем поведать, обо всем рассказать, все показать.»

Этот нехитрый самолов и стал первым музейным экспонатом. С того дня Бахлыков принялся нести в дом все, что удавалось найти или приобрести. Односельчане смеялись: для чего ему нужно это старье, поэтому приходилось скрытно вести свой поиск, и коллекция росла.

Клятва. 1987

 

В начале шестидесятых и к отдаленному юганскому краю вплотную приблизился «нефтяной фронт». Бахлыков со своим чутким отношением к окружающей природе одним из первых заметил это и спрогнозировал последствия.

«Неоднозначная и сложная проблема – продолжение или прекращение разработки и добычи нефти на территории Угутского района. Если и дальше такими темпами и разорительно вести запланированное сверху освоение нашего региона, то будет загублена вся юганская земля. Она не сможет восстановиться и за сотни лет. Вот что грозит растительному миру. Что касается животного мира, то большинство видов исчезнет навсегда. Это бесспорно. Пока еще не поздно, надо остановить подобную промышленную деятельность в нашем крае. Надо сохранить хотя бы заповедную территорию в нашем округе. А главное – сохранить ханты. Я бы сказал – сохранить Богом данную, вопреки всему дожившую, дошедшую до наших дней через многие века человечность и культуру, как пример настоящей жизни, неразрывной с природой, умеющей ценить и беречь свои богатства, оставлять их на будущее...» Бахлыков наметил большую программу исследований. Он собирал и реставрировал предметы духовно-материальной культуры ханты, занимался историей и природоведением края. В буквальном смысле спасал все, что еще можно было спасти.

После долгих уговоров поселковое начальство уступило ему для музея старое помещение детского сада. С друзьями мастер переложил печи, перебрал полы, строгал доски, обшивал стены, устроил витрины. Сам добывал и делал чучела зверей и птиц. И потом девять долгих лет работал в музее один: заготовлял дрова, топил печи, отгребал снег, убирал помещение. Был и директором, и собирателем, и хранителем, и экскурсоводом. И лишь спустя девять лет его детище оформили как филиал окружного музея, утвердили штат работников. Появилась возможность больше времени уделять для приобретения новых экспонатов.

Приехали на ярмарку. 1988

 

В конце девяностых в музее уже насчитывалось более тысячи единиц хранения – от капкана на медведя длиной в один метр до «чешуек», копеечных монет времен царствования Ивана III и Ивана Грозного. Музей стал принимать почти по шесть тысяч человек в год, в нем проводились десятки экскурсий. Бахлыкова начали посещать гости из западноевропейских стран, из Канады и США, даже из далекой Австралии. Так музей стал делом всей жизни скромного угутского художника. Подобного учреждения, представляющего прародину финно-угорских народов, больше в мире нет...

Но Бахлыкова одолевала еще одна мечта. «Еще в детстве потянулся к рисованию и музыке. На чем только не рисовал! На песке, на снегу, на старых книгах. И вот когда я стал лесоводом, а затем егерем, появилось свободное время, а мне уже было за сорок, и часто мучило сознание того, что годы идут, а я все не осмеливаюсь заняться живописью, боялся – вдруг не получится маслом.

Я перечитал и пересмотрел о художниках все, что попадалось под руку. Наконец решился скопировать из учебника для 4-го класса иллюстрацию картины Васнецова «Три богатыря». Подготовил полотно, самодельные кисти и, собравшись с духом, коснулся маслом до влекущей и пугающей поверхности полотна.

О чудо! Какой восторг! Не верилось, что это мои руки творят такое. И что за чудо краски! Какой запах! Какие цвета! С этой минуты забыл все на свете, все тяготы и лишения. Ночью стоял перед картиной при свете свечки (электричества не было).

 

Тимоха курит. 1994

 

Затем два года художничал на досуге, и вот прошла первая моя выставка в сельском клубе Угута. Следующая была в тюменской картинной галерее. Три работы приобрел Ханты-Мансийский окружной Дом народного творчества.»

Критики теперь определяют его искусство как «особое философско-символистское и провиденциальное, мифологическое направление в искусстве перехода к XX веку, знаменующее экокультурное возвращение лучшей части человечества к своему первородному космосу, обогащенному информационными технологиями, той техногенной начинкой, которая не вызывает «ни слезинки ребенка, ни гибели животно-растительного мира». Не назад в природу, а вперед, в гармонии с ней».