Протестантская этика и "дух капитализма" (по произведению М. Вебера)

Так в протестантстве взаимоотношения  Бога и человека были определены предельно  жестко - есть избранные и есть неизбранные, изменить ничего нельзя, но можно почувствовать  себя избранным. Для этого необходимо, во-первых, тщательно исполнять свой профессиональный долг, а во - вторых, избегать наслаждений - и в совокупности это должно обеспечить рост богатства. Так появился веберовский предприниматель - трудолюбивый, инициативный, скромный в потребностях, любящий деньги ради самих денег.

1.3. Основные значимые  догматы протестантизма

Вебер проводит морфологический  разбор слова «Beruf» - призвание в немецком и «calling» в английском языках. Это слово впервые появилось в Библии и далее оно обрело свое значение во всех светских языках народов, исповедующих протестантизм. «Безусловно новым было то, однако, следующее: в этом понятии заключена оценка, согласно которой выполнение долга в рамках мирской профессии рассматривается как наивысшая нравственная задача человека»¹³. В этом утверждении находит подтверждение центральный догмат протестантской этики в противу католицизму, отвергающий пренебрежение мирской нравственностью с высот монашеской аскезы, а предлагает выполнение мирских обязанностей так, как они определены для каждого человека его местом в жизни. Тем самым обязанность становится его призванием. Т. е. декларируется равенство всех профессий перед Богом.

Основные значимые догматы  протестантизма:

1. Человек изначально грешен
2. До начала жизни все предопределено
3. Знак о том, спасен ты или нет можно получить лишь совершенствуясь в своей профессии.
4. Послушание властям
5. Отрицание превосходства аскетического долга над мирским.
6. Примирение со своим местом в мире.

Протестантская церковь  отменила выкуп грехов. Взаимоотношения  Бога и человека были определены предельно  жестко - есть избранные и есть неизбранные, изменить ничего нельзя, но можно почувствовать себя избранным. Для этого необходимо, во-первых, тщательно исполнять свой профессиональный долг, а во вторых, избегать наслаждений - и в совокупности это должно обеспечить рост богатства. Так появился "веберовский предприниматель" - трудолюбивый, инициативный, скромный в потребностях, любящий деньги ради самих денег.

ГЛАВА 2. КРИТИКИ ТЕОРИИ М. ВЕБЕРА

Один из моментов критики  теории Вебера связан именно интерпретацией слов Франклина. В частности, Тони Диксон и Хью МакЛекан в своей статье «В поисках духа капитализма: Неправильная интерпретация Вебером слов Франклина» говорят о том, что в вышеописанном  отрывке Франклин говорил совсем не об этом, о чем показалось Веберу. Они указывают на то, что само произведение, отрывок из которого был приведен выше и которое, кстати, называлось «Необходимые подсказки  для тех, что хочет стать богатым», по своему строению и содержанию очень  далеко от духа капитализма и в  нем не заключена никакая особая этика, а только набор благоразумных  советов. Авторы данной работы притом, что они не отвергают саму теорию Вебера, говорят, что при доказательстве тот использовал слова Франклина  в выгодном ему свете и сделал выводы, которые сам Франклин не подразумевал.

Другие критики теории о роли протестантизма подвергают сомнению сам тезис о том, что зарождение капитализма было во многом связано  с духом капитализма, возникшего в результате распространения протестантской этики. При доказательстве ошибочности  данного тезиса критики делятся  на 2 лагеря. Первый лагерь состоял из тех, кто строит свои аргументы на том, что капитализм процветал в  некоторых странах еще ДО реформации и привился и в ряде стран, где  господствовала католическая церковь. Другие критики делали основной упор на доказательстве того, что основной движущей силой капитализма был  не аскетизм, а рациональность.

Историк Кейпт-Таунского  университета Робертсон замечает в  своей работе «Критика Макса Вебера и его школы» что Макс Вебер  делает акцент на понимание протестантами  «призвания». Однако, на самом деле, между римско-каталитической и протестантской церковью не существовало серьезных  различий в вопросе понимания  «призвания». И те и другие считают, что выбор человеком профессии  определяется во –первых положением индивидуума и во – вторых природной населенностью. Робертсон отмечает, что жизнь христианина была наполнена трудом, а не играми и удовольствиями и в данных условиях правильный выбор профессии был вопросом, определяющим жизненный уровень индивидуума.

Амиторе Фанфари, римский  экономист и историк, также критикует  Вебера но несколько с другой точки  зрения. В своей работе «Католицизм, протестантизм и капитализм»  он выражает свое несогласие относительно роли, которую сыграл протестантизм  для развития капиталистического духа. Он говорит, что капитализм проник в  Европу более чем за столетия до протестантской революции. В течение  века до нее наблюдался постоянный рост рабочей силы. И не просто отдельные  индивидуумы, а целые социальные группы, вдохновленные новым духом, боролись за проникновение капитализма  в тех местах, куда он еще не успел  проникнуть. Таким образом, получается несоответствие, так как по словам Вебера протестантизм зародил дух  капитализма, а на самом деле он уже  давно существовал. И здесь встает вопрос, что же является причиной, а  что следствием. Фанфари считал, что не протестантская этика стала  причиной капитализма, а наоборот многие протестанты были вынуждены оставить каталитические станы, чтобы избежать преследования, что увеличило интернационализм, элемент капиталистической ментальности. Кроме того Фанфари говорит, что  многие ранние протестантские лидеры, включая Лютера и Кальвина препятствовали капитализму. В частности, Лютер  был консервативен в экономических  вопросах. Особенно это касалось его  патриархальных идей в вопросах торговли. Многое в новом укладе вызывало у  него отвращение. Кальвин же осуждал  и считал противозаконным весь доход, который приобретается за чей  то еще счет, а также выступал против накопления богатства. Многие гугенотские  и датские реформаторы также  высказывались против различных  аспектов капитализма. Они боялись  снятия ограничений с ростовщичества, а также считали, что в интересах  людей служение Богу заменяется жаждой наживы, что они называли признаком  безумия.

Фанфари соглашается с  Вебером в том, что капитализм процветал после реформации, но когда  речь заходит о причинах, то тут  их пути расходятся. Он говорит, то, что  мы сегодня понимает мод капитализмом, возникло на итальянских торговых путях  под зонтиком каталитической церкви. Однако по его мнению любая религия  не оказывала большое влияние  на рост капитализма, как основной мировой  экономической системы. В заключении своей статьи Фанфари пишет: «Таким образом, создание новой ментальности на экономической платформе нельзя рассматривать как работу протестантизма или какой-нибудь еще религии. Революция  в умах в эпоху Ренессанса и  Реформации выразившаяся в искусстве, философии, изменении морали, экономики, индивидуальных предпочтений произошла  сама собой.

Малькольм МакКиннон также  критиковал теорию Макса Вебера. Его  критика базировалось на там, что  Вебер не правильно понимал слова  кальвинистов о концепции «призвания и положительности труда. Вот  отрывок из его статьи:

"В Веберовской аргументации есть два теологических недостатка, которые не позволяют использовать кальвинизм для подтверждения веберовсой теории. Во-первых, это тот факт, что на самом деле не было никакого кризиса доказательств в Вестминстерской Конфессии Веры, догматической кульминации кальвинизма семнадцатого века, которому Вебер так сильно доверялся. Во-вторых, христианство в целом и кальвинизм в частности не имело ничего общего со светской деятельностью. Являясь условием Спасения, труд рассматривался как духовная деятельность, призывающая к соблюдению закона."

МакКиннон доказывал, что  Вебер не сильно заблуждался в  том, что подразумевали кальвинисты  под «призванием». Используя Вестминстерскую  Конфессию, МакКиннон объясняет, что  же на самом деле означает «призвание»  согласно кальвинистам:

Существует божественное призвание и земное призвание  или призвания. Последние не оказывают  положительного влияния на спасение души. Более того, нужно убедиться, что они не препятствуют осуществлению божественного призвания. Верующие должны выбирать работу или призвание такое, какое наиболее благоприятствует служению Богу. Выбирать нужно не ту профессию, которая сделает известной всему миру, а ту, которую можешь делать лучше всего, не греша при этом.

МакКиннон заканчивает свою статью утверждением, что Вебер для  доказательства своих идеей выбрал самую неудачную часть кальвинистской теории, которая не только не подтверждает выводы Вебера, но и опровергает  их.

Р. Тоуни самый известный  критик Вебера, соглашается с Максом в том, что капитализм и протестантизм  связаны. Однако он видит связь с  точностью до наоборот. Тоуни в  его работе от 1926 года «Религия и  становление капитализма» утверждает, что протестантизм заимствовал  у капитализма приемлемость к  риску, стремление делать прибыль. Тоуни  отмечает, что Венеция и Флоренция, а также южная Германия в пятнадцатом  веке были переполнены капиталистическим  духом, постольку, поскольку они  были наиболее большими коммерческими  и финансовыми центрами. Развитие капитализма в Голландии и  Англии в шестнадцатом и семнадцатом  веках осуществлялось не вследствие того, что они были протестантскими  странами, а из-за высокой экономической  активности, в частности из-за результатов  великих географических открытий.

Та сильная связь, которую  видел Тоуни между капитализмом и протестантизмом вполне рациональна. Протестантизм был революционным  по отношению к традиционализму  по своему отношению к жизни и  бизнесу. Поэтому Тоуни резонно  предположил, что рациональность, присущая капитализму стала принципом  протестантизма, так как она диаметрально противоположна по своей сути каталитическому  традиционализму. Первые протестантские лидеры быстро сообразили, что трудолюбие и рациональное организация труда  присущая капитализму очень хорошо вписываются в концепцию жизни  в услужении Богу. Тоуни считал, что отражение концепций разделения труда и запланированной аккумуляции есть в протестантской догме, которая призывала соответствовать своему призванию на земле для прославления Бога.

Как историк, Тоуни не видел  линейной связи между капитализмом и протестантизмом. Он считал, что  веберовские тезисы уж слишком упрощенные, чтобы объяснять исторические события. История не линейна, и поэтому  все попытки нарисовать прямую линию  между событиями, в лучшем случае, беспочвенны. Тоуни говорит о  взаимосвязи следующими словами: «Протестантская  этика, с ее призывами к усердной работе, бережливости и подобным вещам  привела к росту капитализма, но в то же время, протестантизм сам  подвергся влиянию со стороны  капиталистического общества.

И последний критик, о  котором я хотел бы рассказать, это Якоб Винер, экономист-историк, который использовал пример Шотландии  для того, чтобы показать, что  если бы кальвинизм был государственной  религией, то он бы скорее оказывал сдерживающее влияние на экономическое развитие. Он приводит письмо Джона Китса в  поддержку своей мысли:

… церковный контроль жизни  индивидуумов, который практиковался  в кальвинистских государственных  церквях, в ряде случаев сдерживал  либерализацию индивидуальной свободы, которая нуждалась в рациональных аскетических поисках спасения.

Винер выделяет тот факт, что до восемнадцатого столетия Шотландия  была отчаянно бедной страной. Современные  исследователи много говорили о  недостатке экономической инициативы и амбиций, а также об общей  нехватке производственной и экономической  дисциплины среди населения этой страны в то время. Некоторые из этих исследователей связывают экономическое  отставание Шотландии во многом с  убийственным эффектом кальвинистской доктрины, которая навязывалась как  церковью, так и государством. Винер  приводит слова Генри Бакла, который  в своей монографии от 1857 года, которая  называлась «Знакомство с историей английской цивилизации», написал следующие слова, характеризующие экономические учения шотландских кальвинистов в семнадцатом веке:

"Хотеть большего, чем нужно для поддержания жизни, было грехом, так как это считалось нарушением божественного призвания. В том, что это противоречило воле Бога можно убедиться исходя хотя бы из того факта, что Бог раздал богатства скупым и алчным людям. Это замечательное обстоятельство, по мнению шотландских философов, говорит о том, что Бог не любит богатство, потому что в противном случае он не дал бы им завладеть таким грязным и плохим людям."

Быть бедным, грязным и  голодным, прожить жить в нищете и покинуть ее в страхе, страдать он ран и всевозможных болезней, вечно вздыхать и стонать,… одним  словом испытывать постоянные страдания  и мучения; подвергнуться всему  этому считалось доказательством  приверженности добру, так как все  обратное считалось доказательством  зла.

Противопоставление шотландского кальвинизма капитализму было насколько  хорошо известно в Европе, что некоторые  английские исследователи, такие как  Роджер Л’Эстранж, призывали английских бизнесменов посмотреть на тот рекорд, который установили шотландские  пресвитерианцы в деле создания религиозных  помех для промышленности и коммерции, прежде чем поддерживать дело Кромвеля.

Сандра Пьеротти, автор  данной статьи, заканчивая ее, излагает свои мысли по данной проблеме. По ее мнению, аргументы критиков весьма логичны и резонны. В частности  нелинейная аргументация Тоуни кажется  ей весьма справедливой. Как историк  она замечает, что нет сомнений в том, что капитализм существовал  в различных формах еще до Реформации. Итальянские купцы и датские  продавцы одежды действовали в рамках рациональной экономической системы. Бухгалтерия с принципом двойственности была изобретена в Италии и затем  была взята на вооружение в других торговых странах по всех Европе. Сандре сказала, что для нее очевидно что существовало много факторов в Европе на протяжении шестнадцатого  века, которые привели к росту и в конечном счете доминирующему положению капитализма.

Мне достаточно сложно добавить что-то к вышесказанным словам, так  как, на мой взгляд, проблема раскрыта достаточно полно. Можно только согласиться  с аргументами критиков и признать, что они весьма обоснованны. Наиболее интересным мне кажутся рассуждения  Тоуни, так как он затронул очень  интересный аспект взаимовлияния капитализма  и протестантизма. Действительно, как  показывает история, религия тесно  связана с окружающей ее действительностью. Любая церковь не может быть совершенно закрытой системой. В ней живут  работают живые люди, а потому развитие церкви следует за развитием вне  ее. С другой стороны, сама по себе религия  может оказывать очень сильное  влияние на все общество в целом  и предопределять пути его развития.