Ритуал посвящения в рыцари

 

2.5 Лишение рыцарского достоинства

Помимо церемонии посвящения в рыцари, существовала также и  процедура лишения рыцарского достоинства, обычно (но не обязательно) завершавшаяся  передачей бывшего рыцаря в руки палача. Церемония происходила на эшафоте, на котором был повешен обратной стороной щит рыцаря (обязательно с изображённым на нём личным гербом), и сопровождалась пением заупокойных молитв хором из дюжины священников. В ходе церемонии с рыцаря в полном облачении после каждого спетого псалма снимали какую-либо часть рыцарского облачения (снимали не только доспехи, но и, например шпоры, являвшиеся атрибутом рыцарского достоинства). После полного разоблачения и ещё одного заупокойного псалма разбивали на три части личный герб рыцаря (вместе со щитом, на котором он изображён). После чего пели 109-й псалом царя Давида, состоящий из набора проклятий, под последние слова которого герольд (а иногда лично сам король) выливал на бывшего рыцаря холодную воду, символизируя очищение. Затем бывшего рыцаря спускали с эшафота при помощи виселицы, петля которой была пропущена под подмышками. Бывшего рыцаря вели в церковь, где по нему проводили настоящую заупокойную службу, по окончании которой его передавали в руки палача, если ему не было уготовано по приговору иное наказание, не требующее услуг палача (если же рыцарю относительно «повезло», то всё могло ограничиться лишением рыцарского достоинства). После исполнения приговора (например, казни), герольды во всеуслышанье объявляли детей (или иных наследников) «подлыми (дословно илланами фр. Vilain/англ. Villain), лишёнными чинов, не имеющими права носить оружие и появляться и участвовать в играх и турнирах, при дворе и на королевских собраниях, под страхом быть раздетыми донага и высеченными розгами, подобно вилланам и рождённым от неблагородного отца».

Особенно страшным подобное наказание было для германских министреалисов, так как они даже будучи рыцарями (с приставкой фон) формально считались «крепостными», и лишение рыцарского достоинства превращало их потомков в настоящих крепостных.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.6 Рыцарские доблести

• мужество (pronesse)
• верность (loyauté)
• щедрость (largesse)
• благоразумие (le sens, в смысле умеренности)
• утончённая общительность, куртуазность (courtoisie)
• чувство чести (honneur)
• вольность (franchisse)

Рыцарские заповеди — быть верующим христианином, охранять церковь  и Евангелие, защищать слабых, любить родину, быть мужественным в битве, повиноваться и быть верным сеньору, говорить правду и держать своё слово, блюсти чистоту нравов, быть щедрым, бороться против зла и защищать добро  и т. П.

Позднее романы «Круглого  Стола», труверы и миннезингеры поэтизируют  переутончённое придворное рыцарство XIII в. Среди всадников-министериалов и оруженосцев, заслуживающих рыцарские шпоры при дворах сюзеренов, мог возникнуть и культ дам; долг повиновения и уважения по отношению к жене сеньора, как существу более высокому, превратился в поклонение идеалу женщины и служение даме сердца, в основном замужней женщине, стоящей по общественному положению выше поклонника.

 

Куртуазность - система правил поведения при дворе или набор качеств, которыми должен обладать придворный в Средние века — раннее Новое время. Куртуазность касалась, прежде всего, правил поведения по отношению к женщине и выражалась в куртуазной любви. Эта средневековая концепция любви, согласно которой отношения между влюблённым и его Дамой подобны отношениям между вассалом и его господином, оказала значительное влияние на всю европейскую культуру вплоть до настоящего времени. Сюда входили правила приветствия, обращения к даме или кавалеру, ведения разговора, приглашения на танец, поведения в танце, прощания. Владение собой, своими поступками, словами — один из признаков куртуазности.

 

 

 

 

 

2.7 Рыцарская литература

• Рыцарская куртуазная поэзия

Укрепление королевской  власти, рост богатеющих городов, крестовые  походы, открывшие перед изумленным Западом диковинки Ближнего Востока, - все это в совокупности обусловило глубокую трансформацию феодальной культуры и возникновение новых  форм искусства, которые принято  называть куртуазными, т.е. придворными. В это время впервые в истории  человечества культивируются идеалы духовной любви, возникает рыцарская лирическая поэзия и музыка. В Средние века поэзия стала королевой словесности, даже летописи облекались в стихотворную форму. Первые любовные рыцарские стихи  были созданы в Провансе, на юге  Франции, еще в конце XI в. А в XII-XIII вв. уже все города, все феодальные замки были охвачены новыми веяниями. Пышным цветом расцветает придворная рыцарская культура, блестящая, изысканная, нарядная.

Оставаясь воином, рыцарь в  то же время должен был обладать прекрасными манерами, быть приобщенным  к культуре, поклоняться Прекрасной Даме, являя собой образец придворного  этикета, именуемого куртуазией. Именно с культа «дамы сердца» - Прекрасной Дамы и началась куртуазная поэзия. Рыцари-поэты воспевали ее красоту и благородство, а знатные дамы весьма благосклонно относились к куртуазной поэзии, которая поднимала их на высокий пьедестал.

Конечно, куртуазная любовь была не лишена условности, поскольку  полностью подчинялась придворному  этикету. Дело в том, что Прекрасная Дама, воспеваемая трубадурами в  Южной Франции и труверами  в Северной Франции, миннезингерами в Германии и менестрелями в Англии, была, как правило, супругой сюзерена. А влюбленные рыцари оставались почтительными  придворными. Куртуазные песни, льстя  самолюбию дамы, одновременно окружали сиянием исключительности феодальный двор, среди которого она царила.

Куртуазную любовь отличал  ряд особенностей. Прежде всего, это  была тайная любовь, поэт избегал называть свою даму по имени. Куртуазная любовь – любовь тонкая, изысканная, в отличие от чувственной, глупой любви. Она должна была выглядеть трепетным обожанием. Именно в такой призрачной любви находили высшую меру радости. Но не следует преувеличивать платонизм куртуазной любви, в лучших любовных песнях того времени звучит горячее человеческое чувство.

Поэтических текстов, созданных  в ту эпоху, чрезвычайно много, и  сегодня, конечно, уже никто не знает, кто были авторы большего числа их, но среди поэтов бесцветных появлялись и запоминающиеся фигуры с яркой  индивидуальностью. Наиболее известными трубадурами были трепетный Бернарт де Вентадорн, пылкий Гираут де Борнейль, суровый Маркабрюн, рассудительный Пейролъ, мечтательный Джауфре Рюделъ.

 

В Провансе существовало множество  форм куртуазной поэзии, но к наиболее распространенным относились кансона, альба, баллада, пасторела, тенсона, плач, сирвентес.

Кансона («песня») в повествовательной форме излагала любовную тему.

Альба («утренняя заря») посвящалась земной, разделенной любви. В ней рассказывалось о том, что после тайного свидания влюбленные расстаются на заре, и о приближении утренней зари их предупреждает слуга или друг, стоящий на страже.

Плач – песня, в которой поэт тоскует, оплакивает свою долю либо скорбит о смерти близкого человека.

Тенсона – стихотворный спор, в котором принимают участие либо два поэта, либо поэт и Прекрасная Дама, поэт и Любовь.

Сирвентес – песня, в которой поднимаются уже социальные вопросы, главный из которых: кто больше достоин любви – учтивый простолюдин или бесславный барон?

Наличие в провансальской поэзии таких форм, как тенсона, сирвентес и плач, свидетельствует о том, что хотя любовная тема и занимала в ней господствующее положение, она не являлась единственной. Трубадуры охотно откликались на злобу дня, касались в своих песнях вопросов политических и социальных.

Трубадуры были первыми куртуазными  лириками Европы. За ними последовали  немецкие миннезингеры - «певцы любви». Однако в их поэзии чувственный элемент  играл меньшую роль, нежели в поэзии романской, и скорее преобладал морализаторский  оттенок.

Творчество трубадуров, труверов, миннезингеров можно назвать  первым великим расцветом европейской  лирики, за которым последовал еще  более могучий расцвет, порожденный  эпохой Возрождения.

 

• Рыцарский куртуазный роман

В XII в. Возник новый литературный жанр – рыцарский роман. Создание романа предполагает не только вдохновение и особое творческое восприятие мира, но и обширные знания. Авторами были чаще всего ученые люди, пытавшиеся примирить идеалы куртуазности и всеобщего равенства перед Богом с реальными придворными обычаями и нравами эпохи; идеалы куртуазности являлись своеобразным протестом против не очень поэтичной повседневности.

Эта специфическая мораль рыцарства была утопична, но именно она была отражена в романе.

 

Первые романы появились  во Франции, в англо-нормандской  культурной среде, как своеобразный сплав кельтских эпических преданий, позднеантичных латинских пересказов Гомера, Вергилия, Овидия, увлекательных  рассказов крестоносцев о неведомых  странах и провансальских куртуазных песен.

Одним из создателей рыцарского романа был Кретьен де Труа (30-90-е гг. XII в.). Сюжеты его многочисленных произведений прочно вошли в арсенал европейской словесности, но наиболее знаменит «Ивейн, или Рыцарь со львом».

Сюжет и герои романа связывают  его с британским циклом о короле Артуре, сенешале Кее, королеве Геньевре, рыцарях Ивейне, Ланселоте и других. Важной приметой того мира, в котором живут и действуют герои, является переплетение реалистических и фантастических элементов. По описанию турниров, многолюдных охот, осад можно составить представление о быте обитателей средневековых городов и замков, его праздничности; вместе с тем чудесное встречается в романе на каждом шагу (вся природа заколдована и населена загадочными существами) и, передается через будничное, обыденное.

Мир, созданный фантазией  Кретьена де Труа, - воплощение рыцарственности, и действия героев, живущих в этом мире, направлены на совершение подвига, «авантюры». При этом не любовь толкает рыцаря на «авантюру», хотя любовь к даме играет в романе олень большую роль, ибо способность к любви – непременное качество настоящего рыцаря, - им движет страсть к приключениям, в ходе которых он оттачивает воинское мастерство, воспитывает волю, демонстрирует мужество. В то же время в романе «Ивейн» Кретьен показал, что сам по себе подвиг бессмыслен, что «авантюры» непременно должны быть внутренне исполнены смысла, целенаправленны: это защита оклеветанной дамы, спасение родственников друга, избавление от костра девушки. Благородство и самоотречение Ивейна иносказательно подчеркнуто в романе его дружбой со львом, царем зверей, спасение которого является определяющим в формировании характера героя. И показательно, что не воинские свершения, а полезные целенаправленные действия приводят героя к нравственному совершенству, делая его истинным рыцарем, не только смелым и ловким, но и обладающим душевной широтой и благородством.

Еще более сложные приемы раскрытия человеческого характера  использовались Кретьеном де Труа в «Повести о Граале», где подвиг «повышенной трудности» обрекает героя на аскетизм. Но это совсем не христианская аскеза ради грядущего собственного спасения, глубоко эгоистическая по своим внутренним побуждениям, а величайшая собранность и целеустремленность. Персиваль покидает свою подругу, движимый не мистическим религиозным порывом, а сложным комплексом чувств, где скорбь о брошенной матери и желание помочь дяде Королю Рыболову занимает одно из первых мест. Королевство же Грааля помещено в некоторую топографическую неопределенность, ибо оно везде, где есть подлинная рыцарственность, где в чести справедливость и доброта, скромность и мужество, и нигде, коль скоро эти высокие нравственные качества отсутствуют.

 

Совершенно иная тональность  у другого прославленного романа Средневековья - «Тристана и Изольды», в основу которого легли ирландские сказания о несчастной любви двух молодых прекрасных сердец. В сюжете романа отсутствует рыцарская «авантюра» и на первый план выдвинут неразрешимый конфликт между индивидуальными побуждениями героев и общепринятыми нормами.

Пагубная страсть юноши  Тристана и королевы Изольды толкает  их на попрание вассального и супружеского долга, на цепь притворств и обманов. Поэтому общая тональность книги  приобретает трагический оттенок: герои гибнут не под ударами более  сильных противников, они становятся жертвой судьбы, рока.

И если в куртуазной лирике трубадуров конфликт между силой  большого чувства и его незаконностью  намеренно снимался, то в рыцарском  романе акцент делался на том, что  подлинная любовь неизбежно незаконна, а потому трагична.

И в романе о Тристане и Изольде, и в произведениях  Кретьена де Труа не было полного слияния с идеологией рыцарства; мировоззрение авторов оказывалось шире, демократичней и гуманней узкой сословной идеологии.

Все эти наивные рассказы о зловредных великанах, справедливых королях, мудрых отшельниках, великодушных рыцарях, о любви светлой и  самоотверженной отразили определенный этап самосознания рыцарства и передали следующим эпохам высокое представление  о человеческом долге, о чести, благородстве, бескорыстии, подвижничестве, о сострадании, т.е. о том, что стало называться трудно определимым, но всем понятным словом «рыцарственность».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.8 Духовно – рыцарские ордена

Духовно-рыцарские ордена, в Западной Европе военно-монашеские организации рыцарей, создававшиеся  в период крестовых походов в 12—13 вв. под руководством католической церкви главным образом с целью  защиты, расширения владений крестоносцев на востоке и для территориальных  захватов в Европе под предлогом  борьбы с «неверными» (мусульманами, язычниками).

К духовно-рыцарским орденам  относятся ордена Иоаннитов, Тамплиеров, Тевтонский орден, Орден Алькантара, Орден Калатравы и др.

Структура духовно-рыцарских  орденов была иерархической. Каждый орден возглавлял избираемый пожизненно и утверждаемый папой великий  магистр (гроссмейстер). Ему подчинялись начальники «провинций» (местных подразделений ордена) — приоры, а также маршалы (ведавшие финансами ордена), командоры (коменданты замков, крепостей) и др. Они составляли периодически созываемый генеральный капитул, имевший законодательную власть.