С.И. Мосин: образование, служба, труд

За рубежом еще раз  признали выдающийся успех русского конструктора. В Петербурге же не торопились. 13 апреля 1891 г. Ванновский представил Александру III доклад «Об утверждении образца пачечного трехлинейного ружья системы капитана Мосина». Но, не смущаясь явным противоречием, он предлагал именовать его «русская винтовка образца 1891 г.», основываясь на том, что «в окончательной разработке винтовки участвовал не один капитан Мосин...» Здесь имелось в виду участие членов комиссии и отчасти Нагана, от которого была принята коробчатая обойма вместо лучшей пластинчатой, предложенной Мосиным.

Сама конструкция винтовки, ее основные детали, оригинальная компоновка их, безусловно, принадлежала Мосину, и винтовка должна была носить имя своего конструктора. Но Александр III, не утомляя себя размышлениями, согласился с Ванновским, вычеркнув даже слово «русская». Приказ по военному ведомству 11 мая 1891 г. возвестил войскам о «введении новой пачечной винтовки уменьшенного калибра». Вопреки издавна установленной традиции, ей не было присвоено имя конструктора, и она надолго осталась безымянной. Это очень огорчало Мосина. Здесь говорило не столько личное честолюбие, сколько боль за незаслуженное пренебрежение достижением русской техники и национальным достоинством.

Отстаивая свое авторство, Мосин обратился в комиссию за получением привилегии на изобретение. Было признано, что он имеет на это  право, так как «главные существенные части винтовки выработаны исключительно капитаном Мосиным».

Мосинская винтовка была лучшей из всех образцов стрелкового  оружия. Иностранные армии не раз  проводили дорогостоящие перевооружения. Винтовка Мосина 50 лет оправдывала  свое назначение и еще продолжала служить после незначительной модернизации 1930 г. с пластинчатой обоймой, как давно предлагал Мосин.

Русским заводам впервые  предстояло выпускать свою родную винтовку. Но политическое и военное сближение  России с Францией побудило передать выработку части этих винтовок во Францию, где Наган имел патенты и привилегии. Во избежание всяких претензий и конфликтов ему перевели едва ли им заслуженные 200 тысяч рублей.

Теперь вспомнили и  о Мосине. В конце августа 1891 г. он был произведен в полковники гвардии и назначен председателем приемной комиссии в Тульском оружейном заводе, получил орден Владимира 3-й степени и 30 тысяч рублей. Часть денег Мосин передал ближайшим сотрудникам, желая отблагодарить их за мастерство и упорный труд.

Все же винтовка осталась безымянной. Но в широких военных  кругах и винтовка, и ее конструктор  получили известность и признание. 25 ноября 1891 года артиллерийский комитет Главного артиллерийского управления присудил Сергею Ивановичу Большую Михайловскую премию. Это была высшая награда, которой один раз в пять лет удостаивались специалисты, внесшие особо важный вклад в развитие отечественной артиллерии.

     Перед отечественной  оружейной промышленностью встала  задача огромной важности и  сложности — освоить производство 500 тыс. винтовок в год, чтобы в кратчайшие сроки заменить винтовку образца 1870 года на новую. Для этого нужно было оснастить оружейные заводы новым технологическим оборудованием и провести их частичную реконструкцию. Все это должно было обойтись государству в 154 млн. 500 тыс. рублей.

     Предполагалось, что перестройка завершится к  середине 1891 года. Но на Тульский  оружейный завод новое оборудование  стало поступать только во  второй половине 1892 года. Для него  расширили имевшиеся производственные площади и в 1893 году построили новые, в том числе калильную мастерскую, здание электрической станции — первый случай использования электричества на оружейном заводе, новый корпус под револьверную и полировочную мастерские, новую ложевую сушильню, штыковую, ложевую и столярную мастерские.

 Мосин лично руководил  разработкой технологического процесса, чертежей и лекал. Изготовление их велось в инструментальном отделе Петербургского патронного завода, куда для руководства вскоре был вызван Мосин. Вслед за ним приехали и его испытанные помощники-туляки токари А. Милованов, А. Новиков, слесари Б. Земцов, Б. Кривцов, А. Шпанов, Ф. Кудрявцев, М. Маслов, ложевщик П. Моисеев. Пока шло переоборудование заводов, он все силы отдавал созданию совершенных лекал. Он поставил цель снабдить оружейные заводы одинаковыми лекалами, чтобы добиться взаимозаменяемости деталей винтовок не одного, а всех предприятий, на которых устанавливалось их производство. Но дело шло очень медленно, первая партия лекал была готова лишь к 1 ноября 1892 года (винтовка с № 1 хранится в Тульском музее оружия). Так что тульский завод приступил к производству винтовок только по чертежам. И тем не менее тульские оружейники и на этот раз показали большое мастерство. Уже в 1892 году они дали русской армии 1489 новых винтовок. Ни ижевский, ни сестрорецкий заводы к этому времени производство еще не наладили. В следующем году туляки отправили в арсеналы более 90 тыс. винтовок, в два последующих года — 534 780. Вообще же к 1895 году Тульский оружейный завод достиг наивысшей за XIX век производительности — имея 9836 рабочих, он произвел продукции на 5 335 200 рублей.

 Мосин отдал лучшие  годы созданию винтовки и в  напряженной работе, в частых разъездах мало времени имел для себя. Архива Мосина не сохранилось, и мы, к сожалению, почти ничего не знаем о его личной жизни, быте, интересах, окружении. Он искреннее любил младшего брата Митрофана, боевого офицера, тоже служившего на заводе, и его семью, где проводил редкие часы досуга. Иногда посещал Офицерское и Дворянское собрания, знакомых. В их числе были Н. В. Арсеньев с женой Варварой Николаевной (урожденной Тургеневой, племянницей писателя). Жизнь ее с мужем сложилась несчастливо. Она получила развод и стала женой Мосина.

В 1894 г. его назначили  и. о. начальника Сестрорецкого оружейного завода. Мосина тепло проводили сослуживцы и рабочие, навсегда сохранив память о нем, как о скромном, прямом, отзывчивом человеке.

Назначенный членом Артиллерийского комитета, Мосин живо интересовался боевым применением его винтовки, испытаниями пулеметов и другого автоматического оружия. Но, как вспоминал генерал В. Г. Федоров, работавший в комитете, в отношениях Мосина с членами комитета «чувствовалась какая-то не объяснимая на первый взгляд холодность». Мосин не мог забыть, что некоторые из них «помогли» сделать его винтовку безымянной...

В короткий срок Мосин  организовал производство своей  винтовки, найдя, как и в Туле, надежных помощников из местных рабочих  — М. Щукина, И. Романова, В. Фирфарова, А. Васильева и др. Завод был пополнен новым оборудованием, переведен на электроэнергию, здесь был создан специальный инструментальный отдел. Это через много лет определило новую мирную специализацию завода (с 1930 г.— Инструментальный завод имени С. П. Воскова). Мосин заслуженно гордился образцовой постановкой дела и высоким качеством винтовок, что было отмечено высшей наградой Всемирной выставки 1990 г. в Париже.

По инициативе Мосина было открыто начальное и ремесленное училища для детей рабочих, библиотека-читальня, проводились культурно-просветительные мероприятия. Рабочие, подлежавшие сокращению, определялись на казенные заводы Петербурга. В. Г. Федоров отметил: «Бросалось в глаза, что на заводе существуют необычные для того времени отношения между рядовыми оружейниками и их начальником».

В 1895 г. Воронежский кадетский  корпус отмечал свое пятидесятилетие. Среди почетных гостей был окончивший

его в 1867 г. Мосин. На торжественном  заседании 8 ноября Мосин, выражая признательность корпусу за свое образование, сказал, что «счастлив лично преподнести в дар изобретенное мною ружье». Собравшиеся восторженно приветствовали Мосина, и он впервые почувствовал «гордость общественного признания своих заслуг». Это вдохновило его на дальнейшую работу. Но в середине января 1902 г. он простудился. Болезнь обострилась и привела к роковому концу. 26 января 1902 г. Мосин скончался на пятьдесят третьем году жизни. Его проводили в последний путь родные, сослуживцы, масса рабочих. Вместе с шашкой, поблескивая под скупым зимним солнцем, на крышке гроба лежала и его винтовка.

     К 1 января 1903 года фактически закончилось  перевооружение русской армии  мосинскими трехлинейками. Задача  огромной государственной важности  была выполнена, и в ее решение  немалый вклад внесли рабочие,  инженеры и служащие Тульского оружейного завода. Из 2 964 484 винтовок, сделанных на русских предприятиях, на долю туляков пришлись 1 777 805 боевых и 28 875 учебных. Таким образом, перед войной с Японией русская армия получила лучшую в мире стрелковую винтовку, созданную тульским конструктором на Тульском оружейном заводе и изготовленную туляками. Об этом всегда помнили русские солдаты.

Официальные круги проявили безразличие к памяти Мосина. Только популярный журнал «Нива» и «Оружейный сборник» поместили некрологи, указав, что его трудами Россия получила «свое собственное ружье, сделанное на русских заводах». Сослуживцы Мосина подняли вопрос о проведении подписки в войсках, чтобы увековечить его имя. Военный министр Банковский отказал, разрешив лишь поместить портрет Мосина в зале завода и составить капитал в... пятьсот рублей для премирования изобретателей. В царской России вскоре забыли о Мосине.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

Но заслуги Мосина перед Родиной были велики. «Он  дал русской армии надежную и меткую винтовку, со славою прошедшую испытания многих битв» (академик А. А. Благонравов). Мосин стал родоначальником целой школы конструкторов. Ближайший помощник Мосина И. А. Пастухов и капитан П. П. Третьяков организовали производство пулемета Максима в Туле, создали оригинальную конструкцию облегченного пулемета. Создатель первого в мире автомата выдающийся советский оружейник генерал В. Г. Федоров начинал свою практическую работу на Сестрорецком оружейном заводе под руководством Мосина. Под впечатлением трудов Мосина определили свой жизненный путь прославленные советские конструкторы Герои Социалистического Труда В. А. Дегтярев и Ф. В. Токарев. «Каждый советский оружейный конструктор начинал свою работу с изучения винтовки капитана Мосина»,— писал Герой Социалистического Труда Г. С. Шпагин. И это убедительно свидетельствует о том, какое значение имела работа Мосина для развития отечественного оружия. С начала Великой Отечественной войны наряду с новейшими образцами оружия мосинская винтовка безотказно служила нашим войскам и партизанам в боях против фашистских захватчиков.

Весной 1949 г. исполнилось 100 лет со дня рождения Мосина. 5 мая 1949 г. Совет Министров СССР принял постановление об увековечении его  памяти. Согласно этому в Туле в 1958 г. был открыт, недалеко от завода, памятник-бюст Мосину (скульптор В. И. Мухина, архитектор А. А. Заварзин), на месте дома, где он жил, была установлена памятная стела. Его именем названы улица в Туле и старейший Тульский механический техникум. Установлена премия имени С. И. Мосина за крупные технические достижения.

Память Мосина отметили и в Сестрорецке. На здании завода им. С. П. Воскова в 1950 г. установлена  мемориальная доска. 5 марта 1952 г. останки Мосина с упраздненного кладбища с воинскими почестями были перенесены на городское, где в 1958 г. установлен памятник с его барельефом (архитектор Г. И. Прибыловский). В поселке Рамонь также установлен памятник-бюст (скульпторы Л. И. и Э. Б. Ефановы).

Всю свою жизнь Мосин  отдал Родине, и это навсегда обеспечило ему благодарную память потомства.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы

1.Ашурков В.  Н. «С. И.  Мосин — создатель русской винтовки». М.,  1951.

2.Ошевский С.Д. «Гордость  земли тульской». Приокское книжное   издательство, 1991

3.Федоров   В. Г.   «Пятьдесят   лет   русской   7,62-мм   винтовки».

Военно-историч. журнал. 1941. № 3.

4.Шайденко А. Я. «Некоторые конструкторские работы С. И. Мосина»

Тр. Тульского мех. ин-та. М., 1949.