Зрелища и представления в Древнем Риме

Гладиаторы были подчинены очень строгому режиму. Вне арены они были безоружны и содержались в довольно тесном, запертом помещении под надзором воинов. За малейший проступок их заковывали в цепи, бичевали и клеймили каленым железом.

В общем, дисциплина у гладиаторов была очень жестокой. «В карцере помпейской гладиаторской школы были найдены колодки — орудие наказания страшное: это деревянная доска с набитой на нее железной полосой, к которой прикреплены вертикально стоящие кольца; сквозь них пропускалась железная штанга, наглухо закреплявшаяся с обеих сторон замком. Ноги наказываемого клали между кольцами, продевали через все кольца штангу и запирали замки: человек мог только лежать или сидеть и то лишь в одном положении; это была настоящая пытка».¹⁴

С ними обращались как с преступниками, за исключением  только пищи: для развития их физических сил не жалели ничего. Они занимались постоянными упражнениями, и смотря по достигнут ой ловкости каждый из них получал ту или иную степень, так как среди гладиаторов существовала целая иерархия. По истечении определенного срока они получали отставку; впрочем, многие хлопотали о разрешении остаться в качестве преподавателей.

Тем не менее, чтобы  держать гладиаторов в хорошей  физической форме, их сытно кормили, а после упражнений их массировали и натирали маслом, раненого гладиатора усердно лечили. Они занимались постоянными упражнениями, и, в зависимости от достигнутых успехов, каждый из них получал ту или иную степень, так как среди гладиаторов существовала целая иерархия.

В литературе можно  найти описание гладиаторской школы, составленное по остаткам в Помпеях: «Большой прямоугольник двора окружен портиком (55 м длиной, 44 м шириной); в портик выходят комнатки двухэтажного здания, открывающиеся во двор (комнатки верхнего этажа выходили на галерею, обращенную тоже в сторону двора) и без окон. Каморки в 4 м2; общее число их в обоих этажах, возможно, равнялось 66, и в крайнем случае в каждой каморке можно было поместить на ночь по два человека. Большой открытый двор служил местом для упражнений; имелись большая кухня, открытая комната (экседра), откуда можно было следить за тем, что делается во дворе (любителей поглядеть, как упражняются гладиаторы, было немало), большая столовая рядом с кухней. Широкая лестница вела во второй этаж, вероятно, в помещение ланисты и его помощников».¹⁵

В Риме было четыре императорских школы. В Утренней школе обучались гладиаторы, которые  должны были сражаться со зверями. Школа называлась так потому, что звериные травли происходили по утрам. Около Колизея находилась Большая школа. При всех школах был арсенал и кузница, а также целый персонал учителей фехтования, врачей, конторщиков и так далее.

Все гладиаторское  оружие хранилось в особом арсенале, и выдавалось гладиаторам только в дни игр.

Новичок, пришедший  в гладиаторскую школу, первоначально  обучался фехтованию и обращению  с оружием разного вида: не все  были вооружены одинаково, и «техника боя» не для всех была одинаковой. Гладиаторы делились по своему вооружению на несколько групп. По мере того как расширялось знакомство римлян с другими странами и народами, на арене появлялись и гладиаторы с вооружением этих народов.

Доспехи гладиаторов  состояли из наручей, поножей, шлема и ременных обмоток. Ни у кого из них не было панциря, спина и грудь были совершенно обнажены, живот прикрыт только матерчатыми трусами, перехваченными широким поясом, на котором часто имеются железные пластинки. Гладиатор мог закрыться только щитом.

Юноша, поступивший  в гладиаторскую школу, проходил курс обучения, специальный для каждого  вида оружия. Настоящее, железное, острое оружие гладиаторы получали только перед выступлением на арене.

В) Гладиаторские бои.

Гладиаторские игры начинались парадным шествием гладиаторов во главе с распорядителем игр. «Появляется и сам распорядитель игр, вооруженный хлыстом, идущий впереди двадцати пяти пар гладиаторов, многочисленных самнитов, фракийцев и галлов и, наконец, всадников. Под звуки военного марша они становятся вокруг арены, и их шлемы, мечи, щиты, наножники и кольца колышатся и блестят на сильном солнце. Вторую группу составляют мирмиллоны с рыбьими шлемами, метатели сеток с трезубцами и парматы-щитоносцы, вооруженные большими мечами. Третья и последняя группа способна вызвать в нас ужас и отвращение; это - bestiarii, совсем голые люди, вооруженные маленькими кирками и небольшими копьями, преступники, приговоренные к смерти и в знак милости посылаемые теперь на борьбу с дикими зверями. Это они кричат теперь: "Идущие на смерть приветствуют тебя, Цезарь!».¹⁶

После шествия часто разыгрывался мнимый поединок, в котором сражающиеся показывали только свою ловкость и умение фехтовать, так как бились «игрушечным» оружием. Затем на арену вносили настоящее оружие, и тот, кто давал игры, проверял его качество. Раздавался звук трубы или рога, и сражение начиналось. Гладиаторы бились чаще всего один на один, но бывало и так, что один отряд выходил против другого. Зрителей эта бойня захватывала. Чаще всего такой поединок заканчивался смертью. «Но вот начинается бой и между двумя гладиаторами. Смотрите, как извивается, изгибается богатырь из Помпеи и как недвижим, непоколебим равеннский противник. Борьба идет долго, секунды переживаются публикой, словно дни и месяцы. Только одно мгновение, одно мгновение не защищена грудь помпеянца, и он падает от меча своего противника, только и ловившего это одно-единственное удобное мгновение. "На! Поешь равеннского железа!" - кричит победитель и пронзает острым мечом горло своему неудачливому сопернику».¹⁷

Если кто-нибудь в бою один на один падал побежденный, отдаваясь на произвол противника, то заведующий играми представлял публике  решать вопрос, должен ли он умереть  или жить. Раненый гладиатор, прося  пощады, поднимал кверху палец. Если зрители хотели даровать ему жизнь, то махали платками. Опущенный же вниз большой палец обозначал смертный приговор.

Случалось и  так, что противники оказывались  равны в силе и ловкости; поединок длился, а победа не приходила ни к одной стороне. Тут опять могли вмешаться зрители и потребовать, чтобы обоих борцов отпустили. Это было меньше, чем победа, но здесь не было и позора поражения. Победителю вручали пальмовую ветку, с которой он обходил арену. Кроме этой официальной награды, он получал значительные денежные подарки. Иногда его осыпали золотыми монетами. А иногда деньги подносили на дорогих подносах, которые тоже шли в дар победителю.

Кроме гладиаторских  боев, в амфитеатре устраивались и  звериные травли. «Второй раз загремели рога, и звук их произвел магическое действие на зрителей. Публика волнуется и шумит, и ее нервный страстный гвалт временами заглушает даже крики зверей, запертых в клетках и приготовленных к бою. Когда шум несколько смолкает, то слышно, как опять, потрясая многотысячный амфитеатр, начинают рычать львы и пантеры, выть медведи и лаять собаки.

После третьего рога целое стадо быстрых газелей  выбегает на арену, подгоняемое ударами  кожаных кнутов. Эти животные, очутившиеся  на мнимой свободе, тотчас же начинают весело прыгать по песку. Однако - напрасно! Откуда ни возьмись, вдруг выбегает стая голодных молосских псов и начинает неистово преследовать несчастных газелей. С неимоверной быстротой несутся те вокруг арены, тщетно пытаясь найти выход. Вот некоторых из них псы уже поймали и растерзали; оставшиеся остановились на месте, столпились в кучу, даже присели, глядя своими добрыми глазами на публику и как бы ища себе помощи и сочувствия. Но псы налетают и на них, и в несколько мгновений от газелей не остается и следа при счастливом вое и сладострастном неистовстве многотысячной толпы».¹⁸

Иногда на растерзание зверям бросали преступников. Жестокость этой казни еще усугублялась неким театральным ее оформлением.

Главной поставщицей  диких зверей была Африка, и привозили их оттуда во множестве. Существовало какое-то старинное сенатское постановление, налагавшее запрет на этот ввоз, но для травли сделано было исключение.

Трупы уносились  людьми, которые были наряжены в  костюмы Меркурия, подземного бога. Другие прислужники, с масками Харона на лице, удостоверялись при помощи железа, была ли смерть действительна или притворна. Вслед затем лопатами перерывали окровавленную арену, которую потом покрывали свежим слоем песка.

Зрители были в  восторге от происходящего на арене. «Долго безумствуют люди, пока вечерняя прохлада не начнет сдерживать воспаленный мозг и сердце толпы и наступающая ночь не призовет к окончанию всей этой кровавой эстетики. Если обезумевшие начальники не продлят такого эстетического наслаждения и сладострастия еще и на ночь, то тысячи народа с сожалением и со счастливым воспоминанием о только что пережитых минутах восторга станут расходиться по своим домам, по своим повозкам, и потом, уезжая домой, навсегда сохранят благодарную память о тех, кто поработал над постановкой столь блестящих, столь роскошных и упоительных зрелищ».¹⁹

В Риме даже среди  людей, выдающихся своим умом, мало находилось таких, которые решались бы осуждать бой гладиаторов. Сильнее всего раздавался голос Сенеки: "Случайно, - пишет он, - я попал на представление около полудня; я ожидал игр, шуток, чего-нибудь такого, на чем глаза могли бы отдохнуть после кровавых зрелищ. Ничего подобного: все предыдущие бои казались кроткой забавой. На этот же раз дело было не шуточное: происходило человекоубийство во всей своей жестокости. Тело ничем не прикрыто, ничем не защищено от ударов, из которых ни один не был мимо. Именно такое зрелище предпочитает толпа. И не права ли она? К чему вооружение, фехтовальные приемы, все эти ухищрения? Чтобы торговаться со смертью? Утром людей отдают на растерзание львам и медведям, а в полдень - самим зрителям. Они любуются, как те, которые уже убили своих противников, вступают в бой с другими, которые убьют их; и всякому победителю предстоит новая бойня; исход борьбы смертельный; с этой целью пускается в ход железо и огонь. Но, скажут, этот человек вор! - Так что ж, он заслуживает виселицы. - Это убийца! - Всякий убийца должен понести наказание. Но ты, что сделал ты, несчастный? За что тебя заставляют любоваться подобным зрелищем? - "Плетей, огня! Смерть ему!" - кричат зрители. - "Вот этот пронзает себя слишком слабо, падает без достаточной твердости духа, умирает неграциозно!" - И вот плеть гонит их на новые раны, и с обеих сторон противники должны добровольно подставлять под удары обнаженную грудь. Быть может зрелище еще слишком кроткое? Что ж, чтобы приятно провести время, пусть убьют еще нескольких. Римляне, неужели вы не чувствуете, что зло падает на головы тех, кто его совершает?"²⁰

Г) Амфитеатры.

Гладиаторские бои происходили обычно в амфитеатрах. Развалины одного из самых старых амфитеатров в Помпеях, сохранились до нашего времени. Он был рассчитан на 20 тысяч зрителей. Снаружи он имел обычную для амфитеатра форму эллипса и был, кажется, скромным и приземистым, потому что арена и ряд сидений расположены ниже уровня земли. Во избежание расходов на слишком высокую стену была выкопана яма, дно которой служило ареной, а склоны — местом, где устраивали сиденья. Круглая каменная стена, поддерживаемая снаружи рядом аркад, служила опорой только для третьего и, отчасти, для второго яруса.

При устройстве амфитеатра надо было подумать о том, как избежать толкотни и давки при входе и выходе. Строители разрешили задачу, остроумно используя внутренние коридоры и наружные лестницы. «Входов было шесть: два из них вели на арену. Через эти входы, кроме зрителей, входили гладиаторы и через них выпускали зверей. С той стороны, где амфитеатр подходил слишком близко к городской стене, вход сделали не прямо на арену, а повернули его под прямым углом в сторону. Параллельно этому колену в той же стороне проделали два узких прохода, которые вели в коридор, идущий вокруг всего здания и проделанный под нижними рядами второго яруса. Два таких же прохода устроили с противоположной стороны. Коридор этот не был сквозным: против середины большой оси с обеих сторон его перегородили глухой стеной. Толпа разбивалась на два потока: влившись в коридор, она расходилась по местам первого и второго ярусов, куда из коридора вели лестницы. В третий ярус можно было подняться из второго по лестницам, делящим ярусы на отдельные отсеки. Был еще один вход, узкий и темный, прямо с арены наружу: это «смертная дверь», через которую выносили тела павших гладиаторов. Крыши над амфитеатром не было; ее заменял тент, который натягивали в жару или в дождь и о котором особо сообщалось в объявлениях об играх: «будет тент».²¹

Самым большим  из римских амфитеатров был, известный ныне, Колизей, одно из самых замечательных зданий во всем мире. Здание изначально было задумано, как грандиозное и сочетает в себе функциональность с декоративностью, что можно считать неоспоримым доказательством огромного значения зрелищ для римского общества. Окружность его равна 524 м, высота стен — от 48 до 50 м. Он построен из крупных травертиновых блоков, соединенных железными скрепами. Для внутренней отделки брали туф и кирпич. Снаружи здание представляет три яруса аркад. Над последним аркадным ярусом поднималась сплошная стена четвертого этажа с коринфскими колоннами. Зрители входили из-под арок нижнего этажа и поднимались к своим местам по лестницам.

Вокруг всей арены был построен забор в защиту от зверей. За забором был узкий проход, вымощенный мрамором. Над этим проходом находилась широкая платформа, поднимавшаяся на 4 метра над ареной. Здесь стояли мраморные кресла для наиболее почетных зрителей. Дальше, в три яруса, шли ряды каменных скамей, облицованных мрамором. Самые верхние места отведены были для женщин.

Пол арены был деревянный. На арену входили по подземным ходам. Под ареной стояли клетки для зверей и разные механизмы, с помощью которых на арену выдвигали животных, людей и разные декорации. Этот амфитеатр мог вмещать около 50 тысяч человек. Архитектурные особенности Колизея, как декоративные, так и функциональные, до настоящего времени оказывают влияние на строительство.