Эти странные японцы

7 000 Японских островов вкупе  составляют территорию, равную двум  третям Франции, чуть больше  Германии и точно такую же, как американский штат Монтана.  Однако из-за обилия гор, нагорий  и вулканических зон обитаемы  лишь 25% суши. Население Японии –  125 миллионов, то есть почти  половина всего населения Соединенных  Штатов Америки. А теперь попробуйте  согнать половину всех американцев  на четвертушку одного-единственного  штата Монтана – и вы получите  наглядную картину существования  на Японских островах.

НАЦИОНАЛИЗМ И САМОВОСПРИЯТИЕ

"Свое" и "чужое"  в жизни японца

По отношению к иностранцу японцы могут вести себя так, как никогда  не поступят с японцем. За границей они с легкостью сделают такое, чего ни за что не позволят себе на родине. А все потому, что у них четко  разграничены понятия "учи" (то, что внутри, – "свое") и "сото" (то, что вовне, – "чуждое"). Чтобы пользоваться уважением и заботой окружающих, иными словами, иметь достойный статус среди японцев, вы должны быть учи – "своим". В противном случае вам особенно не на что рассчитывать: ведь вы чужак, сото, а потому в лучшем случае заслуживаете снисходительного пренебрежения. Вас просто не замечают. Для японцев иностранцы – безусловно, сото в подавляющем большинстве случаев.

Япония – учи, заграница – сото, поэтому за морем вы вправе вести себя как угодно. Ведь дома об этом все равно никто не узнает. Меткая поговорка гласит: "Никто не вспомнит о том, что случилось в пути".

Япония – островная страна, окруженная бурным, опасным морем, а потому японцам  веками удавалось сохранять чистоту  нации. Свою гомогенность, расовую однородность они, безусловно, считают огромным плюсом; многие фразы начинаются со слов: "Мы, японцы..." – как будто все  японцы думают и поступают абсолютно  одинаково.

Географические условия Японских островов искони влияли на характер их обитателей. Из древнейших дошедших до нас хроник (около 6 века н.э.) ясно, что  население в ту эпоху было уже  достаточно большим, во всяком случае, для уединенной отшельнической жизни  оставалось не так уж много шансов. В 10 веке Киото, древняя столица Японии, являлся весьма крупным городом, возможно, даже входил в первую тройку самых больших городов мира. Японцы всегда жили очень скученно, так  что сама идея индивидуальности, независимости  от соседа, от других людей начисто  стерлась из сознания нации.

Только входящему в категорию учи японец доверит свои сокровенные тайны. С просто знакомыми он ограничится разговорами о погоде. Смешение "жанров" невозможно ни при каких обстоятельствах. Например, японец всегда сделает вид, что не замечает незнакомого человека в углу лифта или коридоре. Дверь захлопнется перед носом, острый локоть двинет кого-то под дых, а тяжелый кейс оставит на коленях соседей внушительные синяки, – и никто даже не извинится. Но если вы знакомый, а тем более, клиент, то перед вами расстелют ковровую дорожку.

К подобным метаморфозам сами японцы относятся как к должному. Учи и сото разделяют мир на удобные подконтрольные сектора. Это способ самосохранения. Конечно, японцам с детства внушают мысль о необходимости заботиться и любить друг друга, но ведь невозможно же заботиться и искренне любить решительно всех и всегда, так что возникает вопрос приоритетов. И учи, конечно же, главнее. Это же так естественно, что чужие проходят в последнюю очередь!

Японцы – стадные гомо сапиенсы. Они просто не способны жить в одиночку, полагаясь только на себя. Если вы достаточно независимы, чтобы плевать на мнение и действия окружающих, то различия учи – сото не имеют особого значения. Но если условием выживания является членство в какой-либо" общественной группе, то быть "своим" у "неправильных" людей просто катастрофично. Так что "свое" и "чужое" для японца – весьма и весьма серьезные понятия.

Взгляд на других

Для японцев все неяпонцы – гайдзин. А иностранцам никогда не удастся стать такими же, как японцы.

Термин "комплекс иностранца" в  ходу на Японских островах. Ведь иностранец – это типичный европеец с длинными ногами и, как правило, светловолосый  и голубоглазый. Многие годы в противоположность  западному недоумению: "Ну почему они не могут быть такими как мы?", – японцы вопрошали себя: "Ну почему мы не можем быть такими же как они?". Многие японцы красят волосы в каштановый цвет и носят контактные линзы, делающие их глаза голубыми. А некоторые  японки даже пользуются специальным  кремом, чтобы их соски приобрели  более нежный розовый оттенок. Западные актеры, модели и рок-звезды, считающиеся  верхом внешней привлекательности, раскручиваются средствами массовой информации для рекламы всего, чего угодно: от автомобилей до микстуры от кашля. Это  стильно и престижно – иметь  западную внешность. Производители  вовсю используют этот психологический  фактор для повышения продаж, и  любые новые товары представляются широкой публике как "уже приобретшие  популярность" в Европе и Америке.

Любовь японцев к Америке  имеет глубокие корни. На вопрос: "Кем  бы вы предпочли родиться, если бы появились  на свет заново?" – 30% опрошенных ответили: "Американцем". Английский язык просочился в каждую щелочку их повседневной жизни, хотя и в весьма специфичном, японизированном виде. После изнуряющего  занятия в спортивном зале японец обязательно выпьет банку "Pocari Swea", чтобы восстановить в организме водный баланс. Проголодавшись, он отправится перекусить в ресторанчик фаст-фуд под названием "HappyMore". Став безработным, побежит в местное отделение биржи труда "Hello Work".

Соседи на азиатском континенте в последнее время тоже начали интересовать японцев. Как британцы говорят, что хотят съездить на каникулы в Европу, так и японцы рассматривают  континентальную Азию скорее как  объект для экзотического путешествия, нежели целостный мир, к которому они сами принадлежат. Однако постепенно отношение меняется: японцы носят  азиатскую национальную одежду, лакомятся  континентальной кухней и занимаются бизнесом и прочими вещами, имеющими отношение к Азии.

Школы иностранных языков множатся, как грибы после дождя. Каждая радиостанция дважды в день (кроме  воскресенья) передает двадцатиминутный урок иностранного языка – в том  числе английского, французского, немецкого, итальянского, испанского, русского, а  также китайского и корейского.

Вследствие столь усердной учебы  и обилия путешествий японцы решили, что знают окружающий мир много  лучше, чем иностранцы когда-либо узнают Японию. А потому любой иностранец, говорящий по-японски и выказывающий восхищение перед японской культурой, немедленно получает прозвище "ханна гайдзин" – странный иностранец. Все японцы убеждены, что иностранцам их не понять, а вот японцы способны изучить иностранцев – надо только хорошо потрудиться.

Взгляд на себя

Если вы умудрились получить незамедлительный и недвусмысленный ответ на вопрос: "Какими японцы видят себя?", –  значит, ваш собеседник не настоящий  японец. Ибо зачем облекать в слова  то, что понятно и без объяснений? Кому нужны эти четкие демаркационные линии? В японском сознании одно понятие  незаметно перетекает в другое. Слишком  четкие определения – источник потенциального риска разойтись во мнениях. В  Японии не любят прямых вопросов так  же, как и прямых ответов. Крайне редко японец скажет вам четкое "да" или четкое "нет". Нормальной реакцией будет скорее "Ма" или "Ма-ма", что в переводе означает что-то вроде "Ну-у, как бы это сказать...", "Пожалуй, что да..." или "Более или менее". А потому японцы воспринимают вопрос:

"Каково это – быть японцем?" – как вызов. Многие японцы  доживают до глубокой старости, так и не задавшись этим  вопросом.

Один японский чиновник весьма своеобразно  объяснил разницу между японцами и европейцами. Он сравнил японцев  с аналоговыми, а европейцев –  с цифровыми устройствами. Механические часы дают правильную информацию только тогда, когда вы рассматриваете в  едином комплексе большую стрелку, маленькую стрелку и циферблат. Ни одна из указанных составляющих сама по себе не скажет вам, который  сейчас час. Более того, по механическим часам вы можете определить, что  в данный момент половина четвертого, а вот через пять минут будет  без двадцати пяти минут четыре. Чтобы часы исправно показывали время, стрелка должна логически и регулярно  совершать вращение на циферблате.

Японцы воспринимают себя как части  механических часов, которые всегда в гармонии между собой и движутся по жизненному курсу в соответствии с законами логики. Электронные же часы сообщают точное время в данный конкретный момент, однако эта информация никак не связана с предыдущей или последующей информацией  и совершенно дискретна.

Благоприятный имидж

Несмотря на стремление не выделяться внешне, в душе большинство японцев  одержимо своеобразной гордыней. Они  лезут из кожи вон, чтобы казаться аккуратными, трудолюбивыми, способными оправдать возложенное на них  доверие, каким бы трудным ни оказалось  задание. Но идеал – это скрытая  мудрость и проницательный ум. "Мудрый ястреб прячет свои когти", – гласит пословица. Оборотная сторона гордыни  – самоуничтожение.

Именно до такой стадии они доводят  себя в работе, спорте и даже в  развлечениях. Когда мир покритиковал японцев за чрезмерное трудолюбие, они создали телевизионные программы, объясняющие, как надо развлекаться во время выходных, и эти передачи по выходным прилежно смотрела вся  страна.

Из страха показаться бездельниками  многие японцы отказываются брать отпуск. Чтобы вынудить своих работников воспользоваться положенным отпуском, отчаявшиеся боссы изобрели единственный способ заставить служащих отдохнуть  хотя бы несколько дней в году. Они  вообще закрывают фирму на какое-то время, обрекая десятки тысяч  трудоголиков на унылые, полные безысходной  тоски и ужаса перед призрачным увольнением "каникулы".

ХАРАКТЕР

Взаимопонимание

Всю сознательную жизнь японцев  учат понимать друг друга без слов. Это означает, что вовсе необязательно  иметь, либо выражать, свое мнение. В  сущности, для японской женщины куда хуже прослыть своевольной и самоуверенной, чем уродливой. В японском языке  даже нет эквивалента этого слова. В равной мере скверно назвать  мужчину "решительным".

Предпочтения редко выражаются на словах, так что каждому в  Японии приходится быть немного телепатом. Это обстоятельство может привести к изрядной путанице, поскольку погрешности  в чтении мыслей на расстоянии неизбежны. Например, кому-то может показаться, что вы хотите уйти, тогда как  на самом деле вы предпочли бы остаться. Ну и так далее. Это также может  вылиться в немалые расходы. В  Японии не принято расспрашивать  гостей об их кулинарных пристрастиях, когда приглашаешь их к себе домой  на званый обед или ужин. Ведь это  будет слишком в лоб. Так что  хозяйке придется потрудиться, готовя кушанья практически на любой  возможный вкус.

Квинтэссенцией молчаливого взаимопонимания  является слово "ёросику". Оно означает примерно следующее: "Вы поняли, что я хочу сделать. Я понял, что вы поняли, что я хочу сделать. А потому я полностью полагаюсь на вас и рассчитываю, что вы сами доведете это дело до конца именно так, как я хотел бы это сделать. И я благодарю вас за то, что вы поняли меня и согласились взять на себя труд выполнить мое желание". И все в четырех слогах!

Японцы также в совершенстве овладели искусством не понимать друг друга, когда они боятся потерять лицо. Однажды в жаркий летний день японский папаша вышел прогуляться  со своими чадами. Он поинтересовался  у продавца мороженого, из чего сделано Супа-куриму – супер-мороженое, изображенное на его фургончике. Продавец подробнейшим образом описал ингредиенты: ванилин, клубничное мороженое и фисташки, глазированные медом и шоколадом. Клиент не устоял перед соблазном. "Две порции, пожалуйста", – попросил он. "Прошу прощения, – ответствовал продавец, – но сегодня у нас вообще нет Супа-куриму".

В Европе продавец однозначно истолковал бы вопрос отца семейства как намерение  купить этот товар и фазу сказал бы: "Простите сэр, но у нас сегодня  нет этого мороженого", – не пускаясь в подробные описания. Японец же, не желая потерять лицо и оконфузить потенциального клиента, избирает окольный путь. Он описывает продукт в надежде, что покупатель раздумает приобретать  его, и тогда ему не придется признавать факт отсутствия мороженого. Он, конечно  же, понимает истинный смысл вопроса, однако предпочитает дать точный ответ  на конкретный вопрос. И такое происходит в Японии сплошь и рядом. Там всегда будет сделано все возможное, чтобы избежать или, по крайней мере, отсрочить потенциально неловкую ситуацию.

Под ковром и за текстом

Японцы читают то, что между строк, а точнее, то, что за текстом. Каждому  известно, что за татэмаэ – официальной установкой или тем, что выражено словами, находится хоннэ – истинные намерения. Иными словами, невербальная масса эмоций, отражающих истинное положение вещей. Это остается как бы за кадром, и только умеющий разгадывать докопается до сути. Японец тихо отодвинется – психологически, если не физически, – от того, кто не способен понять эту тонкость. Более того, японцы стараются просто не иметь дела с тем, что для них неприемлемо. Очевидно же, что если чего-то не замечать, то можно считать, что этого просто не существует.

О вещах, которые могут оскорбить  чувства собеседника или привести к спору, лучше промолчать, особенно когда они касаются промашек людей  из близкого круга. Поскольку в любой  сфере японского общества важнее всего сохранить лицо, то ущерб  престижу считается самым большим  оскорблением. Его следует избежать любой ценой. Таковы порой побудительные  мотивы на первый взгляд совершенно необъяснимых действий: например, когда человек  намеренно берет на себя вину, чтобы  прикрыть чью-либо ошибку. Однако редкий японец признается в этом открыто. Выпустить  джинна из бутылки и поделиться информацией  с чужаком – коллективный позор. Все, что можно убрать под ковер, будет заметено и спрятано, по возможности  быстро и тщательно.