Плюралистическая теория М.М. Ковалевского

Глава 6

Плюралистическая  теория М.М. Ковалевского

В конце XIX в. в русской позитивистской социологии довольно отчетливо выявилась ограниченность биологического и психологического редукционизма, малая эффективность географического детерминизма. Было очевидно, что при решении сложных социологических проблем необходимо учитывать не один какой-либо момент, а всю совокупность и взаимодействие социальных факторов и элементов. Так в русской социологии выдвинулся плюралистический подход к обществу. Наиболее полное завершение и теоретическое оправдание он получил в работах М.М. Ковалевского, который видел в нем средство синтезировать на позитивистской основе положительные моменты всех существующих течений. Это была эклектическая позиция.

Максим Максимович Ковалевский (1851-1916) является крупнейшим русским буржуазным социологом, историком, этнографом и правоведом¹.

Непосредственно к социологической  тематике относятся следующие работы Ковалевского: «Современные социологи» (1905), «Очерк развития социологических  учений» (1906), «Социология» в двух томах (1910), «Современные французские социологи» (1913), «Происхождение семьи, рода, племени, собственности, государства и религии» (1914)².

Однако было бы неверно ограничивать социологическое наследие Ковалевского указанными работами, оставляя в стороне многотомные исследования, такие, например, как «Экономический

214

рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства» (т.1, 1898; т.2, 1901; т.3, 1903) или  «От прямого народоправства к  представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму» в трех томах (1906). В этих и в других исторических монографиях на широком фактическом материале прослеживается динамика общества, его движущие силы, основные закономерности. Исторические исследования Ковалевского и его социологические идеи сливаются вместе, при этом в его монографиях по истории, этнографии или правоведению часто ведущим является социологический аспект анализа. Происходит процесс взаимоперехода истории и социологии, этнографии и социологии³.

Г.В. Плеханов относил Ковалевского к числу людей, сделавших своими трудами существенный вклад в общественную науку; он принадлежит, писал Плеханов, к кругу «очень немногих русских авторов, сочинения которых могут быть признаны серьезными социологическими исследованиями»⁴.

В социологии Ковалевский уделял наибольшее внимание: 1) связи социологии с историческими  науками; 2) сравнительно-историческому  методу исследования, 3) многофакторной основе общества; 4) социальным закономерностям  и прогрессу, а также широкому кругу проблем, относящихся к происхождению главных социальных институтов («генетическая социология»).

Социология Ковалевского сложилась  под воздействием многих идейных  течений. Прекрасно зная социологическую  мысль Запада и России, имея личные контакты с известными социологами, активно участвуя в работе социологических организаций и журналов, Ковалевский был в курсе всей социологической жизни.

В 70-х годах во Франции, где тогда жил Ковалевский, произошло его широкое знакомство с философией Конта, начатое еще в годы студенчества⁵. Большую роль в этом сыграла дружба с русскими" социологами Г.Н. Вырубовым и Е.В. Де Роберти, которые активно проповедовали позитивизм во Франции. Лич-

215

ные встречи со Спенсером еще  более укрепили в Ковалевском  позитивистскую методологию.

Через все годы Ковалевский пронес верность идеям классического позитивизма. Называя Копта «отцом социологии», ее «творцом», он считал, что вопросы, которые ныне выдвигает социология, «в зародыше или уже в более или менее развитом виде могут быть найдены еще у Конта»⁶. Наряду с Контом к «духовным отцам» XIX в. Ковалевский относил Спенсера. Ковалевского привлекал в позитивизме его подход к развитию общества как к закономерному процессу, идея социального прогресса, контовский принцип «консенсуса».

Встреча Ковалевского с Марксом и знакомство с его учением наложили заметный отпечаток на его социологию. Несмотря на различие политических и философских воззрений, Ковалевский отмечал, что общение с Марксом определило до некоторой степени направление его научной деятельности⁷. Это сказалось в первую очередь на внимании Ковалевского к экономическому развитию общества. Влияние Маркса проявилось также в исследовании коллективных форм собственности сельской общины.

Ковалевский, испытывая воздействие  материалистического понимания истории, но был далек от постижения истинного смысла марксизма. Он пытался растворить его в контизме, как якобы наиболее универсальной системе, соединить положения Маркса с воззрениями Конта и Спенсера. Ковалевский усматривал главную заслугу Конта в утверждении взаимодействия психологических и материальных причин. Марксизм же сводился им к учению о влиянии экономики на жизнь общества, к выведению всех общественных явлений исключительно из экономических процессов. Благодаря такой интерпретации марксизм оказался у Ковалевского одним из моментов более широкого учения Конта⁸.

Немалое распространение среди  российской либеральной интеллигенции  конца XIX в. имели идеи Г. Шмоллера, Л. Брентано и Б. Гильдебранда. Восприятие Ковалевским катедер-социализма стало возможным из-за сходства их классовой направленности. Русский либеральный историк взял из их учения целый ряд положений, в первую очередь осуждение классовой борьбы как средства решения социальных проблем. Борьба заменяется гармонией труда и капитала. Ковалевскому было близко и утверждение о внесословном характере буржуазного государства и власти, их способности разрешить все конфликты мирным путем. С этим связана одна из центральных категорий социологии Ковалев-

216

ского — понятие прогресса как  расширения солидарности и роста «замиренной сферы».

Обращение Ковалевского к отдельным  наукам ради социологического изучения общества сказалось на понимании  самого предмета социологии. Социология для Ковалевского «является синтезом результатов, полученных конкретными: общественными науками». Сравнительная история права, история учреждений, этнография доставляют социологии огромный материал для ее общих построений⁹.

Частные науки (история, этнография, право и др.), по мнению Ковалевского, способны дать лишь эмпирические обобщения. В отличие от них социология отвлекается от случайных событий и указывает общую тенденцию, ее основная цель — «раскрыть причину покоя и движения человеческого общества, устойчивости и развития порядка в разные эпохи в их преемственной и причинной связи между собой»¹⁰.

Предмет социологии, как его давал  Ковалевский, почти тождествен с  контовским определением. Если для  французского позитивиста социология есть наука о порядке и прогрессе  человеческого общества, то у Ковалевского это наука о его организации и эволюции. Различие в определениях вызвано стремлением русского социолога найти более широкие понятия, которые включали бы в себя представление о порядке и прогрессе.

В классификации наук Ковалевский  помещает социологию вслед за биологией и психологией, как это делало большинство позитивистов. Биология, считал Ковалевский, должна уступить социологии вопросы, связанные с социальной жизнью животных, а из психологии необходимо взять проблемы, относящиеся к коллективной, или социальной, психологии. В его социологии происходило сложное переплетение экономических, биологических и психологических факторов.

Ковалевский придавал большое значение сравнительно-историческому методу (он называл его историко-сравнительным), считая его наиболее научным, способным  открыть законы социального движения, наметить основные этапы развития общества¹¹.

Сравнительно-исторический метод, по мнению Ковалевского, требует выделять у различных народов определенные группы, сходные по своим политическим, юридическим, историческим и т.п. процессам. Он позволяет устанавливать факт прохождения различными народами и государствами одинаковых стадий разви-

217

тия, поэтому объектом наблюдения должны быть не отдельные исторические явления, а «эволюции форм общественной жизни всего человечества»¹².

Сравнительно-исторический метод основывался на признании единства и целостности человеческого общества, на существовании исторической закономерности, которую он призван обнаружить. Вместе с тем у Ковалевского не было научного критерия при группировке общественных явлений и определения сходных ступеней, которые проходит все человечество. Главным признаком становилось внешнее сходство, а не материальная основа — способ производства. Поэтому Ковалевский не мог определить, относятся ли сравниваемые им факты из истории двух народов к одной ступени развития или нет.

Сравнительно-исторический метод  сам по себе еще не гарантирует успех исследования, для этого необходимо, считал Ковалевский, брать общество в связи всех его сторон, необходимо строить сравнение на предельно широком материале. Большая ошибка Конта, отмечал Ковалевский, в невыполнении им этого положения, в ограничении сферы исследования римско-католическим миром. Не менее важно учитывать выводы других наук с целью проверки данных, полученных сравнительно-историческим методом.

Обращение Ковалевского к сравнительно-историческому  методу даже при его относительной  узости имело положительное значение. Сам русский социолог видел основную ценность такого метода не в открытии новых фактов, а в научном объяснении уже имеющихся, в возможности «постепенного восхождения до общих мировых причин развития» социальных явлений. В действительности же сравнительно-исторический метод как раз и не позволял исследователю познать глубинные причины изменений. Но рассматриваемый им метод имел и позитивную сторону: соединив исторический подход с принципом сравнения, он позволял делать выводы о генетическом родстве явлений, воспроизводить тенденцию и устойчивые моменты развития, намечать общий путь движения. В сегодняшних исторических работах также применяется сравнительно-исторический метод, однако не в качестве главного, а вспомогательного средства наряду с другими способами изучения культуры и различных социальных институтов¹³.

Занимаясь монографическими исследованиями истории отдельных стран, историей экономического и политического развития Западной Европы, Ковалевский справедливо отмечал огромную сложность, многоплановость и взаимодействие социаль-

218

ного развития. Любое социальное явление выступает не только как следствие предшествующих событий, но и как причина других явлений, потому он требовал и от социологии, призванной постичь столь сложный организм, как общество, наиболее полного учета всех связей и факторов. Приписывая марксизму экономическую односторонность, Ковалевский считал, что он, а точнее — экономический материализм, не мог дать действительно научный подход к обществу, составить о нем верное представление. Не удовлетворяли Ковалевского также психологический редукционизм и вообще теории, ориентирующиеся на какой-либо один фактор — биологический, географический и др.¹⁴

Чтобы избежать односторонности существующих социологических учений и получить истинный взгляд на общество, по мнению Ковалевского, нужно синтезировать положительное в подходе к обществу, взятое у различных социологических школ. Такую задачу и пытался решить Ковалевский с помощью принципа плюрализма.

Свой принцип плюрализма русский социолог мыслил как продолжение идеи Конта о всеобщей взаимосвязи общественных явлений. В различные эпохи, считал Ковалевский, могут выдвигаться и временно занимать ведущее положение отдельные факторы, которые он рассматривает как объективные причины закономерно развивающегося общества. Ковалевский никогда не отказывался от признания объективного характера социальных К причин, он всегда был принципиальным противником субъективизма в социологии¹⁵.

В «Очерке истории развития социологии», написанном в конце жизни (1914), отчетливо  проступает тенденция, связанная с  переходом от плюрализма к идеалистическому монизму. Первопричиной оказывается рост знаний, который ведет к техническому развитию, что в свою очередь приводит к новому положению масс и в конечном счете к эволюции всего общества. Ковалевский писал в названном очерке: «Успехи техники, вызванные ростом знания... очевидно, рано или поздно ведут к освобождению народных масс от тех, кто монополизирует в своих руках орудия производства. А это равносильно переменам и в обмене, и в распределении и сказывается также и на демократизации государственных порядков»¹⁶.

219

Наряду с утверждением принципа множественности факторов Ковалевский признавал в каждой отдельной сфере общества единственную главную причину изменения, присущую только определенной области социальной жизни

В подавляющем большинстве своих  работ Ковалевский высказывал положение о том, что «главным двигателем экономической эволюции является рост населения»¹⁷. На всем протяжении истории человечества можно наблюдать, отмечал Ковалевский, зависимость экономического развития от биосоциального фактора. В первобытном обществе переход от рыболовства и охоты к земледелию и скотоводству совершался под влиянием увеличения населения. Рост густоты населения был определяющей причиной замены непроизводительного рабского труда более производительным — крепостным¹⁸.

Ведущей силой политических изменений Ковалевский признавал сдвиги в области экономики. Это обеспечивало плодотворный выход в исследовании политической истории общества. Не менее плодотворным был и подход Ковалевского к рассмотрению политических доктрин и общественной мысли в зависимости от политической практики. Ковалевский стихийно применил здесь материалистический принцип о первичности общественного бытия и вторичности сознания.

Во многих исследованиях, особенно в последние годы, Ковалевский пытался объяснить все явления путем анализа их происхождения. Подобный генетический метод, примененный в социологии, и дал то, что Ковалевский называл «генетической социологией», которая занимается проблемами образования основных общественных институтов. Наиболее подробно было рассмотрено им происхождение семьи, собственности и государства.

Историзм в изучении семьи, попытка  проследить смену ее форм позволили  Ковалевскому встать на прогрессивные  позиции. Ф. Энгельс при подготовке четвертого издания книги «Происхождение семьи, частной собственности и государства» внес в нее ряд изменений и дополнений, особенно в главу о семье, используя материалы исследования Ковалевского. Для Ковалевского «семьи матриархальные, патриархальные и индивидуальные представляют собою три различные фазы одного и того же процесса развития»¹⁹. Историзм внес в генетическую социологию Ковалевского значительную диалектическую струю. Эволюцию семьи Ковалевский прослеживает с группового брака и господства материнского права. Для Ковалевского матри-