Политическая доктрина неоконсерватизма

ФГБОУ ВПО

МОРДОВСКИЙ  ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИМЕНИ Н.П. ОГАРЕВА

 

 

 

Историко-социологический  институт

Кафедра регионоведения и политологии

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

 

 

 

 

 

Выполнил студент 1 курса 

Направления «Социальная работа»     Уууууууу О.И.

 

Проверил         Мааааааааа Е.Н.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Саранск 2013

 

Содержание

 

 

 

1 Политическая доктрина неоконсерватизма

 

Неоконсерватизм сыграл значительную роль в становлении постиндустриального общества, который доминировал в наиболее развитых странах с конца 70-х до начала 90-х годов ХХ века. Это идейно-политическое течение сочетает либерально-технократическую приверженность прогрессу, свободе и экономическому росту с ориентацией на сохранение и укрепление традиционных общественных ценностей.

Наиболее значимых результатов  неоконсерватизм достиг в США и Великобритании. В практике европейских государств неоконсервативные взгляды и представления не получили широкого распространения ввиду укоренившейся социал-реформистской традиции, воплощенной в функционировании социального государства.

Разработкой неоконсервативных идей в США занимались И. Кристол и Н. Подгорец, которых нередко называют «крестными отцами» неоконсерватизма, Д. Белл, С. Липсет, С. Хантингтон и др.; в ФРГ - Г. Кальтенбруннер; во Франции - А. Бенуа и П. Вьяль. В США самые известные неоконсервативные идеологи вышли из либеральных кругов, близких к демократической партии. Европейский консерватизм также имеет либеральные корни. 

Американские неоконсерваторы  первой волны И. Кристол, Н. Подгорец, Д. Мойнихен и др., дистанцировавшись от традиционных консерваторов, отрицавших необходимость в идеологических конструкциях, выступили за реидеологизацию политики Соединенных Штатов. Эта установка проявилась в объявлении Советского Союза «империей зла», которую необходимо уничтожить, а в начале ХХI века стала идеологической составляющей политики «экспорта демократии», проводимой Соединенными Штатами с целью обеспечения своего доминирования в мире.  

В молодости многие отцы-основатели неоконсерватизма увлекались левыми идеями, особенно троцкизмом с его мессианскими представлениями и радикальной революционностью. С течением времени критика сталинизма переросла в воинствующий антикоммунизм и неприятие любых форм вмешательства государства в общественную, прежде всего экономическую жизнь, а троцкистская идея мировой революции трансформировалась в концепцию «благотворной гегемонии» Соединенных Штатов в международных отношениях, проявляющейся в повсеместном распространении демократии.

В 80-х гг. минувшего века неоконсервативными идеями руководствовались  известные политические деятели Р. Рейган, Дж. Буш (отец), М. Тэтчер, Г. Коль. Эти идеи во многом определяют военно-политическую стратегию администрации Дж. Буша (сына). Приверженность неоконсерватизму неоднократно демонстрировали вице-президент Р. Чейни и бывший министр обороны Д. Рамсфелд. В течение ряда лет неоконсерваторы были представлены во власти заместителем последнего П. Вулфовицем, председателем Комитета по оборонной политике Пентагона Р. Перлом и спецпредставителем США в ООН Дж. Болтоном.

В сфере международных отношений неоконсерватизм основывается на идеях влиятельной на Западе школы « политического реализма», отдавая предпочтение силовым методам разрешения конфликтных ситуаций, особенно на локальном уровне. В то же время ряд исследователей, в целом разделяющих неоконсервативные идеи, выступают против концепции «локальных войн», поскольку на практике трудно определись грань между «ограниченным» и «неограниченным» применением силы, способным создать угрозу самому существованию человечества.

Социальную базу неоконсерватизма составил «новый средний класс», заинтересованный во внедрении в экономику достижений научно-технической революции, и группировки так называемого «молодого капитала», сформировавшиеся в современных отраслях экономики - электронной, аэрокосмической, авиационной и др.

В 70-80-х гг. ХХ века  неоконсерватизм отразил такие глубинные общественные процессы, как потребность экономики в ослаблении государственного регулирования и поощрении предпринимательской инициативы, в расширении сферы действия конкурентных рыночных начал. Возникновению неоконсерватизма способствовало углубление «кризиса веры», проявлявшегося в утрате гражданами готовности подчиняться законам и сдерживать эгоистические соблазны. «Сдвиг» в пользу неоконсерватизма был вызван также неприятием частью элиты Запада радикальных движений социального протеста 60-70-х гг. - антивоенного, молодежного, феминистского и др., которые рассматривались как угроза общественной стабильности. Реакцией ряда общественных деятелей и идеологов на эти выступления были требования установления «сильной власти», ограничения демократии, применения решительных мер против протестующих.

Внешнеполитические подходы  неоконсерваторов мотивировались необходимостью «защиты индустриально развитых демократий», в первую очередь Соединенных Штатов, от «финляндизации», стремлением Запада обеспечить для себя создание максимально выгодного экономического и политического миропорядка. Этой цели должна была служить глобальная стратегия, которая сочетала бы либерально-универсалистские идеи, акцент на военной силе и воинствующий антикоммунизм.

По своей  сути неоконсервативное течение  близко к взглядам Ф. Хайека и Л. Мизеса. От либертаризма его отличает прагматичность, стремление выработать конкретные рекомендации для корректировки государственной политики. Как идеология и, особенно, как политика он синтезировал принципы либерализма (рынок, конкуренция, свободное предпринимательство и др.) с традиционными ценностями консерватизма (семья, культура, религия, мораль, порядок и пр.).

Обвинив либералов  в переоценке возможностей социальной политики государства, в поощрении  «революции растущих ожиданий», неоконсерваторы  по-новому сформулировали модель отношений  между индивидом и государством, гражданами и государством. В рамках этой модели индивид должен прежде всего рассчитывать на собственные силы и солидарность граждан, а государство должно обеспечивать ему жизненные условия на основе правопорядка, стабильности и преемственности.

Антиэтатистская стратегия неоконсерваторов привела  к значительному сужению функций государства, существенной корректировке логики функционирования государственных институтов. «Разгрузив» государство от многих, прежде всего социально-экономических функций, которые оно взяло на себя в период функционирования кейнсианской модели, сократив государственный аппарат и повысив качество его деятельности, неоконсерваторы укрепили авторитет государства и его политическую роль. Заметное место в практике неоконсерваторов заняли вопросы местного самоуправления и региональной политической активности.

В экономике  был сделан упор на развертывание  предпринимательской инициативы и  широкую конкуренцию, резкое снижение налогов с целью высвобождения  сил свободного рынка. В основу социальной сферы были положены, с одной стороны, четко ограниченная и регулируемая государственная благотворительность для сравнительно ограниченного круга нуждающихся, с другой стороны - «самопомощь» основной части населения за счет их сбережений или через различные формы социального страхования.

Наряду с  ограничением своего участия в регулировании экономики государство активно способствовало обновлению основных фондов производства, совершенствованию структуры капиталовложений, усилению финансирования перспективных отраслей, научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок (НИОКР).

Неоконсерватизм доказал  свою способность осуществлять весьма радикальные преобразования, умело  используя традиции прошлого. Под  его воздействием сформировалась динамичная модель общественного развития, ориентированная  на уверенную в себе личность. Она основывается на саморегуляции и весьма устойчива к социальным катаклизмам. Такая модель отвечает потребностям перехода стран Запада от индустриального общества к постиндустриальному.

Реформы, осуществленные американскими  неоконсерваторами в 80-е годы, во многом предопределили высокие темпы экономического и научно-технического развития Соединенных Штатов в 90-е годы. Беспрецедентный экономический подъем минувшего десятилетия позволил этой стране прирастить ВВП в параметрах, равных суммарному ВВП таких развитых государств, как Германия и Япония.

В области международных  отношений неоконсерватизм эволюционировал  к более широким и реалистичным позициям. Усилившиеся в нем к  середине 80-х годов прагматические тенденции проявились в учете реалий взаимосвязанного и взаимозависимого мира, отказе от восприятия СССР и России как врагов, в готовности к установлению партнерских отношений с ними.

В связи с возрастанием в современном обществе роли знаний и информации неоконсерваторы ориентируются главным образом на проблемы образования, культуры и качества жизни. Культура и духовность рассматриваются как базовые ценности для освоения новых технологий, сохранения природы.

При очевидных достижениях  в экономической сфере неоконсерватизм  не смог выработать адекватные подходы к решению ряда ключевых проблем перехода от индустриализма к постиндустриализму. Углубляется социальная дифференциация в странах Запада, потенциально чреватая конфликтами. Увеличивается разрыв в уровнях жизни Севера и Юга, который сдерживает развитие международного разделения труда и расширение рынков наукоемкой продукции.

В терактах 11 сентября 2001 г. идеологи неоконсервативной части  американской элиты усмотрели, с  одной стороны, глобальный вызов  Америке как носителю либеральных ценностей и лидеру формирующегося американоцентричного миропорядка, а с другой - осуществление прогноза С. Хантингтона о «столкновении цивилизаций» и прежде всего иудеохристианской и мусульманской. Война с международным терроризмом интерпретировалась неоконсервативными экспертами как своего рода возрождение борьбы двух различных систем политических ценностей и принципов, участие в которой является исторической миссией США. В этой войне виделся также дополнительный шанс для проведения более активной политики по созданию нового миропорядка, 

Суть нынешней внешнеполитической программы неоконсерваторов состоит  в том, что Соединенные Штаты  призваны осуществлять «гуманную глобальную гегемонию» во всем мире в силу изначального превосходства своих моральных, культурных и политических ценностей. Эта гегемония должна устанавливаться как с помощью международных институтов (например, Международного Валютного фонда и Всемирного банка), так и путем наращивания военного потенциала, осуществления силовых акций.

Неоконсерваторы позиционируют себя как приверженцы демократического глобализма, согласно которому распространение демократии является универсальным средством обеспечения безопасности Соединенных Штатов и всего мира. Их позиция зиждется на спорном тезисе о том, что государства с демократическим устройством не воюют друг с другом из-за приверженности общим ценностям и политическим принципам Демократический глобализм в американской версии имеет не только моральное, но и геополитическое измерение - создание американоцентричного миропорядка, установление контроля над источниками сырья и путями их транспортировки.

Представители неоконсервативной  школы американской военно-политической мысли активно поддерживают идею американского доминирования в  космосе, которое рассматривается сквозь призму основополагающих принципов геополитики. Предлагая разработать «космическую доктрину Монро», они считают, что в ХХI веке космос заменит моря в развитии торговли, технологий и обеспечении национальной безопасности. По их мнению, использование космоса в военных целях создает беспрецедентные возможности для проецирования силы и влияния. 
  Среди сторонников создания глобальной американской системы противоракетной обороны (ПРО) немало тех, кто стоял у истоков «Стратегической оборонной инициативы» Р. Рейгана.  

В последние годы, внешнеполитический курс США, во многом основывающийся на неоконсервативных ценностях, стал объектом критики со стороны ряда влиятельных представителей политического и интеллектуального сообщества как внутри страны, так и за рубежом. Оппонентами неоконсервативного силового унилатеризма выступают одновременно сторонники умеренного консерватизма во внешней политике и эксперты либерального толка.  

За полный пересмотр внешнеполитического  курса, сформированного под влиянием неоконсервативных теоретико-политических представлений, высказываются либералы. Силовой гегемонизм они расценивают как стратегию, вызывающую перенапряжение Соединенных Штатов, неприемлемую для мирового сообщества. Однако отличие позиции либералов от исповедующей неоконсервативные ценности республиканской администрации состоит в отказе не от ориентации на «глобальное распространение демократии», а от применения силовых методов, которые приводят к многочисленным региональным войнам и неприемлемым с американской точки зрения людским потерям.

В связи с неудачами  в распространении демократии наметилась тенденция к размежеванию радикального и умеренного подходов в американском неоконсерватизме. Один из наиболее влиятельных  неоконсерваторов «второй волны» Ч. Краутхаммер противопоставил идеологии «демократического глобализма», которой придерживался и сам, новую концепцию «демократического реализма». В соответствии с ней поддержка демократии и применение силы необходимы лишь в случаях «стратегической необходимости» и тогда, когда отвечают «задачам борьбы с врагом». Такая позиция предполагает возможность определенных ограничений в применении военно-силовых методов.