Соціальна структура суспільства

В социально-классовой концепции марксизма такие социальные группы, как семья, класс, нация, включены в многообразные отношения на всех «этажах» социальной системы. Так, например, и в экономике, и в политике, и в сфере идеологии класс имеет «свой» интерес, связанный либо с необходимостью стабилизации всей социальной системы, либо с потребностью ее разрушения. Соответственно, классовые конфликты неизбежны, более того, они должны легко распространяться на все общество и вести к его изменению на всех уровнях.

   III. СОЦИАЛЬНО-СТРАТИФИКАЦИОННАЯ СТРУКТУРА ОБЩЕСТВА

В современном социально-философском, социологическом знании существуют иные подходы к социально-групповой структуре общества. Марксистской теории классов в западной социологии противостоит теория социальной стратификации, отрицающая отношение собственности в качестве главного признака классового деления общества. В конце XIX – начале XX в. возникают концепции социальной стратификации общества (М. Вебер, Т. Парсонс, П. Сорокин и др.). Суть которых сводится к тому, что деление общества на элементы, типы их взаимосвязи и т. п. определяется не одним главным признаком, а многими критериями (доход, образование, занятость, социальный престиж, участие во властных отношениях, район проживания и др.). Под социально-стратификационной структурой общества понимается «многомерное, иерархически организованное социальное пространство, в котором социальные группы и слои различаются между собой степенью обладания собственностью, властью и социальным статусом» [1, с. 323].

В исследовании социальной структуры общества представители данной теории выделяют следующие три направления:

1) в качестве ведущего критерия  выделения групп выдвигается  социальный престиж;

2) главными считаются самооценки  людей, их социальные позиции;

3) при описании расслоения используются  некоторые объективные критерии, такие, как профессия, доход,  образование  и т.д.  Теория стратификации  часто снимает ограничения и  однородность  классового подхода.

«Страта (слой, пласт) – это группа людей, отличающихся по своему положению в социальной иерархии» [7, с. 471]. Понятие  «страта» отличается от понятия «класс» в марксистском понимании, поскольку страта не претендует на роль субъекта глобальных социальных преобразований, хотя в этом понимании фиксируется состояние социального неравенства. Основа и сущность социальной стратификации – в неравномерном распределении прав и привилегий, меры ответственности и обязанностей, власти и влияния. М. Вебер (1864 – 1920) ввел экономический критерий принадлежности к определенной страте, которую в этом случае можно назвать классом (уровень доходов), политический критерий (принадлежность к определенной партии), социальной в узком смысле (статус и престиж). «Статус – это положение в обществе в соответствии с возрастом, профессией, происхождением и т.д. Престиж – это оценка определенного статуса в социальной иерархии, принятая и закрепленная в общественном мнении» [7, с. 472].

П.Сорокин (1889 – 1968) выделил три стратификационные структуры: экономическую, политическую, профессиональную. Одновременно он отметил невозможность «привязать» человека к определенной страте, выделить ту совокупность признаков, которая позволяет однозначно оценить положение человека в социальной иерархии. Так, видный политик, крупный бизнесмен, известный деятель культуры занимают достаточно высокое место в общественной иерархии, хотя критерии их принадлежности к определенному слою различны. В современном обществе один человек может одновременно принадлежать к нескольким стратам, социальная стратификация многомерна.

Многомерность стратификации делает общество достаточно устойчивым, поскольку изменение положения определенной страты в обществе не разрушает всей социальной структуры. В обществе с многомерной стратификационной структурой нет никого, кто был бы «никем», поэтому каждый человек принадлежит к той или иной страте, а то и сразу нескольким. 

Вместе с тем стратификационное общество достаточно динамично. Его важным признаком является осознанность каждым индивидом принадлежности к определенной страте, а также наличие в массовом сознании всей панорамы иерархической системы социального неравенства. Стратификационное общество обязательно осознает себя таковым, причем социальное неравенство не просто фиксируется в массовом сознании: осознание неравенства становится важной составной частью социальных действий. Надежда и отчаяние, бесплодные мечты и трезвая целеустремленность – весь этот аспект эмоций сопровождает действия человека, стремящегося повысить свой социальный статус или сохранить существующий.

Социальные различия между представителями различных страт объективны. Однако стратификация может быть действенным средством регуляции общественных отношений только в случае осознания социального неравенства, признания его неизбежности в целом и одновременно – стремления каждого индивида повысить свое положение в социальной иерархии.

Социальную иерархию можно представить в образе пирамиды. Ее верхняя часть имеет тенденцию к возвышению. Но если профиль пирамиды оказывается чрезмерно вытянутым вверх, это означает, что привилегированные слои слишком сильно оторвались от других слоев населения, близка некая «точка насыщения», дальше которой рост богатства и власти приведет к крупной социальной катастрофе. Как правило, приближение к этой точке вызывает либо революционные процессы, либо проведение реформ, сдерживающих рост неравенства. Если же профиль пирамиды чрезмерно утолщается, верхушка пирамиды усекается, то это может означать превалирование уравнительных тенденций, угасание в обществе импульсов к продуктивной социальной активности, изобретательству, экономической и политической предприимчивости. Когда власть, деньги, слава перестают быть реальными двигателями человеческого поведения, общество входит в состояние стагнации, застоя.

Важнейшим фактором удержания общества в состоянии динамического равновесия является так называемый «средний класс» – значительный по объему слой общества, занимающий промежуточное положение между двумя полюсами социальной иерархии» [7, с. 474]. Это понятие использовалось Г.Зиммелем, значительное внимание среднему классу уделял М.Вебер. Средний класс в современных развитых обществах – это самая многочисленная (60-70% всего населения), но весьма неоднородная часть общества. Нет единого критерия принадлежности к среднему классу, между различными группами, входящими в средний класс, нет четких границ. Каковы критерии выделения среднего класса? Это и уровень доходов, и стандарты потребления, и определенный уровень образования, способность к квалифицированному труду.

Средний класс – это и мелкие предприниматели, и фермеры, и высококвалифицированные рабочие, и специалисты сферы обслуживания, административный персонал, представители «свободных» профессий. Средний класс – это основной потребитель товаров и услуг благодаря своей многочисленности, финансовым возможностям и развитой системе потребностей. Средний класс является также опорой политических институтов, он – ядро массы избирателей. Он – основной читатель, зритель, слушатель. Одновременно средний класс является носителем некоего социально-культурного стандарта, той незримой точки, к которой стремятся приблизиться низшие слои населения и отойти от нее – высшие. Средний класс – это желаемое будущее низших слоев, это достижимый идеал, приближение к которому не требует чуда или сверхчеловеческих усилий. Чем разнообразнее, динамичнее средний класс, тем больше возможностей само его существование открывает для тех, кто стоит ниже на социальной лестнице. Средний класс указывает направление социального продвижения для низшего класса и сам является источником обновления высшего класса.

В последние годы теории социальной стратификации  получили широкое применение в исследованиях социальной структуры российского общества. Обычно (с различными модификациями) выделяются следующие слои: элита, высший, средний и низший слои, «социальное дно».

           IV. СОЦИАЛЬНАЯ МОБИЛЬНОСТЬ ОБЩЕСТВА

Во всех современных концепциях, касающихся исследования социальной структуры общества, не может быть обойден вопрос о взаимодействии классов, слоев, групп. Взаимосвязь существующих в обществе социальных групп и национальных общностей отнюдь не статическая, а, скорее, динамическая и проявляется в их взаимодействии, порой весьма активном, по поводу удовлетворения их потребностей и реализации их интересов. При этом они вступают между собой в определенные отношения. Речь идет о социальных отношениях как стороне функционирования социальной структуры. Они складываются между субъектами по поводу удовлетворения их потребностей в соответствующих условиях труда, потреблении материальных благ, улучшении их быта и отдыха, получении образования, доступе к предметам духовной культуры и т.д. Речь идет об удовлетворении потребностей, относящихся к социальной сфере общественной жизни, о самоутверждении в этой сфере той или иной социальной группы или общности людей.

В настоящее время вполне определенно заявляют о своих потребностях и интересах не только значительная часть рабочих, крестьян, интеллигенции и предпринимателей, но и представители таких социально-демографических групп, как молодежь, женщины, старшее поколение людей. То же можно сказать и о национальных общностях. В условиях обновления общества каждая нация, народность, этническая группа стремится полнее реализовать свои экономические, политические и духовные интересы, получить возможно более прочные гарантии в этом отношении.

Важной стороной функционирования социальной структуры общества является социальная мобильность. Речь идет о переходе людей из одних социальных групп и слоев в другие. Так, например, когда крестьянин переезжает в город и становится рабочим завода, он переходит не только из сельского слоя общества в городской, но и становится представителем другого класса и профессиональной группы. Социальное положение меняется и тогда, когда, скажем, дети рабочих и крестьян становятся интеллигентами, а дети интеллигентов – предпринимателями, или же, когда предприниматель становится профессиональным политиком.

Изучение социальной мобильности имеет государственное значение. Необходимо иметь полные представления о происходящих в обществе социальных перемещениях, знать их причины и основные направления, чтобы контролировать эти процессы, сознательно воздействовать на них в интересах сохранения не только целесообразной социальной динамики, но и стабильности общества.

«Социальная мобильность – переходы людей от одних, общественных групп и слоев в другие (социальные перемещения), а также их продвижение к позициям с более высоким престижем, доходом и властью (социальное восхождение), либо движение к более низким иерархическим позициям (социальное нисхождение)» [3, с. 66]. Термин «социальная мобильность» был введен в западную социологию Питиримом Сорокиным – американским социологом, философом русского происхождения.

Мобильность может быть горизонтальной (переход в равные по статусу социальные группы) и вертикальной, связанной с изменением места в социальной иерархии. Мобильность может быть групповой и индивидуальной. В период социальных катаклизмов индивидуальная мобильность дополняется групповой. Политические перевороты, реформирование экономики вызывают как перемещение вверх целых социальных слоев, появление новых страт, так и массовое движение вниз по социальной лестнице. Как правило, индивид не связывает изменения в своей «социальной судьбе» со своей групповой принадлежностью, он стремится действовать самостоятельно. При этом при спокойном, «нормальном» состоянии общества индивидом признается вся социальная иерархия, вся система социальных страт, вся система ценностей в целом. Неудовлетворительным ему представляется лишь собственное положение в социальной иерархии.

Перемещение индивида с одного этажа социального здания на другой осуществляется с помощью своеобразного социального лифта. «Социальный лифт – это те социальные институты (регулируемые, устойчивые, самовозобновляющиеся взаимодействия), которые упорядочивают систему социальной стратификации» [7, с. 475]. К ним относятся институты образования, брака, собственности, наследования, политики и т.д. Институт брака, например, в определенных условиях позволяет сделать блестящую карьеру тому, кто сумел воспользоваться им в качестве социального лифта. Более надежный социальный лифт – это институт образования.

Но институт образования может оказаться и препятствием на пути социального продвижения к новым статусам. Например, сложная многоступенчатая система экзаменов в средневековом Китае была жестким инструментом социального отбора при занятии государственных должностей – социальным ситом. Социальное сито включает не только социальные институты, но и образ жизни, традиции, этикет, эстетические пристрастия – «социокультурную оболочку, которая обволакивает страту и в последний момент может не пропустить жаждущего войти в нее» [7, с. 476].

Спускаться «вниз» по социальной лестнице легче, чем подниматься. Утрата состояния, личная трагедия, политический крах, потеря надежды на наследство – все эти события быстро доставят человека на нижние этажи. Но войти в новую страту, усвоить роль, подобающую более низкому социальному статусу, также нелегко. Человека, который утратил свой прежний социальный статус и не способен исполнить роль, соответствующую новому статусу, называют маргинальной личностью, этот человек как бы находится в «безвоздушном социальном пространстве» [6. с. 476]. Показателем нестабильности общества является рост числа маргиналов, для которых ни одна страта не стала «своей».

Однако процесс изменения своего социального статуса крайне сложен. Для сохранения состояния подвижного равновесия социальной системы важно порой само осознание возможности такого изменения. Для предотвращения социального взрыва иногда вполне достаточно ощущения открытости общества, сознание того, что в любой момент при затрате определенных усилий человек может изменить профессию, социальное положение.

Для современности наиболее важные изменения в социальной структуре общества обусловлены двумя обстоятельствами. Во-первых, это переход к урбанистическому (городскому) образу жизни более половины населения планеты, в том числе и стран Азии, Африки и Латинской Америки. Во-вторых, еще в 60-е гг. XX в был отмечен переход к информационной модели развития стран западной цивилизации, где стирается грань между производством и потреблением, где деятельность человека связана, прежде всего, с информацией и знаниями как основным ресурсом развития.