Интертекстуальность как доминирующий принцип поэтики «Записок потерпевшего крушение» Уве Йонсона

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Интертекстуальность в произведении Уве

Йонсона «Записок потерпевшего крушение»

2.1. Особенности поэтики «Записок потерпевшего крушение»

 

Исследователи творчества Уве Йонсона, литературные критики отмечают в своих исследованиях своеобразие поэтики этого самобытного автора, требующего вдумчивого читателя. К. Лейхтенбергер полагает, что, с одной стороны, литература Уве Йонсона отличается сложной структурой текстов, запутанностью конструкций, а также особой ритмической организацией, но, с другой стороны, при всем своем разнообразии произведения Уве Йонсона характеризуются заметным постоянством тем, персонажей, техники повествования и стиля. Это привлекает внимание и позволяет понять эстетику Йонсона, его повествовательный мир, создаваемые им ландшафты, документальную точность, с которой он рассказывает о царящих в обществе конфликтах [11, с. 178].

Особенности творческой манеры Уве Йонсона, вскользь упомянутые во введении к данной работе, характеризующиеся достаточно свободным подходом к повествовательным формам и изобразительным средствам, со временем и пространством, характерами героев, повествовательной перспективе и т.д., отчетливо видны и в рассказе «Записки потерпевшего крушение».

В нем много автобиографического, не только в общей атмосфере повествования, но и в деталях. Главному герою он подарил свою судьбу эмигранта, свой – не понадобившийся ему – псевдоним, семейную – для него жизненную, экзистенциальную – катастрофу в отношениях с женой. Есть в нем и убийство, которое поставлено в центр действия, как его туго заведенная пружина, но пружина скрытая – в тексте оно ни разу напрямую не названо: читатель должен сам его «вычислить» и представить себе его смысл на основе многоголосых суждений разных персонажей. Эта «поэтика догадок», по удачной формулировке И. Млечиной, употребленной ею в единственной работе об Уве Йонсоне, существующей на русском языке, – своего рода фирменный знак Уве Йонсона, он пользуется этой фигурой умолчания постоянно. Появилась эта особенность сюжетостроения его книг не из области детективного романа (хотя в большинстве произведений Йонсона есть преступления и расследования, убийства и самоубийства), а опять-таки из ощущения сверхсложности современного мира, который, по Йонсону, невозможно охватить и до конца понять во всей его полноте в простом, «линейном» повествовании.

Эта творческая посылка, далеко не новая в современном искусстве, давно уже служит объяснением фрагментарности и многовариантности самых разных повествований о современности. Но под пером Йонсона она принимает такой категорический вид: «Итак, зачем нужен роман? Он есть предложение. Вы получаете версию действительности. Это и не общество в миниатюре и не модель, задающая масштаб. Это и не зеркало мира и тем паче не его отражение. Это мир, поставленный напротив мира. Вас приглашают сравнить эту версию действительности с той, которую вы знаете и пестуете. Возможно, другой, отличный от вашего, взгляд совпадет с вашим».

Такую прозу у нас еще недавно называли «экспериментальной», теперь чаще говорят о ее «элитарности». Она действительно нуждается в читателе, готовом внимательно следить за сложными поворотами часто прихотливой авторской мысли, и привлекает далеко не всех. Ее усложненность может быть и искусственной, но это мало относится к Йонсону, потому что запутанность его повествовательной манеры рождается из стремления глубоко проникнуть в запутанность объекта художественного познания, который он должен «распутать»: немецкой истории и немецкой современности. В проблеме «Запад – Восток», которая с неизбежностью определила движение немецкого искусства после Второй мировой войны, то есть всей второй половины ХХ века, и продолжает определять его сегодня, он ищет прежде всего судьбу человеческой личности, зажатой противоборством государственных устройств и идеологий. Поэтому в центре его книг всегда те, кто стремится сохранить свою самостоятельность и суверенность – будь то в ГДР, или в ФРГ, или в США или в других местах.

В своем дневнике 1966-1971 писатель Макс Фриш опубликовал отрывки одного рассказа под названием «Очерк несчастного случая»: врач Виктор отправляется со своей возлюбленной Марли, романисткой, в Прованс. Происходит несчастный случай, в результате которого эта женщина умирает. Виктор никогда больше не сталкивается с несчастными случаями, но вся его оставшаяся жизнь определена его чувством вины перед погибшей.

Ответ Уве Йонсона, его вклад в чествование семидесятилетнего Макса Фриша, носит название «Записки потерпевшего крушение». Потерпевший крушение – это писатель Й. Хинтерханд (1906-1975), который убивает свою жену, из-за того, что та якобы многи годы обманывала его. За это он вынужден провести восемь лет в тюрьме. После выхода на свободу в 1957 году он нашел для себя «собственную смертную казнь – доживать до смерти». Многие читатели видят в лице писателя Й. Хинтерханда, годы жизни которого совпадают с годами жизни Ханы Аренд, автобиографию писателя Уве Йонсона.

 

 

2.2. Специфика интертекстуальности  в произведении 

Уве Йонсона

 

Рассказ Уве Йонсона «Записки потерпевшего крушение» («Skizze eines Verunglückten») является ярким примером произведений, в котором присутствуют различные формы интертекстуальности.

Суждение о том, что история и общество представляются как текст, который может быть прочитан, а человеческая культура может восприниматься как единый интертекст, позволяет предположить,  что исторические события, которые происходили в Германии и США в период с 1926 по 1947 год, стали интертекстом, на фоне которого разворачивается личная трагедия главного героя, Дж. Хинтерханда, а именно экзистенциальная катастрофа в отнощениях с женой, которая заканчивается убийством.

Следует отметить, что композиционно рассказ построен в форме воспоминания, об этом свидетельствует последнее предложение вступления: «Господин д-р Дж. Хинтерханд (1906-1975) разрешил начиная с июня 1975 года вносить в этот текст следующие ниже рассуждения, поправки, комментарии и дополнения» [6, с. 154]. Данное предложение указывает на существование предтекста (воспоминания), в который были внесены некоторые изменения.

Существует мнение, что в рассказе «Записки потерпевшего крушение» много автобиографического, не только в атмосфере повествования, но и в деталях. П. Топер писал, что Уве Йонсон подарил главному герою свою судьбу эмигранта, свой, не понадобившийся ему, псевдоним (писатель хотел опубликовать под псевдонимом Йоахим Катт роман «Догадки насчёт Якоба»), свою жизненную трагедию в отношениях с женой [13, с. 148].

На сегодняшний день исследователи пришли к единому мнению, что автобиографический аспект рассказа сильно влияет (но не блокирует) восприятие текста, несмотря на попытки Уве Йонсона противостоять данному процессу [24, S. 114]. Таким образом, реальные события из жизни автора послужили интертекстом для создания произведения, но их связь не всегда прослеживается, поскольку текст имеет только незримые автобиографические черты.

Данный рассказ изобилует интертекстуальными ссылками. Уже название произведения является самоцитиатой автора: «Записки немца в Нью-Йорке» – фрагмент речи, произнесённой в 1971 году на церемонии вручения премии Г. Бюхнера, в котором Уве Йонсон говорил о романе «Дни года», тем самым поместив в его контекст эмигранта Дж. Хинтерханда (он появляется в четвёртом томе названного романа) [24, S. 123].

Кроме того, яркой чертой структуры  «Записок потерпевшего крушение» являются многочисленные цитаты, которые разъясняют утопические представления Хинтерханда о жизни в браке, о любви, об идеале. Необходимо обратить внимание на то, что Уве Йонсон использует графическое выделение имён цитируемых авторов.

Например: «И если ему будет дозволено, он хочет привести ещё  одну цитату, цитату из МАРИИ ЛУИЗЫ КАШНИЦ: Писатель бывает по большей части весьма одинок, и жена его служит связующим звеном между ним и остальным миром …» [6, с. 164] или «… но всякий раз испытывал смущение, когда они приводили цитату из КАНДИНСКОГО: Брак – это политическая задача» [6, с. 158]. При этом интертексты, из которых приведены цитаты, не указаны. В рассказе также встречаются цитаты другой формы: «Идеалом остаётся моногамная связь, основанная на большой любви («Новая мораль и рабочий класс», 1920, с 46 и след.)» [6, с. 158].

Из вышесказанного следует, что рассказ Уве Йонсона «Записки потерпевшего крушения» представляет собой систему  явных и скрытых цитат, которые подтверждают, дополняют мысли и представления главного героя об окружающей его действительности, и служат элементами композиции текста. В произведении встречаются различные виды интертекста, начиная с истории и культуры человечества и завершая конкретными литературными источниками.

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Как очевидно, явление интертекстуальности давно привлекает внимание литературоведов и лингвистов.

Теория интертекстуальности, зародившаяся в середине нашего века, явила собой переход на новый уровень интерпретации художественного текста. М.М.Бахтин отмечал включение в текст элементов других текстов, говоря о «чужом голосе», «диалоге» в художественном тексте.

Литературоведческий подход предполагает изучение проблемы интертекстуальности с точки зрения литературных влияний, лингвистический же подход предполагает изучение ассоциаций, возникающих у читателя в процессе узнавания в тексте следов других текстов.

Эта проблема оказывается частью проблемы читательского восприятия. Известно, что совершенно новая информация воспринимается читателем с большим трудом. Он, часто даже неосознанно, пытается найти в незнакомом тексте что-то ему уже известное. Автор, включая в текст произведения цитаты или аллюзии из других текстов, рассчитывает на то, что эти включения будут узнаны читателем и, таким образом, создадут иллюзию как бы общей памяти автора и читателя, что поможет читателю воспринять художественное произведение в соответствии с авторским замыслом.

Явление интертекстуальности широко рассматривается современными исследователями, в результате чего в настоящее время можно говорить о нескольких видах языковой реализации ее в тексте, к которым относятся пародии, аллюзии, афоризмы, иностилевые вкрапления и цитаты.

Проведенное исследование показало, что рассказ Уве Йонсона «Записки потерпевшего крушения» представляет собой систему явных и скрытых цитат, которые подтверждают, дополняют мысли и представления главного героя об окружающей его действительности, и служат элементами композиции текста.

В произведении отмечены отдельные виды интертекста, начиная с истории и культуры человечества и завершая конкретными литературными источниками.

Опираясь на труды зарубежных и отечественных ученых, были определены основополагающие этапы развития теории интертекстуальности, выявлены основные виды, формы и функции интертекстуальных отношений, раскрыты сопутствующие понятия.

Исследованная нами проблема разрабатывается отечественными и зарубежными лингвистами, но пока еще нет полной исчерпывающей концепции для данного феномена. И мы попытались привнести свою лепту в разработку этой проблемы. Ей необходимо уделять особое внимание, так как это позволит нам по-новому понимать и интерпретировать художественные произведения.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы

 

1. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. – М.: Прогресс, 1978. – 616 с.
2. Барт Р. Текстовый анализ одной новеллы Эдгара По; Лекция (1977) / Пер. с фр., сост., общ. ред. и вступ. ст. Г.К. Косикова. – М.: Прогресс, 1989. – 423 с.
3. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, философии и других гуманитарных науках // Эстетика словесного творчества. – М.: Искусство, 1979. – С. 250-296.
4. Баширова Н.З. Интертексты в современных английских газетных статьях (на материале произведений В. Шекспира) // Знание. Понимание. Умение. – 2008. – № 4. – С. 168-172.
5. Дранов А.В. Современное зарубежное литературоведение / А.В. Дранов, И.П. Ильин, А.С. Козлов и др. – М.: Интрада, 1996. – 317 с.
6. Йонсон У. Записки потерпевшего крушение. Рассказ / У. Йонсон // Иностранная литература. – 2003. – № 9. – С. 154-173.
7. Кузьмина Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка: Автореф ... дис. канд. филол. наук. – М., 1999. – 24 с.
8. Леонова Е.А. Немецкая литература ХХ века. Германия, Австрия: учеб. пособие. – М.: Флинта, Наука, 2010. – 360 с.
9. Павлова Н.С. Типология немецкого романа 1900-1945 гг. – М.: Наука, 1982. – 279 с.
10. Романова Ж.И. Интертекстуальность как доминирующий принцип поэтики произведений Уве Йонсона (на материале рассказа "Записки потерпевшего крушение") // Актуальные вопросы филологии в контексте взаимодействия языков и культур: материалы заочной всероссийской научно-практической конференции с международным участием (23 ноября 2012 г.): сборник научных статей. – Елабуга: Издательство филиала КФУ в г. Елабуга, 2012. – С. 91-93.
11. Романова Ж.И. Особенности повествовательной структуры романа Уве Йонсона «Третья книга об Ахиме» («Das dritte Buch über Achim») // Филологические науки. Вопросы теории и практики: в 2-х ч. Ч. I. – Тамбов: Грамота, 2013. – № 12 (30). – C. 178-181.
12. Сидоренко К.П. Интертекстовые связи пушкинского слова. – СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 1999. – 463 с.
13. Топер П. Вступление // Иностранная литература. – 2003. –  № 9. – С. 147-149.
14. Фатеева Н.А. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе // Известия Академии наук СССР. Серия литературы и языка. – М.: Наука, 1997. – Т. 56. – № 5. – С. 12-21.
15. Фатеева Н. А. Типология интертекстуальных элементов и связей в художественной речи // Известия РАН. Сер. литературы и языка. – 1998. – Т. 57. – № 5. – С. 25-36.
16. Эпштейн М. Медный всадник и золотая рыбка: поэма-сказка Пушкина // Знамя. – 1996. – № 6. – С. 214-215.
17. Ямпольский М. Память Тиресия: Интертекстуальность и кинематограф. – М.: Инфра-М, 1993. – 408 с.
18. DDR-Roman. Mutma.ungen uber Achim [Электронный ресурс] // Der Spiegel. № 40. 27.09.1961. URL: http://www.spiegel.de/spiegel/print/d-43366495.html
19. Hanuschek S. Uwe Johnson. – Berlin: Morgenbuch Verlag, 1994. – 89 S.
20. Helbig H. Beschreibung einer Beschreibung. Untersuchungen zu Uwe Johnsons Roman «Das dritte Buch uber Achim». – Gottingen: Gottingen, 1996. – 257 S.
21. Johnson U. Begleitumstande. Frankfurter Vorlesungen. – Berlin: Suhrkamp, 455 S.
22. Johnson U. Das dritte Buch uber Achim. – Berlin: Welt Edition. – 317 S.
23. Johnson U. Skizze eines Verunglückten. – Suhrkamp Verlag. – 74 S.
24. Leuchtenberger K. Uwe Johnson. Suhrkamp BasisBiographie. – Berlin: Suhrkamp Verlag, 2010. – 158 S.
25. Sedghi L. Das Dilemma der Grenze zu Uwe Johnsons Fruhwerk: Zur Erlangung des Doktorgrades der Philosophie. – München, 2004. – 149 S.