Литературные роды и жанры

  Каждый жанр обычно  содержит знаки для читателя, которые содержат установку на  этот жанр.

  М. М. Бахтин писал : « Жанр живет памятью, как бы накапливает в себе свойственные ему черты, жанр всегда стар и всегда нов, он возрождается и обновляется на каждом новом этапе развития литературы».10

    Грехнев А. В. В своей монографии « О поэтике жанров. Лирика Пушкина» выделил четыре уровня в системе жанра.

                                   Уровни жанра:

1. Жанровый объект ( социология, психология жанра, его эстетический кругозор, нацеленный на тематизацию действительности).
2. Жанровое время ( пространственные характеристики).
3. Композиция жанра ( его внутренняя структура. Каждый жанр вырабатывает свою композицию.
4. Уровень лирического субъекта.( Это  родовой субъект жанра. Это жанровый взгляд на природу человека).

 

 

 

Нужно также отметить, что в настоящее время жанр- это весьма развивающаяся и динамическая категория. Так, например, Зырянов О. В. в своей монографии « Эволюция жанрового сознания русской лирики : феноменологический аспект» показывает на примере творчества А. Пушкина, М. Лермонтова, А. Ахматовой, М. Цветаевой как происходила  эволюция тех или иных жанров ( элегия, идиллия, эклога, баллада, сонет).Зырянов О. В. показывает нам, что такой жанр , как сонет, развивается и по сей день. Претерпевая ряд трансформаций, он воспевается в лирике Т. Кибирова, И. Иртеньева.11

 

 

        Литературоведческий   анализ поэмы А. С. Пушкина «Цыганы».

         

 А. С. Пушкина по праву считают  новатором во многих областях  литературы.  Не обошел он стороной  такое направление как романтизм. Поэт сломал сложившиеся стереотипы  в воссоздании характеров и типов. Именно в поэме «Цыганы» Пушкин показывает нетипичного романтического героя. Поэма А. С. Пушкина « Цыганы» написана в 1824 году. В ней отражается сильнейший кризис романтического мировоззрения, который переживал поэт в это время (1823-1824). Он был разочарован во всех своих романтических идеалах: свободы, высокого назначения поэзии, вечной романтической любви.

  Пушкин находился в тот момент в изгнании в Кишиневе, где несколько недель провел в цыганском таборе, что помогло ему лучше понять душу этого загадочного народа. Пушкин долгие годы терзался от падения своих романтических идеалов и посчитал нужным положить в основу переломного произведения свободолюбивых цыган. Главным героем становится Алеко, бегущий из душной городской жизни романтик. Он разочаровался в любви, устал от суеты и ищет свободы, которую находит в цыганском таборе. Здесь Алеко волен поступать так, как желает его сердце, поэтому он влюбляется в молодую и энергичную цыганку Земфиру. Два года скитаний и страстной любви устраивают молодого человека, ему кажется, что он познал истинную свободу. Все это происходит до того момента, пока Алеко не узнает о том, что Земфира разлюбила его и у нее есть молодой любовник-цыган.

Вот здесь и начинается первое противоречие, герой верит в свободу и почитает ее, но понять того, что цыганка тоже свободна в своих мыслях и желаниях не может. В глубине души он все еще связан теми городскими устоями, не может принять правил цыганской жизни, даже после рассказов старика, который поведал ему свою историю. Алеко привязан к Земфире настолько, что считает ее своей вещью. Отсюда возникает конфликт: он убивает молодого цыгана и свою любимую, так как не может расстаться с мыслью о принадлежности.

      Изгнание Алеко из табора становится отправной точкой в зарождении нового направления в литературе реализма. Еще никогда романтическая фигура не была разочарована и выгнана из свободного мира. Ведь Пушкин доказывает, что по-настоящему свободного человека не было и не может быть, поэтому романтический идеал невозможен. Даже старый цыган заявляет:

«…Мы робки и добры душою, 
Ты зол и смел, оставь же нас…»

     Ведь старый человек, по сути, такой же страдалец, как и Алеко, только он смог простить и смириться, продолжая жить со своей изменницей-женой. Просто для него это обычный порядок вещей. По мнению литературоведа-пушкиниста Е. А. Трофимова, в поэме органично противопоставляются носитель фатальных страстей и дух безбрежной изначальной свободы. Одновременно в отношении неизбежной оппозиции оказываются индивидуальное и родовое начала. Свободолюбивый Алеко, центральный герой поэтического текста, не только подвержен бунтующим страстям, но обречён сам порождать их. Он представляет собой разочаровавшийся, одинокий и непонятый символ времени, который, с одной стороны, привлекает своей неповторимостью и самобытностью, а с другой стороны, страшен и опасен в своей обречённости и предопределённости. Его, вечного, безутешного «беглеца», преследует закон.

       Традиционный, канонизированный в западноевропейской и отчасти в русской литературе тип байронического героя оказывается развенчанным в этом произведении, он демонстрирует свою практическую и витальную несостоятельность. Алеко, осознающий, что пути к отступлению в цивилизованный, упорядоченный мир отсутствуют, смело отправляется вперёд: его инстинктивно привлекает неподражаемый стихийный быт цыган с его непосредственной динамикой и всесторонней пестротой. Герой отчаянно мечтает обрести подлинную волю в этом мире, избавиться от гнетущего воздействия прошлой опустошающей страсти, забыть несчастливую любовь. Тем не менее, Алеко оказывается неспособным на это: причиной тому его продолжительный внутренний конфликт, порождённый нежеланием различать свободу для себя и свободу вообще, в чистом виде. Все колоссальные усилия он прилагает к тому, чтобы отыскать неуловимую свободу во внешнем мире, вместо того, чтобы распознать сущностный дух свободы внутри самого себя. Именно поэтому он противится той «правде жизни», которую беспощадно открывает ему мудрый Старик, а главная экзистенциальная ошибка Алеко заключается в том, что он склонен воспринимать любовь в контексте личного права, что не позволяет центральному герою обрести видение подлинной универсальной свободы. Нарочито демонстрируемое презрение, которое вызывает у него оставленный «свет», не даёт ему покоя и выражает истинное смятение, царящее в душе героя: память о старом ненавистном свете всё ещё жива, она никогда не умрёт, так что герой обречён на постоянную внутреннюю экзистенциальную муку. Более того, Алеко продолжает испытывать злотворное влияние этого света, которое он принёс с собой в стихийное свободное пространство цыган: это и гордость и себялюбие, непреодолимое желание владеть судьбой другого человека, мстительность и дикая, инстинктивная ревность — это все роковые черты века, мировоззренческой эпохи, к которой имеет несчастье принадлежать Алеко.

        Параллельно и в соотнесённости с главной сюжетной линии, раскрывающейся во внутреннем противоборстве, звучит рассказ старого цыгана об Овидии-изгнаннике. А. С. Пушкин, говоря устами Старика, ставит акцент на неколебимом мужестве и великих страданиях отверженного римского поэта-изгнанника. Алеко же, оставаясь в «оковах просвещения», оценивает повествование цыгана исходя из своих ценностных установок, укрепляясь в мысли о неправедности гонений. Беда Алеко в том, что он так и не научился прощать, будучи не в состоянии сбросить с себя эти «оковы»; в нём в любую минуту может проснуться демоническое начало, он одержим скрытыми пороками, от которых, как бы он ни старался, ему всё равно не удастся убежать.

Любовная песня Земфиры, гимн подлинной, незыблемой свободе, пробуждает это необузданное инфернальное существо. Алеко в полном соответствии с каноном романтического героя реагирует на историю о Мариуле, супруге Старика, уверовав в невозможность отвергнуть один из основополагающих законов «цивилизации» — права на собственность в любом проявлении. В итоге он, оказываясь загнанным в замкнутый круг и не имея шансов вырваться из него, убивает Земфиру и молодого цыгана, что является апогеем реализации порочной байронической экзистенции. Старик же исповедует Правду Божию, противопоставленную фатальному, необузданному буйству демонических страстей, ждущих возможности вырваться наружу.

          Таким образом, А. С. Пушкин так или иначе, руководствуясь интуитивными или рациональными устремлениями, предстаёт в роли «могильщика» воспетого в западноевропейской и русской поэзии преступного байронического начала, которое, по существу, противопоставляет себя созидательной божественной энергии. Отец Земфиры является воплощением подлинного знания о жизни, символом всепрощения и непротивления событиям жизни. Он произносит духовный приговор над Алеко; однако «золотой век» остаётся в прошлом, так что безусловная Правда Старика не оказывается столь однозначной в условиях окружающего мира, который оказывается заражённым «роковыми страстями», несмотря на итоговую поверженность идеи порочного губительного индивидуализма.

    Анализируя поэму Пушкина  « Цыганы» , можно выделить ряд специфических особенностей, проявившихся на фонетическом, лексическом, морфологическом и синтаксическом уровнях. Характеризуя каждый уровень в отдельности,  можно получить представление о жанрово- стилевой манере, в которой написано  данное произведение.

   Итак, на фонетическом уровне наблюдается   наличие согласных «ц», « ш», « ч», «з»,  «… цыганы, шумною, шатром, живо, молчанье, да коней ржанье, озаряет…» Это во многом свидетельствует о повышенной звучности, напевности  и мелодичности,  свойственной  данному произведению.

     На морфологическом  уровне отмечается высокое использование  глагольных форм ( «…кочуют, горит, лежит, нисходит, озаряет, сидит, покинет…»). Это  отражает высокий ритмико-интонационный  строй поэмы.

   На лексическом уровне  доминирующее место принадлежит наличию эпитетов, метафор, передающих романтический колорит поэмы. ( «…изгнанник перелетный, манила дальняя звезда, лето знойное,  вокруг безмолвного шатра, к резвой воле, ночным паром, посреди степей…»)

     Кроме этого, также следует обратить внимание на наличие лексических доминант, использованных автором с целью передачи всей многообразности цыганского быта ( «… цыганы шумною толпою, в шатрах изодранных ночуют, горит огонь, ручной медведь, и песни жен, и тихий табор озаряет, в шатре одном, цыганские припевы,  черноокая Земфира…»). Применение данных лексем  в тексте создает красочный ореол цыганской жизни, воспетой автором в романтическом ключе.

     На синтаксическом  уровне отмечается наличие однородных  членов, синтаксического параллелизма, причастных и деепричастных конструкций  ( «… кочуют и ночуют,  бродит и всходит,  не обижая  никого, рассказами пленяя,  тоскующие кости, тихо и темно, с криком пробудясь во тьме…»).

    Также нужно обратить  внимание на систему мотивов, реализованную в поэме А. Пушкина. Среди них можно выделить центральные и периферические мотивы. К центральным мотивам относятся следующие:

- мотив  «огня» ( «… горит огонь, согретый жаром, не боюсь ни огня, ни ножа, жги меня, горело огнем …»)12

- мотив  «пути» ( « … по Бессарабии кочуют, в путь недальний, звон походной наковальни, табор кочевой, готов идти за мною всюду…»)13

- мотив « ночи» («… в шатрах  изодранных ночуют, ночным подернутое  паром, но вот уж ночь, и в  табор на ночь зазвала, как  ласкала его я в ночной тишине, все тихо. Ночь…»)14

- мотив « луны» ( « … луна сияет, луна светила, пред луной, лунным светом…» )15.

   Надо сказать, что наличие  данных мотивов позволяет наиболее  полно представить смысловое  ядро произведения, передать его  специфику, а также понять жанрово  –стилевую манеру писателя.

                       Список использованной литературы:

1. Пушкин А. С. Цыганы.
2. 15 Аристотель. Об искусстве поэзии, М., 1957г. с .45

 

3. Манн Т. Собр.соч. т.6. М., 1960г. с.8

 

4)Бахтин М.М. Эпос и роман, в его книге КН.: Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.

 

5)Гегель Г. Ф. Эстетика. Т.3 М.., 1971.

 

 6)Белинский В. Г. Разделение поэзии на роды и виды. Полн. СОБР. Соч. т.5.

 

1954. С. 46.

 

6. Гинзбург Л.О лирике. Л.; 1974г.

 

7. Белинский В.Г. О драме и театре. Полн.собр.соч. т. 1954г. с.53

 

8. Бройтман С. Н Теория литературы. Т. 2

 

9. Лейдерман Н. Л, Теория жанра.

 

10. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики М., 1975

 

11) Зырянов О . В. Эволюция жанрового сознания русской лирики: феноменологический аспект. Екат.2003

1 Аристотель. Об искусстве поэзии, М., 1957г. с .45

2 Манн Т. Собр.соч. т.6. М., 1960г. с.8

3  Бахтин М.М. Эпос и роман, в его книге КН.: Вопросы литературы и эстетики. М., 1975г.

4 Гегель Г. Ф. Эстетика. Т.3 М.., 1971.

5 Белинский В. Г. Разделение поэзии на роды и виды. Полн. СОБР. Соч. т.5. 1954. С. 46.

6  Гинзбург Л.О лирике. Л.; 1974г.

7 Белинский В.Г. О драме и театре. Полн.собр.соч. т. 1954г. с.53

8 Бройтман С. Н Теория литературы. Т. 2

9 Лейдерман Н. Л, Теория жанра.

10 Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики М., 1975.

11 Зырянов О . В. Эволюция жанрового сознания русской лирики: феноменологический аспект.Екат.2003.

12 Пушкин А. С Цыганы

13 Пушкин А. С Цыганы

14 Там же.

15 Там же.