Мировоззрение Марины Цветаевой в дореволюционный период

Кстати говоря, именно революция положит предел тому самоопределению, которое она впоследствии будет описывать словами: «Я просто живу, радуюсь, люблю свою кошку, плачу, наряжаюсь — и пишу стихи». Революция и потеря имущества заставит Цветаеву принять ту роль, которой она избегала в предшествующее семилетие, — роль профессионального литератора, она начинает брать деньги за написанные произведения.⁹

Также Марина погружается  во внутренний мир своих чувств, своей природы. Рассуждениями о своей необычности в области пола и в характере любовных привязанностей полны ее записные книжки революционных лет.  В ее стихах можно увидеть и новые увлечения к мужчинам. Например, цикл «Ученик» она написала в 1920 году, вдохновленный новой любовью к Волконскому.

Но все же главным творческим созданием Цветаевой с февраля 1917 по 1922 год стал сборник «Лебединый стан». Он не был издан отдельной книгой, а только отдельные стихотворения включались в авторские подборки. Для нее эти пять лет стали во многом трагическим временем: разлука с мужем, смерть младшей дочери Ирины, бытовая неустроенность и послереволюционная разруха – все это ей пришлось испытать в полной мере. Центральным циклом «Лебединого стана» является «Дон», где утверждаются возвышенные образы Белой гвардии: «Белая гвардия, путь твой высок!», а главная тема – трагедия белого движения и скорбь лирической героини, сходной с плачем Ярославны. Прозрачна и символика названия, лебеди, как символ чистоты и святости дела спасения отечества. ¹⁰

 

 

 

 

 

 

Глава 3. Творческая деятельность во время эмиграции(1922-1939)

Стихи эмиграции – важный этап творчества Марины Цветаевой. Их отличает внешняя простота, сдержанность, объективность, но появляется глубина  мудрости. В этих стихотворениях видна  отрешенность поэта, уход в глубины  сознания, во внутренний мир. Цветаева отчуждается от людей, ограничивая  свой мир предметами неодушевленными. Появляются циклы, обращенные к столу, кусту, саду. В этих стихах уже нет  бунта, поэт принимает все как  должное, не пытаясь преодолеть судьбу, углубляется в себя:

Сначала Цветаева едет в  Берлин. Здесь она печатает сборники (ремесло), которые были написаны еще  в России. Ее опять охватывают бурные романы  с Г.А. Вишняком, А. Белым, которым она посвящает свои циклы стихов. Но главное событие в этот период ее жизни-это воссоединение с Борисом Пастернаком,   с которым она была немного знакома еще в годы войны. Прочитав ее «Версты» он написал ей, с восхищенными откликами. Так зародилась любовь и дружба до конца ее жизни. По своему значению для творчества Цветаевой ее встреча с Пастернаком несравнима ни с какой другой человеческой встречей. Речь идет не о литературном влиянии или же влиянии идейном. Только критикам, читавшим «Ремесло» и «Психею» после «Светового ливня» (хотя написаны они были до него и до знакомства с творчеством Пастернака вообще), могло показаться, что цветаевская поэтика претерпела какие-то изменения под влиянием пастернаковской. И после знакомства Цветаевой со сборниками Пастернака «Сестра моя жизнь» и «Темы и вариации» ее стилистика и вся поэтическая техника продолжали развиваться в русле, уже намеченном в ее предшествующем творчестве. Что же касается намеренных, бросающихся в глаза отсылок к пастернаковским текстам или имитаций его стиля в отдельных стихотворениях, то они были

продуманными элементами творческого диалога, способом увековечения этого диалога. В идейном же отношении, в своем понимании творчества и искусства Пастернак и Цветаева, при наличии бесспорной близости изначальных позиций, развивались и менялись по-разному и пришли к разным итогам.

С появлением Пастернака жизни, а значит и в творчестве Цветаевой возникает место для душевного друга, для человека, который ей близок по духу. Именно в этом главное, принципиальное значение встречи с Пастернаком для творческой эволюции Цветаевой.

Но поистине страстной  любовью можно считать ее взаимоотношения  с  Родзевичем. Цветаева не скрывала своей любви, поэтому осталось множество  воспоминаний свидетелей об этом романе. Счастье оказалось коротким. Эта  любовь подарила нам две потрясающие  по силе поэмы – «Поэму Горы»  и «Поэму Конца». «Поэма горы» –  поэма любви в момент наивысшего счастья, предчувствующей неизбежность конца, знающей об обреченности. «Поэма Конца» – воплощение трагедии, огромное горе, обрушившееся на героиню. Цветаева отказалась от этой любви, от бытия, чтобы не сделать его бытом. Для Марины их расставание было целой трагедией.

Можно сказать, что романы отвлекали Цветаеву от политических событий. Она жила в Берлине, затем в Чехии вместе с мужем, после они отправились во Францию.

Постепенно ее стихи печатали в периодике, некоторые даже в  России, но со временем ее начинали критиковать  все больше и больше. Известна рецензия некого Адамовича на цикл Цветаевой «Двое»: «Что с Мариной Цветаевой? Как объяснить ее последние стихотворения, — набор слов, ряд невнятных выкриков, сцепление случайных и «кое-каких» строчек. Дарование поэта, столь несомненного, как Цветаева, не может иссякнуть и выдохнуться. Вероятно, она еще не найдет себя. Но сейчас читать ее тяжело.»¹¹ Его статьи задавали тон общему мнению. В Париже также Цветаева не была общепринятым поэтом, интеллигенция не принимала ее всерьез. Стихи ее не ценились, в ней видели только высокомерие и противоречия. Деньги были только от печатания стихов  в журналах, поэтому жила Марина Цветаева очень бедно. Ее друзья даже организовали комитет, который ежемесячно собирал для нее деньги.

О возвращении в Россию она пока и не думала, более того Цветаева заявляла это публично. «Себе -отдельной комнаты и письменного стола. России — того, что она хочет»— так выглядело цветаевское новогоднее пожелание в ответе на анкету газеты «Последние новости» в канун 1926 года.¹²

Отношения Цветаевой с  редакциями тоже были непростыми. У  русской эмиграции существовало множество журналов, газет и альманахов различных направлений, но стихи  Марины Цветаевой печатали немногие: газеты «Последние новости», «Возрождение», «Дни», журналы «Воля России»  и «Современные записки». Рукописи часто печатались с сокращениями и искажениями. За четырнадцать лет парижской жизни она выпустила лишь одну книгу стихов «После России. 1922-1925», да и та прошла почти незамеченной. В поисках заработка Марина Цветаева пыталась войти во французскую литературу, переведя некоторые стихи и поэму «Молодец», однако попытка напечатать их не удалась.

Отношения в семье тоже не ладились. Муж и дочь, Аля, отошли от Марины. В их непонимании была замешана нужда и политика.

Трудно сказать, знала  ли Марина Цветаева  о деятельности мужа, о его замешанности и политических дрязгах и играх.

После отъезда мужа и дочери Цветаева осталась в Париже одна с  сыном. Большинство знакомых отшатнулось  от нее из-за скандала с мужем, и  она осталась практически в одиночестве. Оставаться было невозможно, и она  решила возвращаться в Советский Союз. Большую часть своего архива Цветаева оставила друзьям и знакомым, сохранилось далеко не все.

В марте 1936 года Цветаева писала своей многолетней пражской корреспондентке подруге А. Тесковой: «Живу под тучей — отъезда. Еще ничего реального, но мне —для чувств — реального не надо. Чувствую, что моя жизнь переламывается пополам и что это ее — последний конец. Завтра или через год — я всё равно уже не здесь («на времени стоит труда»...) и всё равно уже не живу. Страх за рукописи — что-то с ними будет? Половину — нельзя везти!¹³

Наиболее значительным ее произведениями этого периода являются «Стихи к Чехии» – два цикла  «Сентябрь» и «Март». Они написаны перед самой Второй Мировой войной в тот период, когда фашистская Германия оккупировала Чехию. Всю жизнь  почитала Марина Цветаева Германию, а  в данный момент истории германцы обернулись варварами.

Цикл «Март» имеет особую мелодику построения: он начинается на тихих, спокойных нотах – «Колыбельная», а потом все усиливается, доходя до крика – «Германии». Обрываясь, все начинается снова со спокойного тона «Марта», и нарастает постепенно.

  Тяжелые условия жизни, писательский кризис, тоска по родине заставили Марину Цветаеву вернуться в Россию. 12 июня 1939 года она с сыном выехали из французского порта Гавр в СССР.

По приезде в Россию Марина Цветаева уже не писала. Пастернак  пытался ей подкидывать переводы текстов, но вырученных денег не хватало  на жизнь, ее никуда не брали на работу.  Мужа и дочь арестовали органы НКВД, больше она их не видела. С сыном  были постоянные ссоры, он упрекал ее в том, что она сломала ему  жизнь.  Затем пришлось жить в оккупации. Психическое нездоровье, постоянные стрессы Цветаевой. Все это сыграло свою роль: Марина Цветаева повесилась в сенях деревенского дома в Елабуге 31 августа 1941 года.

 

 

 

Заключение.

Марина Цветаева начинает свою литературную карьеру не так, как принято, по форме и очень рискованно по сути, продолжает ее еще более экстравагантно, практически не печатаясь в тот период, когда творчество ее ближе всего сходится с магистральной линией развития русской поэзии; возвращается в литературу, наконец осознав себя литератором-профессионалом, и дает новую жизнь в своем творчестве, казалось бы, отработавшим свое символистским мифам и мифотворческим стратегиям.           Конструирование ею собственной идентичности реализуется на каждом важном этапе ее творческого развития как выбор (или принятие) по возможности маргинальной позиции, — каковая и превращается ею в один из источников творческой свободы. Авторскую идентичность можно определить в соотнесении своего творческого бытия с отказом от государства, от власти. Цветаева, можно сказать, была модератором модернистского направления литературы.

 

 

Литература.

1. Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002. — 464 с.

¹ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002. – С. 16

² Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С. 26

³ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С. 38

⁴ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С. 39.

⁵ Там же. – С. 45

⁶ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.- С. 56.

⁷ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С. 73

⁸ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С.119

⁹ Там же.-С.103

¹⁰ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С. 137

¹¹ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С. 283

¹² Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С. 301

¹³ Шевеленко И. Литературный путь Цветаевой: Идеология — поэтика — идентичность автора в контексте эпохи / Ирина Шевеленко. — М. : Новое литературное обозрение, 2002.-С.320