Описание природы в романах Тургенева и Гончарова

Ночная природа  наталкивает детей у костра на красивые, фантастические сюжеты легенд, предлагает одну загадку за другой и сама же рассказывает возможное их разрешение. Рассказ о русалке предваряется шуршанием камышей и загадочными всплесками на реке, полетом падающей звезды (по крестьянским поверьям души человеческой). На смех и плач русалки откликается в рассказе Тургенева ночная природы: " Все смолкли. Вдруг, где-то в отдалении, раздался протяжный, звенящий, почти стенящий звук ... Казалось, кто-то долго, долго прокричал под самым небосклоном, кто-то другой как будто отозвался ему в лесу тонким, острым хохотом и слабый, шипящий свист промчался по реке".

Объясняя таинственные явления природы, крестьянские дети не могут избавиться от впечатлений окружающего их мира. От мифических существ, русалок, домовых в начале рассказа воображение ребят переключается на судьбы людей, к утонувшему мальчику Васе, несчастной Акулине и др. ... Природа тревожит своими загадками мысль человека, дает почувствовать относительность любых открытий, разгадок ее тайн. Она смиряет силы человека, требуя признания своего превосходства.

Так формируется  в "Записках охотника" тургеневская философия природы. Вслед за кратковременными страхами летняя ночь несет людям мирный сон и покой. Всесильная по отношению к человеку, сама по себе ночь - лишь миг. " Свежая струя пробежала по моему лицу. Я открыл глаза: утро начиналось ...".

1.3 Своеобразие  Гончарова – романтиста

Описание пейзажа  может выполнять ещё более  сложную функцию. Оно может многое объяснить в характере героя. 
 
Описание Обломовки у Гончарова, например, кажется, намеренно лишается автором какой-либо поэзии, он об этом прямо говорит: “Поэт и мечтатель не остались бы довольны даже общим видом этой скромной и незатейливой местности”. Но словесный ряд, тёплое чувство, пронизывающее каждую картину, пейзажную зарисовку, опровергают это утверждение. 
          Ключевыми словами данного эпизода являются следующие: спокойствие, покой, тишина, тихо, сонно, сон, смерть. «Тишина и невозмутимое спокойствие царствуют и в нравах людей в том краю», «жизнь, как покойная река, текла мимо них», «всё сулит там покойную, долговременную жизнь… и незаметную, сну подобную смерть...» Характеры никуда не спешащих, незлобивых жителей Обломовки, характер главного героя романа и суть такого явления, как 
«обломовщина», выявлены, наряду с другими изобразительно-выразительными средствами, и через детали описания пейзажа. Принцип психологического параллелизма в эпизоде «Сон Обломова» проявляется в уподоблении жизни природы жизни человека.

Правда, в середине XX в. один из виднейших исследователей творчества И. А. Гончарова проф. А. Г. Цейтлин справедливо утверждал, что в романе “Обрыв” ярко показаны “русская жизнь, изображены русские люди, запечатлена чудесная природа Поволжья. В русской литературе немного произведений, где пейзаж играл бы такую существенную роль, вплетаясь в повествование и участвуя в нем”³.

В настоящей работе, посвященной  роману “Обрыв”, речь идет о внешних  и внутренних связях образа Волги-реки с судьбами и настроениями героев книги, их нравственными и эстетическими взглядами.

Вспомним: своей растянутостью  “петербургская” часть “Обрыва” резко отличается от последующих, богатых событиями, а главное — объединенных волжской стихией. Введение в структуру книги знаменитой русской реки придает динамику частям романа, рисующим жизнь хозяев и обитателей Малиновки. Образ Волги-реки весьма активно вплетается в судьбы, в повседневную жизнь практически всех персонажей романа. Река Волга — это та часть его композиции, которая позволяет автору передавать весь образ жизни персонажей. События в “Обрыве” выходят благодаря реке Волге за рамки родного гнезда, за узкий круг родственных и дружеских связей. Именно в соприкосновении с Волгой с особой ясностью обнаруживаются ведущие черты характера Веры, Райского, Тушина, Викентьева и др. Гончаров описал удивительные картины волжских просторов, какими они предстают с высокого правого берега.

Отечественная литература, как фольклорная, так и печатная, щедро украсила Волгу-матушку, Волгу-кормилицу песнями и преданиями, зарисовками и былинами. Немало запоминающихся страниц посвятили этой реке, людям, проживавшим на ее крутых и пологих берегах, и Радищев, и Островский, и Некрасов, а также Гончаров и Максим Горький. Эта могучая река, как убедительно показали отечественные писатели, влияла на судьбы многих поколений россиян, на формирование их характеров и поведения. Однако каждый из них, обратись к теме Волги, находил здесь свои образы, свои краски. По-своему воспел Волгу И. А. Гончаров. Он видел в ней, в пейзажах, ее окружавших, прежде всего тягу к гармонии, к красоте. Для писателя Волга, жители ее берегов — это неотъемлемая часть России, ее вчерашний, сегодняшний и завтрашний день. Внесение реки Волги в композицию “Обрыва” во многом помогло Гончарову — и это будет прослежено чуть ниже — в изображение неповторимость и индивидуальность действующих лиц.

Река Волга, ее образ, показан в “Обрыве” в летние месяцы, да и сам роман зародился на ее берегу, недаром Гончаров многократно подчеркивал это обстоятельство⁴.

“В 1849 г. я уехал на Волгу, в Симбирск, на родину — и там в течение четырех летних месяцев у меня родился и раз вился в обширную программу план нового романа, — именно “Обрыв”. Он долго известен был в кругу нашем под именем “Художника”, то есть “Райского”. Я продолжал обрабатывать в голове “Обломова” и также “Обрыв”, набросав, по обыкновению, кучи листков, клочков с заметками, очерками лиц, событий, картин, сцен и проч.”⁵

Перечисляя в “Необыкновенной  истории”, какие эпизоды он излагал  Тургеневу, Гончаров не забывает упомянуть и про “картины Волги”. В 1870 г., спрашивая свою корреспондентку: “А сказать ли, когда задуман этот роман?” — писатель отвечает: “В 1849, когда я сам был на Волге — и хотя я там родился, но тут как будто в первый раз увидел этот край и людей. Там задумана была и Вера, никогда не существовавшая — это мой тогдашний идеал. Марфиньки никакой я не знал никогда, а в Бабушке воплотились некоторые черты моей матери — как я замечаю теперь сам (когда вся она вылилась у меня) — еще другой старухи, которую знал студентом в Москве”⁶.

В том же письме Гончаров уточнял, что молодых людей, подобных Волохову, он видел “десятками” “в 1862 г. и в Москве и на Волге”⁷.

Итак, не только сам замысел, но и образы романа задуманы были на Волге, сама великая русская река, войдя в структуру “Обрыва”, оказалась причастной к судьбам выведенных в книге персонажей.

Существует давнее мнение, будто разбросанные в разных местах гончаровских творений “темы пейзажа” окончательно отступают на задний план в “Обрыве”⁸. Одна из причин тому, утверждает исследователь, — “сами герои романа. Они — горожане, далекие от жизни природы”⁹.

Несправедливость цитированного  вывода более чем очевидна: и Марфинька, и Вера, и Тушин, и Бабушка, да и другие персонажи, постоянно общающиеся с ними, — все эти обитатели Малиновки и Заволжья не представляют своей жизни вне родных мест подле Волги. И утверждать, будто персонажи “Обрыва” “далеки от жизни природы” — значит не читать роман.

Река Волга у Гончарова  больше, чем просто “предмет природы”. Общаясь с нею, чаще опосредованно, чем лично, персонажи романа, подчас не замечая того, сами приоткрывают свой характер, мечты и настроения. Вне реки Волги роман вряд ли мог быть построен. Его действие невозможно, к примеру, “на берегах Невы”; или где-то вне России, как, скажем, роман И. С. Тургенева “Дым”; трудно представить поступки и судьбы героев “Обрыва” в другой российской провинции, где нет могучей Волги. Исторически сложившийся уклад жизни во многом предопределен местом действия. Так, в “Обрыве” “с одной стороны Волга с крутыми берегами и Заволжьем; с другой — широкие поля, обработанные и пустые, овраги, и все это замыкалось далью синевших гор” (ч. I, гл. VII). Это и география романа, и указание автора на главный пейзаж его книги. А вот и топография “Обрыва”: это краткое описание маленького родового имения, доставшегося Борису Райскому “от матери”. “Оно все состояло из небольшой земли, лежащей вплоть у города, от которого отделялось полем и слободой близ Волги, из пятидесяти душ крестьян, да из двух домов — одного каменного, оставленного и запущенного, и другого деревянного домика, выстроенного его отцом” (ч. I, гл. II). Здесь-то и жила Бабушка с двумя, тоже двоюродными, внучками-сиротами.

В свое время отмечалось, что в “Обрыве” нет пейзажа  тушинской “берлога”, тушинского “Дымка”¹⁰. Причина тому, на наш взгляд, в местонахождении имения Ивана Иваныча с паровой лесопилкой. Физически оно далеко от Волги, а ей подчинена в романе вся композиция, вся структура. Не будем забывать, что индивидуальность гончаровского пейзажа — это волжский простор.

Знаменитая река обладает иной раз переносным, а то и судьбоносным значением и смыслом. Эта гончаровская иносказательность проступает в книге осторожно и ненавязчиво. Так, в пятой части романа, после исповедального разговора Веры с Тушиным, последний, простившись с ней, “так погнал лошадей с крутой горы, что чуть сам не сорвался с обрыва... Однако опоздал переправиться за Волгу, ночевал у приятеля в городе и уехал к себе рано утром” (ч. 5, гл. V).

Многозначно и другое утверждение И. И. Тушина, обращенное к Вере: “спасайтесь за Волгу” (ч. 3, гл. XIII). Туда, за Волгу, в гости к попадье, множество раз исчезает, спасаясь от навязчивых наблюдений Райского, Вера. Недаром за Волгу переезжает, собираясь замуж, и простоватая Марфинька.

Одну из структурных  особенностей “Обрыва” можно видеть в тесной связи действующих лиц  с волжскими пейзажами, четкими  и осязаемыми. Последние то подробно воссозданы автором, то попутно лишь упомянуты. Образ Волги, ее присутствие ощущается буквально во всех эпизодах романа, образ реки пронизывает все клеточки произведения. Волга-матушка, как часть романной структуры, влияет на ход действия. Именно переезды Веры за Волгу-реку, в Заволжье, составляют важную событийную сторону произведения, раскрывают существенные черты непросто го характера героини, влияют на переживания то Райского, то Тушина...

2.. Роль природы в романе «Отцы и дети»

С самого начала своего творчества, с “Записок охотника”, Тургенев прославился как мастер пейзажа. Критика единодушно отмечала, что пейзаж у Тургенева всегда подробен и верен, он смотрит на природу не просто взглядом наблюдателя, но знающего человека. В то же время пейзажи Тургенева не просто натуралистически верны и подробны, но они также всегда психологичны и несут определенную эмоциональную нагрузку. 
 
Первый пейзаж в романе “Отцы и дети” — во время поездки Аркадия, Базарова и Николая Петровича в Марьино — несет на себе определенную социальную нагрузку. Он не только вводит читателя в суть дел в имении Кирсановых. Этот пейзаж также исторически конкретен: с помощью нескольких фраз Тургенев смог изобразить все проблемы России в эпоху перед отменой крепостного права в 1861 году. “Как нарочно, мужички встречались все обтерханные, на плохих клячонках. Исхудалые, шершавые, словно обглоданные, коровы жадно щипали траву по канавам. Казалось, они только что вырвались из чьих-то грозных, смертоносных когтей — и, вызванный жалким видом обессиленных животных, среди весеннего красного дня, вставал белый призрак безотрадной, бесконечной зимы с ее метелями, морозами и снегами”. Можно предположить, что жизнь крестьянина сравнивается с “безотрадной, бесконечной” зимой. 
 
Но тургеневский пейзаж не только социален, но и психологичен. Очень часто внутренний мир героев воссоздается им не прямо, а через обращение к природе, которую в данный момент воспринимает человек. И дело здесь не только в том, что сам пейзаж способен определенным образом воздействовать на настроение героя, а еще в том, что герой очень часто находится в состоянии гармонии с природой и состояние природы становится его настроением. Этот прием позволяет Тургеневу воспроизвести тонкие, трудновоспроизводимые, но в то же время наиболее интересные черты характера героя. 
 
“Так размышлял Аркадий. А пока он размышлял, весна брала свое. Все кругом золотисто зеленело, все широко и мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием теплого ветерка. повсюду нескончаемыми звонкими струйками заливались жаворонки. Аркадий глядел, глядел и, понемногу ослабевая, исчезали его размышления. Он сбросил с себя шинель и так весело, таким молоденьким мальчиком посмотрел на отца, что тот опять его обнял”. 
 
О внутреннем мире Аркадия можно сказать кратко, так как настроение героя и основной эмоциональный тон уже заданы и определены описанием майской природы. Итак, один из наиболее тонких приемов тургеневского психологизма — изображение эмоционального состояния героев через аналогию с состоянием, “построением” природы. 
 
У Тургенева часто пейзаж ставит последнюю точку в повествовании, как бы подводит эмоциональный итог всей жизни героев. Таков пейзаж не только в романе “Отцы и дети”, но и в романе “Дворянское гнездо”. 
 
В “Отцах и детях” заключительный момент эпилога (XXVIII главы) — описание природы сельского кладбища — является окончательным доказательством несостоятельности базаровской теории. С помощью природы автор выносит окончательный вердикт нигилизму: все его принципы несостоятельны (не выдерживают проверки жизнью) и будут погребены, как один из их носителей — Базаров, и лишь природа будет вечно напоминать о “великом спокойствии”, “о вечном примирении и о жизни бесконечной”. 
 
Однако в “Отцах и детях” природа играет не только эстетическую, но и идейную роль. 
 
Для Тургенева природа была важной и безусловной жизненной ценностью, поэтому способность воспринимать ее чутко, эстетически любоваться ею и чувствовать себя частью природы характеризует обыкновенно лишь положительных героев. Через отношение персонажа к природе выражается авторская оценка этого персонажа и его характера. 
 
Природа в “Отцах и детях” становится объектом для полемики не столь явной, как полемика об аристократии или русском мужике, но не менее значимой для характеристики героев романа. 
 
Так, Базаров со свойственной ему категоричностью отвергает эстетическое любование природой, как и все то, что он называет “романтизмом”. Для него природа не храм, а мастерская, а человек в ней работник. Для Базарова характерно не эстетическое, а утилитарное восприятие природы. В этом, по мнению Тургенева, сказывается ущербность нигилизма вообще и характера Базарова в частности. 
 
Заметим, что природа у Тургенева часто лечит душевные раны героев, помогает им справляться с трудностями, тяжелым душевным состоянием. Базарову же такого утешения и примирения через природу с жизнью не дано — природа как бы мстит ему за равнодушие. (Когда ему было плохо, “он отправлялся в лес и ходил по нему большими шагами, ломая попадавшиеся ветки и браня вполголоса и ее и себя.”.) Но Тургенев показывает, что Базаров еще не совсем “пропащий” человек, в его душе еще есть место прекрасному. Так, в разговоре с Аркадием на сеновале он вспоминает осину из своего детства, в разговоре с отцом он говорит: “Я, как подъезжал сюда, порадовался на твою березовую рощицу, славно вытянулась”. Уже то, что он заговаривает об этом, позволяет считать, что его душа не так черства, как он старается показать. 
 
Не один Базаров в романе проходит проверку природой. Задушевное к ней отношение характерно, например, для Аркадия, что, по мнению Тургенева, выгодно отличает его от Базарова и показывает, что суровость нигилизма для Аркадия была лишь подражательной маской, а на самом деле он очень мягкий и душевно чуткий человек. 
 
В отношении к природе сопоставляются братья Кирсановы. Поэтическая природа летнего вечера аккомпанирует размышлениям и чувствам Николая Петровича. Он чутко чувствует и глубоко понимает природу. Он долго бродит по вечернему саду, всей душой ощущая его очарование: “Он не в силах был расстаться с темнотой, с садом, с ощущением свежего воздуха на лице и с этою грустью, с этою тревогой.” А вот для душевного состояния Павла Петровича та же самая природа предстает уже по- другому. Она не рождает для него никакого эмоционального отзвука: “Павел Петрович дошел до конца сада, и тоже задумался, и тоже поднял глаза к небу. Но в его прекрасных темных глазах не отразилось ничего, кроме света звезд. Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски - сухая и страстная, на французский лад мизантропическая душа”. 
 
Таким образом, в произведениях Тургенева пейзаж — это не только прием, позволяющий создать определенное эмоциональное настроение, но и одна из важнейших, бесспорных жизненных ценностей, отношением к которой проверяется человек

1.3.Философский смысл пейзажа в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» 

Мне не нужно ни богатой природы,

ни великолепной композиции,

ни эффектного освещения, никаких

чудес, дайте мне хоть лужу грязную,

да чтобы в ней правда была, поэзия,

а поэзия во всем может быть — это

дело художника.

Третьяков из письма художнику А. Г. Горавскому;

ок. 1861 года 

Искусство почти всегда отражает действительно  происходящие исторические события. Весь ХIХ век, в особенности вторая его половина, связан с духовно нравственными исканиями, как в душе человека, так и в общенациональной жизни, с поиском новых жанровых форм. И художник старался встать «с веком наравне.» (Пушкин). Именно поэтому во второй половине ХIХ века, времени критического реализма, искусство становится выразителем передовых. интересов общества. Таким образом, в живописи впервые появляется русский национальный пейзаж.

«Раздолье, простор, угодье, рожь. Божья благодать, русское богатство» (И. И. Шишкин, надпись  на эскизе одной из картин). Выбирая  самые что ни на есть прозаические виды, русские художники второй половины ХIХ века (А. Саврасов, И. Шишкин, Ф. Васильев) старались передать жизнь такой, какая она есть, в самом обыкновенном ее состоянии. Русский пейзаж в литературе появился гораздо раньше. Занял он прочное место и в литературе второй половины ХIХ века. Так, природа в произведениях И. С. Тургенева являет собой живой и всеобъемлющий образ, это как бы еще один герой в системе персонажей.

В экспозиции романа «Отцы и дети»  начальный пейзаж, изображающий бедность, нищету, предопределяет тему всего произведения, приводит к мысли о необходимости искоренения, изменения тех порядков, которые породили такое запустение.

«Нет, — подумал Аркадий, — небогатый  край этот, не поражает он ни довольством, ни трудолюбием, нельзя, нельзя ему так оставаться, преобразования необходимы.., но как их исполнить, как поступить?» Даже само противоборство «белого призрака» безотрадной, бесконечной зимы «с весенним красным днем» есть уже предопределение конфликта, столкновение двух взглядов, столкновение «отцов» и «детей», смены поколений.

Однако  затем картина весеннего пробуждения  природы вносит в роман светлую, бодрую ноту надежды на обновление Отечества, своей Родины, Хотя мысли о перемене и «улетучиваются» из головы Аркадия, «весна все же берет свое». Но даже в этом радостном пейзаже по-разному показано значение этой весны в жизни героев различных поколений. Если Аркадий рад «чудесному — сегодняшнему — дню», то Николаю Петровичу лишь вспоминаются стихи Александра Сергеевича Пушкина, которые, хотя и прерваны на страницах романа Евгением Базаровым, раскрывают его душевное состояние и настроение: