Проблема происхождения русского литературного языка

 

Оглавление

 

Введение………………………………………………………………………….3

Глава I. Полемика по вопросу о происхождении древнерусского литературного языка…………………………………………………………..4

1.1. Вопрос о происхождении русского литературного языка старшего периода в концепции акад. А. А. Шахматова………………………………...4

1.2. Основные положения концепции происхождения древнерусского литературного языка акад. С. П. Обнорского………………………………..9

1.3. Проблема происхождения древнерусского литературного языка в трудах акад. В. В. Виноградова…………………………………………………………12

Глава II. Современное осмысление проблемы происхождения русского литературного языка…………………………………………………………..14

2.1. Точка зрения Н. И. Толстого на проблему образования русского литературного языка…………………………………………………………….14

2.2. Позиция Л. П. Жуковской, касающаяся вопроса образования древнерусского литературного языка………………………………………….15

2.3. Ф. П. Филин о языковой ситуации в Древней Руси и о происхождении древнерусского литературного языка………………………………………….15

2.4. Б. А. Успенский о языковой ситуации Древней Руси……………………16

Заключение………………………………………………………………….…18

Библиография………………………………………………………………….19

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Проблема происхождения  русского литературного языка активно исследуется учеными, начиная с XIX века. В XX в. создаются три основные концепции, авторами которых являются А. А. Шахматов, С. П. Обнорский и В. В. Виноградов. А. А. Шахматов в большей степени продолжил концепцию К. С. Аксакова и М. А. Максимовича, С. П. Обнорский продолжил и развил точку зрения И. И. Срезневского, концепция В. В. Виноградов, обобщающая и развивающая основные положения предшествующих работ, имеет, по словам Б. А. Успенского, компромиссный характер. Каждая из трех концепций послужила основанием для широкой дискуссии историков русского языка, которые не пришли к единому мнению по данному вопросу. Решение проблемы происхождения русского литературного языка связано с вопросом о языковой ситуации в Древней Руси, с выявлением функционального отношения между церковнославянским и русским языками, распределения их сфер влияния, определения статуса (одного или двух) языков как литературных.

По мнению Б. А. Успенского, в полемике по этим вопросам были смешаны  две по существу разные темы: проблема происхождения литературного языка  древнейшей эпохи и проблема происхождения  современного русского литературного  языка, которые имеют разные временные  точки отсчета. Возникновение русского литературного языка древнейшей эпохи относится к концу X –  середине XI вв., для современного русского литературного языка этим рубежом  является вторая половина XVII–XVIII вв., причем русский литературный язык древнейшей эпохи (донационального периода) и  современный русский литературный язык имеет разные истоки – церковнославянский для первого и живой русский  язык для второго.¹

I. Полемика по вопросу о происхождении древнерусского литературного языка

1.1. Вопрос о происхождении русского литературного языка старшего периода в концепции акад. А. А. Шахматова

 

Концепция акад. А. А. Шахматова  была разработана в начале XX в., в наиболее обобщенном виде была изложена в 1-ой части «Курса истории русского литературного языка» (СПб., 1910–1911), в «Очерке современного русского литературного языка» (СПб, 1913; 4-е изд. М., 1941) и сводится к следующему. По своему происхождению русский литературный язык – это перенесенный на русскую почву церковнославянский (древнеболгарский) язык, в течение веков сблизившийся с живым народным языком и «постепенно утративший и утрачивающий свое иноземное обличие». Церковнославянский язык был близок русскому языку, поэтому с первых лет своего существования на древнерусской почве он стал «неудержимо ассимилироваться русскому языку», приспосабливать к древнерусской почве свое произношение: носовые древнеболгарские (старославянские) звуки произносились на Руси как неносовые, сочетания редуцированных с плавными типа млъва, пльнъ, гръдъ, врьба передавались древнерусскими параллелями мълва/мълъва, пълнъ/пълънъ, гърдъ/гъръдъ, вьрба/вьрьба, сочетание жд, чуждое русскому языку, в словах типа вождь, жажда, нужда заменялось на ж вожь, жажа, нужа и др. Церковнославянский язык стал разговорным языком культурной элиты, на базе которого образовалось разговорное койне Киевской Руси, распространившееся в дальнейшем в качестве национального русского языка. Этот язык, по мнению акад. Шахматова, постепенно русифицировался и до сих пор остается основой современного русского литературного языка, который в своем лексическом составе по крайней мере наполовину является церковнославянским. А. А. Шахматов выделяет в современном русском литературном языке и в разговорном 12 групп славянизмов на основе фонетических, морфологических, словообразовательных и семантических признаков, в качестве примеров приводит свыше тысячи славянизмов, которые «обнажают» церковнославянский «остов» современного литературного языка:

Неполногласные сочетания (благо, бремя, время, глас, враг).

Сочетания ра, ла в начале слова (раб, раба, работать, расти, разум, ладия).

Группа жд вместо ж (вождь, невежда, надежда, чуждый).

Аффриката щ вместо ч (мощь, вещь, помощь, общество).

Гласная е, не перешедшая в о (крест, перст, жертва, вред).

Начальное ю вместо у (юный, юноша, юг).

Твердое з вместо мягкого (польза, состязательный, непритязательный).

Гласные о, е на месте слабых ъ, ь (купеческий, греческий, человеческий, состав, соблюдать, вовлекать, множество).

Гласные ы, и на месте напряженных ъ, ь (старый, добрый, великий, долгий, пение, воскресение, ночию).

Формы прилагательного в  род. единственного, именительно-винительном множественного и др. (другаго, Живаго, добрыя).

Элементы церковнославянского  словообразования (-тель, -тельный, тельность, тельство, -ствие, -ство (с ударением на корне), -ество, -ес, -ение, -ание, -ащий, -ущий,, -нный, -вший, -вшийся, приставка из-, сложные по составу слова).

Церковнославянская лексика (кадить, стезя, церковь, буква).²

 

Концепция А. А. Шахматова  не была поддержана всеми учеными. В ее справедливости были убеждены А. Е. Карский, Б. М. Ляпунов, А. И. Соболевский, Л. В. Щерба, Н. Н. Дурново, молодой В. В. Виноградов и ученые следующих поколений Б. О. Унбегаун, Г. Хюттель-Ворт, Н. И. Толстой, Б. А. Успенский и др.. Оппоненты А. А. Шахматова (С. П. Обнорский, М. Н. Петерсон, Ф. П. Филин, Л. П. Якубинский, Б А. Ларин, Н. А. Мещерский, В. В. Колесов и др.) считали, что в концепции А. А. Шахматова преувеличена роль церковнославянского языка в истории русского литературного языка во все периоды его развития.

Приведем некоторые высказывания сторонников и противников концепции. Акад. Е. Е. Карский: «первая письменность на Руси явилась вместе с принятием христианства в X в. Так как языком богослужебных книг был язык церковнославянский, перешедший к нам от болгар, то естественно, что он лег в основу русского литературного языка. Однако же как ни велика была близость этого языка к русскому народному того времени, все же многое в нем казалось недостаточно понятным для русских, поэтому русские авторы (переводчики, переписчики) часто незаметно, а иногда и преднамеренно вносили особенности живой русской речи в литературный язык. Число этих черт со временем увеличивалось, но они не смогли церковнославянскую основу русского литературного языка». Акад. Б. П. Ляпунов: «теперь уже не подлежит сомнению, что литературный язык Киевской Руси в своей основе есть язык староболгарский, лишь постепенно принимавший восточнославянские элементы в передаче звуковых особенностей древнеболгарского языка, а также в формах склонения, спряжения, в словообразовании, в словаре и синтаксисе». Акад. Л. В. Щерба считал, что две трети словарного массива современного русского литературного языка является по семантическому существу своему церковнославянским. Н. Н. Дурново: «в современном литературном языке произношение и формы словоизменения русские, словарный же состав, словообразование, равно как и правописание, наполовину церковнославянские».³

В 60–70-е годы идеи акад. Шахматова  получили новую поддержку в работах  Б. О. Унбегауна, Г. Хюттель-Ворт, Н. И. Толстого, Б А. Успенского. Так, Б. О. Унбегаун упрекал Шахматова в непоследовательности, в том, что, определяя русский литературный язык как русифицированный церковнославянский, он выделяет в нем отдельные церковнославянские элементы, а не русские элементы в церковнославянском языке, который и является современным русским литературным языком. Он соглашается с мнением Н. Н. Дурново о том, что в современном русском литературном языке фонетика и морфология в основном русифицировалась, а синтаксис, словообразование, лексика остаются в основном церковнославянскими. В XIX и XX вв. происходит массовое образование новых славянизмов (типа здравоохранение, соцсоревнование, истребитель, хладокомбинат), которые и подтверждают церковнославянскую основу русского литературного языка. Более того, разговорный русский литературный язык, который образовался в конце XVIII – начале XIX века, является в основе своей тоже церковнославянским, и этим объясняется отсутствие в литературном языке конфликта между литературным и разговорным языком.⁴

В эти и последующие  годы появляется ряд исследований Ф. П. Филина, Л. П. Жуковской, В. В. Виноградова и др., в которых доказывается несостоятельность положений Б. О. Унбегауна. Ф. П. Филин в монографии «Истоки и судьбы русского литературного языка» (М., 1981) на основании подсчета церковнославянизмов по «Словарю современного русского литературного языка», содержащему 120 тысяч слов (т. 1–17, М. – Л., 1948–1965) и «Обратному словарю русского языка», включающему в своем составе 125 тысяч слов (М., 1974), пришел к выводу о том, что в русском литературном языке в пассивном и активном словаре сохранилось 4475 слов с неполногласием (с полногласием 2335), 849 слов с приставками пре-, чрез-, пред- (с полногласными пере-, через- – 2490), слов с суффиксами -тель, -тие, -ие, -ость, -ство – 7755 слов, сложных слов – 9000, с приставками воз-, из-, со-,во- – 1250 слов, что в сумме составило 26123 церковнославянизма, т. е. 20 % лексического состава современного русского литературного языка. Но дальнейший пересчет слов по лексемам, принимая во внимание наличие в одном слове нескольких морфем церковнославянского происхождения (примером слов такого типа может служить слово хладнокровие, которое является сложным по своему корневому составу, имеет неполногласных корень хлад-, суффикс -ие), сокращает число церковнославянизмов в русском литературном языке до 15 тысяч слов (12 %). Таким образом, на лексическом материале современного русского литературного языка (правда, без учета церковнославянского наследия в семантике отдельных слов, для выявления которой требуется огромная лексикографическая работа) доказывается национальная основа современного русского литературного языка.

Переоценка роли церковнославянского  языка в истории развития русского литературного языка началась уже  в 30-е годы. М. Н. Петерсон находил утверждение А. А. Шахматова о том, что современный русский язык сохранил церковнославянскую основу и наполовину является церковнославянским, «парадоксальным» и считал невозможным с ним согласиться. По его мнению, в современном русском литературном языке насчитывается не более 10 % заимствованных слов (церковнославянизмы, грецизмы, латинизмы, поздние заимствования из европейских языков и др.), а исконно русские слова составляют 90 % «и даже больше». К такому выводу его привело рассмотрение 500 слов из произведений А. С. Пушкина, среди которых заимствованные элементы (церковнославянизмы, грецизмы, латинизмы и др.) составляли только 10 %.⁵

 

 

 

1.2. Основные положения концепции происхождения древнерусского литературного языка акад. С. П. Обнорского

 

В связи с анализом конкретных исторических текстов в 30–40-е годы выдвигается новая концепция, противоположная шахматовской – концепция национальной самобытности русского литературного языка старшей поры. Эта новая теория связана с именем акад. С. П. Обнорского. Первоначально С. П. Обнорский изучает пространную редакцию оригинального древнерусского юридического кодекса «Русская правда», приходит к выводу о том, что язык памятника не носит никаких следов византийского (болгарского) влияния, и высказывает гипотезу о национальных истоках русского литературного языка старшей поры: «русский литературный язык старшей поры был в собственном смысле русским во всем своем остове», был «чужд каких бы то ни было воздействий со стороны византийско-болгарской культуры». В дальнейшем он скрупулезно изучает другие памятники письменности, которые самостоятельно появились на Руси в XI–XIII веках, но сохранившиеся в списках XIV–XVI веков: краткую редакцию «Русской правды», «Моление Даниила Заточника», «Слово о полку Игореве», сочинения Владимира Мономаха – и на основании этих работ доказывает свою гипотезу о национальных истоках русского литературного языка в монографии «Очерки по истории русского литературного языка старшей поры» (М.–Л., 1946).

Основные положения концепции  С. П. Обнорского сводятся к следующему. Русский литературный язык возник на своей национальной основе. Первоначально он почти не подвергался церковнославянскому воздействию, незначительная доля церковнославянского воздействия колеблется в зависимости жанра памятника. Активный процесс «оболгаривания», славянизации русского литературного языка начался не ранее XIV века и усиливался в течение нескольких столетий. С. П. Обнорский считал, что в Древней Руси существовало двуязычие: собственно древнерусский русский литературный язык с народно-разговорной основой, который и является родоначальником современного русского литературного языка и древнецерковнославянский литературный язык русской редакции (с древнеболгарской основой), обслуживающий нужды церкви и всей религиозной культуры. У теории С. П. Обнорского появились сторонники (Л. П. Якубинский, Б. А. Ларин, Г. О. Винокур, Ф. П. Филин и др.) и противники (Л. В. Щерба, А. М. Селищев, Б О. Унбегаун, В. В. Виноградов, Б. А. Успенский, Т. И. Толстой и др.).

По мнению защитников данной концепции, в древней Руси существовали два литературных языка - церковнославянский и древнерусский, причем последний имел две разновидности письменную и устную. Письменная форма собственно русского литературного языка наиболее чисто представлена в языке деловой письменности, устная форма – в наддиалектных языковых койне крупных городов и в фольклоре. Между церковнославянским и русским литературным языком происходят сложное взаимодействие, которое проявляется в летописях, в «Слове о полку Игореве», в «Молении Даниила Заточника», многих житиях, оригинальных воинских повестях и некоторых других текстах, где происходит смешивание русизмов и церковнославянизмов и закладываются начала нового русского литературного языка.

По мнению антагонистов, в концепции Обнорского есть слабые места, которые делают ее несостоятельной.

Совершенно очевидно, что  древнерусская письменность по своему происхождению неотделима от письменности старославянской. Попытки доказать ее независимое происхождение не имеет под собой никаких фактических оснований. Само письмо пришло на Русь из Болгарии вместе с распространением христианства, свидетельства о существовании письменности, не связанной с кирилло-мефодиевской традицией, остаются на уровне бездоказательных предположений.

Аргументы С. П. Обнорского о  цельности и самобытности литературного  языка старшей поры (стройность и  выдержанность системы прошедших времен, категории числа, системы именного склонения, особенности синтаксиса и др.) неубедительны, так как все указанные черты представлены и в старославянском языке.