Сравнительно-исторический метод в языкознании

Для сравнительного языкознания язык важен как мера времени ("языковое" время), а тот  факт, что время может изменяться языком (и разными его элементами, причём каждый раз по-разному) имеет  непосредственное отношение к обширной проблеме форм выражения времени.

Минимальной мерой "языкового" времени является квант языкового изменения, то есть единица отклонения языкового состояния  А₁ от языкового состояния А₂. Языковое время останавливается, если нет языковых изменений, хотя бы нулевых. В качестве кванта языкового изменения могут выступать любые единицы языка, если только они способны фиксировать языковые изменения во времени (фонемы, морфемы, слова (лексемы), синтаксические конструкции), но особое значение приобрели такие языковые единицы, как звуки, (а позже и фонемы); на основании минимальных сдвигов ("шагов") которых типа (звук х > у) выстраивались цепочки исторических последовательностей (типа а₁ > а₂ > а₃ …> а_n, где а₁ – самый ранний из реконструированных элементов, а а_n – последний по времени, то есть современный) и формировались матрицы звуковых соответствий (типа: звук х языка А₁ соответствует звуку у у языка В, звуку z у языка С и т. п.)

С развитием фонологии, особенно в том её варианте, где  выделяется уровень фонологических дифференциальных признаков – ДП, актуальным становится учёт ещё более  удобных квантов языковых изменений  самих ДП (так, изменение d > t объясняется не как сдвиг на одну фонему, а как более мягкий сдвиг на один ДП; звонкость > глухость). В этом случае можно говорить о фонеме как минимальном языковом фрагменте (пространстве), на котором может быть зафиксирован временный сдвиг в составе ДП.

Эта ситуация проявляет  одну из основных особенностей сравнительно-исторического  языкознания, наиболее рельефно проявляющихся  в сравнительно-исторической грамматике. Чем чётче морфемная структура  языка, тем более полной и надёжной оказывается сравнительно-историческая интерпретация этого языка и  тем больший вклад вносит этот язык в сравнительно-историческую грамматику данной группы языков (8, 10, 14).

 

2. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ  ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД В ОБЛАСТИ  ГРАММАТИКИ. 

 

Сравнительно-исторический метод основывается на ряде требований, соблюдение которых повышает надёжность выводов, получаемых этим методом.

1.   При сравнении слов и форм в родственных языках предпочтение отдаётся более архаичным формам. Язык представляет собой совокупность частей, древних и новых, образованных в разное время.

Например, в корне  русского прилагательного новый  нов- н и в сохранились от глубокой древности (ср. лат. novus, скр. navah), а гласный о развился из более древнего е, которое изменилось в о перед [v], за которым следует гласная заднего ряда.

Каждый язык постепенно изменяется в процессе своего развития. Если бы не было этих изменений, то языки, восходящие к одному и тому же источнику, (например, индоевропейские) вообще не различались бы между собой. Однако на самом деле мы видим, что даже близкородственные языки значительно  отличаются друг от друга. Взять хотя бы русский и украинский. В период своего самостоятельного существования  каждый из этих языков претерпел различные  изменения, которые привели к  более или менее существенным расхождениям в области фонетики, грамматики, словообразования и семантики. Уже простое сопоставление русских  слов место, месяц, нож, сок с украинскими мiсто, мiсяць, нiж, сiк показывает, что в ряде случаев русским гласным е и о будет соответствовать украинское i.

Аналогичные расхождения  можно наблюдать и в области  словообразования: русские слова  читатель, слушатель, деятель, сеятель  выступают с суффиксом действующего лица – тель, а соответствующие им слова в украинском языке – читач, слухач, diяч, сiяч – имеют суффикс – ч (ср. русский – ткач, трепач и т. д.).

Существенные изменения  произошли также в семантической  области. Например, приведённое выше украинское слово мiсто имеет значение "город", а не "место"; украинский глагол дивлюся означает "смотрю", а не "удивляюсь".

Гораздо более сложные  изменения можно обнаружить при  сравнении других индоевропейских  языков. Эти изменения, происходили  в течение многих тысячелетий, что  люди, владеющие этими языками, не столь близкими как русский и  украинский, давно перестали понимать друг друга. (5, 12).

2.   Точное применение правил фонетических соответствий, согласно которым звук, изменяющийся в определённом положении в одном слове, претерпевает аналогичные изменения в одинаковых условиях в других словах.

Например, старославянские  сочетания ра, ла, ре переходят в современном русском языке в -оро-, -оло-, -ере- (ср. краль – король, злато – золото, бреғ – берег).

На протяжении тысячелетий  в индоевропейских языках произошло  большое количество различных фонетических изменений, которые, не смотря на всю  сложность, носили ярко выраженный системный  характер. Если, например, изменение к в ч произошло в случая рука – ручка, река – речка то оно должно проявиться во всех других примерах подобного рода: собака – собачка, щека – щёчка, щука – щучка и т. д.

Эта закономерность фонетических изменений в каждом языке привела к тому, что между  звуками отдельных индоевропейских  языков возникли строгие фонетические соответствия.

Так, начальное европейское  bh [бх] в славянских языках превратилось в простое б, а в латинском языке оно изменилось в f [ф]. В результате между начальным латинским f и славянским б установились определённые фонетические соотношения.

Латинский язык Русский  язык

faba [фаба] "боб" – боб

fero [феро] "несу" – беру

fiber [фибер] "бобр" – бобр

fii(imus) [фу:мус] "(мы) были" – были и т. д.

В этих примерах сопоставлялись между собой только начальные  звуки приведённых слов. Но и остальные  звуки, относящиеся к корню, здесь  также полностью соответствуют  друг другу. Например, латинское долгое [у:] совпадает с русским ы не только в корне слов f -imus – бы-ли, но и во всех других случаях: латинское f  - русское ты, латинское r d-ere [ ру:дере] – кричать, реветь – русское ры-дать и др.

Далеко не все  слова, одинаково или почти одинаково  звучащие в двух родственных языках, отражают древние фонетические соответствия. В одних случаях мы сталкиваемся с простым совпадением в звучании этих слов. Вряд ли кто-нибудь станет серьёзно доказывать, что латинское слово rana [ра:на], лягушка имеет общее происхождение с русским словом рана. Полное звуковое совпадение этих слов всего лишь результат случая.

Возьмём немецкий глагол habe [ха:бе] означает "имею". То же самое значение будет у латинского глагола habeo [ха:бео:]. В форме повелительного наклонения эти глаголы орфографически совпадают даже полностью: habe! "имей". Казалось бы у нас все основания для сопоставления этих слов, общности их происхождения. Но на самом деле такой вывод ошибочный.

В результате фонетических изменений происшедших в германских языках, латинскому с [к] в немецком языке стало соответствовать h [х].

Латинский язык. Немецкий язык.

collis [коллис] Hals [хальс] "шея"

caput [капут] Haupt [хаупт] "голова"

cervus [кервус] Hirsch [хирш] "олень"

cornu [корну] Horn [хорн] "рог"

culmus [кульмус] Halm [хальм] "стебель, соломина"

Здесь перед нами не случайные единичные совпадения, а закономерная система совпадений между начальными звуками приведённых  латинских и немецких слов.

Таким образом, при  сопоставлении родственных слов следует опираться не на чисто  внешнее их звуковое сходство, а  на ту строгую систему фонетических соответствий, которая установилась в результате изменений звукового  строя, происшедших в отдельных  исторически связанных друг с  другом языках.

Слова, звучащие совершенно одинаково в двух родственных  языках, если они не входят в установленный  ряд соответствий, не могут быть признаны родственными друг другу. И  наоборот, очень не похожие по своему звуковому облику слова, могут оказаться  словами общего происхождения, если только при их сравнении обнаруживаются строгие фонетические соответствия. Знание фонетических закономерностей  даёт учёным возможность восстановить более древнее звучание слова, а сравнение с родственными индоевропейскими формами очень часто проясняет вопрос о происхождении анализируемых слов, позволяет установить их этимологию.

Таким образом, мы убедились, что фонетические изменения происходят закономерно. Такой же закономерностью  характеризуются и словообразовательные процессы.

Каждое слово  при его этимологическом анализе  обязательно должно быть отнесено к  тому или иному словообразовательному  типу. Например, слово рамень можно  включить в следующий словообразовательный ряд:

сеять – семя

знать – знамя

полъти "пылать" – пламя, пламень

о ( рать "пахать" – рамень и т. д.

Такой же типовой  характер носит и образование  суффиксов. Если бы мы, например, просто сопоставили между собой слова  каравай и коротай, то такое сопоставление, вряд ли кого-нибудь бы убедило. Но когда  нам удалось обнаружить целый  ряд слов, в которых суффиксы -в- и -т- находятся в состоянии регулярных чередований, правомерность приведённого сопоставления получила достаточно надёжное обоснование.

Анализ существующих или существовавших в глубокой древности  словообразовательных рядов и суффиксальных  чередований – это один из наиболее важных исследовательских приёмов, с помощью которых учёным удаётся  проникнуть в самые сокровенные  тайны происхождения слова. (10, 8, 5, 12)

3.   Применение сравнительно-исторического метода обусловлено абсолютным характером языкового знака, то есть отсутствием естественной связи между звучанием слова и его значением.

Русское волк, литовское  vitkas, английское wulf, немецкое Wolf, скр. vrkah свидетельствуют о материальной близости сравниваемых языков, но ничего не говорят, почему данное явление объективной действительности (волк) выражается тем или иным звуковым комплексом.

В результате языковых изменений слово преображается  не только внешне, но и внутренне, когда  меняется не только фонетический облик  слова, но и его смысл, его значение.

Так, например, этапы  семантического изменения слова  рамень могут быть представлены в  виде: пашня ® пашня, поросшая лесом ® лес на заброшенной пашне – лес. Аналогично явление имело место со словом каравай: резень кусок ® кусок пищи ® кусок хлеба ® хлеб ® круглый хлеб.

А вот как изменилось слово Иван, которое произошло  от старинного иудейского имени Йехоханан на разных языках:

по греческовизантийски – Иоаннэс

по-немецки –  Иоганн

по-фински и по эстонски – Юхан

по-испански – Хуан

по-итальянски –  Джованни

по-английски –  Джон

по-русски – Иван

по-польски –  Ян

по-французски –  Жанн

по-грузински –  Иванэ

по-армянски – Ованэс

по-португальски –  Жоан

по-болгарски –  Он.

Вот и угадайте, что Йехоханан, имя, содержащее девять звуков, в том числе четыре гласных, совпадает с французским Жаном, состоящим всего из двух звуков, среди которых гласный лишь один (да и тот "носовой") или с болгарским Он.

Проследим историю  ещё одного, тоже вышедшего с Востока, имени – Иосиф. Там оно звучало  как Йосэф. В Греции это Йосэф стало Иосифом: у греков не было двух письменных знаков для й и и, а древний знак э, эта, за последующие века в греческом стол произноситься как и, ита. В таком виде это имя Иосиф и было греками передано другим народам. Вот что с ним случилось в европейских и ближним с ними языках:

по греко-византийски – Иосиф

по-немецки –  Йозеф

по-испански – Хосэ

по-итальянски –  Джузеппе

по-английски –  Джозеф

по-русски – Осип

по-польски –  Йузэф (Юзеф)

по-турецки –  Йусуф (Юсуф)

по-французски –  Жозэф

по-португальски –  Жузэ.

И вот на месте  йота мы имеем, тоже в обоих случаях, в немецком языке й, в испанском х, в английском и итальянском дж, у французов и португальцев ж.

Когда эти замены стали проверять на других именах, результат неизменно оставался  тем же самым. Видимо дело не в простой  случайности, а в каком-то законе: он действует в этих языках, заставляя  их во всех случаях одинаково менять происходящие из других слов одинаковые звуки. Такая же закономерность прослеживается и с другими словами (нарицательными существительными). Французское слово  juri (жюри), испанское jurar (хурар, присягать), итальянское джурэ – право, английское judge (джадж, судья, эксперт). (2, 5, 15, 16).

Итак, в изменении  этих слов, как уже говорилось выше, прослеживается определённая закономерность. Эта закономерность уже проявляется  в наличии отдельных типов  и общих причин семантических  изменений.

Особенно ярко сходство семантических типов проявляется  в самом процессе формирования слов. Например, большое количество слов со значением мука представляют собой  образования от глаголов, обозначающих молоть, толочь, размельчать.