Стилистические особенности экранизаций романа Шодерло де Лакло "Опасные связи"

Письмо  имеет несколько функций в  романе:

1. оно предвосхищает действие (в основном это письма Вальмона и де Мертей)
2. служит средством обольщения; предлагает различные трактовки одного и того же события.

С помощью  писем читателю даётся возможность  увидеть совершенно разные манеры поведения  одного и того же человека, который  находится в переписке с разными  людьми.

К тому же, письмо в романе наделено особой силой: именно в письмах разворачивается драма. Вкратце, Лакло использует сразу в нескольких целях игру с циркуляцией писем, с их датировкой. Эта игра во многом часто сводится к тому, что говорить об интригах и обсуждать коварные планы разрушения чьих-то жизней едва ли не хуже, чем без лишних слов претворять эти планы в жизнь. Вальмон и Мертей носят маски, но не они одни, в том числе и автор. Об этом свидетельствуют два противоречивых «предуведомление издателя» и «предисловие редактора», а также его ироничные заметки.

Первый  текст («предуведомление издателя») свидетельствует  о недостоверности писем и  порицает автора за присвоение своим  персонажам дурных нравов: «И впрямь многим из выведенных у него действующих  лиц свойственны нравы настолько  дурные, что просто невозможно предположить, чтобы они были нашими современниками, жили в век торжества философии, когда распространяющееся повсюду просвещение сделало, как известно, всех мужчин столько благородными, а всех женщин столь скромными и благонравными». [Ш. де Лакло, Опасные связи, стр. 7] Но на самом-то деле де Лакло и взялся за написание такого рода романа только потому, что именно торжество философии породило либертенов, чьими собирательными образами в произведении стали де Мертей и Вальмон. Как бы это парадоксально ни звучало, но именно такие плоды оставил после себя век Просвещения. Таким образом, в «преуведомлении издателя» писатель порицает своё произведение намеренно, с явным сарказмом и злой иронией, так, что в его устах все слова в защиту века Просвещения принимают совершенно противоположное значение.

Второй  текст, играющий роль своего рода предисловия  и обращения автора одновременно, напротив, устанавливает подлинность  писем, комментирует их стиль и полезность для нынешнего и будущего поколения. Здесь ирония де Лакло принимает уже совсем другой оттенок: более тёплый, мягкий, адресованный добропорядочным жёнам и матерям в назидание, в чьи руки также могла попасть его книга.

Стоит добавить, что заметки, которые тоже свидетельствуют о присутствии  рассказчика, который комментирует письма, дают указания к правильному понимаю тех или иным фактов, а также устанавливают подлинность переписки.

В целом, скрытый автор даёт нам своего рода инструкцию к применению знаний, полученных после прочтения книги, учит иронии, совершенному оружию либертенов.  

Анализ  текстов и эпизодов

Вступление  в фильме и вступление в романе

В романе: вступление в романе представляет собой два противоречивых текста от издателя, адресованных читателю, о чём уже шла речь выше.

У Фрирза: Всё окрашено в холодный, синий цвет. Крупный план на письмо с надписью «Опасные связи». Отсылка к источнику самого повествования: ирония в присутствии письма, которое, на первый взгляд – только средство общения между главными героями, но на деле оно обладает истинной мощью. В письмах персонажи доверяют друг другу свои сокровенные тайны; одно письмо может спасти человека, другое – напротив, может разрушить его жизнь. В фильме Фрирза на письме и его роли делается особый акцент, начиная с первых минут.

Крупный план зеркала, камера фокусируется на отражении маркизы. Многочисленные служанки помогают ей провести привычный утренний ритуал: зашнуровывают корсет, помогают выбрать духи, приносят различные украшения, и маркиза выбирает изящные жемчужные серьги. 

Параллельно нам показывают, как свой утренний ритуал проходит Вальмон. Создаётся впечатление, что перед нами два дуэлянта, которые готовятся к встрече друг с другом. Однако в отличие от маркизы, виконт всегда спрятан. Нам показывают его руки, тело или лицо, спрятанное под маской, его силуэт в тени от ширмы до самого последнего момента этой первой сцены. Наконец, зритель видит его лицо, лицо хищника. Равнодушный взгляд, праздное спокойствие.

Мертей, напротив – в окружении света. Но создаётся впечатление, что и  она, и виконт находятся за кулисами театра: занавес, утренний туалет (своеобразное нанесение грима), вереница колонн на заднем плане.

Следующий кадр – Сесиль стоит у окна и  смотрит вниз, с интересом разглядывая  подъезжающую карету – как неискушённый зритель с живостью наблюдает с балкона за происходящим на сцене.

В карете к дому мадам де Воланж подъезжает Вальмон. Тем временем Мертей получает первую записку, которая возвещает  о прибытии виконта. Начало игре положено. Но единственный, кто знает об этом, кроме Вальмона и де Мертей – это зритель. В отношении последующей интриги фильма он оказывается куда более посвященным, чем другие персонажи. Точно такое же удовольствие от этого осознания мы испытываем при чтении романа.

В первых кадрах у Фрирза всё же просматриваются следы от двух преамбул де Лакло. Заглавные кадры, так называемая «шапка кинофильма», музыка – предназначены для того, чтобы ещё больше заинтриговать зрителя, собственно, такова и цель вступительных противоречивых заметок де Лакло, только в отличие от заглавных кадров фильма они обладают большей информативной функцией.

У Формана: как таковое вступление отсутствует, фильм сразу же начинается с завязки интриги.

Таким образом, в самом романе и экранизации  Фрирза «предварительный этап», своего рода вступление, представляет собой матрицу произведения со своими основными темами: спектакль, обольщение, двуличие. Двуличие в фильме выражается в символичных образах: маркиза и её отражение, маска виконта. Что касается экранизации Формана, то режиссёр по своим личным соображениям решил опустить этот момент, по-видимому решив, что с самых первых кадров стоит сконцентрировать основное внимание на завязке основной интриги. 

Завязка

В романе: в начале повествования из письма маркизы де Мертей из Парижа, адресованного виконту де Вальмону, проживающему летом в замке у тетушки де Розмонд, мы узнаем о задуманной ею коварной интриге. Маркиза, желая отомстить бросившему её любовнику, графу Жеркуру, предлагает Вальмону соблазнить будущую невесту графа, пятнадцатилетнюю Сесиль Воланж, воспитанницу монастыря, доход которой составляет шестьдесят тысяч ливров. Но виконт отвечает отказом на это заманчивое предложение, так как увлечен президентшей де Турвель и не намерен останавливаться на полпути, поскольку эта дама, добродетельная супруга, гораздо более притягательна для Вальмона и победа над ней принесет ему несравненно больше удовольствия, чем соблазнение пансионерки.

У Фрирза: завязке интриги уделяется очень большое внимание. Можно даже сказать, что сцена беседы де Мертей и мадам де Воланж, а также последующий разговор виконта и маркизы выглядят слегка затянутыми.

Далее Сесиль рассказывает о своих первых робких шагах в светском обществе, об удивлении, которое у неё вызвали  некоторые поступки: «женщины красят губы», «мужчины на вас пристально смотрят», и т.п. Между тем Вальмон отказывается соблазнить девушку: «Она ничего не видела, ничего не знает, очень любопытна. Любой мужчина способен её соблазнить, а я берегу свою репутацию» [Опасные связи, С. Фрирз]. Де Мертей относится к отказу виконта и его идее соблазнения мадам де Турвель с презрением: «Мне кажется унизительным – иметь в соперниках мужа. Это одинаково банально и при успехе, и при неудаче». [Опасные связи, С. Фрирз]

У Формана: фильм начинается с поездки маркизы де Мертей и мадам де Воланж в монастырь, чтобы забрать Сесиль. Далее следует короткий разговор маркизы и мадам де Воланж: первая пытается выведать, кто же станет супругом юной Сесиль, но мадам де Воланж по просьбе Жеркура предпочитает сохранить это втайне.

Затем следует сцена в опере. Первая встреча Вальмона и Сесиль. Первое столкновение простодушной юной особы и искусного соблазнителя – зритель с первых минут может, не строя никаких прогнозов, сделать вывод, какая из сторон одержит победу.

В целом, завязка интриги в произведении и завязка интриги в обеих экранизациях фактически не отличаются. Различия просматриваются только в незначительных деталях. В фильме Фрирза разговор маркизы и виконта состоялся в салоне де Мертей, а у Формана – в опере, в самом романе о завязки интриги читатель узнаёт из переписки Вальмона и маркизы. Отсюда можно сделать вывод, что оба режиссёра одинаково сочли завязку интриги, в ходе развития которой будут разворачиваться и остальные сюжетные линии, очень важной, приняв решение в её отношении максимально придерживаться исходного текста. 

Сравнение отдельных эпизодов

1. Письмо XLVIII, ночь с Эмили

В романе: Вальмон желает проверить, какое впечатление произведет на мадам де Турвель его отъезд, покидает на время замок. Он продолжает пылко объясняться в любви и сетовать на её безразличие, и вот одно из писем было написано им в весьма пикантном положении: в постели с куртизанкой, которая и служила ему импровизированным письменным столом.

У Фрирза эта сцена воспроизведена с поразительной точностью.

«Никогда  ещё не испытывал подобного удовольствия, когда писал вам письмо», «стол, на котором я вам пишу, впервые используется в таком назначении» [Опасные связи, С. Фрирз/Опасные связи, Ш. де Лакло, стр. 105; цитаты в экранизации воспроизведены дословно]. В фильме особенный акцент делается Малковичем (исполнитель роли Вальмона) на слова «наслаждение», «удовольствие» (любовь к удовольствиям – одна из причин, по которой виконт придерживается либертенских взглядов). На стене висит картина Фрагонара «Счастливые любовники» («L’instant désiré ou les amants heureux»), что учитывая обстоятельства, в которых виконт пишет письмо, адресованное мадам де Турвель, выглядит довольно символично.

У Формана эта сцена отсутствует.

В экранизации  Формана Вальмон не выезжал за пределы замка своей тётушки на протяжении всего периода ухаживаний за мадам де Турвель. Возможно, Форман хотел сосредоточить внимание зрителя именно на красоте и изысканности начатой Вальмоном, игры. На том, как шаг за шагом виконт покоряет сердце замужней благочестивой женщины, и поэтому сцена с письмом Эмили послужила здесь своего рода отвлекающим манёвром, что Форману было не нужно.

Что касается Фрирза, он изначально дал себе установку максимально придерживаться текста оригинала, чему и старается следовать на протяжении всего фильма. 

2. Письмо LXXXI, история жизни  маркизы де Мертей

В романе: Находясь в гневе из-за поступков виконта и мужчин в принципе, маркиза пишет, что она была послана на Землю, чтобы мстить мужчинам за весь женский род.

В книге  письмо начинается с настоящей гневной тирады: «Как мне жалки все ваши опасения! Как они доказывают моё превосходство над вами!» [Ш. де Лакло, Опасные связи, стр. 210]

Великолепная  де Мертей — женщина, которая смогла завоевать себе место в высшем свете французской монархии благодаря своей внешности, дерзости и остроумию. С юных лет она внимательно прислушивается ко всему, что от нее желают утаить. Это любопытство научило маркизу искусству притворства, и истинный образ её мыслей стал лишь её тайной, людям же показывалось только то, что было выгодно. После смерти мужа вдова на год уезжает в деревню, а по окончании траура возвращается в столицу. Прежде всего, она заботится о том, чтобы прослыть непобедимой, но достигает этого весьма оригинальным способом. Обманщица принимает ухаживания только тех мужчин, которые ей безразличны, поэтому оказать сопротивление неудачливым поклонникам не стоит ей никакого труда; многочисленным любовникам же, перед которыми маркиза притворяется скромницей, она запрещает проявлять к ней внимание на людях, поэтому в обществе у нее репутация женщины недоступной и благочестивой. Мадам де Мертей признается в письме к Вальмону, что он был единственным из её увлечений, которое на миг приобрело над нею власть.

В фильме Фрирза – это вполне обычная, повседневная беседа, в ходе которой мадам де Мертей «к слову» решает поведать виконту свою историю.

Эта сцена полностью отсутствует  у Формана. Там маркиза не собирается мстить мужчинам за весь женский род. Её волнует вполне конкретная цель – отомстить Жеркуру за то, что он предпочёл ей невинную юную особу, Сесиль де Воланж.

Наличие этой сцены у Фрирза и отсутствие её у Формана объясняется не только стремлением первого снять фильм, наиболее близкий к книге, и желание  последнего снять фильм лишь по мотивам  романа де Лакло. Различие также кроется и в трактовке Форманом и Фрирзом образа маркизы де Мертей. Форман лишь показывает её в действии, не вдаваясь в детали её истории. Для него не важно, почему маркиза стала такой, в чём причина её поведения, как сформировались её взгляды. Фрирз же хочет показать эволюцию образа, чтобы зритель, не читавшей роман, понял, почему маркиза де Мертей стала коварной интриганкой, играющей людскими чувствами, а может быть, даже жизнями. Он стремится показать, что когда-то де Мертей была совсем другой, и что даже сейчас ей ничто человеческое не чуждо: чувство ностальгии, сожаление и даже любовь.