Тема безумия у Гофмана и в Записках сумасшедшего Гоголя

Фантастика в повести Гофмана происходит  из  гротесковой образности: один из признаков предмета с помощью гротеска  увеличивается  до такой  степени,  что   предмет   как   бы   превращается   в   другой,   уже фантастический. Например, эпизод с перемещением  Ансельма  в  склянку.  В основе образа  скованного  стеклом  человека,  видимо,  лежит  представление Гофмана о том, что люди иногда не осознают своей несвободы – Ансельм,  попав в склянку, замечает вокруг себя  таких  же  несчастных.  Однако  они  вполне довольны своим положением и думают, что  свободны,  что  они  даже  ходят  в трактиры, а Ансельм сошел с ума «воображает, что сидит в  стеклянной банке, а стоит на Эльбском мосту и смотрит в воду».

Ансельм  начинает  говорить  об  известной   только   ему   другой   стороне реальности, а именно об истинном лице архивариуса и Серпентины, что выглядит как бред. Окружающие не готовы сразу понять, что «господин архивариус Линдгорст есть, собственно, Саламандр,  опустошивший  сад  князя духов Фосфора в сердцах за то, что от него  улетела  зеленая  змея».  Однако один из участников этого разговора — регистратор Геербранд – вдруг  проявил осведомленность о том, что происходит в параллельном реальному мире:  «Этот архивариус в самом деле проклятый Саламандр; он выщелкивает  пальцами  огонь и  прожигает  на  сюртуках  дыры  на  манер  огненной   трубки».  Увлекшись разговором, собеседники вовсе перестали реагировать на изумление окружающих и продолжали говорить о понятных только им героях и  событиях,  например,  о старухе – «ее папаша есть не что иное, как оборванное  крыло,  ее  мамаша  – скверная свекла». Авторская  ирония  делает  особенно  заметным,  что  герои живут между двумя мирами. Вот,  например,  начало  реплики  Вероники,  вдруг вступившей в разговор: «Это  гнусная  клевета,  – воскликнула  Вероника  со сверкающими от гнева глазами. Читателю на мгновение кажется,  что  Вероника, которая не знает всей правды  о  том,  кто  такой  архивариус  или  старуха, возмущена  этими  сумасшедшими  характеристиками   знакомых   ей   господина Линдгорста и старой Лизы, но оказывается, что Вероника тоже в курсе  дела  и возмущена совсем другим: «Старая Лиза – мудрая  женщина,  и  чёрный  кот вовсе не злобная  тварь,  а  образованный  молодой  человек  самого  тонкого обращения и её cousin germain». Разговор собеседников  принимает  уж  совсем смешные формы (Геербранд, например, задается вопросом  «может ли  Саламандр жрать,  не  спаливши  себе   бороды?»),   всякий   серьёзный   смысл   его окончательно разрушается иронией.

Однако ирония меняет наше понимание того, что было раньше: если все от Ансельма до Геербанда и Вероники знакомы с другой стороной  реальности, то это  значит, что в обычных разговорах случавшихся между ними прежде они утаивали друг от друга  свое  знание  иной реальности или эти разговоры содержали в себе незаметные для читателя,  но понятные героям намеки, двусмысленные  словечки.

Ирония как бы рассеивает целостное восприятие вещи (человека, события), поселяет смутное ощущение недосказанности и «непонятности» окружающего мира.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Гофман, как и Гоголь – писатели особого художественного дарования.

Их таланты видятся не только в том, что они оригинально до неподражаемости выразили своё понимание современного им мира и отношение к нему, но и в том, что они увидели человека в разных временных и пространственных измерениях, показали возможности родовых качеств человека и его органическую связь с миром.

Писатели не стремились только к тому, чтобы показать человека как единицу социума, но старались открыть в нём самое нематериальное, необъяснимое и непостигаемое, то есть сознание.

Но каждое поколение по-своему трактует произведения Гоголя и Гофмана. Кое-что принимает. Чего-то не понимает. Но не остается равнодушным, и это главное, и означает, что идеи писателей живут и влияют на сознание и душу читателя.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

 

1. Н.В. Гоголь «Записки сумасшедшего», М., 2011;

2. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. Т. 4. - Л., 1954;

3. Художественный мир Э.Т.А.Гофмана. - М.: Наука, 1982;

4. Миримский И. Гофман  Э.Т.А.  Избранные произведения в 3-х томах. Т.1. – М.: Худож. лит., 1962.