Даосизм

            Министерства образования и науки, молодежи и спорта Украины 
                             Государственное высшее учебное заведение 
                             «Запорожский национальный университет» 
 
 
 
 
                                               Индивидуальная работа 
                                      на тему: «Философия Даосизма» 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                                                                                                               Выполнила:

                                                                                        студентка группы 13120-1 
                                                                    факультета социологии и управления 
                                                                                                               Чернета Л.В 
 
 
 
 
 
                                                  

                                                     Запорожье, 2011

 

План

      Введение

1. Мудрость Востока - Дао.
2. Ранний Даосизм.

а) Лао-Цзы

б) Чжуан-Цзы

3. Современный Даосизм.  Учение Ошо. « Путь без пути…»

Вывод

     Список  литературы

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Что такое даосизм? Вопрос этот с давних пор привлекает внимание исследователей Китая, однако дать на него краткий и ясный ответ  оказалось совсем не просто. Ибо «даосизм» - понятие на редкость многомерное и многозначное. Начать с того, что само слово «дао», от которого происходят слова «даосизм», «даосы», «даосский», и т.д., вовсе не является исключительным достоянием даосизма. Оно принадлежит всей китайской мысли, и каждый философ или ученый древнего Китая видел в нем обозначение истины или, точнее, глубочайшей правды и праведного пути жизни. Все китайские мудрецы - приверженцы Дао. А получилось так потому, что в Китае ценили не отвлеченную, логически выводимую истину, а именно жизненную мудрость, которая, как плод, с течением времени, предстает итогом долгого - не бесконечно ли долгого ? - жизненного пути и требует внутренней, часто даже неизъяснимой убежденности в своей правоте. В конце концов у каждого - своя правда, ибо у каждого - свой жизненный путь. Каждый может сам себе быть даосом - «человеком Дао». А почему бы и нет. Пытаться очертить внешние, формальные рамки даосизма - дело почти безнадежное. Эти рамки, как легко убедиться, чрезвычайно неопределенны и изменчивы. Но тот, кто способен посвятить свою жизнь постижению внутренней правды в себе, кто увидит в этой правде непреходящий, вечно живой завет и поймет, сколь далека она от «тьмы низких истин» света, рано или поздно откроет в даосизме глубокое, жизненное и очень последовательное учение.                                                                              

 

1. Мудрость Востока - Дао.

 

В Дао приходится идти одному,

приходится быть одному;

Дао уважает индивидуальность,

но не общество;

Дао уважает индивидуальность,

но не толпу;

Дао уважает свободу, но не конформизм,

у Дао нет традиций;

Дао — это бунт,

величайший из всех возможных.

 

 

Лучший способ понять, что такое даосизм, - научиться  ценить в жизни не умное, даже не доброе, а просто долговечное, неумирающее, что бы то ни было. Долговечна же не абстрактная истина, а искренность чувства, бесконечно долго предвосхищаемого, ожидаемого и потому бесконечно долго памятуемого. Мудрость Дао обращена к сердцу каждого человека, и без радостного и бескорыстного душевного отклика, которым держится жизнь каждого существа, немного стоит.                                                                                                                   Даос живет тем, что живо вовеки; он живет самым надежным - капиталом духа. А это значит, что даосизм есть прежде всего оправдание традиции. Правда Дао - это то, что дается нам прежде, чем мы познаем сами себя, и она есть то, что перейдет от нас к будущим поколениям после того, как мы уйдем. Что же это ? Творцы даосской традиции дают по видимости туманный, а по сути очень точный ответ: все то, что существует «само по себе» (цзы жань), что не порождено людским умствованием и озабоченностью, что не несет на себе печати натуги, напряжения, насилия.                                                                 Мудрость приверженца Дао - это не знание и не искусство, а некое умение - совершенно неумелое - не затемнять суетным деланием великий покой бытия; она прозрачна и светла, возвышенна и всеобъятна, как само небо.                Даосизм, таким образом, воплощает саму сердцевину восточной мысли, всегда требовавшей от человека обрести полноту своего бытия через самоустранение, явить глубину нежелания, которая таит в себе самое чистое, самое одухотворенное желание. Даосизм поэтому не является философией, ибо он не интересуется определениями понятий, логическими доказательствами и другими процедурами чистого умозрения. Не является он и религией трансцендентного Бога, требующего от своих поклонников веры и послушания. Его нельзя, наконец, свести и к искусству, мастерству, практике в собственном смысле слова, ибо мудрость Дао не утверждает необходимости что-то делать. Скорее, даосизм - это путь цельного существования, в котором умозрение и действие, дух и материя, сознание и жизнь оказываются собранным в свободном, беспредельном, «хаотическом» единстве. Такое единство насквозь парадоксально, и потому даосские учителя умолкают, когда от них требуется объяснить их мудрость. [8]

2. Ранний Даосизм.

 

Даосизм возник в чжоуском Китае практически почти одновременно с учением Конфуция в виде самостоятельной философской доктрины. Основателем философии даосов считается древнекитайский философ Лао-цзы. Старший современник Конфуция, о котором - в отличие от Конфуция - в источниках нет достоверных сведений ни исторического, ни биографического характера, Лао-цзы считается современными исследователями фигурой легендарной. Легенды повествуют о его чудесном рождении (мать носила его несколько десятков лет и родила стариком - откуда и имя его, "Старый ребенок", хотя тот же знак цзы означал одновременно и понятие "философ", так что имя его можно переводить как "Старый философ") и о его уходе из Китая. Идя на запад, Лао-цзы любезно согласился оставить смотрителю пограничной заставы свое сочинение Дао-дэ цзин. В трактате Дао-дэ цзин (IV-III в. до н. э.) излагаются основы даосизма, философии Лао-цзы. В центре доктрины - учение о великом Дао, всеобщем Законе и Абсолюте. Дао господствует везде и во всем, всегда и безгранично. Его никто не создал, но все происходит от него. Невидимое и неслышимое, недоступное органам чувств, постоянное и неисчерпаемое, безымянное и бесформенное, оно дает начало, имя и форму всему на свете. Даже .великое Небо следует Дао. Познать Дао, следовать ему, слиться с ним - в этом смысл, цель и счастье жизни. Проявляется же Дао через свою эманацию - через дэ, и если Дао все порождает, то дэ все вскармливает. [4]

 

А) Лао-цзы

Родился: VI в. до н.э., Цзюйжэнь, царство Чу.

Умер: согласно собственно даосской традиции, Лао-цзы — один из бессмертных. Другие считают, что Лао-цзы покинул Китай, и место и время его смерти неизвестны. Третьи полагают, что он умер и похоронен в самом Китае.Основные труды: "Дао дэ цзин" ("Канон Пути и Добродетели"). Главные идеи: Развитие Космоса происходит в соответствии с определенными образцами и принципами, которые невозможно определить четко. Можно, однако, назвать их — хотя и не совсем точно — Дао, или Путь. Что касается дэ (добродетели, или силы), то к ней нельзя стремиться, она возникает спонтанно, естественно.Лучшим способом реализации Дао во внешнем мире является принцип увэй — непреднамеренной активности. Не следует стремиться к чрезмерной образованности, повышению эрудиции или изощренности — напротив, следует вернуться к состоянию "необработанного дерева", или к состоянию "младенца".Все противоположности неразделимы, комплементарны, взаимодействуют друг с другом. Это относится и к таким противоположностям, как жизнь и смерть .Жизнь — это "мягкое" и "гибкое". Смерть — это "жесткое" и "твердое". Лучший принцип разрешения проблем в соответствии с Дао — это отказ от агрессии, уступка. Это не следует понимать как призыв к сдаче и подчинению — нужно стремиться овладеть ситуацией, не прилагая слишком больших усилий.                                                                                                                                         Наличие в обществе жестких нормативных этических систем — например, конфуцианства — свидетельствует о том, что в нем есть проблемы, которые такая система только усиливает, будучи не в силах их разрешить.                                     На Западе Лао-цзы известен в основном как автор "Дао дэ цзина" (иногда даже само это произведение называют его именем — "Лао-цзы"), однако в Китае сохранилось множество связанных с ним легенд — его считают одним из бессмертных, святым, приписывают ему многие священные тексты, полагают, что он был учителем Будды в Индии. И все же самая важная легенда касается авторства "Дао дэ цзин". Полагают, что Лао-цзы родился в деревне Цзюйжэнь в древнем царстве Чу и впоследствии работал в государственной библиотеке (архиве) царства Чжоу. Тогда Чжоу находилось в упадке, но именно оно, в эпоху своего расцвета, было для Конфуция образцом идеального государства. Постепенно Лао-цзы все меньше удовлетворяло окружающее, и он решил покинуть Китай. Он отправился на Запад, однако начальник пограничной стражи узнал мудреца и отказался пропустить его через границу, пока тот не изложит суть своего учения в письменной форме. Лао-цзы ничего не оставалось, как написать "Дао дэ цзин" — небольшой текст, состоящий из 81 главы, 5000 знаков, что он и сделал за две или три недели. Передав рукопись начальнику заставы, мудрец сел на своего вола и удалился в западном направлении. В странах Дальнего Востока очень популярны изображения Лао-цзы, уезжающего верхом на воле.  
Все изложенное кажется специалистам весьма сомнительным, однако китайцы на протяжении тысячелетии были убеждены в истинности этих сведений. Единого мнения о дате и месте смерти Лао-цзы нет. Одни считали, что из Китая он направился в Индию и стал учителем Сиддхартхи Гаутамы, обнаружив его сидящим под деревом Бодхи. Гаутама тут же достиг просветления и стал впоследствии известен как Будда. В даосской традиции пользовалась популярностью книга, созданная в III или IV веке и приписывающая Лао-цзы часть учения буддизма под названием "Хуан ху цзин". Однако китайские буддисты считают ее оскорбительной. Даосская традиция утверждает также, что Лао-цзы обрел секрет бессмертия и вообще не умер, а до сих пор странствует по облакам вместе с другими бессмертными либо обитает среди звезд.  "Чжуан-цзы", напротив, описывает похороны Лао-цзы, на которые собралось множество плакальщиков, что не особенно соответствует образу Учителя, открывшего недуальность, нераздельность жизни и смерти. В его родном городе, ныне известном под названием Луи, была даже сооружена усыпальница, которая до сих пор привлекает внимание туристов. Говорят, что в ней похоронены Лао-цзы и его мать.                                                                                                                          По мере усиления значимости "Дао дэ цзина" переоценивалась и роль самого Лао-цзы. В конце концов он стал для даосов фигурой божества космического значения, связанной как с жившим еще до потопа императором Хуан-ди (Желтый император), так и с высшим божеством Тай и "Великим единым"). Некоторые даосы обожествляют сам "Дао дэ цзин", считая его текстом, "спущенным" с неба за многие тысячелетия до рождения "исторического" Лао-цзы.

"Дао Дэ Цзин"                                                                                                                          "Дао дэ цзин" делится на две части — первая, главы с 1 по 37, называется "Дао цзин" ("Канон дао"), вторая, главы с 38 по 81, называется "Дэ цзин" ("Канон дэ"). Несмотря на краткость, "«Дао дэ цзина" стал одним из важнейших и почитаемых в Китае. Вследствие сжатой поэтической формы текста он вызывал множество интерпретаций, часто противоречащих друг другу.                                                              В качестве примера можно привести первую (в современной версии) строку текста, обычно переводимую так: "Дао, которое может быть выражено, не является вечным Дао". Это представление о невыразимости Дао скорее следует приписать переводчику или интерпретатору, нежели самому Лао-цзы. На самом деле эту строку следует читать так: "Если Дао нельзя сделать Дао, то такое Дао нельзя назвать постоянным Дао". В этой строке иероглиф Дао встречается три раза. В первом случае значение термина еще неопределено, во втором - "может быть сделано Дао" - предстает как некий процесс, в третьем же говорится о Дао как о постоянном явлении. В общем, этой фразой Лао-цзы хочет сказать, что знак Дао может использоваться и как существительное, и как глагол не одновременно, и тем самым указать на необходимость разделения в речи того, что изначально недуально.[5]

Чжуан-Цзы

По сведениям Сы-Ma Цяня, Чжуан-цзы  Жил во второй половине IV в. до н. э. и  умер в начале следующего столетия. В то время, традиционно именуемое эпохой «Борющихся царств» («Чжаньго), на территории древнего Китая существовало несколько самостоятельных государств. Чжуан-цзы был родом из небольшого царства Сун, располагавшегося в южной части равнины Хуанхэ, почти в самом центре тогдашней китайской ойкумены. Если верить Сыма Цяню, Чжуан-цзы в молодости был смотрителем плантаций лаковых деревьев, а потом, не желая более сковывать себя государевой службой, ушел в отставку и зажил жизнью «свободного философа».

Наследие Чжуан-цзы  зовет к преодолению этих подразумевающих друг друга крайностей псевдокоммуникации. Оно говорит о естественном содружестве непреходящего и неповторимого, индивидуального и сообщительного. Оно говорит о музыкальной полноте бытия, в  которой самопознание становится неотделимым от соучастия в мировой жизни, а общее не господствует над частным, подобно тому как музыка, собирая звуки в одно целое, раскрывает несравненность каждого из них. Оттого же, не стремясь быть оригинальным, Чжуан-цзы неподдельно, неподражаемо индивидуален в каждой своей мысли и интонации, в каждом образе, термине, сюжете, ибо он говорит о свободе быть кем угодно, о свободе быть. Его творчество напоминает о том, что изучение чужой культуры — это повод не столько для подтверждения

устоявшихся взглядов, сколько для их пересмотра.

Это такой образ человека, который, говоря словами Чжуан- цзы, «не может быть» и «не может не быть». Возможно, этот образ покажется кому-то слишком ускользающим и двусмысленным. С этим можно согласиться. Но с не меньшим основанием можно утверждать, что нет ничего постояннее непостоянства и здравомысленнее парадокса. Да и как искать один-единственный «правильный» образ человека, когда мы даже не знаем, где, собственно, границы человека? Ведь даже утверждаемое всеми религиями присутствие священной реальности, не терпящей «скверны человеческого», или жестокость, которую принято называть «бесчеловечной», осознаются нами как сугубая принадлежность человека. Позволить свершаться диалогу всех голосов мира, позволить всему быть тем, что оно есть, и в этом бесконечно превосходить самого себя — вот миссия человека

и подлинно человеческое начало мироздания в представлении Чжуан-цзы. Но хотя Чжуан-цзы признавал равноценность всех форм опыта, хотя его наследие толковалось и толкуется в наши дни на десятки разных

ладов, заветы Чжуан-цзы  не имеют ничего общего с интеллектуальной

вседозволенностью —  благодушной и зловещей. Как ни неопределенна позиция Чжуан-цзы, она предельно определена в истине со-общительности.

И открыть эту истину — значит измениться самому. Ибо, как сказал древний автор, у каждого спящего свой мир, но лишь пробудившиеся от сна живут в одном общем мире.

Чжуан-цзы нарочито отвергает  всякое умствование. Он советует «праздно гулять среди беспредельной шири », быть другом Земли и Неба,

быть в себе вне  себя. Эти крайности уживаются  в Чжуан-цзы органически, не стесняя, а, наоборот, высвобождая друг друга. И все речи даосского философа — призыв к людям высвободить себя для жизни. Мир Чжуан-цзы живет, в нем нет места закоснелости и мертвечине, в нем непрерывно что-то случается. В нем все вещи пребывают на свободе, подобно тому как привольно парят в небесах птицы и резвятся в воде рыбы, столь

часто привлекающие взор даосского писателя. И, словно отпущенная на волю птица, свободно парит речь Чжуан-цзы, прихотливая и безыскусная.

В известном смысле Чжуан-цзы  — самый антифилософский философ. Он не просто отвергает философию, замыкающуюся на созерцании мысли. Он отрицает некоторые приемы самообоснования мысли, фундаментальные

для философской традиции Запада. Дело не в недоверии Чжуан-цзы к разуму, а в его нежелании отворачиваться от полноты человеческого существования.

Отсюда внимание даоса  к бессознательному, сну, трансу и  другим «необычным» формам опыта, которых избегает благоразумная академическая философия. [6]

 

3. Современный  Даосизм. Учение Ошо. « Путь без пути…»