Филосовский смысл христианства

Античная философия выделяла в человеке две составляющие –  душу и тело. Библейское осознание  значения веры открывает в бытии  человека ещё одну сферу – сферу  духа. Дух – это причастность к божественному, то есть сверхразумному, посредством веры. Духовное бытие раскрывается как бытие ценностей, принимаемых независимо от наличия или отсутствия подтверждений, основанных на соображениях целесообразности или утилитарности. Сфера сверхцелесообразности и сверхутилитарности – это сфера ценностей. Имея божественное происхождение, ценности формируют подлинное онтологическое пространство, лежащего по ту сторону видимого бытия, выше него. Тем самым они создают как бы "вертикаль" человеческого бытия. Это вертикаль основывается, прежде всего, на вере. Но она же предполагает ещё одно качество души – любовь.

Античная философия глубоко  разработала теорию любви, приняв за её исходное определение любовь эротическую. Наиболее известна платоновская идея любви. Однако и у Аристотеля, и  у неоплатоников, как и у философов досократиков (то есть у философов "физиса"), мы находим множества размышлений о любви. Вполне определённо можно констатировать, что дохристианская античная культура полагала любовь в качестве одного из важнейших принципов бытия. При этом речь шла в первую очередь об эротической любви. Эрос естественным образом связывался античными мыслителями с силой и красотой. Эрос – это тяга к совершенству, желание обладать, стремление восполнить недостающее в себе. Это сила завоевательная и возвышающая.

Совсем иной смысл приобретает понятие любви в библейской трактовке. Это не эрос, а более всего "агапэ". Она предполагает самопожертвование, милосердие и сострадание. Для христианина любовь – прежде всего Бог, а человеческая любовь есть стремление следовать божественному примеру. Бог любит людей и в самопожертвовании на кресте; он любит их, принимая во внимание не только человеческую силу, но и слабость. Любовь есть бескорыстный дар, а не что-то мотивированное вознаграждением. Любовь долготерпит и милосердствует, она не завидует и не превозносится. С христианской точки зрения любовь подразумевает отношение Бога к людям, отношения людей между собой ("любовь к ближнему"). Наконец, и половая любовь, помимо эротического момента, включает в себя "агапэ", то есть самопожертвование, терпимость и доброту. Любовь к Богу обуславливает собой неустранимость надежды как одного из важнейших компонентов человеческой жизни.

Надежда есть убеждение в  том, что праведный образ жизни, строящийся на соблюдении божественных заповедей, принесёт свои плоды несмотря на всю тьму и весь грех, неизбежные в земной жизни. Надежде противоположны уныние и отчаяние. Если человек впал в уныние и отчаяние, то сердце и душа мертвеют. Главное средство от уныния и отчаяния – смирение. Смирение становиться, таким образом, фундаментальной добродетелью христианства, качеством наиболее важным, удерживающим от греха и позволяющую вести праведную жизнь в несовершенном мире. Добродетель смирения решительно непонятна и незнакома дохристианской античности и в действительности парадоксальна: отречься от самого себя, принять тяжесть несовершенного мира на себя. Античный мудрец готов был стоически переносить тяжесть и несправедливость мира, в одиночку утверждая праведность личной жизни. Он верил лишь в себя и собственные силы. Христианское смирение предполагает соединение надежды с любовью к Богу и с божественной любовью к миру.

Философия в христианстве

Философия в  христианстве предстает в целостной  системе ценностей человечества в качестве одного из уникальнейших  духовных феноменов культуры. Христианство, вступив на историческую арену во второй половине I века новой эры, надолго приковало к себе свободную человеческую мысль (разум), подчинив своим интересам практически все известные античные философские учения. Христианская мысль, сама претендуя на роль духовной философии, представляла нравственно-этические сюжеты относительно ортодоксальной религии. Поэтому она имеет одинаково важное значение как для искренне верующего, так и для светского человека, если он стремится к культуре и просвещению. Речь, конечно, идет только о новых (но обязательно религиозных) воззрениях на Мироздание, общество и самого человека. В современном христианстве совершенно иначе представлен мир человеческой мысли. Оно, как и прежде, будучи целиком и полностью опосредовано откровением из Священного Писания, стремится к свободе толкования последнего.

Христианская  философия с самого начала была тесно  сопряжена с теологией. Ее тематика охватывала бытийные отношения (Бог - человек), то есть все традиционные философские дисциплины - онтологию, гносеологию, логику, этику, эстетику и т.д. Она складывалась исторически постепенно и трудно, выкристаллизовываясь из хаоса разнообразных античных учений, противоречивых домыслов, возникших в отдельных христианских обществах. Первым систематическим философствованием, связанным с христианством (но еще не христианской философией), считаются произведения так называемых гностиков (греч. gnosis - знание). Гностиками называли тех, кто не хотел довольствоваться слепой верой в Бога, а стремился понять и углубить свою веру в него. При этом они делились на два класса. Первый составляли гностики, принадлежащие церкви, которые стремились логически последовательно обосновать христианскую веру. Гностики же, не связанные с официальной церковью, хотели свое учение увязать с идеалами древневосточных мифических представлений о мире и греческой античной мистической философией.

Гностицизм  стал первым довольно критичным течением философской мысли в раннем христианстве, где весьма оригинально сочетались учение Христа и светская мудрость античных философов. Но самым главным было то, что гностики смело невежественной вере противопоставляли «просвещенное» знание о Боге. Однако при этом их не без основания называли мистиками, так как они учили, что самого Бога можно познать только посредством откровения или прямого (личного) общения с ним. Самыми известными представителями христианского гностицизма были Климент (конец II-начало III в.) и Ориген из Александрии (ок. 185-254), основанной в 331 году до н.э. Александром Македонским (356-323 до н.э.).

Однако основным способом существования философско-религиозной  мысли в христианстве первоначально  стала древняя римская апологетика. Философско-религиозные апологеты (греч. apologetes - защитник), защищая духовные интересы раннего христианства, апеллировали к представителям власти - римским императорам, наместникам, убеждая их в необходимости лояльности к новой религии. Одновременно они выдвигали в качестве интеллектуальных опор философские начала главных древнегреческих философских систем - платонизма, а много позже - и аристотелиз-ма. Не создав своих философских направлений, они, тем не менее, наметили круг мировоззренческих проблем, которые впоследствии стали главными для всех христианских философов. Это были вопросы о Боге, о сотворении мира, о природе человека и смысле его жизни и некоторые другие. В средние века христианские философы создали мощную систему защиты Священного Писания и Предания, призванную оберегать истины веры.

А в I—II веках, в  период становления и начала функционирования церкви, апологетика расцвела пышным цветом уже как способ рациональной (теоретической) защиты христианства. При этом, разрабатывая основные принципы христианской философии, апологеты активно использовали понятийный аппарат и методологию древнегреческой и древнеримской философии. Наибольшая роль в становлении и развитии апологетики как первой философии веры принадлежит Филону Александрийскому (20 до н.э-54 н.э.). Он считается одним из выдающихся представителей нового религиозно-философского течения - экзегетики (гр. exegesis - толкование), то есть толкователей религиозных текстов. В то время главным условием постижения божественной истины было толкование сокровенного смысла Библии. По Филону, толкование Библии, с одной стороны, есть божественная благодать, а с другой - философское осмысление. Специалисты полагают, что в толковании Библии проявляется особое отношение к Слову, а точнее - к библейскому тексту как носителю божественной истины.

Слово мудрого  человека (философа) - это лишь отражение божественного Слова. В этой связи Филон указывает, что библейская мудрость и творчество древнегреческих философов имеют один источник - божественный разум. Однако греки-философы и первые христиане открывали для себя умопостигаемую истину очень по-разному. Филон, например, в отличие от античных философов, видевших в Боге абсолютную монаду, которая, будучи неразложимой и неделимой, представляла абстрактную целостность, увидел в Боге личность, к которой, кроме всего прочего, должно быть и личностное отношение. Безусловно, он помещает Бога за пределы материального (ощущаемого) мира, характеризуя его как трансценденцию, однако уверен в его особом личностном самовыражении. Бог, по Филону, сам при необходимости представляется человеку, но в том виде, какой считает нужным. Так, Моисею он представился как Яхве (в греческом варианте Иегова), что по-русски означает «Сущий».

Таким образом, Филоном Александрийским впервые  в истории философской и религиозной  мысли представлено принципиально  новое личностное отношение к Богу. Характеристика Бога как личности была существенным шагом вперед в направлении создания феномена христианского миросозерцания. Однако она не предполагала полного преодоления существующей в религии пропасти между Богом и реальным миром. Только Логос как всеобщий закон, как мировой порядок, красота и гармония способен был привести все разнообразие мира к единству. По Филону, именно Логос есть царство вечных умопостигаемых идей, тождественных божественным мыслям. Но, в отличие от античной философии, у Филона Логос выступает как сотворенный Богом дух, который первоначально представлял собой божественный разум.

Таким образом, в новой философии веры Филоном  впервые поставлена проблема наименования Бога, к которому неприложимы никакие  прежние слова и понятия о нем. Однако, по мнению Филона, уже Моисей, постигнув истину непосредственно от самого Бога, смог доступно изложить ее людям на понятном им языке, опираясь на образы и мистические примеры. Поэтому для толкования божественной истины стал необходим человеческий разум, способный сделать божественное откровение понятным людям. Человеческий разум Филон называл отражением вселенского разумного миропорядка, или Логоса. В связи с этим сам он не видел ничего предосудительного в том, что античные философы стремились своим умом постичь тайны мироустройства. Это был своего рода тренинг человеческого ума, который необходимо было активно подключить к разработке и освоению рафинированного поля христианского учения.

Использование сначала платоновских, а позже - аристотелевских философских принципов и идей необходимо было для доказательства того, что христианские истины не являются простыми деформациями философской мысли великих греков, так как они не противоречат устоям человеческого разума. Напротив, в них разум находит свою полнейшую реализацию. Но это одна из многочисленных версий о диалектике соотношения разума и веры в христианской религии. Есть и другие, противоположные этому, мнения. Так, Квинт Тертуллиан, самобытный христианский мыслитель, уверял, что вера в Бога и человеческий разум не только несовместимы, но, более того, - взаимоисключающи. Вера Тертуллиана - антипод разума. Для того и дана человеку вера, убеждал он, чтобы воспринимать буквально все, что стоит выше человеческого разумения. Не мудрость, а невежество является оплотом веры. Тертуллиан был искренне убежден, что только в необразованной, невоспитанной душе христианина изначально существуют истины о Боге и Царстве Божьем.

Бог сам является человеку, утверждает Тертуллиан, к  тому же самым неразумным образом - в противоречии. Так, к примеру, рождение Христа, сына Божьего, произошло от обыкновенной женщины. Христос, истинный Бог, одновременно является подлинным человеком. Где логика? Ее нет, и не надо искать никакую логику там, где все кажется нам абсолютно абсурдным. «Верую, потому что абсурдно», - вот девиз Тертуллиана [3]. Естественное состояние человека - это следование здравому смыслу и чистая вера в Бога. Страстная проповедь Тертуллиана о чистой вере, абсолютно несовместимой с разумом, оказала разное влияние на многих христианских мыслителей. Одни соглашались с ним, другие же не менее страстно возражали, например гностики. А так как учения Тертуллиана и гностиков были противоположны, возникла необходимость выработать некую промежуточную систему взглядов. Отталкиваясь от этих противоположных воззрений, новые философствующие теологи (их назвали святыми Отцами церкви) сформулировали особую точку зрения, а точнее, выработали принципиально иное религиозно-философское учение, так называемую патристику (лат. pater - отец).

Родоначальником этого нового направления в христианской философии по праву считается  Тит Флавий Климент из Александрии (ок. 150-216). Согласно его учению, с  помощью разума можно и нужно  углублять и прояснять саму веру в Бога. Климент первым в христианстве провозгласил знаменитый принцип гармонии веры и разума, делая акцент на разумной стороне этого единства. Мыслитель не отбрасывает полностью античную философию, а стремится подчинить ее Богопозна-нию. Философию он сознательно ставит на службу религии. Тем самым, считает он, обеспечивается движение христианской мысли к истинной вере. Философия призвана быть, по Клименту, верной служанкой богословия и, более того, защитницей христианской веры. Поэтому у философии, по его мнению, не может быть какого-то своего особого предмета, отличного от того, чем занимается богословие. Ее задача - рационально доказывать бытие Бога. Вера не только ничего не теряет от логических доказательств, уверен он, а наоборот, обогащается, углубляется за счет философской рефлексии.

Многие религиозные  философы современности полагают, что  именно Климент Александрийский  впервые в истории христианства провозгласил идею о необходимости  теоретического исследования в области  богословия. Он указывал, что без  признания определенного родства между божественной мудростью и человеческим разумом вообще невозможно истинное богопо-знание. Климент провозгласил тезис о гармонизации разума и веры. Он постоянно напоминал своим ученикам, что только просвещенная разумом вера становится истинным гносисом.