Индуктивный метод Ф. Бэкона

Историческая заслуга  Ф. Бэкона состоит не столько в  его отдельных значимых открытиях  в области изучения природы, сколько  в том, что он глубже всех своих  современников проникся идеей и  смыслом разработки новых методов  для науки, предельно четко осознав сущность назревающего перелома в определении главного направления в теории научного познания природы.

Говоря о принципиальной новизне философской мысли Ф. Бэкона о продуктивной деятельности человеческого интеллекта с помощью  индуктивного метода познания, нельзя не вспомнить прекрасные слова Гегеля: «Здесь пробуждается доверие разума к самому себе и к природе. Разум осмысленно обращается к последней, уверенный в том, что в ней найдет истину, так как то и другое в себе гармоничны». Именно поэтому Бэкона называют родоначальником опытных и экспериментальных наук современности. Их требованиям он подчинил и свою философскую мысль. Однако основателем принципиально новой философии с точки зрения и ее проблематики, и методологии считается французский ученый Рене Декарт (Картезий) [2].

Чрезвычайно важным является тот факт, что Декарт не только открыл новые истины, но и определил сам  строй современного мышления, в котором  философия и наука стали играть определяющую роль. Современный ученый и философ Б. Рассел (1872-1970) в связи с этим назвал его отцом современных философии и науки. Р. Декарт, в своем учении постоянно апеллируя к разуму, фактически стал основоположником рационализма чисто философского направления, в рамках которого сугубо умственное познание считается единственно верным путем к истине. «От его работ веет свежестью, - восторгался Б. Рассел, - которую после Платона нельзя было найти ни у одного знаменитого предшествующего ему философа. Все средневековые философы были учителями, обладавшими профессиональным чувством превосходства, присущим этому роду деятельности. Декарт пишет не как учитель, а как исследователь и ученый и стремится передать то, что он открыл».

Р. Декарт действительно  воплотил в себе как в ученом новый  тип революционера от науки. Его усилиями была создана системная наука, основным принципом которой философ провозгласил следующий: «...никогда не принимать за истинное ничего, что я не познал бы таковым с очевидностью». Конечно, сомневаться можно во многом. Однако в океане сомнений все же есть небольшие островки абсолютной уверенности -хотя бы в собственном существовании. Следовательно, очевидной становится невозможность усомниться в существовании самого сомневающегося (то есть мыслящего) человека. Отсюда в исходной точке познания не может быть никакой другой абсолютной истины, кроме декартовой: «мыслю, следовательно, существую». Сама по себе человеческая мысль есть то, далее чего уже невозможно идти в познании, то есть в стремлении найти нечто более достоверное.

Это было своего рода философским прозрением в научном познании истины. Речь, конечно, шла не столько о существовании человеческого организма, сколько о давным-давно принятом понимании собственного «Я». Имеется в виду примерно то, что Блаженный Августин называл «внутренним человеком» (человеческой личностью). Однако в своих рассуждениях Р. Декарт продвинулся намного дальше Августина. Благодаря его идеям самосознание стало играть ведущую роль в новой философии, превратившись в точку опоры, отталкиваясь от которой и основываясь на которой можно понять роль и значение субъекта (от лат. subjectum - лежащее в основе) познания.

2 Характеристика основных идей в аспекте индуктивного метода Ф. Бэкона

2.1 Классификация системы наук  и роль философии

«Наиболее правильным разделением человеческого знания является то, которое исходит из трех способностей разумной души, сосредоточивающей в себе знание. История соответствует памяти, поэзия — воображению, философия — рассудку» [5]. Историю — сообразованную с памятью — Ф. Бэкон делит на естественную и гражданскую (а каждую из них классифицирует еще более конкретно: так, гражданская история разделена на церковную, на историю наук и собственно гражданскую историю). Поэзия — коррелируемая с воображением — разделена на эпическую, драматическую, параболическую. Наиболее дробно разделена и классифицирована философия, которая понимается весьма широко и делится на множество видов и подвидов знания. Но еще до того Бэкон отделяет ее от «теологии боговдохновения»; подразделения последней он предоставляет теологам. Что же касается философии, то она, прежде всего, разделяется на два больших блока: на учение о природе, или естественную философию, и первую философию (учение об общих аксиомах наук, о трансценденции). В первый блок, или философское учение о природе, входят теоретические учения (физика с ее приложениями, метафизика) и практические (механика, магия с их приложениями). "Великим приложением к теоретической и практической естественной философии" становится математика (в свою очередь дифференцированная).

Бэкон широко и масштабно мыслит и философию в целом, и философию  человека в частности. Так, в философию  человека входит учение о теле (в  которое включаются медицина, косметика, атлетика, «искусство наслаждения», т.е. изобразительное искусство и музыка) и учение о душе. Учение о душе имеет много подразделов. Надо иметь в виду, что речь идет здесь именно о философском учении о душе, уже отмежеванном от чисто теологических рассуждений. И поэтому неудивительно, что оно включает такие разделы, как логика (понимаемая также не вполне традиционно — не только как теория суждения, но и как теория открытия, запоминания, сообщения), этика и «гражданская наука» (которая делится в свою очередь на три учения — о взаимном обхождении, о деловых отношениях, о правлении или государстве). Полная классификация наук Ф. Бэкона не оставляет без внимания ни одной из существовавших тогда или даже возможных в будущем областей знания. Это был, правда, лишь проект, набросок, и самим Бэконом он не был и не мог быть реализован в сколько-нибудь полной мере. В бэконовской классификации наук, на что не преминул, например, обратить внимание Гегель наряду с физикой или медициной фигурировали теология и магия. Но тот же Гегель с признательностью отмечал: «Этот набросок несомненно, должен был вызвать сенсацию у современников. Очень важно иметь перед глазами упорядоченную картину целого, о которой раньше не помышляли» [2].

По стилю своего философствования Ф. Бэкон — великий систематизатор и классификатор, что надо понимать не в чисто формальном смысле. Вся его работа философа и писателя строится так, что любая глава книги служит как бы частью заранее составленной и строго выполняемой классификаторской схемы.

2.2 «Новый органон»

Книга Ф. Бэкона «Новый органон» начинается с «Афоризмов об истолковании природы и царстве человека». Раздел открывается замечательными словами Ф. Бэкона: "Человек, слуга и истолкователь природы, столько совершает и понимает, сколько постиг в порядке природы делом или размышлением, и свыше этого он не знает и не может". Обновление науки — это её «обновление до последних основ» (афоризм XXXI). Прежде всего, оно предполагает, согласно Бэкону, опровержение и, насколько возможно, устранение призраков и ложных понятий, «которые уже захватили человеческий разум и глубоко в нем укрепились» (афоризм XXXVIII). Бэкон придерживается того мнения, что старый, унаследованный от средневековья и идеологически освященный церковью и схоластикой способ мышления переживает глубокий кризис; это знание (и соответствующие ему способы исследования) несовершенно по всем линиям: оно «в практической части бесплодно, полно нерешенных вопросов; в своем росте медлительно и вяло; тщится показать совершенство в целом, но дурно заполнено в своих частях; по содержанию угождает толпе и сомнительно для самих авторов, а потому ищет защиты и показной силы во всевозможных ухищрениях» [1].

Труден путь человеческого познания. Здание природы, в котором приходится прокладывать путь познающему человеку, подобно лабиринту; дороги здесь разнообразны и обманчивы, сложны «петли и узлы природы». Познавать приходится при «неверном свете чувств». Да и те, кто ведет людей по этому пути, сами сбиваются с дороги и увеличивают число блужданий и блуждающих. Вот почему требуется внимательнейшим образом изучить принципы познания. «Надо направить наши шаги путеводной нитью и по определенному правилу обезопасить всю дорогу, начиная уже от первых восприятии чувств». Поэтому великое дело восстановления наук Бэкон разбивает на две части: первая, «разрушительная», должна помочь человеку «осуществить совершенный отказ от обычных теорий и понятий и приложить затем заново к частностям очищенный и беспристрастный разум». Поддерживая впоследствии это великое дело Бэкона, Декарт справедливо заметит, что позитивные успехи, достигнутые им в науке, есть следствия и выводы из пяти-шести преодоленных «главных трудностей». «Беспристрастный разум» есть та исходная точка, в которой может и должно быть применено учение о методе, — положительная, собственно «созидательная» часть восстановления наук.

2.3 Социально-практические идеи Бэкона

Когда говорят о Бэконе как политике, то печальный конец его карьеры  как бы заслоняет значимость сделанного мыслителем на социально-политическом поприще и в социальной мысли. Между тем его «Новая Атлантида» и «Опыты и наставления» были вполне здравыми и важными для XVII в., а размах его социально-устроительной активности был поистине огромным. Это и в дальнейшем станет характерной чертой деятельности английских философов XVII-XVIII вв.

Мы уже говорили о высокой  оценке Бэконом новой механики. «Механические изобретения», заявляет он, «несравнимы ни с какими духовными факторами в их влиянии на человеческие дела». Богатство также постепенно становится — в противовес аскетическому идеалу средневековья — вполне «позитивной» общественной и человеческой ценностью. Так, в отличие от бедных, отказавшихся от частной собственности обитателей Утопии, жители бэконовской Новой Атлантиды высоко ценят богатство, главным источником которого, по убеждению Бэкона, является неизмеримо возросший уровень техники и науки.

Производственные и технические  возможности идеального общества Бэконом  неизмеримо расширены, но все-таки их изображение  проистекает из безоговорочного  одобрения технического развития существовавшего в эту эпоху социального организма. «Есть у нас дома механики, где изготовляются машины и приборы для всех видов движения» [7]. Так рассказывает в «Новой Атлантиде» представитель Дома Соломона, технического и научного общества, сосредоточившего в своих руках изобретения, применение техники, научные открытия и их популяризацию. «Там получаем мы более быстрое движение, чем, например, полет мушкетной пули или что-либо другое, известное вам; а также учимся получать движение с большей легкостью и с меньшей затратой энергии, усиливая его при помощи колес и других способов, — и получать его более мощным, чем это умеете вы... Есть у нас суда и лодки для плавания под водой и такие, которые выдерживают бурю; есть плавательные пояса и другие приспособления, помогающие держаться на воде. Есть различные сложные механизмы, часовые и иные, а также приборы, основанные на вечном движении. Мы подражаем движениям живых существ, изготовляя для этого модели людей, животных, птиц, рыб и змей. Кроме того, нам известны и другие виды движения, удивительные по равномерности и точности». В фантастической для того времени картине, начертанной Бэконом, нет, тем не менее, ничего утопического, за исключением разве мечты о пресловутом «вечном двигателе»; картина будущих открытий дана со строгим учетом реальных технических возможностей. Позитивное отношение к современному экономическому строю вообще весьма характерно для взглядов Бэкона и ряда его современников: Бэкон выступает за увеличение колоний, давая подробные советы, касающиеся наиболее «справедливой» и безболезненной колонизации; непосредственный участник экономической политики Англии, он высоко отзывается о деятельности торговых и промышленных компаний; его сочувствие вызывает личность честного дельца, инициативного предпринимателя; Бэкон дает немало рекомендаций относительно наиболее «предпочтительных», гуманных способов личного обогащения и т.д. Противоядие против бедности, а значит, против массовых смут и беспорядков Бэкон усматривает не только и не столько в гибкой и тонкой политике (которая его, конечно, весьма привлекает), сколько в экономическом пресечении бедности и в увеличении общественного богатства. Конкретные способы, рекомендуемые Бэконом, — мудрое экономическое и налоговое регулирование, но в особенности «открытие торговых путей», «усовершенствование земледелия» и «поощрение мануфактур» [3].

Таковы основные идеи великого мыслителя  Фрэнсиса Бэкона, лорда Веруламского.

2.4 Проблемы  человека, «призраков» и природы  в философии Бэкона

Ф. Бэкон уверен, что цель научного познания не в созерцании природы, как это было в Античности, и не в постижении Бога, согласно Средневековой традиции, а в принесении пользы и выгоды человечеству. Наука - средство, а не цель сама по себе. Человек же - властелин природы, таков лейтмотив философии Бекона. «Природа побеждается только подчинением ей, и то, что в созерцании представляется причиной, в действии является правилом». Иными словами, чтобы подчинить себе природу, человек должен изучить ее законы и научиться использовать свое знание в реальной практике. Именно Бэкону принадлежит знаменитый афоризм «ЗНАНИЕ - СИЛА!», в нем можно усматривать лозунг и пафос всей философской системы Ф. Бэкона. Благодаря ему, по-новому понимается отношение ЧЕЛОВЕК-ПРИРОДА, которое трансформируется в отношение СУБЪЕКТ-ОБЪЕКТ, и входит в плоть и кровь европейской ментальности, европейского стиля мышления, сохраняющегося и поныне, мы все ощущаем на себе влияние идей Бэкона. Человек представляется как познающее и действующее начало (субъект), а природа - как объект, подлежащий познанию и использованию. Активистский утилитаризм полагает, что с появлением человека природа распадается на субъект и объект, которые одновременно и разделены и связаны посредство инструментальной деятельности. «Естественнонаучный способ представления исследует природу, как поддающуюся расчету систему сил. «Современная физика не потому экспериментальная наука, что применяет приборы, для установления фактов о природе, а, наоборот: поскольку физика, причем уже в качестве чистой теории заставляет природу представлять себя как расчетно предсказуемую систему сил, постольку ставится эксперимент, а именно, для установления того, дает ли и как дает о себе знать представленная таким образом природа»,- пишет М. Хайдегер [5].

К сожалению, эта гносеологическая традиция породила не только преобразовательский энтузиазм человека, ставший деятельностным основанием позитивного преобразования природы, воспринимаемой как инструмент в достижении человеческих целей, но и к формированию и распространению в наши дни технократического сознания, чреватого не столько созиданием, сколько разрушением. В основе доктрины техницизма лежит положение, что мир спасет инженерная забота. «Бог техницизма - великий инженер. Созданный им мир - земля обетованная для человека-инженера: все он охватывает как предмет или средство инженерного действия, впервые придающего вещам их подлинный смысл... Эволюция этой доктрины была предопределена чудесным превращением работящей Золушки-техники в ослепительную королеву материального обмена» [4].