Немецкая классическая философия: учение И. Канта

может  быть  признана  нравственной;  успешное  действие   может   иметь   и противоморальную направленность. Во-вторых, даже во имя  благой  цели  могут быть применены средства, притом эффективные,  кои  могут  быть  аморальными. Таким образом, гипотетический  императив,  будучи  руководством  к  действию технического  порядка,  еще  ничего  не  говорит  о  нравственном  характере действия. Целесообразность вовсе не всегда совпадает с требованием морали  — вот какая проблема  возникает в данном  случае.  Решение  ее  сводится  к следующему:   в  жизни  люди  преследуют  различные  цели,  но  из  этих   — особенных,  частных,  “эмпирических”  —   целей   еще   невозможно   вывести нравственность. Напротив, это нравственность признает  правомерными  одни  и осуждает другие цели. Стало быть, не  понятие  цели  обосновывает  моральное долженствование, а наоборот, эмпирические цели  могут  быть  обоснованы  или отвергнуты с  точки  зрения  морали.  Поэтому  “цель,  которую  ставят,  уже предполагает нравственные принципы. Например, идея высшего блага  в  мире... следует из морали, а не есть ее основа”.

            Теснее всего нравственность  у Канта сплетена с  правом.  Если  какого-

либо человека долг заставил сделать выбор не в пользу  своего  ближнего, то

для Канта это  служит свидетельством его нравственности.  В  действительности

здесь проявляется  лишь абстрактный гуманизм —  ведь  отнюдь  не  всегда  это

справедливо на самом  деле, то есть отнюдь  не  всегда  “любовь  к  дальнему”

нравственнее  “любви  к  ближнему”.  Кант  прав   в  том,  что  нравственный

императив требует оказания людям  нужной  помощи,  но  совсем  не  вынуждает

любить  их за это. “Совершенно нелепо было  бы  говорить:  вы  должны  любить

других  людей. Следовало бы сказать: у вас есть все основания  любить  своего

ближнего,  и  это  справедливо  даже   в   отношении   ваших   врагов”.   И,

действительно, чувство долга как будто исключает  чувство любви,  ибо  любить

по  обязанности невозможно. Но Кант не  прав,  считая,  что  они  никогда  не

могут совпасть, поскольку  подлинная  человечность  предполагает  любовь  ко

всем  людям, а  тогда  и  сострадание,  и  жалость  будут  адекватными  долгу

(скорее  даже будут заменять долг). “Людей, поступающих  согласно  принципам,

совсем  немного, что, впрочем, очень хорошо, так как легко  может  случиться,

что в  этих принципах окажется ошибка, и  тогда  вред,  отсюда  проистекающий,

распространится тем дальше, чем  более  общим  будет  принцип  и  чем  более

непреклонным  лицо, которое им руководствуется. Людей, действующих из  добрых

побуждений, гораздо больше и это  превосходно”.  Но  Кант  снижает  ценность

таких  добрых  побуждений:  это  скорее  инстинкты,   которые   не   следует

переоценивать, хотя и нужно  хвалить,  ибо  больше  всего  на  свете  людей,

неизменно имеющих “перед глазами  свое  любимое  Я  как  единственную  точку

приложения  своих усилий” и добивающихся того,  чтобы  все  вращалось  вокруг

своекорыстия.       

      Невозможно замкнуть все многообразие  проблем,  поставленных  Кантом  в

этике, на деятельности чистого разума. Поэтому  в последние  годы  отмечается

тенденция рассматривать физические,  социальные,  терминологические  аспекты

его практической философии. В частности, большое  внимание уделяется  анализу

проблемы  деятельности, условия реализации свободы.

 

 

 

Свобода и этика

 

 

                                 “Для  того,  кто  привык  к  свободе,  нет

                            большего несчастья, чем быть  отданным во  власть

                            такого  же  существа,  как  он,  которое   может

                            принудить его отказаться от  своей воли и  делать

                            то, что он хочет”

 

 

 И.Кант

 

 

        Свобода  —   “нерв  философии   Канта”  ,  она  “является   одним   из краеугольных камней морали и религии, а также  ключом  для  систематического построения чистого разума и  разума  спекулятивного”  —   так  характеризует значение проблемы свободы в философии  Канта  метафизически  ориентированные кантоведы.  Кант  не  избегает  языка  метафизики  в  рассмотрении   понятия свободы.  По  существу,  он  не  раскрывает  содержания  ее   безусловности, ограничиваясь утверждениями о негативной свободе, то есть  “свободе  от...”, хотя обращается с понятием “свобода” так, как если  бы  знание  о  ней  было достигнуто. Разум не может объяснить, как возможна эта свобода.  В  “Критике

чистого разума” Кант показал только как мы можем ее помыслить, не впадая  в противоречие.  доказательство  ее   реальности   он   оставил   для   разума практического. Признавая природное несовершенство человека,  Кант  в  то  же время  видел  в  нем  разумное  существо,   которое   способно   с   помощью собственного разума и нравственного императива ограничивать  и  преодолевать собственные  желания.  “Люди имеют достаточно  ума для   самоконтроля   и морального поведения”.

 Как  возможна свобода разумного существа  в мире,  где правит необходимость, то  есть  господствует  необходимая,  а  не  свободная причинность? Кант называет понятие свободы “ключом  к  объяснению  автономии воли”. Идею универсальной воли развивает  категорический  императив,  но  он требует третьего связующего звена между утверждаемой  им  волей  человека  и универсальным моральным законом. Этим  третьим  звеном  и  является  понятие свободы.  Благодаря   Идее   свободы   Кант   выявил   особенность   природы человеческого разума —  его  “виновность”,  которая  несет  в  себе  роковое несоответствие между требованиями природы и уровнем  его  возможностей.  Все

попытки   решения   смыслообразующих   жизненных   вопросов   являют   собой

метафизическую  лестницу человеческого  существования,  которое  погружено  в

трагическую ситуацию. Кант видит выход в поиске путей  к  новой  метафизике.

он  открывает метафизике новый путь...”

      В ранних  набросках к своей моральной философии Кант  исходил из комплексного   понятия   практики,   выражаемого   тремя   различного   рода практическими    ценностями:    умением,    благоразумием    и    мудростью. Соответственно  каждая  из  них   лежит   в   основе   классификации   видов человеческой деятельности  —   технической,  прагматической,  моральной.  На основе такого понимания практики Кант осуществляет  разделение  видов  блага на проблематичное, прагматичное и моральное, как из  этой  триады  выводится различие  гипотетического,  практического  и  категорического   императивов. Умение, по Канту, требует прагматического  измерения  практики,  это  своего  ода “тактическое” умение, направленное на собственное благо.  Мудрость  уже  направлена на осуществление  морального  закона.  “Императив  нравственности содержит  ограничительные  условия  всех   императивов   благоразумия”.Здесь возникает возможность конфликта  между  благоразумным  и  мудрым  поступком, причем только в моральном измерении человек может обрести полную  свободу и интенсивность.

       А  как  быть  в  том   случае,  когда   человек   выбирает   поступок,

противоречащий  долгу?

Концепция свободы у Канта допускает  неоднозначное толкование  и  может пониматься, во-первых, как  “положительная  свобода”,  при  которой  человек свободен только тогда, когда его действия  определяются  моральным  законом, и, во-вторых, как “нейтральная свобода”,  имеющая  место  в  случаях  выбора человеком правильных  или  неправильных  действий  именно  тогда,  когда  он предпочитает поступок,  противоречащий  долгу.  Для  теории  Канта  оба  эти аспекта свободы  весьма  существенны,  так  как,  с  одной  стороны,  только обусловленность  действия  категорическим   императивом,   то   есть   чисто рациональное  действие  согласуется  с  истинным   характером   ноуменальных сущностей, а с  другой  —   необходимостью  оставить  возможность  моральной ответственности для людей, действующих вопреки закону нравственности,  делая существенной  концепцию  нейтральной  свободы.  Однако  эти  две   концепции свободы несовместимы, когда субъект  действует  вопреки  велению  долга,  он будет свободен в нейтральном смысле и несвободен в положительном.

 

 

Отношение к религии

Отношение  Канта   к  религии  обусловлено  его  нравственной   философией: он   допускает   только   «моральную   теологию»,   отрицая   «теологическую мораль»,   т.е.   по   его   точке зрения,  религия  должна  быть нравственною,  или  основанной на   нравственности,   а   никак   не обратно.   Реальной   основой религии   Кант   признает  «Реальное  зло»   в  человеческой   природе,     т.е.      противоречие      между     требованием разумно нравственного закона и беспорядочными стремлениями чувственной природе,   не   подчиняющимися   высшему   началу. Отсюда   потребность   в избавлении   или   спасении      и   в    этом сущность религии.

Отношение к культуре

Что касается культуры, то Кант понимает ее предельно широко Он отделяет ее от цивилизации, к которой относится внешние проявления культуры, обнаруживающиеся во внешнем подобии нравственности – во внешней пристойности и честолюбии. К культуре, в первую очередь, относится идея моральности, которой определяется уровень свободы, достигнутый обществом и человеком. Он включает в понятие культуры науку и искусство; труд, дисциплина и самоограничение, выработанное воспитанием, выступая также в качестве необходимых элементов. Свобода веры, упразднение ограничений личности в ее деятельности, распространение просвещения, постепенно оказывающего влияние даже на принцип управления, содействуют тому, что в рамках культуры

осуществляется  совершенствование не только государственного устройства, но и

всемирно-гражданского состояния, т.е. союза народов, основанного  на принципах

мира.

Свобода не дана для реального познания, но она указана практическому разуму посредством  безусловного требования  морального  закона.   Культура, по Канту,    система гуманистических ценностей, высшая цель ее – счастье      человеческого рода.  Но этого счастья  человек  может добиться  только посредством  собственных  усилий на ниве культурного творчества. Кант  рассматривает два типа  культуры     «культуру   умения»   и «культуру   воспитания».   Первая   необходима  для  достижения   целей,  но

ее  недостаточно для  их «выбора»; только вторая   освобождает   волю   от   «деспотизма   вожделений»,   от прикованности   к   вещам. Кант чутко фиксирует ситуацию  «отчуждения»;   не  пользуясь этим термином, он   показывает противоречивое  влияние  частной собственности   и   разделения   труда   на  судьбу   общества.

Здесь и прогресс, и деградация.

Поздние взгляды (с 45 лет). «Критика чистого  разума»

 

Основная   черта   критической   философии   Канта –  совмещение  в ней материализма с идеалистическим учением о  непознаваемости   «вещей   в себе».   «Когда   Кант  допускает,   что нашим   представлениям соответствует нечто  вне   нас,   какая-то в   себе, -  то  тут   Кант материалист.   Когда   он   объявляет   эту вещь  в себе  непознаваемой,

трансцендентальной,  потусторонней,   Кант  выступает   как   идеалист».

Главная    работа  Канта     «Критика чистого  разума»,  появившаяся   в 1781 году   и   посвященная   исследованиям   границ, дальше    которых   в  силу устройства  самого   нашего   сознания не может простираться компетенцией разума.  В последнем разделе Кант сформировал три вопроса, обнимающие собой все духовные интересы человека и определяющие структуру философии:

1.      Что я могу знать?

2.      Что я должен делать?

3.      На что я смею надеяться?

На первый вопрос Кант ответил своей теорией познания. На второй вопрос, который для Канта является главным, своей этикой, изложенной в «Критике практического разума». Главное для него поведение человека, его поступки. Кант говорит о первенстве практического разума перед теоретическим: «Знание только тогда имеет ценность, если оно помогает человеку  стать человечнее, реализовать идею добра. На третий вопрос Кант ответил своим учением о культуре «Критика способности суждения», - большая

работа Канта, указывающая «дорогу надежды», по которой следует идти человеку.

Речь шла  в ней о принципе целесообразности, выражающем единый поход к живой

природе и художественному  творчеству.

На склоне лет  Кант дополнил три вопроса «Критики чистого разума»

четвертым: Что такое человек? Это главный вопрос Философии Канта. В своей работе «Религия в пределах только разума» Кант спрашивал, каков человек по своей природе добр или зол? Вместе с тем человек обладает задатками добра, и именно моральное воспитание призвано привести к победе добра над человеческой склонностью к злу. Такая победа возможна, по Канту как «революция» в образе мыслей и чувств в качестве непременного условия формирования человека и человечества.

Кант считает, что если лишить человека права на самостоятельное преодоление своей прочности, значит, лишить его достоинства, возможности иметь заслугу перед лицом «небесного судьи». Способность человека «давать себе закон» и без всякого внешнего принуждения бороться за осуществление этого закона Кант называет «моральной автономией». Человек не свободен как явление природы, естественное существо, определяемое законами природы. Человек, говорит Кант, «может быть сколь угодно изобретателен, но он не может навязать природе другие законы». Он не свободен