Немецкая классическая философия

Нравственное  учение и проблема религии. Кант отрицательно относился к мнимой морали, основанной на принципах полезности и приятности, на инстинкте, внешнем авторитете и на различного рода чувствах. Ни благоразумие, ни умение еще не составляют нравственности. Как говорил Вл. Соловьев, анализируя нравственные идеи Канта, человек, с технической ловкостью удачно действующий в,какой-нибудь специальности или благоразумно устраивающий свое личное благополучие, может, несмотря на это, быть совершенно лишен нравственного достоинства. Такое достоинство приписывается лишь тому, кто не только какие-нибудь частные и случайные интересы, но и все благополучие своей жизни безусловно подчиняет моральному долгу или требованиям совести. Лишь такая воля, желающая добра ради него самого, а не ради чего-нибудь другого, есть чистая, или добрая, воля, имеющая цель сама в себе. Ее правило, или нравственный закон, не будучи обусловлен никакой внешней целью, есть категорический императив, выражающий абстрактную обязанность:

«Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом... поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству».

Имея в виду именно категорический императив, Кант с пафосом говорит:

«Две вещи наполняют  душу все новым и нарастающим  удивлением и благоговением, чем чаще, чем продолжительнее мы размышляем о них, — звездное небо надо мной и моральный закон во мне».

Кант призывает: определи себя сам, проникнись сознанием морального долга, следуй ему всегда и везде, сам отвечай за свои поступки. Такова квинтэссенция кантовской этики, строгой и бескомпромиссной. Именно долг перед человечеством и перед своей совестью заставляет нас вести себя нравственно.

В философии Канта нравственное слиянно с идеей религиозного, божественного. По Канту, согласно идеалу веры, церковь есть всеобщее и необходимое нравственное единение всех людей. Она представляет собой царство Божие на земле. С точки зрения религиозного развития человечества в истории, господство нравственного миропорядка в земной, чувственной жизни, есть высшее благо. При этом в опыте идеал церкви превращается в эмпирически объяснимые формы, выступившие в истории.

Отрицание божественного  существования, согласно Канту, — полнейший  абсурд. «...Космологическое доказательство, как мне кажется, — писал он, — столь же старо, как и человеческий разум. Оно так естественно, так  убедительно и до такой степени  способно расширять круг размышлений вместе с развитием наших воззрений, что оно должно будет существовать до тех пор, пока в мире останется хоть одно разумное существо, склонное принять участие в этом благородном рассмотрении, дабы познать Бога из его творений».

Идея права и государства. Кант разработал философское учение о праве и государстве, а также об отношениях между государствами, т.е. международном праве.

В своем учении о праве  Кант развивал идеи, выдвинутые французскими просветителями. Это прежде всего признание необходимости уничтожения всех форм личной зависимости, утверждение личной свободы и равенства всех людей перед законом, ликвидация всех юридических привилегий. Юридические законы он выводил из нравственных, а те и другие носили у него априорный характер, подчинялись чистому практическому разуму.

Кант определяет государство  в широком смысле как объединение множества людей, подчиненных правовым законам. В каждом государстве существуют три власти, т.е. объединенная воля в трех лицах: верховная власть в лице законодателя, исполнительная власть в лице правителя (правящего согласно закону) и судебная власть в лице судьи (присуждающего каждому свое согласно закону). Законодательная власть может принадлежать только объединенной воле народа. Так как всякое право должно исходить от нее, она непременно должна быть не в состоянии поступить с кем-либо не по праву.

В своем учении о государстве  Кант развивал идеи Ж.Ж.. Руссо, в частности  идею народного суверенитета. Источником суверенитета он считал не народ, а монарха, отрицая право судить главу государства, который «не может поступать не по праву». Следуя идеям Вольтера (сторонника просвещенного абсолютизма), Кант признавал право на свободное высказывание своего мнения, ограничивая его, однако, необходимостью гражданского и политического повиновения властям, без чего немыслимо само существование государства: «Рассуждайте сколько угодно и о чем угодно, но повинуйтесь».

Подходя к государственному устройству исторически, Кант считал, что оно не может оставаться неизменным: те или иные формы правления существуют до тех пор, пока они необходимы. Республика — это единственный правовой государственный строй, который отличается прочностью: здесь закон самодержавен и не зависит ни от какого отдельного лица. Истинная республика, по Канту, есть система, управляемая уполномоченными депутатами, избранными народом.

Во взглядах на отношения между государствами Кант выступал против неправового состояния этих отношений, против господства на международной арене права сильного. Выход из такого состояния он видел в создании равноправного союза народов, задача которого — оказывать помощь государствам при нападении извне. Существование такого союза — залог жизнеспособности человечества в целом.

Неотъемлемой частью всей философской системы Канта является идея вечного мира. Хотя эту идею сам он считал нереализуемой, однако полагал, что союз государств может приблизить человечество к осуществлению такого идеала. Взгляды Канта на проблемы войны и мира пронизаны идеями гуманизма. Он резко отрицательно относился не только к самой войне, но и к постоянной подготовке к ней: бремя вооружений часто делает мир более тяжелым, чем сама война. Попытку европейских государств достигнуть равновесия в области вооружений Кант назвал чистейшей химерой, «подобно дому Свифта, который был построен с таким строгим соблюдением всех законов равновесия, что тотчас рухнул, как только на него сел воробей».

Наука о праве, писал  он, есть часть философии. Она должна поэтому развить идею, представляющую собой разум самого предмета.

Любопытно, что Кант обращает свой взор на Восток, в сторону гигантской Российской империи, где народ лишен  элементарных прав (крепостное право), и задается вопросом: «Pie предстоит  ли нам еще одна революция, которую  осуществит славянское племя?» Что это? Пророчество гения!?

О конце всего  сущего. Когда Канту было 70 лет (этот возраст он считал своим творческим расцветом), он написал статью в «Берлинском ежемесячнике» (июнь 1794 г.), заметив, что читать ее «грустно и смешно». В то время, возможно, это было «и смешно», а вот ныне — это «не смешно», а грустно и должно быть предупреждением для всего человечества. Эта статья — образец иронической и меланхолической философской публицистики, имеющей в наше время особую актуальность и глубокий нравственный смысл-. Идея конца всего сущего рождена в размышлениях не о физической, а о моральной стороне дела. В статье говорится о конечной цели человеческого бытия, или, скорее, об участи всего человечества. Если эта цель оказывается недостижимой, то в глазах простых людей «сотворенное бытие теряет смысл, как спектакль без развязки и замысла». По ироническому, но прозорливому мнению Канта, конец всего сущего может быть троякого рода: 1) естественный, соответствующий моральным целям божественной мудрости; 2) сверхъестественный — под воздействием причин, нашему пониманию недоступных; 3) противоестественный, который «мы вызовем сами вследствие неправильного понимания конечной цели».

В заключение следует подчеркнуть, что Кант оказал огромное влияние  на умы всего мыслящего человечества: многие философские направления, школы и учения так или иначе восходят к нему. Его идеи, подвергаясь постоянному осмыслению и переработке, продолжают свою плодотворную жизнь. Гений этого мыслителя, выраженный в его творениях, — это такой храм духа, мимо которого не проходил и не может пройти ни один из тех, кому дорога широкоохватная мудрость. И.В. Гете уловил в кантовских антиномиях «плутовскую иронию», с которой Кант то убеждает читателя в чем-либо, то призывает подвергнуть сомнению свои же положения. Гете говорил и так: когда прочтешь страницу Канта, чувствуешь, что вошел в светлую комнату.

§ 2. Г. Гегель

Высшим достижением немецкой классической философии явилась философия Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770 — 1831).

Мировой разум и абсолютная диалектика. По словам Вл. Соловьева, Гегель может быть назван философом по преимуществу, ибо из всех философов только для него одного философия была все. У других мыслителей она есть старание постигнуть смысл сущего, у Гегеля же, напротив, само сущее старается стать философией, превратиться в чистое мышление. Прочие философы подчиняли свое умозрение независимому от него объекту: для одних этот объект был Бог, для других — природа. Для Гегеля, напротив, сам Бог был лишь философствующий ум, который только в совершенной философии достигает и своего собственного абсолютного совершенства. На природу же в ее неисчислимых эмпирических явлениях Гегель смотрел как на своего рода «чешую, которую сбрасывает в своем движении змея абсолютной диалектики». Гегель развил учение о законах и категориях диалектики, впервые в систематизированном виде разработал основные принципы диалектической логики. Кантовской вещи в себе» он. противопоставил диалектический принцип: сущность проявляется, явление существенно. Гегель, усматривая в жизни природы и человека имманентную силу абсолютной идеи, движущей мировой процесс и раскрывающей себя в нем, утверждал, что категории суть объективные формы действительности, в основе которой лежит «мировой разум», «абсолютная идея» или «мировой дух». Это — деятельное начало, давшее импульс к возникновению и развитию мира. Деятельность абсолютной идеи заключается в мышлении, цель — в самопознании. В процессе самопознания разум мира проходит три этапа: пребывание самопознающей абсолютной идеи в ее собственном лоне, в стихии чистого мышления (логика, в которой идея раскрывает свое содержание в системе законов и категорий диалектики); развитие идеи в форме «инобытия» в виде явлений природы (развивается не сама природа, а лишь категории); развитие идеи в мышлении и в истории человечества (история духа). На этом последнем этапе абсолютная идея возвращается к самой себе и постигает себя в форме человеческого сознания и самосознания. Эта позиция Гегеля отражает его панлогизм (от греч. pan — все и logos — мысль, слово), восходящий к Б. Спинозе и тесно связанный с признанием бытия Бога. По словам Гегеля, «половинчатая философия отделяет от Бога, истинная же философия приводит к Богу». Дух Бога, по Гегелю, не есть дух над звездами, за пределами мира, но Бог присутствует вездесущно. В своих трудах Гегель выступает как биограф мирового духа. Его философия не претендовала на предвидение того, что предпримет в будущем этот дух: о его действиях можно узнать лишь после их свершения. Философия не в состоянии предвидеть будущее.

Огромная заслуга менений в качественные, что источником развития являются про-тиворечия: противоречие движет миром, оно есть «корень всякого движения и жизненности», составляет принцип всякого самодвижения. В философской системе Гегеля действительность представ-1ена как цепь диалектических переходов.

Однако гегелевская философия  проникнута глубоким внутренним противоречием. Что же это за противоречие? Метод, разрабо-танный Гегелем, направлен на бесконечность познания. Поскольку же объективной основой его является абсолютный дух, а целью — самопознание этого абсолютного духа, постольку познание конечно, ограниченно, т.е. система познания, пройдя цикл познавательных ступеней, завершается последней ступенью — самопознанием, реализацией которого является сама философия Гегеля. По Гегелю, его философская система — высшее откровение человеческого и божественного духа, последнее и окончательное слово всемирной истории философии.

Разум в истории. Поиски этого разума привели Гегеля к обнаружению исторической закономерности, в которой реализуется диалектика необходимого и случайного. Как развертывается эта диалектика в реальном историческом процессе? Согласно Гегелю, история развивается не как автоматический процесс; история человечества слагается из действий отдельных людей, каждый из которых стремится реализовать свои собственные интересы и цели. Пафос гегелевского понимания истории заключается в утверждении активности человека, ибо ничто великое не совершается без страсти. Однако в результате действий людей, преследующих свои цели, возникает нечто новое, отличное от их первоначальных замыслов, с чем в своей дальнейшей деятельности люди вынуждены считаться как с объективной предпосылкой. Так, по Гегелю, случайность становится необходимостью. В этом бесконечном диалектическом процессе их взаимного перехода осуществляется то, что Гегель назвал хитростью исторического разума. Она заключается в «опосредствующей деятельности, которая, дав объектам действовать друг на друга соответственно их природе и истощать себя в этом воздействии, не вмешиваясь вместе с тем непосредственно в этот процесс, все же осуществляет лишь свою собственную цель»1.

Гегеля заключается в установлении в философии и общем сознании истинных и плодотворных понятий: процесса, развития, истории. Все находится в процессе — не существует никаких безусловных границ между различными формами бытия, нет ничего отдельного, не связанного со всем. Философия и наука приобрели во всех сферах генетический и сравнительный методы.

Философские взгляды Гегеля пронизаны  идеей развития. Он считал, что невозможно понять явление, не уяснив всего пути, который оно совершило в своем развитии, что развитие происходит не по замкнутому кругу, а поступательно от низших форм к высшим, что в этом процессе совершается переход количественных изменений в качественные, что источником развития являются про-тиворечия: противоречие движет миром, оно есть «корень всякого движения и жизненности», составляет принцип всякого самодвижения. В философской системе Гегеля действительность представ-1ена как цепь диалектических переходов.

Однако гегелевская философия  проникнута глубоким внутренним противоречием. Что же это за противоречие? Метод, разрабо-танный Гегелем, направлен на бесконечность познания. Поскольку же объективной основой его является абсолютный дух, а целью — самопознание этого абсолютного духа, постольку познание конечно, ограниченно, т.е. система познания, пройдя цикл познавательных ступеней, завершается последней ступенью — самопознанием, реализацией которого является сама философия Гегеля. По Гегелю, его философская система — высшее откровение человеческого и божественного духа, последнее и окончательное слово всемирной истории философии.

Разум в истории. Поиски этого разума привели Гегеля к обнаружению исторической закономерности, в которой реализуется диалектика необходимого и случайного. Как развертывается эта диалектика в реальном историческом процессе? Согласно Гегелю, история развивается не как автоматический процесс; история человечества слагается из действий отдельных людей, каждый из которых стремится реализовать свои собственные интересы и цели. Пафос гегелевского понимания истории заключается в утверждении активности человека, ибо ничто великое не совершается без страсти. Однако в результате действий людей, преследующих свои цели, возникает нечто новое, отличное от их первоначальных замыслов, с чем в своей дальнейшей деятельности люди вынуждены считаться как с объективной предпосылкой. Так, по Гегелю, случайность становится необходимостью. В этом бесконечном диалектическом процессе их взаимного перехода осуществляется то, что Гегель назвал хитростью исторического разума. Она заключается в «опосредствующей деятельности, которая, дав объектам действовать друг на друга соответственно их природе и истощать себя в этом воздействии, не вмешиваясь вместе с тем непосредственно в этот процесс, все же осуществляет лишь свою собственную цель».

Поэтому разум у Гегеля предстает как надындивидуальное, всемирно-историческое начало, которое осуществляется в истории как развитие мирового духа, или абсолютной идеи. Вся история есть, по существу, история мысли, история саморазвития разума. Отсюда история в своей основе оказывается логическим процессом, т.е. суть лишь реализация логики. В этом выразилось общее панлоги-ческое воззрение Гегеля. Цель всемирной истории, по Гегелю, заключается в познании мировым духом самого себя. В этом познавательном процессе он проходит ряд конкретных ступеней, воплощаясь в понятии народного духа (заключающегося в единстве законов, государственных учреждений, искусства, религии и философии). Носителем мирового духа является каждый раз дух какого-то одного конкретного народа, в то время как другие народы уже прошли этап своего наивысшего расцвета, исчерпав свои возможности, и клонятся к закату, а иные еще только нарождаются, находясь, по историческим масштабам, в детском возрасте. Согласно Гегелю, разум в истории осуществляется таким образом, что каждый народ получает право внести свою лепту в процесс восходящего самопознания мирового духа. Но процесс этот не хаотический. Гегель устанавливает четкий критерий периодизации всемирной истории, которым является прогресс в сознании свободы. Ему соответствуют четыре этапа в этом восхождении: восточный мир; греческий мир; римский мир; германский мир. У восточных народов не было свободы; свободным признается лишь один — деспот, поэтому свобода здесь — произвол, разгул страсти, с одной стороны, а с другой — слепое повиновение как характерная черта народного духа. Греко-римскому миру свойственно наличие свободы, но она осознавалась лишь в ограниченных пределах — для некоторых. Поэтому государственное устройство греко-римского мира не исключало рабства. Но народный дух греческого и римского миров имел разную ориентацию. Если для греческого мира характерным было осуществление принципа «прекрасной индивидуальности», то для римского — «абстрактной всеобщности». Полная свобода, по Гегелю, нашла воплощение лишь у германских народов, которые в своем историческом развитии, унаследовав плоды Реформации и Французской революции, достигли всеобщей гражданской и, политической свободы. Таким образом, согласно Гегелю, всемирная история есть воплощение свободы в реальной жизни народов, представляющее собой великое шествие мирового духа по своеобразным ступеням непрерывного исторического процесса. Действительную историю Гегель связывает с государственно-правовой организацией жизни народа, а прогресс в сторону разумного государственного устройства — с историческим прогрессом вообще. «В наличном бытии народа субстанциальная цель состоит в том, чтобы быть государством и поддерживать себя в качестве такового. Народ без государственного устройства (нация как таковая) не имеет собственно никакой истории, подобно народам, существовавшим еще до образования государства, и тем, которые еще и поныне существуют в качестве диких наций». В конечном итоге Гегель стремился обосновать мысль, что именно германский народ, который якобы уже установил разумное государственное устройство, и есть настоящий носитель всемирно-исторического прогресса. Таким образом, история, представленная как саморазвитие мирового духа, есть высший этап объективно-идеалистической философии. Следует отметить, что в рамках идеального государства Гегелем снимается антиномия свободы и необходимости. Государство, по его представлению, есть божественная идея в ее земной оболочке, цель всемирной истории, где свобода получает свою объективность; разумная необходимость, мировой дух находят в нем свое осуществление. Здесь разумное утверждает себя как необходимое субстанциональное; свобода становится всеобщим, объективным требованием, а человек — поистине несвободным, поскольку он признает это необходимое как закон и следует ему как «субстанция нашего собственного существования».