П. А. Флоренский и освещении роли этих достижений для современности

Павла Александровича Флоренского неспроста называют Леонардо да Винчи ХХ века еще и потому, что идеи русского философа находят отклик в душе и понимание у человека и в наше время. Среди главных трудов, почитаемы и сегодня, нужно отметить «Столп и утверждение истины» ‒ центральную книгу Флоренского и во многом всего русского религиозного возрождения. За это сочинение Павел Флоренский был награжден Макариевской премией.

«Столп и утверждение истины» можно назвать гениальной попыткой систематизации основных истин христианской веры. Довольно интересной является форма изложения – письмо Другу. Она является принципиальной, так как лишь в опыте, в личном обращении, в ситуации встречи можно говорить о Боге.

В общих чертах, «Столп» обладает характерными признаками, которые свойственны течениям философской и общественной мысли России конца XIX – начала XX века (именуемые «философией всеединства») [9, с. 134]. В первую очередь, поразительным в книге является ее насыщенность источниками, привлечёнными автором к рассмотрению и аргументации тех или иных тезисов. Тут представлены труды, начиная от санскритских и древнееврейских, заканчивая новейшими по тому времени трудами Дж. Ланге, А. Бергсона и       З. Фрейда.

Помимо явного уклона на теодицею, что предполагает выражение концепции снятия противоречий между существованием «мирового зла» и доминантой идеи благой и разумной божественной воли, управляющей миром,

в книге, подвергнуты анализу и проблемные вопросы, ‒ от физиологии до цветовой символики (от античного хроматизма до гаммы иконописного канона), от антропологии и психологии до богословских догматов [8, с. 278].

Именно идеи, впервые поднятые Флоренским в данной книге, послужили созданию такого понятия как «пневматосфера».

Под пневматосферой Флоренский понимал существование  особой  части  вещества, вовлеченного в круговорот культуры или, точнее, круговорот духа,  что существует в биосфере, или быть может, на биосфере. Несводимость этого  круговорота  к  общему  круговороту  жизни  едва  ли  может  подлежать сомнению.  Но существует много данных, недостаточно оформленных, намекающих на особую стойкость вещественных образований, проработанных духом, например, предметы искусства. Именно это и заставляет подозревать о существовании соответственной особой среды вещества в космосе [4, с. 196-197].

Таким образом, пневматосфера в таком толковании – как сфера человеческого духа, результат изменений биосферы – приближается к ноосфере В. И. Вернадского.

Физик и химик, математик и электротехник, богослов и искусствовед – Павел Александрович Флоренский признан уникальным явлением в истории отечественной и мировой культуры – Русским Леонардо да Винчи (как называли его за рубежом). Он был не только «явлением гениальности, но и произведением искусства».

 

РАЗДЕЛ 3. БОГОСЛОВСКОЕ НАСЛЕДИЕ СВЯЩЕННИКА ПАВЛА

И ЕГО ЭСТЕТИКА

 

Священник Павел Александрович Флоренский – известный богослов Русской Православной Церкви. Среди разных сторон человеческой деятельности он отводил искусству одно из центральных мест. Противопоставляя Хаосу Божественный Логос, он считал, что искусство – это такая область деятельности человечества, где наиболее остро проявляется организующий и созидающий Логос (эктропия), который противопоставляется Хаосу – беспорядку, разрушению (энтропии). Эта идея была им поставлена и разработана задолго до того, как стала одним из основных положений теории информации [10, с. 50].

Творческие замыслы Павла Флоренского были очень велики: судя по его наброскам, относящимся к 1918–1922 гг., собрание его сочинений должно было бы составлять около 20 томов. Свою основную задачу он видел в создании путей к будущему цельному мировоззрению, которое выражает определенная культура и конкретный культ, как его средоточие.

В письмах, рукописных заметках и в опубликованных работах священника Павла Флоренского содержится множество высказываний о значении и месте искусства в системе общечеловеческих ценностей, и особенно литургического. Более всего его влекла православная иконопись, как конкретное культурное и историческое явление [7, с. 36].

В начале 1918 г. священник Павел Флоренский вместе с Юрием Александровичем Олсуфьевым, священником Михаилом Шиком, Сергеем Павловичем Мансуровым и другими лицами был привлечен к организации музейной Комиссии по охране памятников искусства и старины в Сергиевом Посаде, где проработал два года.

Для творчества священника Павла Флоренского свойственно, как отмечал и он сам, сочетание двух подходов: с одной стороны – конкретные исследования, посвященные детальному, скрупулезному анализу предмета, которые кажутся второстепенными, например, описание эволюции олифы икон; с другой стороны – внутренне основанное на этих исследованиях, следующее из них, философское обобщение [3, с. 476].

Такими конкретными работами были созданные частично вместе с Ю. А. Олсуфьевым, в связи со службой в Комиссии, несколько «Описей» ‒ фундаментальных исследований предметов древнерусского церковного искусства. Среди них стоит выделить «Опись икон Троице-Сергиевой Лавры до XVIII в. и наиболее типичных XVIII–XIX в.» (рукопись, 1920 г.); «Опись лицевых изображений и орнамента книг Троице-Сергиевой Лавры» (рукопись, 1921 г.); «Опись панагий Троице-Сергиевой Лавры» (Сергиев Посад, 1923 г.); «Амвросий, Троицкий резчик XV в.» (Сергиев Посад, 1927 г.). Эти работы не потеряли своего значения и теперь, о чем говорят многочисленные указания на них в исторической и историко-искусствоведческой литературе [2, с. 544].

Исследованиями обобщенного философского характера явилась серия трудов об иконах. В эстетической теории Флоренского, действительно много было посвящено иконе. Павел считал, что «икона имеет целью вывести сознание  в  мир  духовный». Русская иконопись XIV – XV веков была поставлена П. Флоренским особенно высоко. Он оценивал ее как «совершенство  изобразительности, равного которому или даже подобного не знает история всемирного искусства». П. Флоренский даже создал свою классификацию икон (по источнику возникновения, то есть по характеру духовного опыта, лежавшего в основе иконописи).

Следовательно, существуют следующие иконы:

1. Иконы библейские, которые опираются на реальность, данную словом Божьим.
2. Портретные иконы, в основе которых лежит собственный опыт и память иконописца, который был участником изобразительных событий.
3. Иконы, написанные по преданию, то есть с использованием чужого опыта, переданного иконописцу устно или письменно.
4. Иконы, которые опираются на собственный духовный опыт иконописца, на духовную реальность, представленную ему в видении или в сновидении [6, с. 21].

Учитывая широту и разносторонность подхода Павла Флоренского к предмету исследований, можно понять, почему он рассматривал эту проблему в своих сочинениях с разных точек зрения. Эти работы, являясь обычно частями или главами более значительных трудов, представляли собой в то же время законченные произведения, которые публиковались самостоятельно.

Наиболее ранней работой, посвященной анализу иконописи, является доклад «Моленные иконы преподобного Сергия», прочитанный в 1919 г. на заседании Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры. Следующий, но более значительный труд ‒ «Иконостас» (1922 г.), один из разделов обширной работы «Философия культа», над которой отец Павел Флоренский работал в самом начале 20-х годов. Почти одновременно с ним написана другая работа на близкую тему ‒ «Обратная перспектива» (1922 г.) ‒ глава труда «У водоразделов мысли», объявленная печатанием в издательстве «Поморье» [8, с. 305].

Позже, в 1924 г., Павел Флоренский говорил о методах изучения предметов изобразительного искусства на лекциях в Высших Художественных Мастерских (ВХУТЕМАС), где читал курс анализа перспективы. К этим работам тесно примыкает «Анализ пространственности в художественных произведениях» (1927 г.). Все эти статьи с разных точек рассматривают православные иконы. В них уже в 20-е годы поставлен и сформулирован ряд проблем, которым посвящено в последние несколько лет много публикаций и выступлений [10, с. 74].

«Иконостас» написан в Загорске в 1922 году. Этот труд он не писал, а, как и большинство работ этих лет, диктовал Софии Ивановне Огневой, урожденной Киреевской, вдове профессора Московского университета Ивана Флоровича Огнева, которого Павел глубоко чтил. После перепечатки текста на машинке Павел Флоренский внес в него незначительные изменения и дополнения, собственноручно вписал латинские и древнегреческие слова, уточнил ссылки и т. п. Возможно, что «Иконостас» ‒ незаконченная работа: она не имеет выраженного заключения.

Знаменательно, что по «воплощению духовных образов» Павел с русской иконописью сопоставлял лишь греческую скульптуру. В иконе он созерцал воплощение «канонов  воистину  всечеловеческих», ее «формы оказываются  заветнейшими исконными формами всего человечества» [6, с. 82]. Иконопись для Флоренского – соборное начало всего русского искусства, а «соборное означает – всечеловеческое».

В эстетических теориях П. А. Флоренского также идет речь и о символах Прекрасного. Данным символом для Павла является образ Софии, Премудрости Божией. Она преодолевает границу между горным и дольним, соединяя эти  миры.  Все многообразие цветов в мире говорит об отношении к Софии, к  небесному свету. Солнце и тьма ‒ пустоты в мире чувственном; Бог, София, и  тьма  кромешная,  тьма метафизического небытия в мире духовном – такова символическая мифология света у П. Флоренского. Для человеческого   мира  София – средоточие творческой энергии, оплодотворяющей искусство. «София есть Красота», – заключает П. Флоренский [2, с. 546].

Немалое место в эстетике отведено и категории «святость». Флоренский рассматривает ее как эстетическое совершенство, как безграничную «красоту». Святость характеризуется Флоренским эстетическими понятиями, тем самым понятие святости для Флоренского неотрывно от понятия красоты. Красоте духовной, по Флоренскому, сопутствует святость. Красота, понимаемая как святая красота, вскрывает духовную наполненность красоты, ее онтологические корни. Флоренский именует Дух Святой источником Божьей красоты. 
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Павел Александрович Флоренский (1882 – 1937), мыслитель, математик, физик, искусствовед,  богослов,  пришедший  к  христианской  вере  и  в  любых обстоятельствах  остававшийся  православным  священником,  отцом  Павлом, – принадлежал  к  блестящей  плеяде  русских  философов  Серебряного  века. 

Русский Леонардо да Винчи ХХ века – так Флоренского прозвали в Европе. И он действительно заслуживал этого прозвище, будучи всесторонне одаренным человеком: профессором Московской духовной академии, автором ряда религиозно-философских статей, поэтом-символистом, одаренным астрономом, замечательным математиком, историком искусств, профессором перспективной живописи (во ВХУТЕМАСе), замечательным музыкантом, проницательным поклонником полифонической музыки. Он был полиглотом, в совершенстве владел латынью и древнегреческим, большинством европейских языков, а также языками Кавказа, Ирана, Индии.

Благодаря выдающемуся религиозному мыслителю и провидцу первой половины XX в. православное эстетическое сознание, которое почти угасло в конце XVII в. и чуть теплилось в течение двух веков где-то в сокровенных глубинах российских монастырей и в душах отдельных искателей свято отцовских истин, нашло мощный ум и сильный голос.

На заре новой культурной эпохи Павел Флоренский ясно и четко сформулировал все то, чем жило это сознание на протяжении всего средневековья, и представил духовные откровение православия, дополняя их новым интеллектуальным опытом.

Обоснование базовых ценностей как с позиций культурологии, так и с позиций философии и этики связано с определением смысла человеческой жизни и утверждением нравственных норм личности. Исследования Флоренским этого вопроса связано с пониманием свободы творчества, которая в первую очередь связана с нравственностью человека. Угнетение и мораль – категории несовместимы. Подавление формирует «мораль» рабов, которая уничтожает творческую свободу.

Найдя свой смысл жизни в служении Богу и людям, ученый никогда не чувствовал себя одиноким в этом мире. Высокая моральная ответственность давала ему силы пройти все жизненные испытания и остаться верным идеалам добра и любви.

Павел Александрович Флоренский прошел очень тяжелый жизненный путь. Советское правительство неоднократно заключало Флоренского в тюрьму и высылало в концентрационные лагеря, требуя отречения от веры и священства. В Соловецком лагере особого назначения Павел работал над  проблемой получения тяжёлой воды. Исследовал возможности производства  йода и агар-агара из водорослей. «Умный йод», который продаётся в аптеке, ‒ его изобретение. Он сделал много научных открытий и изобретений.  Разработал применение полупроводников, создал карболит «пластмасса Флоренского» и  многое  другое.

И главное – Павел всегда остался верен церкви. Жизнь Флоренского стала примером утверждения правды и истины через крепкую веру в Бога.

Доброе имя ученого, мыслителя, богослова восстановлено в памяти потомков; издаются его богословские труды, философские произведения. Его сочинения изучают в светских аудиториях и духовных учебных заведениях России.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

 

1. Акулинин В. Н. Философия всеединства: от В. С. Соловьёва к П. А. Флоренскому / В. Н. Акулинин. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1990. – 158 с.
2. Булгаков С. Н. Сочинения в двух томах. Том 1. Философия хозяйства. Трагедия философии. / С.Н. Булгаков. Сочинения. – М. : Наука, 1993. – 603 с.
3. Лосский Н. О. История русской философии / Н. О. Лосский; под ред. И.Н. Казакова. – М. : Высшая школа, 1991. – 559 с.
4. Переписка В. И. Вернадского и П. А. Флоренского / Публикация П. В. Флоренского // Новый мир, 1989. ‒ №2. – C. 194‒203.
5. Трубачев А. С. Священник Павел Флоренский: вступительная статья // Иконостас. – М. : Искусство, 1995. – 254 с.
6. Флоренский П. А. Иконостас / П. А. Флоренский. – М. : Искусство, 1995. – 254 с.
7. Флоренский П. А. Собрание сочинений: Статьи и исследования по истории и философии искусства и археологии / П. А Флоренский. – М.: Мысль, 2000. – 446 с.
8. Флоренский, П. А. Христианство  и  культура / П. А. Флоренский. – М. : ООО АСТ, 2001. – 672 с.
9. Хагемейстер, М.  «Новое средневековье»  Павла  Флоренского / М. Хагемейстер // Звезда. – 2006. ‒ № 11. – С. 131–144.
10. Хорунжий, С. С. Миросозерцание Флоренского / С. С. Хорунжий. – Томск: Водолей, 1999. – 160 с.