Пауло Коэльо-Победитель остается один

Тем лучше. Благодаря этому оно не получило широкого распространения, и лишь очень немногие владеют его смертоносными приемами.

Большим пальцем правой руки Игорь пережимает сонную артерию Оливии, и кровь перестает поступать в мозг. А другая рука одновременно нащупывает под мышкой определенную точку: если нажать на нее, происходит паралич мускулатуры. Теперь надо лишь выждать две минуты.

Оливия будто задремала в объятиях своего спутника. Полицейский патруль проехал у них за спиной по перекрытой полосе и даже не обратил внимания на парочку-у него и так хватало в это утро забот: только что по радио поступило сообщение, что в трех километрах отсюда какой-то пьяный миллионер разбил свой лимузин.

Игорь, не выпуская девушку, подбирает с разостланной на тротуаре простыни ее товар - те самые кустарные поделки, аляповатые и безвкусные. Ловко и проворно увязывает их в узел.

Потом, оглядевшись и убедившись, что поблизости никого нет, бережно и осторожно опускает тело Оливии на скамью - кажется, будто девушка спит, но что она видит во сне - неведомо никому. Может быть, ей вспоминается сейчас ясный день, а может быть, предстает какое-то кошмарное видение.

Вместе их видела только чета стариков. И в том случае, если смерть девушки признают насильственной - в чем Игорь сомневается, ибо никаких следов преступления не осталось, - едва ли они запомнили, как он выглядит, и вряд ли сумеют правильно описать его наружность полиции. Нет ни малейших причин для беспокойства: люди в большинстве своем не обращают внимания на то, что происходит вокруг.

Прежде чем уйти, он целует спящую красавицу в лоб и шепчет:

- Видишь, я сдержал свое слово. И не выстрелил.

Едва сделав несколько шагов, он чувствует сильнейшую головную боль. Что ж, так и должно быть: кровь прихлынула к мозгу, это нормальная реакция организма сию минуту освободившегося от страшного напряжения.

Несмотря на это, он счастлив. Он достиг цели.

Да, он смог. Он сумел. И счастье его тем полнее, что он сумел разлучить с этим хрупким телом душу, не способную противостоять издевательствам трусливого мерзавца. Если бы так продолжалось и дальше, девушка пребывала бы в постоянной подавленности и тревоге, совсем перестала бы себя уважать и с каждым днем все сильней зависела от своего ничтожного любовника.

С Евой все было совсем иначе. Она всегда была способна отстаивать собственные решения, хоть, затеяв собственное дело - дорогой бутик готового платья, - и принимала от него помощь и деньгами, и советами. Она могла путешествовать, когда ей заблагорассудится и сколь угодно долго. Он был настоящим мужчиной и образцовым мужем. И все же она совершила ошибку: не сумела понять его любовь, а потом - принять его прощение. Однако Игорь надеется, что она будет получать от него послания, ибо в тот самый день, когда она решила бросить его, поклялся: ради того, чтобы вернуть ее, он будет разрушать миры.

Он достает из кармана недавно купленный мобильник, где на счету лежит минимально допустимая сумма. И посылает эсэмэс-сообщение.

11:00 AM

Если верить легенде, все началось с того, что на Каннском кинофестивале 1953 года фоторепортеры, маясь от безделья, засняли на пляже никому не известную девятнадцатилетнюю девушку в бикини. Прошло совсем немного времени, и она стала суперзвездой, и на весь мир прогремело ее имя - Бриджит Бардо. Нынче же все уверены, что нужно красоваться на пляже в Каннах, чтобы затем повторить ее судьбу. Никто не дает себе труда понять, что следует еще облаял i ь дарованиями актрисы: в расчет принимаются только внешние данные.

И потому несть длинноногим крашеным блондинкам, которые летят за сотни и тысячи километров, одолевая разнообразные препятствия, чтобы провести целый день на пляже в надежде быть замеченными, сфотографированными, открытыми. Они во что бы то ни стало хотят избежать ловушки, уготованной всем женщинам - не желают превратиться в матерей семейств, стряпающих, убирающих, отводяших детей в гимназию, отыскивающих в безнадежном однообразии бытия какую-нибудь яркую подробность, о которой можно будет всласть посудачить с соседкой. Они мечтают о славе, блеске и гламуре, о зависти обитателей своего городка, сверстников и сверстниц, тда видевших в них гадкого утенка и не подозревав-шх, что он превратится в прекрасного лебедя, что невзрачный бутон распустится великолепным цветком, вожделенным для всех и каждого. Этих девушек интересует только карьера в мире грез, и они готовы влезть в долги, чтобы накачать груди силиконом и накупить вызывающих туалетов. Брать уроки актерского мастерства? Что за вздор, кому это надо? Достаточно красоты и связей - ки-ю способно творить чудеса. Надо лишь прорваться в этот волшебный мир. Никакая цена не покажется чрезмерной за избавление от монотонной безысходности, присущей жизни в провинциальном захолустье. Миллионы людей не тяготятся этим, проводя жизнь так, как считают нужным. Но те, кто приезжает на фестиваль, должны отринуть страх, оставить его дома и быть готовыми ко всему -действовать без малейших колебаний, лгать, если потребуется, скрывать свой возраст, улыбаться людям, внушающим тебе отвращение, притворяться, что тебя тянет к тем, от кого на самом деле - воротит, шептать «Я люблю тебя», не заботясь о последствиях, вонзить нож в спину подруге, которая когда-то выручила или спасла, а теперь превратилась в нежелательную соперницу. Идти напролом, позабыв и стыд, и совесть. Чаемая награда стоит любых жертв. Слава.

Блеск и гламур.

Все эти мысли, проплывающие в голове Габриэлы, Раздражают ее - это не лучший способ начать новый День. Кроме того, она с похмелья.

Одно утешает: проснулась не в номере пятизвездочного отеля и рядом нет мужчины, который скажет, что ей надо одеться и уйти, потому что у него очень много дел и надо покупать или продавать спродюсированные им фильмы.

Она встает и оглядывается - нет ли тут кого-нибудь из подруг. Разумеется, нет: все разошлись, кто на Круазетт, кто в бассейн, кто в бар, кто на яхту, на пляж, на завтрак, сулящий поворот судьбы и перемену участи. На полу маленькой квартирки, снятой на это время втридорога, разостланы пять матрасов. Вокруг в полнейшем беспорядке валяются одежда, туфли, «плечики», которые никому не пришло в голову подобрать и повесить в шкаф.

«Здесь одежда в большем почете, чем человек».

Разумеется, ни одна из них не может позволить себе даже мечтать о вещах от Versace и Galliano, от Elie Saab и Karl Lagerfeld, но вся квартира завалена тем, что девушкам по карману - мини-юбками, бикини, блузками, туфлями и неимоверным количеством косметических принадлежностей.

«Ничего, когда-нибудь я буду носить то, что захочу. А сейчас мне нужен всего один шанс».

Почему всего один?

Да очень просто. Потому что знает: она - лучше всех, и убежденности в этом не противоречат ни школьные разочарования, ни огорчения, которые она доставляла родителям. Именно в ту пору она принялась конфликтовать с домашними, доказывая самой себе, что способна преодолеть любые препятствия, совладать с любыми трудностями, позабыть все неудачи и поражения. Она рождена, чтобы побеждать и блистать - в этом у нее нет ни тени сомнения.

«Я знаю, что когда добьюсь желаемого, непременно спрошу себя: меня любят, мной восхищаются, потому что я такая, как есть, или потому, что я стала знаменитостью?»

Ей знакомы люди, достигшие известности. И вопреки ее ожиданиям, в душе их нет мира - вне сцены они неуверенны, исполнены сомнений и несчастны. Они боятся совершить неверный шаг, который мог бы навсегда испортить карьеру.

«Но я - другая. Я всегда останусь сама собой».

Так ли это? Или все, оказываясь на ее месте, думают то же самое?

На грязной кухне - никто из подруг не удосужился хотя бы вымыть посуду - она варит себе кофе. И сама не понимает, почему проснулась в таком дурном настроении и сильнейших сомнениях. Она знает свое дело, она отдается ему всей душой - и все же ей кажется, что никто не желает признать ее талант. Знает она и людей - по большей части мужчин: они станут ей союзниками в битве, которую следует начать и выиграть немедленно, ибо Габриэле уже двадцать пять, и совсем скоро она по возрасту перестанет годиться для индустрии грез. Что же она знает о них?

Что они меньше женщин склонны к предательству.

Что никогда не обращают внимания на то, во что женщины одеты, ибо постоянно раздевают их глазами.

Что при наличии у женщины хорошей фигуры - мир завоеван.

Твердо памятуя эти три пункта, а также и то, что все женщины, соперничающие с ней, стараются преувеличить свою привлекательность, она уделяет внимание только последнему соображению. Старается держать себя в форме, делает гимнастику, соблюдает режим, а одевается - вопреки тому, что велит логика, - скромно. До сих пор это приносило плоды, и она выглядела моложе своих лет. Бог даст, так будет и здесь, в Каннах.

Груди, бедра, ягодицы. Что ж, пусть мужчины обращают внимание на это, если уж иначе нельзя. Ничего, придет день, когда все увидят, на что она способна!

Она пьет кофе, постепенно начиная понимать причину своего скверного настроения. Все дело в том, что вокруг нее собрались наипервейшие в мире красавицы, и она, хоть вовсе не считает себя дурнушкой, никак не может состязаться с ними. Ей надо обдумать, что делать дальше: решиться на эту поездку ей было нелегко, денег у нее в обрез, а времени заключить контракт - и того меньше. За первые два дня она уже успела кое-где побывать, показать свои CV и портфолио, однако добилась всего лишь приглашения на вчерашнюю вечеринку, происходившую в десятиразрядном ресторане, где оглушительно грохотала музыка и где заведомо не встретишь никого из представителей Суперкласса. Она выпила, чтобы преодолеть свою скованность, и выпила, вероятно, больше, чем мог принять ее организм, так что совсем потеряла представление о том, где находится и что делает. Здесь, в Европе, все казалось ей чужим и непривычным: и манера одеваться, и незнакомая речь, и деланое веселье всех присутствующих, каждый из которых мечтал бы попасть на мероприятие для очень узкого круга избранных, но в результате оказался здесь, в этом убожестве, и, перекрикивая музыку, судил о чужой жизни и о несправедливости мироустройства.

Габриэле надоело это слушать. Да, власть имущие несправедливы - и точка. Таковы они, такова их природа. Они выбирают кого пожелают, они не обязаны делать так, чтобы окружающие оставались ими довольны, - и именно поэтому ей нужен план. Многие другие девушки, обуреваемые той же мечтой (но, разумеется, не одаренные ее талантом), тоже рассылают свои фото, видео и резюме, так что съехавшиеся в Канны продюсеры не знают, наверно, куда деваться от визитных карточек, DVD и пластиковых папочек с данными претенденток.

Значит, надо выделиться. Но как?

Надо придумать, как. Ничего другого не остается, тем более что она истратила все свои сбережения и на второе путешествие уже не скопить. И - о, ужас! - она теряет молодость. Двадцать пять лет. Это ее последний шанс.

Габриэла пьет кофе, поглядывая в маленькое окошко, выходящее в какой-то глухой тупик: видны только табачная лавка и девочка, которая ест шоколад. Да, это ее последний шанс. И уж его-то упустить нельзя.

Она возвращается мыслями в прошлое, в ту пору, когда в одиннадцать лет, учась в одном из самых дорогих чикагских колледжей, сыграла в школьном спектакле. Но ее желание побеждать родилось не из оваций публики, состоявшей из одноклассников, их родителей и учителей.

Все было совсем наоборот: в инсценировке «Алисы в Стране чудес» она играла Сумасшедшего Шляпника и вместе с множеством других мальчиков и девочек сначала пробовалась на эту роль - одну из важнейших в пьесе.

Первая ее реплика звучала так: «Ты должна отрезать волосы». На что Алиса отвечает: «Это показывает, что вы невежливы с гостями».

Когда настала долгожданная минута, она от волнения перепутала вызубренный наизусть, столько раз отрепетированный текст и произнесла: «Ты должна отрастить волосы». Девочка, игравшая Алису, ответила, как учили, и зрители ничего не заметили, но Габриэла-то осознала свою ошибку.

И потеряла дар речи. Шляпник - персонаж немаловажный, без него эту сцену не сыграть, а дети на сцене импровизировать не умеют (хотя в жизни это получается у них превосходно), и потому никто не знал, что делать. Наконец после мучительно долгой паузы, пока актеры растерянно переглядывались, одну из учительниц осенило - и она принялась аплодировать. Объявила антракт и велела всем уйти со сцены.

А Габриэла ушла не только со сцены - рыдая, она убежала домой. Назавтра узнала, что спектакль возобновили с того места, где начинается партия в крикет с Королевой. И хотя учительница твердила, что все это не имеет ни малейшего значения, потому что в «Алисе» и так все шиворот-навыворот, на перемене Габриэле сильно досталось от одноклассников.

Впрочем, били ее уже не впервой - это случалось почти каждую неделю. И она научилась защищаться. Но на этот раз не сопротивлялась, стояла молча и даже не плакала. Ее реакция так удивила школяров, что очень скоро они оставили ее в покое - ведь, в конце концов, и драка-то была затеяна для того, чтобы Габриэла пустила слезу. А коль скоро этого не произошло, они утратили к ней интерес.

А не плакала она потому, что после каждой затрещины думала: «Я стану великой актрисой. И вы все горько пожалеете о том, что делали».

Кто сказал, будто дети не способны решить, чего они хотят от своей жизни?

Взрослые.

И мы, пока растем, верим, что они - умнее, что они постигли всю мудрость мира. Многие дети попадают в ту же ситуацию, когда выходят на сцену в роли Спящей Красавицы, Алисы, Аладдина, Сумасшедшего Шляпника и вдруг забывают свой текст. И в этот миг они решают навсегда отказаться от света софитов и аплодисментов публики. Но Габриэла, которая за свои одиннадцать лет не проиграла до этого злополучного спектакля ни одного сражения и всегда была самой умной, самой красивой, получала самые лучшие отметки, интуитивно поняла в тот миг: «Если не буду реагировать сейчас, пропаду».

Ибо одно дело - получить трепку от одноклассников и совсем другое - волочить за собой до конца дней своих бремя поражения. Ведь все мы отлично знаем: то, что начинается с оговорки в школьном спектакле, с неумения танцевать лучше, чем другие, с пущенного вслед замечания, мол, ноги слишком тонкие или голова слишком большая, - все это случается с каждым - может получить два совершенно различных пути развития.

Одни - их очень немного - решают отомстить обидчикам и стать лучшими в той сфере, где их все считали ни к чему не годными. «Когда-нибудь вы все мне позавидуете», - думают они.