Проблемы смерти и бессмертия в учении Сократа

      Что же касается Платона, то у него в «Апологии» своеобразие мантики Сократа обойдено молчанием, а вместо этого развито чисто софистическое рассуждение о том, что Сократ, признавая божественные знамения — демонии, должен был признавать и их творцов — демонов, а стало быть, коль скоро в демонах надо видеть порождения богов, «от нимф или от кого-нибудь еще», признавал и самих богов. Однако, что бы ни доказывали защитники Сократа, бесспорным является, что практиковавшаяся, или, лучше сказать, исповедовавшаяся им мантика коренным образом отличалась от традиционной мантики его соотечественников. В то время как они по традиции продолжали общаться с богами и угадывали их волю исключительно через обряды, через разного рода внешних посредников —жрецов, жертвы, приметы, Сократ сумел услышать голос бога в собственной душе, а стало быть задолго до стоиков и обнаружить бога в себе. Конечно, трактовать Сократов демоний в отрыве от общей его теории познания невозможно. Ведь очевидно, что в ссылках афинского философа на являвшийся ему божественный голос, содержавший предостережение или прямо указывавший, как надо поступить, а как не надо, можно усмотреть претензию на особый вид интуитивного прозрения или самопознания, на мистически понятую или истолкованную интуитивную способность познания вообще. Однако столь же очевидно и то, что за этими ссылками скрывалась и другая претензия — на обнаружение сокровенной, интимной связи осененного благодатью человека с божеством, связи, открывавшейся в процессе духовного самоуглубления, при полном игнорировании официальных и публичных обрядов жертвоприношения, моления и гадания.[4]

3. Проблема смерти и бессмертия в истории философии

Один из последователей философии  экзистенциализма Карл Ясперс был не только одним из выдающихся философов, как Германии, так и мира вообще, но и прежде всего – врачом, вернее, одним из многих в своей стране. В качестве врача он много раз  наблюдал за психологическим состоянием своих пациентов, старался понять состояние  людей, порой находившихся между  жизнью и смертью. Он старался понять те ощущения, которые переносит человек  на грани смерти. Как он воспринимает мир, жизнь, людей, что он думает о  смысле жизни? Именно эти наблюдения и глубокие размышления над ними помогло ему выделиться среди  многочисленной когорты врачей и  стать одним из ведущих философов  ХХ века.

Другой видный представитель  экзистенциализма, который по праву  считается основателем этого  философского направления - Мартин Хайдеггер  в своем «Письме о гуманизме» писал о проблемах, среди которых  особенно выделяется философский анализ проблемы смерти. Автор объясняет  здесь феномен смерти, противопоставляя подлинное и неподлинное существование  человека. Если существование неподлинное, то обреченность человека смерти им не воспринимается, здесь обреченность скрыта от него. Известно, что Хайдеггер  ставил задачу в том, чтобы вывести  самосознание человека из способа бытия  самого человека, т.е. из его конечности, из «экзистенции». Здесь проблема смертности вечно волнует человека. Феноменологический подход к человеческому существованию как исходному моменту осмысления всего сущего излагается в том числе в его произведении «Бытие и время», (1927). [3, c. 178]

Люди воспринимают мир  на основе своих жизненных «конструкций», лишь через которые можно попасть  в этот мир. Феномены появляются в  рамках подобных конструкций. Разум  при вхождении в подобную конструкцию  находит свое выражение в виде рассудочного мышления или же может  остаться, подобно способному владельцу  молотка и пилы в виде «неявного  знания». Даже если мы не умеем находить ответы на вопросы, названные Ф.Достоевским  «проклятыми» - это «откуда мы, кто  мы и куда мы идем?», то все равно  остаемся с собственным уникальным самосознанием, с настоящей любовью  к жизни. Жизнь в целом не мотивирована, она полностью противоречит разуму: этот естественный постулат настолько  силен, что мы не можем уйти от него, он настолько величествен, что здесь  отвергаются всякие обоснования, настолько  независим, что, даже обращаясь к  нему, мы подчиняемся его законам и капризам.

Хайдеггер отмечает, что  неподлинное существование отдаляет человека от его собственной сущности. Смерть же, являясь исключительно  индивидуальным проявлением существования, оставляет позади всякие границы  неистинного существования. Вместе с тем человеку и самому иногда удается преодолеть его границы. В этом случае он переживает экзистенциальный страх. Страх, по мнению Хайдеггера, есть с философской точки зрения, основное содержание человеческого существования. В основе любого страха, в свою очередь, лежит страх смерти. Страх открывает  перед человеком перспективы смерти.

Подобной точки зрения придерживается экзистенциализм, отметим, что осознание человеком смерти вносит в его жизнь также и  смятение, отсюда задачей философии  является помощь человеку в преодолении  страха и смятения и формирования у него веры в жизнь и желание  жить.

Именно последнее проповедуется  тремя оппозиционными в отношении  экзистенциализма течениями философии, такими, как прагматизм, марксизм и персонализм. В центре их рассуждений больше стояла не проблема философского исследования смерти, а проблема философского исследования жизни. В целом следует отметить, что вопросы смерти в философском смысле интересовали не только экзистенциалистов. Что может быть лучше для человека? На этот вопрос Гомер отвечал: Лучше не рождаться вовсе и побыстрей добраться до врат ада и пройти их. Демокрит в своих произведениях «Наука исцеления», «О том, кто будет после смерти» давал более общий анализ проблем человеческого существования (в противовес мифологическому подходу), что дало ему возможность более обстоятельного анализа проблемы смерти в древнегреческой философии. Противоречивые мысли о наличии потустороннего мира не давали возможность сделать осмысленные выводы о смертности человека вообще. В диалоге «Федон» Платон пишет, что, вспоминая последний разговор с Сократом в преддверии смерти последнего, перед смертью Сократ объявил и признался в том, что предназначение философии он прежде всего видит в подготовке человеком себя к смерти. Для Сократа с его трансцендентальным ощущением мира подобный подход не был случайным.

При подготовке к смерти Сократ сказал: Насколько мы отдаляемся от жизни, настолько же приближаемся к истине. К чему стремимся в  жизни мы, любящие истину? Спастись от всех, происходящих от тела и связанных  с ним бед. Если это так, то почему перед смертью мы не должны радоваться ей? Лев Толстой тоже как то писал, что «я…много перестрадал в эти дни и, кажется, подвинулся вперед к спокойствию и добру – к богу». Законопослушный Сократ, творивший добронравные дела, был, однако, приговорен к смерти. Был ли он при этом счастлив? Наверняка под словом «эвдемонизм» он понимал не наслаждение, а что-то другое, ведь физические страдания и смерть не были помехой этому. Быть счастливым, по Сократу – это жить, будучи преданым своим убеждениям, иметь чистую совесть и уважать себя. Счастье связано с целостностью и истинностью человека. Человек, олицетворяющий благонравие, является сам по себе целостным и счастливым существом, поскольку все это взаимосвязано. Что бы не случилось с нами, это не является важным для того, чтобы быть счастливым (возможно, что эти идеи перекликаются со стоицизмом).

Как видно, Сократ излагал  проблему смерти в контексте своеобразной доктрины счастья, Платон же рассматривал проблему смерти в рамках своего мировоззрения. Он подчеркивал, что истинные философы всю свою жизнь готовятся к  смерти. И если при этом они в  объятьях смерти вдруг испугаются, то тогда эта подготовка будет  лишенная смысла.[1, c.121]

Представления Аристотеля о  смерти связаны, прежде всего, с его  представлениями о «природном»  и «принудительном». Аристотель выделял  четыре типа изменений, к которым  относил:

1) субстанциональные изменения,  в том числе связанные с  возникновением и уничтожением  вещей, в качестве примера можно  указать на жизнь и смерть;

2) качественные изменения  связаны с изменением свойств  вещей (субстанций);

3) количественные изменения,  связанные с увеличением свойств  с большим или меньшим параметрами;

4) пространственные изменения  связаны с изменением пространственного  положения субстанций (вещей).[1, c.123]

Римский император и философ  Марк Аврелий считал, что не никакого различия между жизнью в три дня или в три человеческие жизни, то есть нет разницы между долгой жизнью и короткой. Философ призывал людей не бояться смерти, стремиться к ней, как естественно стремятся все живые существа, «поскольку и смерть является таким же закономерным событием, как и молодость, старость, рост, рождение, выпадение зубов, рост бороды, поседение, оплодотворение, беременность, рождение и другие природные события. Поэтому смыслящий в жизни человек не должен отвергать смерть, ненавидеть ее, нужно подходить к ней без высокомерия, ожидать ее как обычное природное явление. Точно так же, как ты ждешь появления ребенка из чрева своей жены, так и твоя душа должна ждать момента, когда она покинет твое тело. На вопрос о том, что такое смерть, следует ответить, что здесь нужно подходить к ней таковой, какая она есть, то есть признать, что она есть частица природы, бояться же природы слишком по-детски, смерть не только есть дело природы, но и вещь, приносящая ей пользу» .

В истории философии были еще философские школы и направления, определившие свое отношение к проблеме смерти, в частности, среди них  следует назвать стоицизм, в определенной мере заложивший основу для подготовки как христианства, так и средневековой философии в целом. Вера в загробный мир в христианстве (в частности, в воскресение) в определенной степени уменьшает страх смерти у человека, заменяя этот страх боязнью будущего наказания за земные грехи. Такой подход был развит Августином, который считал, что с помощью разума можно доказать существование Бога и бессмертность человеческой души. Пределы познанной истины, по мнению Августина, есть возможности человеческого разума, все, что сверх – это интуиция, связанная с божественным откровением. Всякая познанная истина не может быть противна вере.

В истории философской  мысли пристальное внимание уделялось  не только проблеме смерти, но и бессмертия. Можно сказать, что ей при этом придавалось даже в какой-то мере большее значение, чем проблеме веры в Бога. Вильямс Джеймс в связи  с этим писал: «В самом деле, для  людей белой расы проблема бессмертия даже превыше веры», американская исследовательница  К.Ламонт также писала о том, что «большинство мужчин и женщин хотят себе обеспечить приличное существование, и если бы вечная жизнь стала бы предметом торгов, то стала бы продаваться дороже любого товара».

Можно сделать такой общий  вывод, что многие направления современной  философии также характеризуют  смерть с точки зрения обреченности и пессимизма, в то же время человеческой беспечности. Для преодоления подобного  отношения необходимо комплексное  рассмотрение проблемы смерти как биологического и социального явления. Здесь нужен гуманистический подход, когда человек воспринимает свою собственную неповторимую и уникальную сущность, а также правильно оценивает свое место в жизни, в бытии вообще. Противоречивая сущность человека состоит из осознавания неизбежности смерти и желания оставаться живым. Естественно желание жить, поскольку это осознаваемый процесс, в отличие от смерти, поскольку о потусторонней жизни, о так называемом бессмертии души у человека имеются лишь смутные представления. В то же время исследователи понимают, что мысли о бессмертии сами по себе бессмысленны. В таком случае встает вопрос о смысле такой жизни, о добронравии, о плохих и хороших поступках, о нравственном долге. Можно ли говорить о безнравственных поступках, о безделье, о пустом времяпрепровождении – ведь впереди у такого человека целая вечность, когда он переделает все свои дела и исправится. Исследователи пришли к выводу о том, что о смысле жизни можно говорить лишь тогда, когда жизнь имеет временные рамки, и человек постоянно думает о том, как надо правильно прожить этот отпущенный ему небольшой временной промежуток.

В.С.Соловьев, отвечая на вопрос о нравственном смысле жизни, подчеркивал, что все сводится здесь  к состоянию ощущаемого удовольствия или страдания, причем смысл жизни  может носить при этом как индивидуальный, так и общественный смысл, который, по его мнению, сводится к «жизни целого», когда «надо раздвинуть во все стороны границы своего маленького я», то есть иметь в своей жизни гуманистические начала.

Таким образом, исследователи, отражая в своих произведениях  определенные пространственно-временные  представления человека о себе и  мире, основополагающими в формировании гуманистических качеств личности называют умение найти точки соприкосновения  с природой, умение жить полной жизнью, демонстрирующей и гармонию с  ней. Но и этого недостаточно для  того, чтобы реализовать данную гармонию на практике. В силу многих причин и, прежде всего связанных с избыточным ростом населения и исходящих из этого фактора последствий, углубляется пессимизм и неверие в лучшее будущее. В массовом сознании отсутствует четкое представление о сущности человека, хотя тем не менее каждый человек адаптируется к социальной обстановке не только физиологически, но и с политической, этической и других точек зрения.[1. c.153]

Заключение

       В результате проделанной работы была рассмотрена проблема смерти и бессмертия в сократовской философии. Также мной была рассмотрена данная проблема в истории философской мысли.

       Сократ был цельным  человеком,  для  которого  собственная  жизнь  была философской проблемой,  а  важнейшим  из  проблем  философии  был  вопрос  о смысле жизни и смерти. Не отделяя философии от действительности,  от    всех прочих сторон деятельности, он еще меньше повинен в  каком  бы  то  ни  было расчленении самой  философии.  Его  мировоззрение  было  столь  же  цельным, земным, жизненным, столь же полным и глубоким выражением  духовной  жизни  и античного мира.

      Но то, чего  не сделал сам Сократ, сделала  за него история. Она хорошо потрудилась над тем, чтобы  каталогизировать  одни  его  высказывания  как этические,  другие  -  как  диалектические,  одни  -  как   идеалистические, другие - как стихийно-материалистические, одни - как религиозные,  другие  —  как  еретические.  Его признавали  "своим"  самые  разные идеологические течения, ему в вину ставились философские односторонности и  однобокости,  в которых Сократ не мог быть повинен. Те критерии, которыми мы  идеологически расчленяем философа нового  времени  на  различные  школы  и  направления, Сократу, а тем более к его предшественникам, неприменимы.