Путешествия и исследования русских землепроходцев 17 века

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Русскому народу издавна выпала судьба первопроходца, открывающего и  обживающего новые земли. Нелишне  вспомнить, что еще девять-десять столетий назад теперешний центр нашей страны был редконаселенной окраиной Древнерусского государства, что лишь в XVI веке русские люди стали расселяться по территории нынешнего Центрально-Черноземного района, Среднего и Нижнего Поволжья.

Наибольший вклад в исследование северных областей Азии, куда не проникали европейцы, внесли русские землепроходцы.

Больше чем четыре столетия назад  началось освоение Сибири, открывшее  в истории колонизации Руси одну из ее самых интересных и захватывающих  страниц. Присоединение и освоение Сибири - это, пожалуй, самый значимый сюжет в истории русской колонизации.

Занимая место на краю Европы, Русь очень часто подвергалась нападениям кочевых орд с востока. Пока Древнерусское  государство сохраняло единство, оно успешно противостояло натиску кочевников. Однако раздробленность и внутренние междоусобицы подорвали могущество Руси, и татаро-монгольские завоеватели на два с лишним века поработили страну. Но как только Русь вновь приобрела единство и покончила с внутренними усобицами и войнами, она тут же освободилась от угнетающего ига. И одну из главных ролей в этом событии играет тот самый казачий атаман, имя которого Ермак.

Бесспорно, наши ассоциации о начале русской Сибири связаны с именем Ермака Тимофеевича. Четыре столетия назад  его дружина перешла "Каменный пояс" Урала и разгромила агрессивное Сибирское ханство - один из последних осколков Золотой Орды. Произошло событие огромной исторической важности: последний монгольский царь Кучум был разбит, и этим была заложена основа Азиатской России. Поход Ермака в пределы Сибирского ханства положил начало освоению Сибири русскими. За Урал двинулись казаки. Подвиг Ермака и его дружины навсегда был вписан в сибирские летописи.

В XVII в. русские землепроходцы, несмотря на крайне трудные климатические условия, преодолевая огромные пространства, открыли практически всю Сибирь.

1. Движущие силы путешествий  и исследований 17 века

Казаки Ермака проложили дорогу на сибирский простор наиболее энергичным и предприимчивым представителям русского народа. Трудовой люд увидел «за Камнем» возможность избавиться от гнета и нужды и поторопился этой возможностью воспользоваться.

Начало освоения русскими людьми Сибири пришлось на конец XVI в. не случайно. До XVI в. особо ценную пушнину Русскому государству в основном давали печорские и пермские земли, но к середине столетия они сильно «испромышлились». В то же время спрос на дорогие меха увеличился, особенно за границей. Русский соболь издавна высоко ценился во многих европейских и азиатских странах. С середины XVI в. возможности выгодной продажи пушнины существенно возросли, так как были установлены прямые торговые связи с Западной Европой через Белое море, а на короткий период - и через Балтийское, а включение в состав России всего волжского пути (после падения Казанского и Астраханского ханств) дало возможность вывозить русские товары непосредственно в страны Востока.

Понятно, что в таких условиях Сибирь с ее, казалось, неисчислимыми  пушными богатствами стала привлекать к себе большое внимание. «Соболиные места» интересовали прежде всего людей «торговых и промышленных». Но кровно заинтересованным в сибирской «мягкой рухляди» (так на Руси называли меха) было и крепнувшее государство. Его расходы увеличивались вместе с увеличением его мощи, но новые источники пополнения казны отыскивались с трудом. Природно-географические условия «проведанных» Ермаком мест позволяли закрепиться в Сибири надежно - построить города с постоянным населением, завести для него пашню и т.д. И правители России, так же как и народные низы, не могли не использовать открывшиеся им после похода Ермака возможности для продвижения в Зауралье.¹

Состав первых переселенцев был  поэтому довольно пестрым. Кроме  промысловиков («промышленных людей», на языке того времени), добровольно, «своею охотою» уходивших «за Камень», в Сибирь по царскому указу шли служилые люди - казаки, стрельцы, пушкари. Они продолжительное время составляли на «сибирской украйне», как и на многих других «краинных» (т.е. окраинных) землях России XVI-XVII веков большинство постоянного русского населения. Но московское правительство отправляло за Урал не только ратных людей; оно, видимо, понимало, что Сибирь может иметь большое значение для будущего России.

В то время по Европе ходили упорные  слухи о близости к восточным  пределам «Московии» границ Индии и Китая, и русские государственные деятели не могли оставаться к ним безразличными: прямая торговля с этими странами принесла бы огромный доход казне. «За Камнем» надеялись найти месторождения драгоценных металлов (золота, серебра), которые еще не были найдены в России, но требовалось их все больше и больше, как и других полезных ископаемых. Московское правительство поэтому стремилось не только к присвоению пушных богатств Сибири, но и к прочному закреплению на ее просторах. В Москве менялись правители и даже царские династии, но освоение сибирских земель неизменно рассматривалось в российской столице как задача первостепенной государственной важности. По «государеву указу» в сибирские города уже с конца XVI в. вместе со служилыми людьми переводились «пашенные крестьяне». Своим трудом они должны были помочь снабжению «новой государевой вотчины» продовольствием. Отправлялись за Урал и казенные ремесленники - прежде всего кузнецы, нередко являвшиеся одновременно и рудознатцами.

Параллельно с задачей освоения Сибири царское правительство пыталось решить другую - избавиться от всякого рода беспокойного, ненадежного в политическом отношении люда, по крайней мере, удалить его из центра государства. В сибирские города стали охотно ссылать («в службу», «в посад» и «в пашню») уголовных преступников (часто вместо смертной казни), участников народных восстаний, «иноземцев» из числа военнопленных. Ссыльные составили заметную часть оказавшихся за Уралом переселенцев, особенно в наименее благоприятных для жизни (а потому и наименее заселенных) районах.

В документах тех лет нередки  упоминания о «немцах» (так в XVI-XVII вв. называли почти всех выходцев из западноевропейских стран), «Литве» (выходцах из Речи Посполитой - прежде всего белорусах, затем украинцах, поляках, литовцах и т.д.), «черкасах» (ими обычно называли украинских казаков-запорожцев). Почти все они в Сибири обрусели, слившись с основной массой пришлого населения. Но «иноземцы» встречались и среди вольных переселенцев. Российское государство с самого своего начала сложилось как многонациональное, и естественно, что переселенческая волна увлекла за собой и населявшие его народы. Из них в XVII в. больше всего за Урал попадало коми (зырян и пермяков): многие из них познакомились с Сибирью задолго до ее присоединения к России, наведываясь туда для торговли и промыслов. Со временем в Сибири оказалось немало поволжских (казанских) татар, других народов Среднего Поволжья и Прикамья.²

Начало освоения Сибири пришлось на время «великого разоренья» страны из-за Ливонской войны и опричнины, голода, «смуты» и польско-шведской интервенции. Но и позднее, в течение всего «бунташного» XVII в., положение народных масс было тяжелым: росли налоги, усиливался феодальный гнет и все прочнее утверждалось крепостничество. Освободиться от угнетения всякого рода люди надеялись на новых землях. Из ищущих лучшей доли и состоял основной поток вольных переселенцев. Со временем он все более нарастал и постепенно превзошел число тех, кто направлялся в Сибирь не по своей воле. Именно он в конечном итоге привел к ее прочному вхождению в состав Российского государства.

2. Путешествия и исследования  Ивана Москвитина

Москвитин Иван Юрьевич - русский землепроходец  известен тем, что в 1639 году первым достиг Охотского моря: открыл его побережье и Сахалинский залив. Из его биографии неизвестно ничего, кроме того, что он был томским казаком.

Из Якутска в 30-х годах XVII века русские двигались в поисках  новых земель не только на юг и на север - вверх и вниз по Лене, но и  прямо на восток, отчасти под влиянием смутных слухов, что востоке есть Теплое море. Кратчайший путь через горы от Якутска к Тихому океану нашла группа казаков из отряда томского атамана Дмитрия Епифановича Копылова.

В мае 1639 года на разведку пути к «морю-океану»  Копылов снарядил с проводниками-эвенами экспедицию во главе с томским казаком Иваном Юрьевичем Москвитиным. Среди них был якутский казак Нехорошко Иванович Колобов, который, как и Москвитин, представил в январе 1646 года «сказку» о своей службе в отряде Москвитина. Эти «сказки» являются важнейшими документами об открытии Охотского моря. В поход пошел и толмач Семен Петров Чистой.

Восемь дней Москвитин спускался  по Алдану до устья Маи. Далее, приблизительно 200 километров, казаки шли по Мае  на плоскодонном дощанике - где на веслах или шестах, а где бечевой: миновали устье реки Юдомы и продолжали двигаться к верховьям.

По истечении шести недель пути проводники указали устье небольшой  и мелкой реки Нюдыми, впадающей  в реку Маю слева. Здесь казаки бросили дощаник, вероятно, из-за его большой осадки, построили два струга и за шесть дней поднялись до истоков реки. Короткий и легкий перевал через открытый ими хребет Джугджур, отделяющий реки системы Лены от рек, текущих к «морю-окияну», Москвитин и его спутники преодолели за день налегке, без стругов.

В верховьях речки, делающей большую  петлю на север, прежде чем «пасть»  в Улью (бассейн Охотского моря), они построили новый струг  и на нем за восемь суток спустились до водопадов, о которых их, несомненно, предупреждали проводники. Здесь вновь пришлось оставить судно; казаки обошли опасный участок левым берегом и построили байдару, транспортную лодку, вмещавшую 20-30 человек. Казаки «до Ламы идучи, кормились деревом, травою и кореньем, на Ламе же по рекам можно рыбы много добыть и можно сытым быть».³

От одного эвенка Москвитин узнал  о существовании на юге «реки  Мамур» (Амур), в устье которой  и на островах живут «гиляки сидячие» - нивхи. В конце апреля - начале мая 1640 года Москвитин отправился морем  на юг, захватив с собой эвенка в качестве проводника. Они прошли вдоль всего западного гористого берега Охотского моря до Удской губы, побывали в устье Уды и, обойдя с юга Шантарские острова, проникли в Сахалинский залив.

В устье Уды от местных жителей  Москвитин получил дополнительные сведения об Амуре и его притоках Чие (Зее) и Омути (Амгуни), о низовых и островных народах – «гиляках сидячих» и «бородатых людях даурах», которые «живут дворами, и хлеб у них, и лошади, и скот, и свиньи, и куры есть, и вино курят, и ткут, и прядут со всего обычая с русского».

Где-то на западном берегу Сахалинского залива проводник исчез, но казаки двинулись  дальше «подле берег» и дошли до островов «сидячих гиляк» - можно утверждать, что Москвитин видел небольшие  острова у северного входа  в Амурский лиман (нынешние острова Чкалова и Байдукова), а также часть северо-западного берега острова Сахалин. Москвитин, очевидно, проник и в район устья Амура. Однако до самого устья Амура дойти не удалось - голод заставил повернуть обратно.

Начались осенние штормы, и в ноябре казаки стали на зимовку в маленьком заливе, в устье реки Алдомы. А весной 1641 года, вторично перевалив хребет Джугджур, Москвитин вышел на один из левых притоков Маи и в середине июля уже был в Якутске.

Добычу взяли  большую. Много сороков мягкой рухляди - собольих животов, добытых в охоте и собранных в ясак, пошло в казну государству, но кое-что, конечно, осталось и самим.

На побережье  Охотского моря люди Москвитина жили «с проходом два года». Колобов сообщает, что реки в новооткрытом крае «собольные, зверя всякого много, и рыбные, а рыба большая, в Сибири такой нет... столько-де ее множество - только невод запустить и с рыбою никак не выволочь...». Власти в Якутске достаточно высоко оценили заслуги участников похода: Москвитин был произведен в пятидесятники, его спутники получили от двух до пяти рублей наградных, а некоторые - по куску сукна. Для освоения открытого им Дальневосточного края Москвитин рекомендовал направить не менее 1000 хорошо вооруженных и экипированных стрельцов с десятью пушками. Географические данные, собранные Москвитиным, использовал К. Иванов при составлении первой карты Дальнего Востока (март 1642 года).

Дальнейшие следы  Ивана Москвитина бесследно теряются. Известно только, что Дмитрия Копылова, отправившего его на поиски «новых землиц» и Теплого моря, Москвитин в атаманах уже не застал.

Поход Ивана Москвитина стал одним из самых значительных в русской истории - он позволил оценить  пределы Российской земли. Было открыто  Охотское море, пройдено почти две  тысячи верст его побережья. Москвитин первым увидел Шантарские острова и Удскую губу, отделяющую их от материкового берега и вернулся в Якутск с первыми достоверными сведениями об Амуре. Он открыл дорогу многим русским землепроходцам.

3. Путешествия и исследования  Семена Дежнева

Хотя пролив, отделяющий Азию от Америки, был назван по имени российского мореплавателя Витуса Беринга, первым его преодолел не Беринг, а сибирский казак Семен Иванович Дежнев.

Неизвестно, когда  именно родился этот знаменитый русский  первопроходец, но в качестве наиболее вероятной даты обычно называют 1605 год, а в качестве предположительного места рождения — Великий Устюг. В молодости Дежнев отправился на службу в Сибирь. В составе казачьих формирований он служил в городах Тобольск и Енисейск, а затем и в недавно заложенном Якутском остроге. Здесь же, в Якутске, Семен Иванович женился. Вскоре у него родился сын, названный Любимом.

Служба в Якутском остроге была опасной, и хотя Дежнев хорошо умел ладить с местным населением, он неоднократно бывал ранен. Примерно с 1640 года Семен Иванович часто выступал сборщиком дани с коренных жителей Сибири. Такую дань, выплачиваемую пушниной или скотом, на тюркском языке называли «ясак».

В 1639 — 1640 годах Дежнев покорил одного из местных князей — Сахея. Еще год спустя он отправился за данью по реке Лена, но натолкнулся на разбойников. Команда Семена Ивановича состояла всего из 15 человек, но сумела противостоять шайке из 40 человек и доставить ясак в Якутск. В 1642 году Дежнев дошел до Северного Ледовитого океана, пройдя по реке Оемокон (ныне Оймякон), затем вверх по течению реки Индигирки. Летом 1643 года этот русский первопроходец дошел на небольшом одномачтовом корабле, коче, до устья Колымы и основал там Нижнеколымский острог. Три года спустя Дежневу пришлось в очередной раз столкнуться в бою с противником, превосходящим его по силам. Одно из сибирских племен, юкагиры, решили напасть на острог, охраняемый гарнизоном всего в полтора десятка человек. Но отважный казак сумел защитить Нижнеколымск от пяти сотен нападающих.