Европейский союз и Россия: возможности и формы партнерства

Необходимо также учитывать, что в результате предстоящего расширения в Европейский союз войдут страны Центральной и Восточной Европы, а также Балтии, отношения с которыми у нашей страны, как правило, хуже, чем с Западной Европой. Некоторые из них до сих пор видят в России угрозу для себя. Россия таковой не является, хотя и ей в ряде случаев необходимо менять политику (речь идет в первую очередь о необходимости заключения договоров о границе с Эстонией и Латвией и ратификации таких договоров со всеми тремя балтийскими государствами). Очевидно, нужны взаимные усилия, в том числе и нынешних членов ЕС, чтобы отношения России со странами, вступающими в ЕС, в полной мере нормализовались.

В-третьих, представляется, что сотрудничество в сфере экономики между Россией и Европейским союзом сейчас достигло предела. Идея «единого экономического пространства»[1], безусловно, позитивная, но на пути ее реализации много препятствий. Требуются качественно новые подходы и появление новых акторов, заинтересованных в качественных сдвигах в развитии экономических связей России и ЕС. Это же относится и к энергетическому диалогу, который развивается пока очень медленно. Многое тут, конечно, зависит и от вступления России в ВТО — переговоры, уже несколько раз близкие к завершению, затем откладывались. Европейский союз поддерживает вступление России в ВТО, но, может быть, стоило бы проявить большую заинтересованность при рассмотрении конкретных вопросов, не урегулированных до настоящего времени.

В-четвертых, на Западе в целом довольно сильны пессимистические оценки будущего России, существует много опасений, по какому пути пойдет Россия дальше, что будет после президентских выборов. При этом в европейском общественном мнении уже достаточно прочно укрепилась мысль, что в России установилась авторитарная диктатура[2] (в США в большинство случаев ситуацию оценивают не столь драматично). Это также, видимо, сказывается на некоторых шагах Европейского союза (или их отсутствии) в отношении России.

п. 3.2. Перспективы: поиск конкретных путей продвижения во взаимоотношениях ЕС и России

В этих условиях трудно предполагать, что в отношениях России и Европейского союза в ближайшие годы произойдет сколько-нибудь крупный прорыв. Скорее всего, речь пойдет о некоторых небольших, не всегда заметных, но реальных шагах, которые создадут почву для будущего продвижения вперед.

Рассмотрим некоторые конкретные практические шаги, которые могли бы быть предприняты Европейским союзом и Россией в ближайшее время.

Во-первых, это перестройка программы ТАСИС с частичным использованием принципов ФАРЕ (программы ЕС по финансовой и технической поддержке правительственных начинаний по созданию условий для рыночно ориентированной экономики, основанной на частной собственности и инициативе), действие которой в ближайшее время закончится, так как почти все кандидаты в 2004 г. станут членами ЕС[1]. По размерам программа ТАСИС существенно отличается от ФАРЕ, но дело не только в объемах финансирования. Дискуссионен и вопрос о ее эффективности. В России существуют весьма различные оценки — от самых высоких до предложений о полном отказе от программы. В ЕС оценки также разнятся. В целом следует признать, что программа ТАСИС не оправдала возлагавшихся на нее в начале 90-х годов надежд. Она способствовала решению некоторых локальных проблем, но не стала важным стимулом проведения российских реформ.

Вряд ли вероятно, что ЕС в ближайшее время пойдет на существенное увеличение финансирования, выделяемого на программу ТАСИС, но принципы отбора проектов и расходования средств могут быть пересмотрены. Программа ТАСИС по существу ориентирована на решение проблем охраны окружающей среды, наиболее острых социальных вопросов (проблемы бедности, здравоохранении и т. д.), т. е. речь идет в первую очередь о поддержании стабильности. Программа же ФАРЕ сейчас ориентирована на подготовку стран — кандидатов на вступление в ЕС и соответствующую перестройку их внутренней жизни. Вопрос о вступлении России в Европейский союз не стоит, но все-таки определенная переориентация проектов на поддержку структурных реформ и максимальное сближение (а в отдельных направлениях и интеграцию) экономик ЕС и России было бы желательно. В отличие от ФАРЕ программа ТАСИС не предусматривает предоставления кредитов. Этот порядок, думается, мог бы быть пересмотрен. И наконец, целесообразно было бы несколько децентрализовать систему управления программой, передать на места больше полномочий по принятию решений по конкретным вопросам.

По нашему мнению, подобные изменения повысили бы экономическую эффективность и стали бы своеобразным политическим сигналом готовности ЕС к сближению с Россией.

Во-вторых, это развитие инициативы Финляндии «Северное измерение» Европейского союза. Ее значение ни в коей степени не уменьшится, даже напротив, поскольку общая граница ЕС с Россией увеличится только на северо-западе. В этих условиях роль Северо-Запада России как связующего звена между Россией и Европейским союзом постоянно возрастает. Именно Северо-Запад должен быть пилотным проектом сотрудничества, поскольку Калининград — это все-таки особый случай, а не пилотный проект[1].

План действий позволил сделать «Северное измерение» более практически ориентированной программой. Тем не менее речь пока идет скорее о координации существующих проектов, чем о выделении специальных средств на эти цели. Пока данная инициатива является в значительной степени делом Финляндии, так как ни одна из крупных стран ЕС не назвала ее своим приоритетом, а страны Южной Европы явно опасаются перераспределения средств из фондов Европейского союза в пользу Северной Европы. В России «Северное измерение» также не всегда находит понимание: встречаются заявления, что оно должно быть направлено на спасение тяжелой промышленности, некоторые чиновники федеральных ведомств видят в нем попытку «раскола» России и т. д. Тем не менее продолжение «Северного измерения» вне зависимости от того, какую стратегию ЕС изберет в будущем, представляется принципиально важным.

В-третьих, Россия и Европейский союз, особенно после его расширения в 2004 г., должны найти общее понимание по вопросам будущего Белоруссии. При этом, естественно, должна быть учтена и роль США. Приход к власти в 1994 г. Александра Лукашенко стал возможен только потому, что на каком-то этапе Запад не проявлял интереса к положению в этой стране[1], а Россия, находясь в состоянии острой внутриполитической борьбы, также не реагировала на происходящие в соседнем государстве события. Лукашенко в полной мере использовал слабости Бориса Ельцина как политика, играя на «комплексе вины», который испытывал первый президент России за распад Советского Союза. Не желая всерьез объединения с Россией, он просто спекулировал на данном лозунге, добиваясь от России все больше экономических уступок. Владимир Путин пытается перевести российско-белорусские отношения на более прагматичную основу, хотя сразу это сделать не удается[2].

И Россия, и Европейский союз, и США заинтересованы в установлении в Белоруссии демократии и рыночной экономики, но важно, чтобы этот переход не привел к дестабилизации положения в Восточной Европе и конфронтации различных внешних сил включая ЕС и Россию.

В-четвертых, нужна большая ясность в вопросах сотрудничества России и ЕС в сфере безопасности и обороны. После совещания руководителей стран — членов ЕС в Хельсинки (1999 г.), где было принято решение о создании Европейского корпуса быстрого реагирования, в российских военных кругах было много оптимизма по поводу перспектив сотрудничества. Может быть, он был не всегда оправдан, так как шаги ЕС в военной сфере порождали у российской военной верхушки надежды на ослабление НАТО. Однако затем интерес стал угасать. Не сомневаюсь, что и сейчас многие российские политики и военные хотели бы сотрудничества с ЕС в сфере безопасности, но не знают, как это осуществить на практике.

В-пятых, очень благоприятные перспективы возникают между Россией и Европейским союзом в сфере высшего образования. В 1999 г. европейские страны подписали Болонскую декларацию, которая предусматривала стимулирование интеграции национальных систем высшего образования в объединяющейся Европе[1]. Это само по себе важное событие, так как на предшествовавших этапах европейской интеграции сфера образования затрагивалась в незначительной степени. Одной из причин подобных изменений стало то, что на мировом рынке образовательных услуг высшая школа континентальной Европы стала уступать не только США и Великобритании, но и Канаде, Австралии, Новой Зеландии. Одной из задач Болонского процесса является повышение ее конкурентоспособности. Создание единого образовательного пространства займет, безусловно, продолжительное время, так как в европейских странах (особенно в самих университетах) привязанность к традиционным национальным моделям достаточно сильна.

В России в сфере образования также происходят значительные изменения. Реформа высшей школы в 90-е годы проводилась достаточно хаотично, ее эффективность оказалась низкой. По сути, все дело свелось к введению многоуровневой системы (бакалавр-магистр) в некоторых вузах (их меньшинство) и появлению негосударственного сектора в высшем образовании. В целом система высшего образования не смогла включиться в рыночные отношения и оказалась в довольно сложном положении. Нынешнее руководство России уделяет вопросам образования большое внимание: отметим лишь, что впервые в истории страны расходы государственного бюджета на образование превышают военные. Правительство стимулирует проведение мероприятий по модернизации высшей школы[1].

Таким образом, в сфере высшего образования происходит совпадение преобразований и по времени, и по основному направлению развития. Было бы весьма желательно не потерять такую хорошую возможность для осуществления реформ и одновременной интеграции России в европейское образовательное пространство.

В-шестых, большое значение в отношениях России и Европейского союза приобретает пограничное сотрудничество. На первом этапе его главной целью было снять напряжение, которое десятилетиями накапливалось по обе стороны границы, позволить людям, местным органам самоуправления установить прямые контакты. Сейчас в рамках приграничного сотрудничества можно решать и более крупные задачи. Несомненно, развитие приграничного сотрудничества будет способствовать появлению единого экономического пространства. В России оно выступает в качестве одного из стимулов к развитию местного самоуправления, децентрализации всей системы управления. Приграничное сотрудничество способно играть и стабилизирующую роль в случаях осложнения отношений на более высоком уровне. Следует внимательно изучить возможность заключения рамочного договора между Россией и Европейским союзом по вопросам такого сотрудничества.

В-седьмых, регион Балтийского моря в известной степени выступает в качестве пионера в сфере «сетевого сотрудничества» (network cooperation). Инициатором этого процесса в большинстве случаев является именно Европейский союз. Для финансирования «сетевого сотрудничества» в основном используются европейские фонды. Для России участие в этих проектах очень важно — это способствует развитию неправительственных организаций, контактов между политическими и социальными силами различных уровней.

Наконец, нельзя не остановиться на перспективах отношений России и ЕС в более далекой перспективе. Европейская комиссия говорит о «сотрудничестве без членства в институтах» для ряда государств, которые она относит к «кругу друзей»[1]. Среди них называют и Россию. Подход ЕС к России как к другу, конечно, очень важен. Однако в этой концепции есть ряд неясных мест. Прежде всего, к «кругу друзей» отнесены государства, имеющие самые различные политические системы, находящиеся на разных уровнях экономического развития, проводящие различную внешнюю политику, а иногда состоящие в сложных, порой даже напряженных отношениях друг с другом. Степень их ориентации на Европейский союз различна сейчас и останется различной в будущем. Так, несомненно, страны Средиземноморья будут стремиться к максимальному сотрудничеству с ЕС, который является для них естественным центром притяжения. Это, несомненно, правильно и для Молдавии (особенно после вступления в ЕС Румынии). Однако с Россией ситуация более сложная. То, что Россия старается, чтобы ее нормы совпадали с ЕС, не означает, что она автоматически будет следовать всем нормам, которые вырабатывались без ее участия. Совершенно очевидно, что ЕС не будет при выработке своих норм учитывать позицию страны, которая не является его членом и не станет им в обозримом будущем. Также очевидно, что Россия отличается от других стран, включенных в «круг друзей», тем, что она не будет ориентироваться исключительно на Европейский союз. Во внешней политике России всегда будут играть важную роль отношения с США, КНР и рядом других стран. Особенно ценным тут, конечно, представляется сотрудничество с США в рамках антитеррористической коалиции в связи с угрозами, которые возникли для безопасности России на ее южных рубежах. В отличие от других стран, входящих в «круг друзей», во внешней политике России всегда будет присутствовать глобальный аспект, причем связанный не только с наличием стратегического ядерного оружия. Таким образом, сама по себе политика ЕС будет способствовать улучшению отношений с Россией, но вряд ли приведет к коренному прорыву.

Такой прорыв будет, скорее всего, возможен тогда, когда на основе опыта практических шагов появится документ о стратегии будущих отношений, совместно выработанный Россией и Европейским союзом. При этом важным элементом стратегии должна быть ликвидация демократического дефицита, который, несомненно, присутствует и играет сдерживающую роль в развитии наших отношений. Для истинного сближения и интеграции России в европейское пространство необходимо, чтобы этот процесс стал делом не только политических элит и бизнесменов, но и миллионов людей.

Заключение

Европейский Союз - это сообщество, которое появилось после Второй мировой войны путем постепенного взаимопроникновения свободной рыночной экономики и политического объединения[1]. Большой ошибкой было бы считать, что речь шла лишь о создании некоей зоны свободной торговли и усовершенствованного свободного союза суверенных государств, в который легко могут вступать все новые и новые страны. Евросоюз возник и по-прежнему является сообществом, базирующимся на общем понимании права, на обеспечении прав и свобод своих граждан, построившим свое благополучие на этом фундаменте. Сегодня Евросоюз заявляет, что является открытым обществом, готовым к мирному сотрудничеству с любой страной света. Однако миру стоит помнить и о том, что Европа способна защищать свои ценности, в том числе, с оружием в руках. Резюмируя, можно сказать, что угроза Европе со стороны России должна остаться в прошлом, а Европа, вместе с тем, должна поступать так, чтобы не усиливать традиционные опасения России на свой счет. В случае возникновения подобной ситуации, ее следует разрешить в интересах общего будущего, а не путем возврата к конфронтации, которая уже была преодолена в ходе исторического развития.

В двадцатые годы прошлого века крупный европейский мыслитель Рихард Куденхов-Калерги сформулировал свое видение Пан-Европы без России, опасаясь традиционного русского империализма. Он был прав, ибо вскоре после этого в жесточайшем военном конфликте схватились друг с другом немецкий и советский империализм, надолго отстранив Европу от мировой политики, в которой многие десятилетия после этого доминировали лишь две державы - Соединенные Штаты и Советский Союз. Сегодня появляется другая перспектива - возможность сотрудничества Евросоюза и России на основе общих ценностей. Конечно, эта перспектива еще очень отдаленная, но задумываться об этом следует уже сегодня.

Библиография